Парадоксы истории: татарская тема в борьбе с польско-литовским игом в США и Свердловске...
1866 - разрешение на поставку трагедии Пушкина "Борис Годунов"
1896 - Римский-Корсаков создаёт свою редакцию оперы Мусоргского... (см. http://www.belcanto.ru/godunov.html)
1926 - возрождение и постановка оперы в Свердловском театре
Википедия: Опера была завершена в конце 1869 года и представлена в Дирекцию императорских театров. Театральный комитет не принял её к постановке, объяснив решение отсутствием выигрышной женской роли. После отказа Мусоргский внёс ряд изменений, в частности, ввёл «польский» акт с любовной линией Лжедмитрий - Марина Мнишек, а также добавил эффектный финал - монументальную сцену народного восстания под Кромами. Однако вторая редакция (1872) также была отвергнута. Оперу удалось поставить лишь два года спустя, благодаря энергичной поддержке в театральных и музыкальных кругах. Премьера состоялась 27 января (8 февраля) 1874 на сцене Мариинского театра. Несмотря на восторженный приём публики, критика встретила оперу резко отрицательно. В 1882 году она была снята с репертуара.
В 1896 году Н. А. Римский-Корсаков предпринял попытку возродить оперу, создав собственную редакцию".
Возрождение оперы? Конечно, в Свердловске... И интересно было бы узнать - советская или нэпмановская постановка? Как были расставлены акценты? В какой редакции постановка? Ведь сложнейшая задача.
7 февраля 1926 - Свердловский театр оперы и балета им. Луначарского. Борис - Алексей Месняев, Марина - Фатьма Мухтарова. Режиссёр-постановщик А. Улуханов. Дирижер - В. Бердяев. Балетмейстер - П. Иоркин...
ВАРЛААМ
Да что тебе Литва
так слюбилась?
Вот мы, отец Мисаил,
да аз многогрешный,
как утекли из монастыря,
так и в ус себе не дуем.
Литва ли, Русь ли,
что гудок, что гусли,
всё нам равно: было б вино...
(Хозяйка вносит вино.)
А вот и оно!
ХОЗЯЙКА
(Ставит вино на стол.)
Вот вам, отцы мои,
пейте на здоровье.
МИСАИЛ И ВАРЛААМ
Спасибо, хозяюшка, Бог тебя благослови!
Текст Пушкина:
Пушкин, Александр Сергеевич (1799-1837).
...Борис Годунов : С примеч. и вопросами для изуч. / [Соч.] А.С. Пушкина; Ред. В.Я. Стоюнина. - 2-е изд. - Санкт-Петербург : Я.А. Исаков, 1871. - XXVI, 116 с.; 18. - (Классная библиотека : Литературное пособие для средних учеб. заведений. Вып. 1). http://search.rsl.ru/ru/record/01003584408
На этом у Пушкина текст обрывается....
Отметим для себя немаловажную деталь: Полностью пьеса была впервые опубликована (с цензурными сокращениями) в конце декабря 1830 с датой издания 1831, но поставлена на сцене только в 1866 (где? источник? - Р.Б.). Причиной тому - предполагаемая несценичность произведения. Но главное - до 1866 трагедия была запрещена для представления на сцене (я об этом, чёрт побери, даже не задумывался, но имейте в виду, что всё нужно перепроверять... польское восстание можно датировать так: 1863-1865... ослабление цензуры...).
Одним словом, беглые монахи пьянствовать начинают...
Попробуем найти хоть какое-нибудь пояснение...
"Затем Даргомыжский попросил исполнить сцену в корчме.
В этой сцене с полной силой раскрылся комедийный дар Мусоргского. Искрящийся, сочный простонародный юмор, которым насыщена эта сцена у Пушкина, нашел свое блестящее выражение в музыке. Некоторые эпизоды - вроде разговора Варлаама с приставами, во время которого только что буйно веселившийся за чаркой вина «старец» напускал на себя притворно-набожный вид, или его же чтение по складам царского указа - невозможно было слушать без смеха.
Варлаам был подлинным центром и средоточием всей картины.
С неослабевающим вдохновением работал Мусоргский над образом этого пушкинского героя. Увлекательнейшей задачей было передавать в музыке его выходки, шутки и каламбуры, в которых отразились недюжинные остроумие, находчивость и смекалка. Но в образе плута и забулдыги Мусоргский разгадал и нечто гораздо более значительное: могучую народную, черноземную силу. Находись Варлаам в иных условиях, не так развернулась бы его богато одаренная натура. Но в Борисовом царстве ему не остается ничего другого, как, применяясь к обстоятельствам, мошенничать, пьянствовать и бродяжничать. С подлинным артистизмом разыгрывает Варлаам роль смиренного старца, сулящую ему безбедное и узаконенное в обществе существование. Но он остро ненавидит всех представителей власти. Как знать, чем обернулась бы эта силища в грозовую минуту великого пробуждения народа?
