10. Миссионерский съезд в Казани. 1910 год.
Глава 2. Миссионерский съезд в Казани. 1910 год.
Пожелание об устройстве миссионерского съезда в Казани по вопросу противостояния мусульманскому влиянию было высказано на съезде 1908 года, прошедшем в Киеве. Постановления Киевского съезда по вопросам противомусульманской миссии переданы были и на Казанский съезд, открытый при поддержке Министерства Внутренних Дел и с благословения Священного Синода. Еще на Киевском съезде было решено собрать два съезда: для нужд Восточной России - в Казани, и Туркестана - в Иркутске. Съезд в Казани состоялся с 13 по 26 июня под председательством высокопреосвященного Никанора, архиепископа Казанского и Свияжского. На нем присутствовало командированных из Самарской, Симбирской, Саратовской, Омской, Пермской и Уфимской губерний 135 человек, всего же съезд собрал 240 человек. Вероятно, съезд вызывает резонанс и в мусульманской среде, ибо преосвященный Андрей, епископ Мамадышский, на открытии съезда заявляет, что «никаких тайн Съезд не имеет, говорит все открыто, мусульмане же напрасно истолковывают ревность миссионеров по вере, как ненависть к другим исповеданиям».[1]
«Миссионерскому съезду предстояла великая задача - выработать меры борьбы с усиливающейся панисламистской пропагандой, которая, после объявления веротерпимости, стала очень сильной. Не только отпадения в прежнюю мусульманскую веру имеют место, но проповедники мусульманства вербуют себе последователей и из христиан и из язычников; в целях распространения своей веры мусульмане учреждают свою миссию, развили большое книгоиздательство и действуют очень наступательно». (…)
«Главная задача съезда - сделать смотр своим силам миссионерским, сплотить и вдохновить их - воодушевить общество любовью и рвением с святому делу спасения коснеющих во тьме язычества и греховных прелестях мусульманства».
Из 10 рабочих комиссий 4 разрабатывают вопросы по борьбе с влиянием магометанства. И один из самых насущных вопросов - «незнание» того, что происходит в мусульманском мире России, что вызывает необходимость создания особого печатного органа, посвященного ознакомлению со всеми событиями, происходящими среди мусульман.[2]
В остальном съезд приходит к тем же выводам, что и Совещание при МВД. «Узаконивание» противомусульманских миссий при епархиях, охватывающих те местности, в которых проживает достаточно много мусульман, выражается в назначении отдельных ставок противомусульманским миссионерам, усилению финансовой поддержки миссионерских школ и издательской деятельности.
Особое внимание вызвал вопрос о «попустительстве» правительства строительству мечетей. Съезд постановил «дать распространительное толкование ст.156 Устава Строительного в том смысле, чтобы губернского правление в решениях своих о постройке мечетей и вообще молитвенных зданий в городах и селениях, смешанных с крещено-инородческих населением, принимало в соображение заключение подлежащего епархиального начальства по вопросу о соблазне постройки для православных жителей данной местности».[3] В сути самого вопроса - признание слабости православной пропаганды и непонимание задач государственного строительства, меры заинтересованности в интеграции мусульманского капитала и рабочей силы в реформирование производительных сил.
На съезде также рассматриваются вопросы о школе, языке, печати.
Обращает на себя внимание то, что миссионерская мысль на шаг отстает даже от правительственной. Не удивительным кажется и то обстоятельство, что правительство ненавязчиво определяет границы православного вмешательства во внутреннюю политику, слишком громоздок и консервативен институт православия, что делает его мероприятия более реакционными, нежели правительственные. Демократические круги татарской интеллигенции уже более тянутся к достижениям передовой русской и мировой мысли, нежели к «своим» мусульманским корням. Ислам становится тем же тормозом, что православие для передовой русской мысли. Духовно-православное образование - вне критики, оно уже не может влиять на русских, но, тем не менее, пытается учить других. Дата самоубийства православия - отлучение от церкви Толстого, все остальное - агония.
[1] Миссионерский съезд в Казани. Св.В.Каменского / Православный благовестник. - 1911, №1, СС.5-12.
[2] Миссионерский съезд в Казани. Св.В.Каменского / Православный благовестник. - 1911, №2, СС.51-57.
