Северский и антреприза Левицкого, оперетка или рок-концерт? - Веселая вдова! Публика и Хор
Без комментариев. Но и эпизод удивительный... и текст меня восхищает. Где тут "пострадавшая сторона"? Бедность культурной жизни провинции и тяга к культуре, и характер, и падкость, и самозащита этой публики... перечитывая текст, совершенно не нахожу в себе никаких полаганий относительно "подкупленности" или "подготовленности" (хотя не исключаю возможность закулисных денежных махинаций) публики к тому, чтобы провалить и Северского и Левицкого, позже поясню, деньги в этой сфере ходят уже не маленькие, оперное (да и опереточное) представление - это Событие именно с большой буквы. Замечу, что никаких объявлений, что в этот период в городе где-то демонстрировались ленты синематографа или шло какое-либо цирковое представление, я не нашел. Или в кабак, или в театр... Только к лету начнут оттаивать мозги прозаседавших зиму в думе, и они начнут разрешать открытие стационарных синематографов...
Обращаю внимание также на хор (не беру в кавычки, хотя представляю себе пропасть), о котором могли задумываться и русские мыслители, пытаясь понять, какую роль хор играл в древнегреческой трагедии... Мне подумалось - ту же!..
Инцидент с г.Северским во время "Веселой вдовы". (Уральский край, 23 января, № 17, 1909)
Третье выступление "знаменитого баритона" г.Северского в "Веселой вдове" (оперетта в трёх актах австро-венгерского композитора Франца Легара), поставленной 21 января в зале Обухова, совершенно неожиданно закончилось очень крупным инцидентом, рисующим во весь рост приемы и замашки этого певца.
Еще на первом его концерте публика была крайне возмущена, когда больная спутница Северского - г-жа Пекарская, принуждена была 2 раза выходить на сцену и прерывающимся от кашля голосом пыталась исполнить свою арию. Взволнованная артистка, готовая каждую минуту расплакаться, производила самое тяжелое впечатление, которое было по неуловимым признакам отнесено на счет г.Северского.
Второй выход "знаменитого баритона" в "Корневильских колоколах" не изгладил первого впечатления, тем более, что г.Северский и на этот раз позволил себе самое бесцеремонное обращение с суфлером (интереснейший эпизод! он - что? прерывался, шипел на суфлера, а затем указывал дирижеру начать сначала? отмечу, что имена дирижеров порой и не называют в рецензиях на спектакль, если называеют, то крайне редко, сегодня это даже представить невозможно - Р.Б.), на которого он все время старался взвалить свои ошибки и незнание партии.
Наконец, накопившееся в публике раздражение нашло себе выход в последнем спектакле.
Шла "Веселая вдова". Зал был переполнен. Во втором действии г.Северский должен был исполнять знаменитую песнь о качелях. Поднялся занавес. Началось действие. После первого же исполнения арии, - публика шумно требовала повторения, - и г.Северский должен был пропеть свою песнь о качелях во второй раз. После повторения - часть публики стала аплодировать, а другая часть протестовала против бесконечных повторений и выразила это небольшим шиканьем. Таким образом, это шиканье ни в коем случае не относилось к г.Северскому, являлось только протестом против требований повторения той же песни о качелях.
Однако, г.Северский принял это шиканье на свой счет и, долго (да уж, строг наш критик или его делает таким наборщик и корректор, а, может, я был невнимателен? тон заметки ответит на эти вопросы - Р.Б.) думая, решил проучить публику. Очевидно, артист составил о себе очень определенное мнение и - не выносит никакой критики по своему адресу.
Появившись на сцене, г.Северский, прежде чем начать петь, - обратился к зрительному залу и сказал: "Не любо, не слушай, а петь не мешай. Это - по адресу шикающих". Однако желая проучить публику, г. Северский не рассчитал эффекта своих слов и вызвал своим грубым и бестактным заявлением весьма бурный протест. Дальнейшее пение г.Северского сопровождалось сплошным шиканьем и свистом, направленным уже всецело по его адресу.
Несмотря на это, г.Северский кое-как допел свои куплеты до конца, но волнение среди зрителей все усиливалось и усиливалось.
Хор во главе с г-жей Ковельковой после окончания куплетов старался демонстративно выразить г.Северскому свое сочувствие и наградил его шумными аплодисментами. Публика разделяется на два лагеря: небольшая кучка - аплодирует певцу, большинство продолжает награждать знаменитого баритона шиканьем и свистом.