Мусоргскому очень важно было дать ощутить всю сложность этой натуры. Но средствами одних комических речитативов этого не сделать. Надо было заставить Варлаама петь. Долго искал Мусоргский вместе со Стасовым подходящий народно-песенный текст. По указанию Пушкина, Варлаам затягивает песню «Как во городе было во Казани». Оказалось, что это - начальные слова легкомысленной народной песенки о загулявшем чернеце. Мусоргский отверг ее - для характеристики веселых похождений героя в сцене было и так более чем достаточно материала. Остановились на широко распространенной исторической песне о взятии Казани Иваном Грозным, соединив ее с приведенными Пушкиным начальными словами. Взяли один из тех вариантов, который давал возможность внести юмористический элемент в повествование о героическом событии - так было ближе к характеру Варлаама. В музыке, которую сочинил Мусоргский, причудливо соединились грозная сила, буйный размах, удаль - с весельем, юмором и комизмом. Песня придала образу яркость и новый, глубокий смысл..."
Источник: Э. Л. Фрид. Очерк жизни и творчества Мусоргского - http://www.mussorgsky.ru/bio32.html
На том же сайте находим более развёрнутый ответ:
"Прежде всего остановимся на сопутствующем этой песне о взятии Казани недоразумении.
Литературовед и лингвист Г. О. Винокур в своих комментариях к «Борису Годунову» в восьмом томе академического полного собрания сочинений Пушкина (Л., 1935) свидетельствует, что песня, которую по указанию автора, то есть Пушкина, поет Варлаам в корчме («Как во городе было во Казани») «была ошибочно понята Мусоргским в его опере „Борис Годунов" как песня о взятии Казани» (т. VII, стр. 500). В действительности Пушкин имел в виду песню о молодом чернеце, которому захотелось «погуляти». Конечно, к беглому монаху песня такого содержания подходила несравненно больше. Эта песня находится в разных изданиях конца XVIII - начала XIX века - от сборников Чулкова и Новикова до нотного сборника Львова - Прача (в последнем под № 128; первый ее стих: «Что во городе было во Казане»). (Не нашёл оцифровок - Р.Б.)
Как же произошла у Мусоргского эта подмена одной песни другой? Следует думать, что произошло это по инициативе Стасова, и, вероятно, непреднамеренно. Ведь, как следует из выше цитированных слов самого критика, он искал для оперы народный текст «согласно короткому указанию самого Пушкина». По-видимому, песни о чернеце Стасов не знал, а приведенный в трагедии первый стих направил его внимание в сферу исторического фольклора и побудил искать текст о завоевании Казани. Весьма вероятно, это невольное для Стасова переключение с одного жанра народной песнн на другой оказалось «на руку» Мусоргскому: Варлаам ему представлялся не просто спившимся беглым монахом, а большой народной силищей, которую он раскрыл в сцене под Кромами. Песня о взятии Казани как бы предвосхищала и подготавливала образ Варлаама последней картины оперы.
Откуда же был взят народный текст о Казани для либретто «Бориса Годунова»? Стасов прямо не называет источника. Он глухо говорит, что где-то отыскал этот текст, который есть в «Древних русских стихотворениях» и других местах. Единственный упомянутый здесь источник бьет мимо цели: в «Древних российских стихотворениях, собранных Киршею Даниловым» песен о чернеце, которую имел в виду Пушкин, нет, но имеется песня о взятии Казани (№ 28 - «Взятье Казанского царства»); однако это иной вариант сюжета, использованного Мусоргским. В каком же собрании нашел Стасов вариант текста, вошедший в либретто оперы? Какие это «другие места», на которые он намекнул в конце вышеприведенной цитаты?
Кирша Данилов (XVIII в.).
Древние российские стихотворения, собранные Киршею Даниловым. - 3-е изд. по 2-му, полн. изд. - Москва : тип. А.А. Торлецкого и К°, 1878. - XXVI, 10, 296 с. : нот.; 24. http://dlib.rsl.ru/viewer/01003608489#?page=234&view=list
Напомним, что среди авторских материалов, связанных с оперой «Борис Годунов», сохранился том Пушкина, содержащий только трагедию поэта. Эту книгу преподнесла Мусоргскому Л. И. Шестакова, когда композитор приступал к сочинению своего «Бориса». Между ее печатными страницами вклеены листы чистой бумаги, предназначенные для текста либретто. Этот трогательный подарок Мусоргский и использовал по назначению. На первых листах он записал начальный вариант либретто трех частей (впоследствии действий) оперы. Большая часть вплетенных белых листов осталась нетронутой.
