8. 1911, Надеждинск (Серов)
1911 год. Надеждинск (совр.-Серов, Свердловская обл.).
В газете «В мире мусульманства», издаваемой в Санкт-Петербурге на русском языке, 18 ноября 1911 года будет опубликовано письмо из Надеждинска следующего содержания:
«25 сентября сего года мулла Надеждинского завода Шакирзян Хамиди был арестован и заключен в Верхотурскую уездную тюрьму, где просидел до 27 октября и выслан совместно с двумя прихожанами на три года на жительство в Олонецкую губернию. Причины тому - ложные доносы одного из наших же единоверцев, который является соперником Хамиди. Предшественник Хамиди и тот был вынужден отказаться от своей должности, выведенный из терпения этими доносами начальству. Эти доносчики называли священные обеды мусульман, даваемые им постом, митингами. Деньги, пожертвованные мусульманами на содержание учительницы в женском мектебе и учителя татарского языка в местном русско-татарском училище, выдавали за деньги, будто собранные в пользу Китая. Между тем ничего нелегального у муллы не обнаружено: книги, забранные в количестве около 800 экземпляров, возвращены до единого экземпляра и рукопись, забранная у него же, муллы, в день его ареста, возвращено ему с сообщением о том, что ничего нелегального не найдено. Мусульмане Надеждинского завода крайне удивлены этим происшествием. Они сожалеют о своем мулле Хамиди, благодаря стараниям которого в Надеждинске открыты два мектебе: мужское и женское, в которых обучалось в минувшем учебном году около ста детей обоего пола. С уходом же Хамиди женское мектебе прекратило свое действие. В течение своего служения, продлившегося только 14,5 месяцев, Хамиди много трудился в пользу народа, т.-е. просвещения его. Что было причиной обвинения его, ничего не известно. Учитель С.Хамидуллин».
Его деятельность уже привлекла внимание жандармерии. И вскоре ему придется расстаться с работой и Надеждинском.
Попробуем поподробней рассмотреть ту возню, которая начинает беспокоить жандармов. В Екатеринбурге совершенно иная ситуация. Очень сильная купеческая прослойка и безусловный авторитет, подкрепленный большими капиталами, нескольких лиц, а именно - братьев Агафуров. Надеждинск - это ряд заводских поселков и шахт. В начале века развитие этого промышленного центра, пожалуй, одно из самых динамичных на Урале. К тому же ряды наемных рабочих пополняют вчерашние крестьяне Казанской губернии. Этот эпизод меня заинтересовал следующим. Речь идет не столько об «особенном» положении татар (башкирский элемент представлен совсем незначительно), сколько о противоречиях, возникающих между татарскими купцами и крупными татарскими подрядчиками Надеждинского завода. Интересен и сам феномен проникновения татарского капитала, сам механизм этого проникновения мне не совсем понятен, но необходимость его освещения - очевидна. И где наиболее ярко могут проявиться эти противоречия? - конечно же в мечети!
20 июня муллой Хамидуллиным за татарским кладбищем Надеждинска устраивается собрание татар. Собирается человек 40-50. Хамидуллин говорит, что его, возможно, арестуют (этому предшествовал обыск в его доме), но начатое дело нужно продолжить и продолжить совместно с русскими. Вместо себя, в случае ареста, на пост муллы он предлагает Мирхайдара Хабибуллина или Хамидуллу Хафарова (возможно, правильно Хафизов). Осведомителями жандармерии являются азанча и помощник Хамидуллина Илясов и рабочий надеждинского завода Бикмухаметов. Сотрудничество Бикмухаметова с жандармерией, похоже, одобрено людьми, желающими сместить Хамидуллина. А в августе Шалахин, занимающийся вопросами мусульманской общины, к удивлению своему выясняет, что и Ильясов и Бикмухаметов, оба знают, что другой работает на жандармерию.
8 июля 1911 года, по сведениям секретного сотрудника жандармерии «Али» за татарским кладбищем собирается около 30 человек татар, руководили собранием торговец Мейхайдар Хабибуллин и крупный подрядчик мартеновского цеха Надеждинского завода - Сабирзян Волков. Из лиц заметных были - торговец Хамидулла Гаваров и подрядчик строительного цеха - Шейхад Исупов.
С ночь с 11 на 12 августа Шалахин вновь встречается с Бикмухаметовым, который рассказывает ему о другом собрании у Хамидуллина, на котором присутствует около 50 человек. Обсуждаются вопросы о мусульманской школе и другие, особой тревоги, казалось бы, не вызывающие.