Опускают занавес. Через несколько минут оркестр начинает вступление, но в это время на аванс (писали раздельно, писали и через дефис, но "аванс"...) сцене (о скинии, о жертвоприношении я уже упоминал) появляется знакомая фигура г.Левицкого, который знаками останавливает оркестр, и взволнованным повышенным тоном говорит: "Господа, я глубоко уважаю екатеринбургскую публику, но я крайне возмущен". Дальнейших слов разобрать нельзя. Слышится только слово - "поведение". В зале поднимается невообразимый шум, свист, крики: вон, шиканье... Все толкуют заявление г.Левицкого в том смысле, что он желал прочитать нотацию публике, и ее волнение все усиливается. Г.Левицкий старается всех перекричать, но за общим свистом и шумом ничего не слышно. Так продолжается довольно долго. Неожиданно на сцене в виде доброго гения показывается фигура полицмейстера (уж не наш ли это добрый знакомый Скорупский? - Р.Б.), который старается увлечь г.Левицкого за кулисы. Крики на минуту успокаиваются. Г.Левицкий исчезает со сцены, увлекаемый полицмейстером.
На аванс-сцену выходит г.Евгеньев-Дарский и заявляет, что публика не поняла Левицкого, так как не дослушала его до конца. Артист просит успокоиться и дать возможность г.Левицкому докончить его обращение. Снова показывается г.Левицкий и говорит приблизительно следующее: "Господа, я очень уважаю екатеринбургскую публику и никогда не позволю, чтобы артист, кто бы он ни был, позволял себе наносить ей оскорбление со сцены. Поэтому я вынужден извиниться перед вами за своего товарища Северского, который дозволил себе бестактную выходку".
Слова г.Левицкого вызывают шумное одобрение. Поднимается занавес. Оркестр играет туш. Хор, который только что аплодировал г.Северскому и выражал ему свои симпатии, теперь с таким же энтузиазмом аплодирует г.Левицкому.
После второго акта выходит на сцену Евгеньев-Дарский и заявляет, что ввиду нанесенного Северским оскорбления публике, его дальнейшее участие в спектакле (г.Северский должен был петь романсы после окончания оперетки) по распоряжению г.полицмейстера - воспрещено. Заявление встречается аплодисментами, и на этом заканчивается весь инцидент".
Примечание: ...российские постановки традиционно включали в оперетту дополнительный номер («Качели»), музыку которого написал композитор Виктор Холлендер. Суть конфликта, полагаю, может быть в том, что кто-то пришел на Северского, а кто-то - послушать и посмотреть оперетту Легара...
Я со своей стороны лишь добавлю, что если у вас появилось желание посетить спектакли Левицкого, то билеты предварительно можно купить в магазине братьев Агафуровых, о чем размещено объявление в газете "Уральский край". Там же можете спросить и пластинку с записями Северского, нижеприведенная запись к этому времени уже существовала и датирована 1907 годом.
Мое же внимание сегодня привлекла другая реклама, надо бы пойти успокоить Северского... хотя, кто его знает, может, он уже до спектакля успел намахнуть... Думаю, и среди поклониц найдутся веселые вдовушки... Мы же все равно на представление сто лет как опоздали...
Послушаем куплетики, которые одних привели в восторг, за что другие на них шикали?
"Качели" изъ. оп. "Веселая Вдова", Легара. Н.Г.Сѣверскiй ST. PETERSBURG
Композитор, Осн. произведение: Виктор Голендер: Оперетта «Веселая Вдова». Место записи: С.-Петербург | Дата записи: 1907
Источник: Russian Records
Не увидев этот роскошный портрет Северского, не понять, почему он был так избалован российской публикой...
Источник: Из коллекции Валерия Кеменова (Запорожье).
Все будет, думаю, хорошо, и отчасти Северскому удается быть дерзким, когда он этого захочет. Послушаем, какие еще желания мучают посеребренных веком артистов:
Николай Северский: Хочу быть дерзким (Н.Северский - К.Бальмонт)
Nikolai Severskii I would like to be bold (N.Severski - K.Balmont) Old Russian Romance - загружено Bronisliva
...