Однако в самом конце книги, на последнем, сто семнадцатом, листе можно снова обнаружить запись Мусоргского. Это - слова народной песни о взятии Казани. (По-видимому, композитор поместил этот текст в конце как «заготовку», как материал для либретто.) Вот ее текст:
Про Казань
Он подходом подходил под Казань-городок.
А подкопы подкопал под Казанку-реку.
Что татары же по городу похаживали,
Что грозна царя Ивана Васильевича поддразнивали.
Что и тут-то наш грозен царь прикручинился,
Оп повесил буйну голову на правое плечо,
Утупил он ясны очи во сыру мать-землю,
Он велел ли, государь-царь, пушкарей сзывать,
Пушкарей созывать, зажигалыциков.
Он велел, сударь, скоро казнить, скоро вешати.
Не успел молодой пушкарь слово вымолвить,
Воску ярого свеча затеплилася.
Что и с порохом бочка загорелася.
Что побило татар сорок тысячей и три тысячи.
И далее Мусоргский указывает источник, из которого он выписал песенный текст:
из Худякова. Сборник великорусских народ. истор. песен.
(Как же мне нравится, что так просто можно обратиться к источнику, заглянув в читалку Ленинки, полистайте сборник - стоит того. - Р.Б.)
Худяков, Иван Александрович (1842-1876).
Сборник великорусских народных исторических песен / [И. Худяков]. - Москва : тип. Н. Эрнста, 1860. - 175 с.; 22.
Авт. указан в конце предисл. http://dlib.rsl.ru/rsl01003000000/rsl01003574000/rsl01003574581/rsl01003574581.pdf
Обнаруженная запись позволяет установить вариант народной песни, который положен в основу песнп Варлаама, а также источник, из которого почерпнул его Мусоргский. Как гласит заключительная приписка, композитор обратился к «Сборнику великорусских народных исторических песен», изданному в Москве в 1860 году. Сборник этот представляет собой не научное, а, так сказать, вторичное, педагогически-просветительное издание. Сам составитель отмечает в предисловии: «Предлагаемый сборник мог бы служить, по моему мнению, не только книгой для детского чтения, но и для первоначального знакомства с русской историей». Народные тексты Худяков позаимствовал из самых различных источников. В частности, слова песни об осаде Казани взяты им из опубликованного в 1860 году в апрельской книжке «Отечественных записок» фольклорного собрания П. И. Якушкина. К Якушкину же эта песня попала от Аполлона Григорьева, который записал ее в Москве от цыгана Антона Сергеева. В примечании к этой записи сказано, что Сергеев пел песню. К сожалению, по всем данным, напев ее зафиксирован не был.
(И здесь можно обратиться к источнику, оцифрованному уже РНБ - https://vivaldi.nlr.ru/pm000022057/view#page=2)
Следует подчеркнуть, что Мусоргский позаимствовал этот песенный текст не из основного источника - популярного в те времена журнала. Он не обратился и к собранию Якушкина, напечатанному помимо «Отечественных записок» отдельной книгой в 1865 году, то есть за три года до начала работы над оперой «Борис Годунов». Видимо, не случайно поиски оказались направленными на сборник Худякова. Несомненно, существовали обстоятельства, по которым книга Худякова была хорошо известна и Стасову, и Мусоргскому. Потому без труда был найден в пей необходимый народный текст. На всем этом мы остановимся ниже, а теперь обратимся к самой песне.
Сравнение григорьевской записи песни про Казань со словами песни Варлаама еще раз убеждают нас в том, что Мусоргский решительно избегал консервации фольклорных произведений. Это в равной степени относилось и к народным напевам, и к народным текстам. Для него народное творчество - живой процесс, чуждый застылости, неподвижности. Истинный художник, свободно владевший и музыкальной, и поэтической народной речью, Мусоргский перекраивал, перестраивал фольклорные образцы, многое пересочинял в них, тем самым создавая фактически свои песенные и словесные варианты народных произведений. Благодаря глубокому, органическому проникновению еще с детских лет в дух и существо народного искусства он стал мастером-творцом, сочинения которого нисколько не теряют в своей народной достоверности.
В подобном творческом обращении с фольклором у Мусоргского есть много общего с другими, близкими ему русскими композиторами. Метод Мусоргского, при всех его существенных отличиях, родствен, например, методу Даргомыжского, который чрезвычайно свободно претворял в своих сочинениях народную песню. Правда, он делал это под углом зрения музыканта, воспитанного городской культурой. Он сочетал в некоем единстве старинные формы крестьянского фольклора с различными видами современного городского песенного искусства. Мусоргский далек от нарушения эстетических норм классического народного творчества В зрелые годы ему была решительно чужда урбанизация крестьянской песни. Он трепетно ощущал ее поэтичность и стремился сохранить ее музыкально-стилистическое своеобразие.