Но вот донос от 15 сентября не может не насторожить жандармерию. 11 сентября во время праздника молитва превращается в нечто вроде собрания при скоплении 1000 человек. Речь заходит о Столыпине. «…мулла Надеждинского завода Хамидуллин обратился к присутствующим мосульманам и сказал вот братцы у нас в России нашелся умный человек Багров, он убил нашего негодяя Петра Аркадьевича Столыпина. Это был Министр Внутренних Дел, который заведовал всеми делами в нашей нещастный России, теперь народ возьмет свое обратно, даже Багров не постеснялся Государя Императора, а зделал свое дело что ему пало на долю из Московского комитета, он исполнил свое дело и идет с радостью сам на смерть, по этому наш мосульманский народ не должен боятся смерти, а бороться с негодяями как вот этот Багров, и укзал на себя, что у него у Хамидуллина было отобрано около 300 брошюр и делал разные собрания и много говорил против правительства и всетки его не арестовали, потому что он говорит правду, один из татар Мирхайдар Хабибуллин спросил Хамидуллина, а почему не убил Государя, он ответил что время настанет убьют и государя». Рапорт составлял унтер-офицер Соколов, имя которого еще не раз появится в нашем повествовании.
В докладе о собрании 20 сентября Соколов еще красочней - здесь уже собираются убивать всех министров. Здесь он указывает осведомителя - это Бикмухаметов. Собрание проходило в доме Сабирзяна Волкова, который и пригласил Бикмухаметова, который был, собственно, зятем Волкова. Среди собравшихся присутствовал и русский торговец, некто Бушков Тимофей Васильевич.
3 января 1913 на стол губернатору ложится секретный доклад Начальника Пермского Губернского Жандармского Управления за № 6015:
«Поименованные в прошении административно высланного из пределов Пермской губернии крестьянина Сабирзяна Волкова лица: крестьянин Симбирской губернии Буинского уезда Мочалеевской волости Садык Ассадуллов Хамидуллин, крестьянинy Казанской губернии Свияжского уезда Ивановской волости Гельман Шагидулин, мещанин гор.Тетюши, Казанской губернии, Шагибудтин Юсупов, крестьяне Казанской губернии Свияжского уезда Кушманской волости Камимулла Негматулин и Хамимулла Муфазалов, он-же Гафаров, и крестьянин того-же уезда Косяковской волости Незамудин Ибругимов указаны в совершенно секретном письме на имя Вашего Превосходительства от 3 сентября 1911 года за № 2848.
Все они являлись единомышленниками известного Вашему Превосходительству бывшего муллы при Надеждинской заводе Шакирзяна Хамидуллина, проводившего в жизнь идеи панисламизма; за высылкою в Октябре месяце 1911 года в административную ссылку под гласный надзор полиции в Оловецкую губернию Шакирзяна Хамидуллина и главных сторонников его Мирхайдара Хабибуллина и Сабирзяна Волкова оставшиеся в Надеждинском заводе единомышленники стали группироваться около Садыка Хамидуллина, - при чем деятельность их выражалась не столько в проведении идей панисламизма, сколько в изыскании средств для материальной помощи Шакирзяну Хамидуллину и возможности к освобождению его из ссылки.
По запросу Вашего Превосходительства от 30-го Марта 1912 года за № 426 и последовавшему на него сообщению от 12 Апреля того-же года за № 1673 Садык Хамидуллин был уволен от должности учителя при русско-татарской школе в Надеждинском заводе; с утратою должности, а следовательно и средств к жизни, он должен был выехать из пределов Пермской губернии; с выездом его в Августе месяце 1912 года деятельность и остальных его единомышленников прекратилась и до настоящего времени единомышленники его ничем явно преступным себя не проявляют».
Вернемся в 1911. И познакомимся с симпатичной жалобой на жандармерию. Симпатичен не только стиль, но и шрифт рукописи, где старательно и любовно выведена каждая буква. Полюбуемся и осведомленностью анонимного жалобщика.
«Его превосходительству господину начальнику Пермского губернского жандармского управления.
Жалоба.
Имею честь покорнейше просить Вас, Ваше Превосходительство, обратить должное внимание на ниже описанные похождения жандарма Соколова среди магометан надеждинского завода, Верхотурского уезда:
I. Соколов 17-го июня с.г. производил у муллы обыск самовольно, помимо распоряжения высшего начальства.
2. Соколов водится с рабочим-магометанином доменного цеха Насрутдином Бикмухаметовым, к которому часто со своею женою в гости ходит.
3. Вмешивается в приходские дела магометан: 3А) на днях одному магометанину сказал, что скорее надо выбрать муллу, кого выберем.