Примечания
Григорий Ярон: "В России «Веселая вдова» появилась впервые в 1906 году в Петербурге и в Москве в переводе Л Пальмского и И Ярона. В обеих столицах она шла два года подряд ежедневно, причем в России в эту оперетту был вставлен известный номер - «Качели». Этот номер стал у нас обязательным и традиционным, хотя его музыка принадлежит не Легару, а Виктору Голлендеру. Возникло это следующим образом: режиссер А.А. Брянский, первый постановщик «Веселой вдовы» в России, увидел этот номер в берлинском мюзик-холле «Винтергартен» и вставил его в спектакль. С этого номера очень эффектно начинался второй акт. Вдоль всей рампы висели украшенные цветами и разноцветными лампочками качели. На них помещались артистки хора и балета. Артисты хора стояли сзади и раскачивали качели, которые долетали до первого ряда через оркестр. Сбоку стоял исполнитель роли Каскада - М.И. Вавич и пел ставшую очень популярной песенку: «Тихо и плавно качаясь…». Собственно, артистическая карьера Вавича и началась с этих «Качелей». В России в «Веселой вдове» был еще один вставной номер: В.М Шувалова, игравшая Валентину, в третьем акте исполняла привезенный ею из Парижа только что появившийся тогда новый танец «Матчиш».
Пекарская А.Г. - удивительно, но никаких сведений не нашел, а вот записей достаточно:
"Меня за храбрость не хвалите" Изъ оп-ки "Корневильскiе Колокола". А.Г.Пекарская, Сопрано. Съ орк.
Из коллекции Юрия Берникова. Источник: Russian Records.
Евгеньев-Дарский (Фон-Якобсон) Евгений Эдмундович (удивительно - неизвестно, когда родился, когда покинул этот мир... Р.Б.) - арт. оперы (тенор).
С 1899 выступал на оперных сценах Харькова, Москвы (Товарищество рус. частной оперы, т-р Солодовникова, 1899, под фамилией Якобс; т-р "Аквариум", антр. М. Медведева, 1903), Минска (1903, 1906/07), Екатеринбурга (1905-06 и 1908-09), Н. Новгорода (1907-08), Перми (1908-09), Риги (1909), Самары (1909/10).
1-й исп. партий: Кекко ("Ожерелье" Н. Кроткова, 1899); в Екатеринбурге - Джиджи ("Каморра" Э. Д. Эспозито, 1905), Нерона (одноим. опера А. Рубинштейна, 1908).
Лучшие партии: Герман ("Пиковая дама" П. Чайковского с 1899), Хозе ("Кармен" Ж. Бизе).
Др. партии: Чешко ("Громобой" А. Верстовского, 1899), Богдан Собинин ("Жизнь за царя" М. Глинки), Баян ("Руслан и Людмила" М. Глинки), Самозванец ("Борис Годунов" М. Мусоргского), Князь Синодал ("Демон" А. Рубинштейна), Владимир Дубровский ("Дубровский" Э. Направника), Иван Лыков ("Царская невеста" Н. Римского-Корсакова), Ленский ("Евгений Онегин" П. Чайковского), Водемон ("Иоланта" П. Чайковского), Вакула ("Черевички" П. Чайковского), Андрей Морозов ("Опричник" П. Чайковского) и Андрей ("Мазепа" П. Чайковского); Рауль де Нанжи ("Гугеноты" Дж. Мейербера), Васко да Гама ("Африканка" Дж. Мейербера), Фауст (одноим. опера Ш. Гуно), Ромео ("Ромео и Джульетта" Ш. Гуно), Элеазар ("Жидовка" Ж. Ф. Галеви), Джеральд ("Лакме" Л. Делиба), Самсон ("Самсон и Далила" К. Сен-Санса), Вертер (одноим. опера Ж. Массне), Альфред ("Травиата" Дж. Верди), Отелло (одноим. опера Дж. Верди), Радамес ("Аида" Дж. Верди), Рудольф ("Богема" Дж. Пуччини), Каварадосси ("Тоска" Дж. Пуччини), Канио ("Паяцы" Р. Леонкавалло), Туридду ("Сельская честь" П. Масканьи), Йонтек ("Галька" С. Монюшко), Тангейзер (одноим. опера Р. Вагнера).