Язык крестьянской песенности был языком Мусоргского, при всей интеллектуальной изощренности гениально одаренного композитора. Поэтому и песня о взятии Казани, подвергшаяся у Мусоргского существенной переработке, не утеряла самобытности и тонкого народного колорита. Даже чуткий и осведомленный читатель не заметит швов между словами народной песни и словами, внесенными композитором.
Уже переписывая в пушкинскую книгу текст из худяковского сборника, Мусоргский отбросил четыре начальных стиха - эпический зачин:
Уж вы люди ли, вы люди стародавние!
Молодые молодцы, послушайте,
Еще я вам расскажу про царевый про поход,
Про грозна царя Ивана Васильевича.
Это величавое начало повествования сразу представилось неуместным в рисовавшейся Мусоргскому ярко динамичной песне Варлаама. Вместо эпического вступления он сочиняет свои четыре стиха, очень тонко сохраняющих лексику и ритмические особенности народной поэзии. Начав первой строкой пушкинской песни («Как во городе было во Казани»), композитор в последующих живо и лаконично рисует ситуацию, предшествовавшую решительному наступлению на Казань. Он не преминул вставить здесь характеристическую деталь, любезную душе Варлаама, о том, что «грозный царь пировал да веселился». Вот эти вводные стихи Мусоргского:
Как во городе было во Казани,
Грозный царь пировал да веселился.
Он татарей бил нещадно,
Чтоб им было неповадно
Вдоль по Руси гулять.
Далее Мусоргский придерживался в основном народного текста, внося лишь свои отдельные штрихи, корректирующие частные моменты рассказа. Так, ему, очевидно, представилась неверной психологически строка: «Что грозна царя Ивана Васильевича поддразнивали»,- и он заменяет ее другой: «На царя Ивана-то поглядывают злы татарове».
Помимо вступления. Мусоргский значительно развивает еще один эпизод - решающий момент битвы с татарами. Здесь события изображаются им с известной последовательностью, причем яркую образность композитор оттеняет иронической интонацией. И в этой части выдержана песенная сжатость и степенность повествования:
Подходил молодой пушкарь-то к бочечке,
А и с порохом-то бочка закружилась,
Ой, но подкопам покатилась
Да и хлопнула!
Загалдили, завопили злы татарове,
Благим матом заливалися.
Динамично изображая события осады татарской столицы, Мусоргский вместе с тем придает песне закругленность, законченность: она завершается в редакции композитора стихом, аналогичным начальному:
Так-то, во городе было во Казани!"
М. С. Пекелис. Мусоргский - писатель-драматург - http://www.mussorgsky.ru/dramaturg11.html
Ария превращается в "номер"... Хорош этот номер в исполнении Шаляпина.
Записан 30 января 1922 года в Штатах... Обескровленная гражданской войной и интервенцией Россия ценою неимоверных усилий возвращается к жизни...
Маленький штрих в наших знаниях, где и пробела не было, ибо и для "пробела" необходимо "организованное пространство", придаёт арии-номеру из оперы несколько иное звучание...
Но что интересно, в 1927 году Шаляпин вновь записывает песню Варлаама: 16-03-1927
США, Кэмдэн, здание церкви (это исполнение, по моему мнению, уступает исполнению при записи в 1922 году)...
Запись перепечатывают почти тут же все грампластиночные фирмы СССР!
Фёдор Шаляпин - Песня Варлаама "Как во городе было во Казани" - Борис Годунов М.П.Мусоргский - Текст Песни http://www.megalyrics.ru/lyric/fiodor-shaliapin/piesnia-varlaama-kak-vo-ghorodie-bylo-vo-kazani-boris-godunov-mpmusorghskii.htm#ixzz46dN9SLQM
Как во городе было во Казани,
Грозный царь пировал да веселился.
Он татарей бил нещадно,
Чтоб им было неповадно
Вдоль по Руси гулять.
Он подходом подходил да под Казань-городок;
Он подкопы подкопал да под Казанку-реку.
Как татаре-то по городу похаживают,
На царя Ивана-то поглядывают,
Зли татарове.
Грозный царь-от закручинился,
Он повесил головушку на правое плечо.
Уж как стал царь пушкарей сзывать,
Пушкарей всё зажигальщиков,
Зажигальщиков.
Задымилася свечка воску ярого;
Подходил молодой пушкарь-от к бочечке.
А и с порохом-то бочка закружилася,
Ой, по подкопам покатилася
Да и хлопнула.
Завопили, загалдели зли татарове,
Благим матом заливалися.
Полегло татаровей тьма-тьмущая,
Полегло их сорок тысячей
Да три тысячи.