4. Угрожает местным магометанам: если местный азанча Тимурша Ильясов не будет выбран вместо муллы Шакирзяна Хамидуллина, высланного из Надеждинского завода, то он, Соколов, вышлет из Надеждинского завода еще восемь человек магометан.
5. Грозит одному магометанину, ответившему на вопрос его, Соколова (кого ты подозреваешь по делу о высылке муллы Хамидуллина, Хабибуллина и Волкова) что он подозревает Саттара Идрисова, Соколов сказал, что он напишет жандармскому полковнику донос сегодня же и его, этого магометанина, уберут отсюда.
6. Угрожает магометанам, что все те кто не соглашаются на выборы в муллы Ильясова, а равно все те, кто будут доносить на Саттара Идрисова, такие смельчаки немедленно будут высланы из Надеждинска.
Соколов такими своими незаконными и не подобающими чинам жандармерии поступками уроняет несомненно авторитет жандармов среди народа.
Соколов говорит что он не боится магометан, мимо окон их домов ходит, прислушиваясь к разговору магометан со своими семейными. Разве подобает жандару так говорить?
Если же на все это Вы не обратите внимания, тогда я буду вынужден обратиться к его высокопревосходительству, Господину товарищу министра внутренних дел, командиру отдельного корпуса жандармов шталмейстеру двору Его Императорского Величества, Генерал-лейтенанту П.Г.Курлову».
Вот так пеклись о чести и лице жандармов магометане Надеждинска.
Реакция следует незамедлительно. Разобраться, вызвать унтер-офицера Соколова и внушить ему, что высказывать свои личные мнения он безусловно не имеет права, а тем более вмешиваться в дела общины. И вообще, осведомленность автора не говорит ли о том, что человек этот некогда служил в жандармерии. Это предписание вместе с оригиналом анонимке получено 20 ноября 1911 года. Соколову сделано внушение. Сам Соколов опровергает изложенное в анонимке. Обыском 17 июня руководил коллежский Советник Александр Антонович Огнев. Соколов бывал с женой не у Бикмухаметова, а у Ильясова. 16 ноября пристав Донов собрал татар для выборов муллы, но выборы не состоялись. Соколов лишь проходил мимо и прислушался. Сам Бикмухаметов, а не он, Соколов, угрожал татарам высылкой, после того, как его, Бикмухаметова, 8-го сего года ноября побили его же татары. К тому же, Соколов по-татарски не понимает, потому и подслушивать бесполезно.
В газете «В мире мусульманства», издаваемой в Санкт-Петербурге на русском языке, 18 ноября 1911 года будет опубликовано письмо из Надеждинска следующего содержания:
«25 сентября сего года мулла Надеждинского завода Шакирзян Хамиди был арестован и заключен в Верхотурскую уездную тюрьму, где просидел до 27 октября и выслан совместно с двумя прихожанами на три года на жительство в Олонецкую губернию. Причины тому - ложные доносы одного из наших же единоверцев, который является соперником Хамиди. Предшественник Хамиди и тот был вынужден отказаться от своей должности, выведенный из терпения этими доносами начальству. Эти доносчики называли священные обеды мусульман, даваемые им постом, митингами. Деньги, пожертвованные мусульманами на содержание учительницы в женском мектебе и учителя татарского языка в местном русско-татарском училище, выдавали за деньги, будто собранные в пользу Китая. Между тем ничего нелегального у муллы не обнаружено: книги, забранные в количестве около 800 экземпляров, возвращены до единого экземпляра и рукопись, забранная у него же, муллы, в день его ареста, возвращено ему с сообщением о том, что ничего нелегального не найдено. Мусульмане Надеждинского завода крайне удивлены этим происшествием. Они сожалеют о своем мулле Хамиди, благодаря стараниям которого в Надеждинске открыты два мектебе: мужское и женское, в которых обучалось в минувшем учебном году около ста детей обоего пола. С уходом же Хамиди женское мектебе прекратило свое действие. В течение своего служения, продлившегося только 14,5 месяцев, Хамиди много трудился в пользу народа, т.-е. просвещения его. Что было причиной обвинения его, ничего не известно. Учитель С.Хамидуллин».
Его деятельность уже привлекла внимание жандармерии. И вскоре ему придется расстаться с работой и Надеждинском.