[3] Миссионерский съезд в Казани. Св.В.Каменского / Православный благовестник. - 1911, №7, СС.308-309.
Пожелание об устройстве миссионерского съезда в Казани по вопросу противостояния мусульманскому влиянию было высказано на съезде 1908 года, прошедшем в Киеве. Постановления Киевского съезда по вопросам противомусульманской миссии переданы были и на Казанский съезд, открытый при поддержке Министерства Внутренних Дел и с благословения Священного Синода. Еще на Киевском съезде было решено собрать два съезда: для нужд Восточной России - в Казани, и Туркестана - в Иркутске. Съезд в Казани состоялся с 13 по 26 июня под председательством высокопреосвященного Никанора, архиепископа Казанского и Свияжского. На нем присутствовало командированных из Самарской, Симбирской, Саратовской, Омской, Пермской и Уфимской губерний 135 человек, всего же съезд собрал 240 человек. Вероятно, съезд вызывает резонанс и в мусульманской среде, ибо преосвященный Андрей, епископ Мамадышский, на открытии съезда заявляет, что «никаких тайн Съезд не имеет, говорит все открыто, мусульмане же напрасно истолковывают ревность миссионеров по вере, как ненависть к другим исповеданиям».[1]
«Миссионерскому съезду предстояла великая задача - выработать меры борьбы с усиливающейся панисламистской пропагандой, которая, после объявления веротерпимости, стала очень сильной. Не только отпадения в прежнюю мусульманскую веру имеют место, но проповедники мусульманства вербуют себе последователей и из христиан и из язычников; в целях распространения своей веры мусульмане учреждают свою миссию, развили большое книгоиздательство и действуют очень наступательно». (…)
«Главная задача съезда - сделать смотр своим силам миссионерским, сплотить и вдохновить их - воодушевить общество любовью и рвением с святому делу спасения коснеющих во тьме язычества и греховных прелестях мусульманства».
Из 10 рабочих комиссий 4 разрабатывают вопросы по борьбе с влиянием магометанства. И один из самых насущных вопросов - «незнание» того, что происходит в мусульманском мире России, что вызывает необходимость создания особого печатного органа, посвященного ознакомлению со всеми событиями, происходящими среди мусульман.[2]
В остальном съезд приходит к тем же выводам, что и Совещание при МВД. «Узаконивание» противомусульманских миссий при епархиях, охватывающих те местности, в которых проживает достаточно много мусульман, выражается в назначении отдельных ставок противомусульманским миссионерам, усилению финансовой поддержки миссионерских школ и издательской деятельности.
Особое внимание вызвал вопрос о «попустительстве» правительства строительству мечетей. Съезд постановил «дать распространительное толкование ст.156 Устава Строительного в том смысле, чтобы губернского правление в решениях своих о постройке мечетей и вообще молитвенных зданий в городах и селениях, смешанных с крещено-инородческих населением, принимало в соображение заключение подлежащего епархиального начальства по вопросу о соблазне постройки для православных жителей данной местности».[3] В сути самого вопроса - признание слабости православной пропаганды и непонимание задач государственного строительства, меры заинтересованности в интеграции мусульманского капитала и рабочей силы в реформирование производительных сил.
На съезде также рассматриваются вопросы о школе, языке, печати.
Обращает на себя внимание то, что миссионерская мысль на шаг отстает даже от правительственной. Не удивительным кажется и то обстоятельство, что правительство ненавязчиво определяет границы православного вмешательства во внутреннюю политику, слишком громоздок и консервативен институт православия, что делает его мероприятия более реакционными, нежели правительственные. Демократические круги татарской интеллигенции уже более тянутся к достижениям передовой русской и мировой мысли, нежели к «своим» мусульманским корням. Ислам становится тем же тормозом, что православие для передовой русской мысли. Духовно-православное образование - вне критики, оно уже не может влиять на русских, но, тем не менее, пытается учить других. Дата самоубийства православия - отлучение от церкви Толстого, все остальное - агония.
[1] Миссионерский съезд в Казани. Св.В.Каменского / Православный благовестник. - 1911, №1, СС.5-12.
[2] Миссионерский съезд в Казани. Св.В.Каменского / Православный благовестник. - 1911, №2, СС.51-57.
[3] Миссионерский съезд в Казани. Св.В.Каменского / Православный благовестник. - 1911, №7, СС.308-309.