Так во городе было во Казани!... Э!
1896 - Римский-Корсаков создаёт свою редакцию оперы Мусоргского... (см. http://www.belcanto.ru/godunov.html)
1926 - возрождение и постановка оперы в Свердловском театре
Википедия: Опера была завершена в конце 1869 года и представлена в Дирекцию императорских театров. Театральный комитет не принял её к постановке, объяснив решение отсутствием выигрышной женской роли. После отказа Мусоргский внёс ряд изменений, в частности, ввёл «польский» акт с любовной линией Лжедмитрий - Марина Мнишек, а также добавил эффектный финал - монументальную сцену народного восстания под Кромами. Однако вторая редакция (1872) также была отвергнута. Оперу удалось поставить лишь два года спустя, благодаря энергичной поддержке в театральных и музыкальных кругах. Премьера состоялась 27 января (8 февраля) 1874 на сцене Мариинского театра. Несмотря на восторженный приём публики, критика встретила оперу резко отрицательно. В 1882 году она была снята с репертуара.
В 1896 году Н. А. Римский-Корсаков предпринял попытку возродить оперу, создав собственную редакцию".
Возрождение оперы? Конечно, в Свердловске... И интересно было бы узнать - советская или нэпмановская постановка? Как были расставлены акценты? В какой редакции постановка? Ведь сложнейшая задача.
7 февраля 1926 - Свердловский театр оперы и балета им. Луначарского. Борис - Алексей Месняев, Марина - Фатьма Мухтарова. Режиссёр-постановщик А. Улуханов. Дирижер - В. Бердяев. Балетмейстер - П. Иоркин...
ВАРЛААМ
Да что тебе Литва
так слюбилась?
Вот мы, отец Мисаил,
да аз многогрешный,
как утекли из монастыря,
так и в ус себе не дуем.
Литва ли, Русь ли,
что гудок, что гусли,
всё нам равно: было б вино...
(Хозяйка вносит вино.)
А вот и оно!
ХОЗЯЙКА
(Ставит вино на стол.)
Вот вам, отцы мои,
пейте на здоровье.
МИСАИЛ И ВАРЛААМ
Спасибо, хозяюшка, Бог тебя благослови!
Текст Пушкина:
Пушкин, Александр Сергеевич (1799-1837).
...Борис Годунов : С примеч. и вопросами для изуч. / [Соч.] А.С. Пушкина; Ред. В.Я. Стоюнина. - 2-е изд. - Санкт-Петербург : Я.А. Исаков, 1871. - XXVI, 116 с.; 18. - (Классная библиотека : Литературное пособие для средних учеб. заведений. Вып. 1). http://search.rsl.ru/ru/record/01003584408
На этом у Пушкина текст обрывается....
Отметим для себя немаловажную деталь: Полностью пьеса была впервые опубликована (с цензурными сокращениями) в конце декабря 1830 с датой издания 1831, но поставлена на сцене только в 1866 (где? источник? - Р.Б.). Причиной тому - предполагаемая несценичность произведения. Но главное - до 1866 трагедия была запрещена для представления на сцене (я об этом, чёрт побери, даже не задумывался, но имейте в виду, что всё нужно перепроверять... польское восстание можно датировать так: 1863-1865... ослабление цензуры...).
Одним словом, беглые монахи пьянствовать начинают...
Попробуем найти хоть какое-нибудь пояснение...
"Затем Даргомыжский попросил исполнить сцену в корчме.
В этой сцене с полной силой раскрылся комедийный дар Мусоргского. Искрящийся, сочный простонародный юмор, которым насыщена эта сцена у Пушкина, нашел свое блестящее выражение в музыке. Некоторые эпизоды - вроде разговора Варлаама с приставами, во время которого только что буйно веселившийся за чаркой вина «старец» напускал на себя притворно-набожный вид, или его же чтение по складам царского указа - невозможно было слушать без смеха.
Варлаам был подлинным центром и средоточием всей картины.
С неослабевающим вдохновением работал Мусоргский над образом этого пушкинского героя. Увлекательнейшей задачей было передавать в музыке его выходки, шутки и каламбуры, в которых отразились недюжинные остроумие, находчивость и смекалка. Но в образе плута и забулдыги Мусоргский разгадал и нечто гораздо более значительное: могучую народную, черноземную силу. Находись Варлаам в иных условиях, не так развернулась бы его богато одаренная натура. Но в Борисовом царстве ему не остается ничего другого, как, применяясь к обстоятельствам, мошенничать, пьянствовать и бродяжничать. С подлинным артистизмом разыгрывает Варлаам роль смиренного старца, сулящую ему безбедное и узаконенное в обществе существование. Но он остро ненавидит всех представителей власти. Как знать, чем обернулась бы эта силища в грозовую минуту великого пробуждения народа?