Попробуем поподробней рассмотреть ту возню, которая начинает беспокоить жандармов. В Екатеринбурге совершенно иная ситуация. Очень сильная купеческая прослойка и безусловный авторитет, подкрепленный большими капиталами, нескольких лиц, а именно - братьев Агафуров. Надеждинск - это ряд заводских поселков и шахт. В начале века развитие этого промышленного центра, пожалуй, одно из самых динамичных на Урале. К тому же ряды наемных рабочих пополняют вчерашние крестьяне Казанской губернии. Этот эпизод меня заинтересовал следующим. Речь идет не столько об «особенном» положении татар (башкирский элемент представлен совсем незначительно), сколько о противоречиях, возникающих между татарскими купцами и крупными татарскими подрядчиками Надеждинского завода. Интересен и сам феномен проникновения татарского капитала, сам механизм этого проникновения мне не совсем понятен, но необходимость его освещения - очевидна. И где наиболее ярко могут проявиться эти противоречия? - конечно же в мечети!
20 июня муллой Хамидуллиным за татарским кладбищем Надеждинска устраивается собрание татар. Собирается человек 40-50. Хамидуллин говорит, что его, возможно, арестуют (этому предшествовал обыск в его доме), но начатое дело нужно продолжить и продолжить совместно с русскими. Вместо себя, в случае ареста, на пост муллы он предлагает Мирхайдара Хабибуллина или Хамидуллу Хафарова (возможно, правильно Хафизов). Осведомителями жандармерии являются азанча и помощник Хамидуллина Илясов и рабочий надеждинского завода Бикмухаметов. Сотрудничество Бикмухаметова с жандармерией, похоже, одобрено людьми, желающими сместить Хамидуллина. А в августе Шалахин, занимающийся вопросами мусульманской общины, к удивлению своему выясняет, что и Ильясов и Бикмухаметов, оба знают, что другой работает на жандармерию.
8 июля 1911 года, по сведениям секретного сотрудника жандармерии «Али» за татарским кладбищем собирается около 30 человек татар, руководили собранием торговец Мейхайдар Хабибуллин и крупный подрядчик мартеновского цеха Надеждинского завода - Сабирзян Волков. Из лиц заметных были - торговец Хамидулла Гаваров и подрядчик строительного цеха - Шейхад Исупов.
С ночь с 11 на 12 августа Шалахин вновь встречается с Бикмухаметовым, который рассказывает ему о другом собрании у Хамидуллина, на котором присутствует около 50 человек. Обсуждаются вопросы о мусульманской школе и другие, особой тревоги, казалось бы, не вызывающие.
Но вот донос от 15 сентября не может не насторожить жандармерию. 11 сентября во время праздника молитва превращается в нечто вроде собрания при скоплении 1000 человек. Речь заходит о Столыпине. «…мулла Надеждинского завода Хамидуллин обратился к присутствующим мосульманам и сказал вот братцы у нас в России нашелся умный человек Багров, он убил нашего негодяя Петра Аркадьевича Столыпина. Это был Министр Внутренних Дел, который заведовал всеми делами в нашей нещастный России, теперь народ возьмет свое обратно, даже Багров не постеснялся Государя Императора, а зделал свое дело что ему пало на долю из Московского комитета, он исполнил свое дело и идет с радостью сам на смерть, по этому наш мосульманский народ не должен боятся смерти, а бороться с негодяями как вот этот Багров, и укзал на себя, что у него у Хамидуллина было отобрано около 300 брошюр и делал разные собрания и много говорил против правительства и всетки его не арестовали, потому что он говорит правду, один из татар Мирхайдар Хабибуллин спросил Хамидуллина, а почему не убил Государя, он ответил что время настанет убьют и государя». Рапорт составлял унтер-офицер Соколов, имя которого еще не раз появится в нашем повествовании.
В докладе о собрании 20 сентября Соколов еще красочней - здесь уже собираются убивать всех министров. Здесь он указывает осведомителя - это Бикмухаметов. Собрание проходило в доме Сабирзяна Волкова, который и пригласил Бикмухаметова, который был, собственно, зятем Волкова. Среди собравшихся присутствовал и русский торговец, некто Бушков Тимофей Васильевич.
3 января 1913 на стол губернатору ложится секретный доклад Начальника Пермского Губернского Жандармского Управления за № 6015:
«Поименованные в прошении административно высланного из пределов Пермской губернии крестьянина Сабирзяна Волкова лица: крестьянин Симбирской губернии Буинского уезда Мочалеевской волости Садык Ассадуллов Хамидуллин, крестьянинy Казанской губернии Свияжского уезда Ивановской волости Гельман Шагидулин, мещанин гор.Тетюши, Казанской губернии, Шагибудтин Юсупов, крестьяне Казанской губернии Свияжского уезда Кушманской волости Камимулла Негматулин и Хамимулла Муфазалов, он-же Гафаров, и крестьянин того-же уезда Косяковской волости Незамудин Ибругимов указаны в совершенно секретном письме на имя Вашего Превосходительства от 3 сентября 1911 года за № 2848.