Мусоргскому очень важно было дать ощутить всю сложность этой натуры. Но средствами одних комических речитативов этого не сделать. Надо было заставить Варлаама петь. Долго искал Мусоргский вместе со Стасовым подходящий народно-песенный текст. По указанию Пушкина, Варлаам затягивает песню «Как во городе было во Казани». Оказалось, что это - начальные слова легкомысленной народной песенки о загулявшем чернеце. Мусоргский отверг ее - для характеристики веселых похождений героя в сцене было и так более чем достаточно материала. Остановились на широко распространенной исторической песне о взятии Казани Иваном Грозным, соединив ее с приведенными Пушкиным начальными словами. Взяли один из тех вариантов, который давал возможность внести юмористический элемент в повествование о героическом событии - так было ближе к характеру Варлаама. В музыке, которую сочинил Мусоргский, причудливо соединились грозная сила, буйный размах, удаль - с весельем, юмором и комизмом. Песня придала образу яркость и новый, глубокий смысл..."
Источник: Э. Л. Фрид. Очерк жизни и творчества Мусоргского - http://www.mussorgsky.ru/bio32.html
На том же сайте находим более развёрнутый ответ:
"Прежде всего остановимся на сопутствующем этой песне о взятии Казани недоразумении.
Литературовед и лингвист Г. О. Винокур в своих комментариях к «Борису Годунову» в восьмом томе академического полного собрания сочинений Пушкина (Л., 1935) свидетельствует, что песня, которую по указанию автора, то есть Пушкина, поет Варлаам в корчме («Как во городе было во Казани») «была ошибочно понята Мусоргским в его опере „Борис Годунов" как песня о взятии Казани» (т. VII, стр. 500). В действительности Пушкин имел в виду песню о молодом чернеце, которому захотелось «погуляти». Конечно, к беглому монаху песня такого содержания подходила несравненно больше. Эта песня находится в разных изданиях конца XVIII - начала XIX века - от сборников Чулкова и Новикова до нотного сборника Львова - Прача (в последнем под № 128; первый ее стих: «Что во городе было во Казане»). (Не нашёл оцифровок - Р.Б.)
Как же произошла у Мусоргского эта подмена одной песни другой? Следует думать, что произошло это по инициативе Стасова, и, вероятно, непреднамеренно. Ведь, как следует из выше цитированных слов самого критика, он искал для оперы народный текст «согласно короткому указанию самого Пушкина». По-видимому, песни о чернеце Стасов не знал, а приведенный в трагедии первый стих направил его внимание в сферу исторического фольклора и побудил искать текст о завоевании Казани. Весьма вероятно, это невольное для Стасова переключение с одного жанра народной песнн на другой оказалось «на руку» Мусоргскому: Варлаам ему представлялся не просто спившимся беглым монахом, а большой народной силищей, которую он раскрыл в сцене под Кромами. Песня о взятии Казани как бы предвосхищала и подготавливала образ Варлаама последней картины оперы.
Откуда же был взят народный текст о Казани для либретто «Бориса Годунова»? Стасов прямо не называет источника. Он глухо говорит, что где-то отыскал этот текст, который есть в «Древних русских стихотворениях» и других местах. Единственный упомянутый здесь источник бьет мимо цели: в «Древних российских стихотворениях, собранных Киршею Даниловым» песен о чернеце, которую имел в виду Пушкин, нет, но имеется песня о взятии Казани (№ 28 - «Взятье Казанского царства»); однако это иной вариант сюжета, использованного Мусоргским. В каком же собрании нашел Стасов вариант текста, вошедший в либретто оперы? Какие это «другие места», на которые он намекнул в конце вышеприведенной цитаты?
Кирша Данилов (XVIII в.).
Древние российские стихотворения, собранные Киршею Даниловым. - 3-е изд. по 2-му, полн. изд. - Москва : тип. А.А. Торлецкого и К°, 1878. - XXVI, 10, 296 с. : нот.; 24. http://dlib.rsl.ru/viewer/01003608489#?page=234&view=list
Напомним, что среди авторских материалов, связанных с оперой «Борис Годунов», сохранился том Пушкина, содержащий только трагедию поэта. Эту книгу преподнесла Мусоргскому Л. И. Шестакова, когда композитор приступал к сочинению своего «Бориса». Между ее печатными страницами вклеены листы чистой бумаги, предназначенные для текста либретто. Этот трогательный подарок Мусоргский и использовал по назначению. На первых листах он записал начальный вариант либретто трех частей (впоследствии действий) оперы. Большая часть вплетенных белых листов осталась нетронутой.