Все они являлись единомышленниками известного Вашему Превосходительству бывшего муллы при Надеждинской заводе Шакирзяна Хамидуллина, проводившего в жизнь идеи панисламизма; за высылкою в Октябре месяце 1911 года в административную ссылку под гласный надзор полиции в Оловецкую губернию Шакирзяна Хамидуллина и главных сторонников его Мирхайдара Хабибуллина и Сабирзяна Волкова оставшиеся в Надеждинском заводе единомышленники стали группироваться около Садыка Хамидуллина, - при чем деятельность их выражалась не столько в проведении идей панисламизма, сколько в изыскании средств для материальной помощи Шакирзяну Хамидуллину и возможности к освобождению его из ссылки.
По запросу Вашего Превосходительства от 30-го Марта 1912 года за № 426 и последовавшему на него сообщению от 12 Апреля того-же года за № 1673 Садык Хамидуллин был уволен от должности учителя при русско-татарской школе в Надеждинском заводе; с утратою должности, а следовательно и средств к жизни, он должен был выехать из пределов Пермской губернии; с выездом его в Августе месяце 1912 года деятельность и остальных его единомышленников прекратилась и до настоящего времени единомышленники его ничем явно преступным себя не проявляют».
Вернемся в 1911. И познакомимся с симпатичной жалобой на жандармерию. Симпатичен не только стиль, но и шрифт рукописи, где старательно и любовно выведена каждая буква. Полюбуемся и осведомленностью анонимного жалобщика.
«Его превосходительству господину начальнику Пермского губернского жандармского управления.
Жалоба.
Имею честь покорнейше просить Вас, Ваше Превосходительство, обратить должное внимание на ниже описанные похождения жандарма Соколова среди магометан надеждинского завода, Верхотурского уезда:
I. Соколов 17-го июня с.г. производил у муллы обыск самовольно, помимо распоряжения высшего начальства.
2. Соколов водится с рабочим-магометанином доменного цеха Насрутдином Бикмухаметовым, к которому часто со своею женою в гости ходит.
3. Вмешивается в приходские дела магометан: 3А) на днях одному магометанину сказал, что скорее надо выбрать муллу, кого выберем.
4. Угрожает местным магометанам: если местный азанча Тимурша Ильясов не будет выбран вместо муллы Шакирзяна Хамидуллина, высланного из Надеждинского завода, то он, Соколов, вышлет из Надеждинского завода еще восемь человек магометан.
5. Грозит одному магометанину, ответившему на вопрос его, Соколова (кого ты подозреваешь по делу о высылке муллы Хамидуллина, Хабибуллина и Волкова) что он подозревает Саттара Идрисова, Соколов сказал, что он напишет жандармскому полковнику донос сегодня же и его, этого магометанина, уберут отсюда.
6. Угрожает магометанам, что все те кто не соглашаются на выборы в муллы Ильясова, а равно все те, кто будут доносить на Саттара Идрисова, такие смельчаки немедленно будут высланы из Надеждинска.
Соколов такими своими незаконными и не подобающими чинам жандармерии поступками уроняет несомненно авторитет жандармов среди народа.
Соколов говорит что он не боится магометан, мимо окон их домов ходит, прислушиваясь к разговору магометан со своими семейными. Разве подобает жандару так говорить?
Если же на все это Вы не обратите внимания, тогда я буду вынужден обратиться к его высокопревосходительству, Господину товарищу министра внутренних дел, командиру отдельного корпуса жандармов шталмейстеру двору Его Императорского Величества, Генерал-лейтенанту П.Г.Курлову».
Вот так пеклись о чести и лице жандармов магометане Надеждинска.
Реакция следует незамедлительно. Разобраться, вызвать унтер-офицера Соколова и внушить ему, что высказывать свои личные мнения он безусловно не имеет права, а тем более вмешиваться в дела общины. И вообще, осведомленность автора не говорит ли о том, что человек этот некогда служил в жандармерии. Это предписание вместе с оригиналом анонимке получено 20 ноября 1911 года. Соколову сделано внушение. Сам Соколов опровергает изложенное в анонимке. Обыском 17 июня руководил коллежский Советник Александр Антонович Огнев. Соколов бывал с женой не у Бикмухаметова, а у Ильясова. 16 ноября пристав Донов собрал татар для выборов муллы, но выборы не состоялись. Соколов лишь проходил мимо и прислушался. Сам Бикмухаметов, а не он, Соколов, угрожал татарам высылкой, после того, как его, Бикмухаметова, 8-го сего года ноября побили его же татары. К тому же, Соколов по-татарски не понимает, потому и подслушивать бесполезно.