Однако в самом конце книги, на последнем, сто семнадцатом, листе можно снова обнаружить запись Мусоргского. Это - слова народной песни о взятии Казани. (По-видимому, композитор поместил этот текст в конце как «заготовку», как материал для либретто.) Вот ее текст:
Про Казань
Он подходом подходил под Казань-городок.
А подкопы подкопал под Казанку-реку.
Что татары же по городу похаживали,
Что грозна царя Ивана Васильевича поддразнивали.
Что и тут-то наш грозен царь прикручинился,
Оп повесил буйну голову на правое плечо,
Утупил он ясны очи во сыру мать-землю,
Он велел ли, государь-царь, пушкарей сзывать,
Пушкарей созывать, зажигалыциков.
Он велел, сударь, скоро казнить, скоро вешати.
Не успел молодой пушкарь слово вымолвить,
Воску ярого свеча затеплилася.
Что и с порохом бочка загорелася.
Что побило татар сорок тысячей и три тысячи.
И далее Мусоргский указывает источник, из которого он выписал песенный текст:
из Худякова. Сборник великорусских народ. истор. песен.
(Как же мне нравится, что так просто можно обратиться к источнику, заглянув в читалку Ленинки, полистайте сборник - стоит того. - Р.Б.)
Худяков, Иван Александрович (1842-1876).
Сборник великорусских народных исторических песен / [И. Худяков]. - Москва : тип. Н. Эрнста, 1860. - 175 с.; 22.
Авт. указан в конце предисл. http://dlib.rsl.ru/rsl01003000000/rsl01003574000/rsl01003574581/rsl01003574581.pdf
Обнаруженная запись позволяет установить вариант народной песни, который положен в основу песнп Варлаама, а также источник, из которого почерпнул его Мусоргский. Как гласит заключительная приписка, композитор обратился к «Сборнику великорусских народных исторических песен», изданному в Москве в 1860 году. Сборник этот представляет собой не научное, а, так сказать, вторичное, педагогически-просветительное издание. Сам составитель отмечает в предисловии: «Предлагаемый сборник мог бы служить, по моему мнению, не только книгой для детского чтения, но и для первоначального знакомства с русской историей». Народные тексты Худяков позаимствовал из самых различных источников. В частности, слова песни об осаде Казани взяты им из опубликованного в 1860 году в апрельской книжке «Отечественных записок» фольклорного собрания П. И. Якушкина. К Якушкину же эта песня попала от Аполлона Григорьева, который записал ее в Москве от цыгана Антона Сергеева. В примечании к этой записи сказано, что Сергеев пел песню. К сожалению, по всем данным, напев ее зафиксирован не был.
(И здесь можно обратиться к источнику, оцифрованному уже РНБ - https://vivaldi.nlr.ru/pm000022057/view#page=2)
Следует подчеркнуть, что Мусоргский позаимствовал этот песенный текст не из основного источника - популярного в те времена журнала. Он не обратился и к собранию Якушкина, напечатанному помимо «Отечественных записок» отдельной книгой в 1865 году, то есть за три года до начала работы над оперой «Борис Годунов». Видимо, не случайно поиски оказались направленными на сборник Худякова. Несомненно, существовали обстоятельства, по которым книга Худякова была хорошо известна и Стасову, и Мусоргскому. Потому без труда был найден в пей необходимый народный текст. На всем этом мы остановимся ниже, а теперь обратимся к самой песне.
Сравнение григорьевской записи песни про Казань со словами песни Варлаама еще раз убеждают нас в том, что Мусоргский решительно избегал консервации фольклорных произведений. Это в равной степени относилось и к народным напевам, и к народным текстам. Для него народное творчество - живой процесс, чуждый застылости, неподвижности. Истинный художник, свободно владевший и музыкальной, и поэтической народной речью, Мусоргский перекраивал, перестраивал фольклорные образцы, многое пересочинял в них, тем самым создавая фактически свои песенные и словесные варианты народных произведений. Благодаря глубокому, органическому проникновению еще с детских лет в дух и существо народного искусства он стал мастером-творцом, сочинения которого нисколько не теряют в своей народной достоверности.
В подобном творческом обращении с фольклором у Мусоргского есть много общего с другими, близкими ему русскими композиторами. Метод Мусоргского, при всех его существенных отличиях, родствен, например, методу Даргомыжского, который чрезвычайно свободно претворял в своих сочинениях народную песню. Правда, он делал это под углом зрения музыканта, воспитанного городской культурой. Он сочетал в некоем единстве старинные формы крестьянского фольклора с различными видами современного городского песенного искусства. Мусоргский далек от нарушения эстетических норм классического народного творчества В зрелые годы ему была решительно чужда урбанизация крестьянской песни. Он трепетно ощущал ее поэтичность и стремился сохранить ее музыкально-стилистическое своеобразие.
Язык крестьянской песенности был языком Мусоргского, при всей интеллектуальной изощренности гениально одаренного композитора. Поэтому и песня о взятии Казани, подвергшаяся у Мусоргского существенной переработке, не утеряла самобытности и тонкого народного колорита. Даже чуткий и осведомленный читатель не заметит швов между словами народной песни и словами, внесенными композитором.
Уже переписывая в пушкинскую книгу текст из худяковского сборника, Мусоргский отбросил четыре начальных стиха - эпический зачин:
Уж вы люди ли, вы люди стародавние!
Молодые молодцы, послушайте,
Еще я вам расскажу про царевый про поход,
Про грозна царя Ивана Васильевича.
Это величавое начало повествования сразу представилось неуместным в рисовавшейся Мусоргскому ярко динамичной песне Варлаама. Вместо эпического вступления он сочиняет свои четыре стиха, очень тонко сохраняющих лексику и ритмические особенности народной поэзии. Начав первой строкой пушкинской песни («Как во городе было во Казани»), композитор в последующих живо и лаконично рисует ситуацию, предшествовавшую решительному наступлению на Казань. Он не преминул вставить здесь характеристическую деталь, любезную душе Варлаама, о том, что «грозный царь пировал да веселился». Вот эти вводные стихи Мусоргского:
Как во городе было во Казани,
Грозный царь пировал да веселился.
Он татарей бил нещадно,
Чтоб им было неповадно
Вдоль по Руси гулять.
Далее Мусоргский придерживался в основном народного текста, внося лишь свои отдельные штрихи, корректирующие частные моменты рассказа. Так, ему, очевидно, представилась неверной психологически строка: «Что грозна царя Ивана Васильевича поддразнивали»,- и он заменяет ее другой: «На царя Ивана-то поглядывают злы татарове».
Помимо вступления. Мусоргский значительно развивает еще один эпизод - решающий момент битвы с татарами. Здесь события изображаются им с известной последовательностью, причем яркую образность композитор оттеняет иронической интонацией. И в этой части выдержана песенная сжатость и степенность повествования:
Подходил молодой пушкарь-то к бочечке,
А и с порохом-то бочка закружилась,
Ой, но подкопам покатилась
Да и хлопнула!
Загалдили, завопили злы татарове,
Благим матом заливалися.
Динамично изображая события осады татарской столицы, Мусоргский вместе с тем придает песне закругленность, законченность: она завершается в редакции композитора стихом, аналогичным начальному:
Так-то, во городе было во Казани!"
М. С. Пекелис. Мусоргский - писатель-драматург - http://www.mussorgsky.ru/dramaturg11.html
Ария превращается в "номер"... Хорош этот номер в исполнении Шаляпина.
Записан 30 января 1922 года в Штатах... Обескровленная гражданской войной и интервенцией Россия ценою неимоверных усилий возвращается к жизни...
Маленький штрих в наших знаниях, где и пробела не было, ибо и для "пробела" необходимо "организованное пространство", придаёт арии-номеру из оперы несколько иное звучание...
Но что интересно, в 1927 году Шаляпин вновь записывает песню Варлаама: 16-03-1927
США, Кэмдэн, здание церкви (это исполнение, по моему мнению, уступает исполнению при записи в 1922 году)...
Запись перепечатывают почти тут же все грампластиночные фирмы СССР!
Фёдор Шаляпин - Песня Варлаама "Как во городе было во Казани" - Борис Годунов М.П.Мусоргский - Текст Песни http://www.megalyrics.ru/lyric/fiodor-shaliapin/piesnia-varlaama-kak-vo-ghorodie-bylo-vo-kazani-boris-godunov-mpmusorghskii.htm#ixzz46dN9SLQM
Как во городе было во Казани,
Грозный царь пировал да веселился.
Он татарей бил нещадно,
Чтоб им было неповадно
Вдоль по Руси гулять.
Он подходом подходил да под Казань-городок;
Он подкопы подкопал да под Казанку-реку.
Как татаре-то по городу похаживают,
На царя Ивана-то поглядывают,
Зли татарове.
Грозный царь-от закручинился,
Он повесил головушку на правое плечо.
Уж как стал царь пушкарей сзывать,
Пушкарей всё зажигальщиков,
Зажигальщиков.
Задымилася свечка воску ярого;
Подходил молодой пушкарь-от к бочечке.
А и с порохом-то бочка закружилася,
Ой, по подкопам покатилася
Да и хлопнула.
Завопили, загалдели зли татарове,
Благим матом заливалися.
Полегло татаровей тьма-тьмущая,
Полегло их сорок тысячей
Да три тысячи.
Так во городе было во Казани!... Э!