Партнёры: П. И. Богатырёв, А. П. Боначич, Н. В. Ван-дер-Вейде, Н. И. Забела-Врубель, Ф. Канцель, Л. Леонидов, А. А. Макарова, А. Н. Мацулевич-Соловьёва, Н. В. Мутин, А. Е. Ростовцева, А. А. Ставицкая, В. Томский, М. Д. Черненко, Н. П. Чистяков, Н. А. Шевелёв, В. П. Шкафер, О. Шмидт, М. Эйхенвальд. Пел п/у М. М. Ипполитова-Иванова, Л. П. Штейнберга и др. дирижёров.
Вёл также антрепренерскую деят-сть.
Преподавал в Рижском муз. уч-ще.
Лит.: Вериня С. Ф. Музыкальный театр Латвии и зарождение латышской национальной оперы. - Л., 1973. С. 72, 73.
Яндекс.Словари › Отечественные певцы, 2008.
Обращаю внимание также на хор (не беру в кавычки, хотя представляю себе пропасть), о котором могли задумываться и русские мыслители, пытаясь понять, какую роль хор играл в древнегреческой трагедии... Мне подумалось - ту же!..
Инцидент с г.Северским во время "Веселой вдовы". (Уральский край, 23 января, № 17, 1909)
Третье выступление "знаменитого баритона" г.Северского в "Веселой вдове" (оперетта в трёх актах австро-венгерского композитора Франца Легара), поставленной 21 января в зале Обухова, совершенно неожиданно закончилось очень крупным инцидентом, рисующим во весь рост приемы и замашки этого певца.
Еще на первом его концерте публика была крайне возмущена, когда больная спутница Северского - г-жа Пекарская, принуждена была 2 раза выходить на сцену и прерывающимся от кашля голосом пыталась исполнить свою арию. Взволнованная артистка, готовая каждую минуту расплакаться, производила самое тяжелое впечатление, которое было по неуловимым признакам отнесено на счет г.Северского.
Второй выход "знаменитого баритона" в "Корневильских колоколах" не изгладил первого впечатления, тем более, что г.Северский и на этот раз позволил себе самое бесцеремонное обращение с суфлером (интереснейший эпизод! он - что? прерывался, шипел на суфлера, а затем указывал дирижеру начать сначала? отмечу, что имена дирижеров порой и не называют в рецензиях на спектакль, если называеют, то крайне редко, сегодня это даже представить невозможно - Р.Б.), на которого он все время старался взвалить свои ошибки и незнание партии.
Наконец, накопившееся в публике раздражение нашло себе выход в последнем спектакле.
Шла "Веселая вдова". Зал был переполнен. Во втором действии г.Северский должен был исполнять знаменитую песнь о качелях. Поднялся занавес. Началось действие. После первого же исполнения арии, - публика шумно требовала повторения, - и г.Северский должен был пропеть свою песнь о качелях во второй раз. После повторения - часть публики стала аплодировать, а другая часть протестовала против бесконечных повторений и выразила это небольшим шиканьем. Таким образом, это шиканье ни в коем случае не относилось к г.Северскому, являлось только протестом против требований повторения той же песни о качелях.
Однако, г.Северский принял это шиканье на свой счет и, долго (да уж, строг наш критик или его делает таким наборщик и корректор, а, может, я был невнимателен? тон заметки ответит на эти вопросы - Р.Б.) думая, решил проучить публику. Очевидно, артист составил о себе очень определенное мнение и - не выносит никакой критики по своему адресу.
Появившись на сцене, г.Северский, прежде чем начать петь, - обратился к зрительному залу и сказал: "Не любо, не слушай, а петь не мешай. Это - по адресу шикающих". Однако желая проучить публику, г. Северский не рассчитал эффекта своих слов и вызвал своим грубым и бестактным заявлением весьма бурный протест. Дальнейшее пение г.Северского сопровождалось сплошным шиканьем и свистом, направленным уже всецело по его адресу.
Несмотря на это, г.Северский кое-как допел свои куплеты до конца, но волнение среди зрителей все усиливалось и усиливалось.
Хор во главе с г-жей Ковельковой после окончания куплетов старался демонстративно выразить г.Северскому свое сочувствие и наградил его шумными аплодисментами. Публика разделяется на два лагеря: небольшая кучка - аплодирует певцу, большинство продолжает награждать знаменитого баритона шиканьем и свистом.
Опускают занавес. Через несколько минут оркестр начинает вступление, но в это время на аванс (писали раздельно, писали и через дефис, но "аванс"...) сцене (о скинии, о жертвоприношении я уже упоминал) появляется знакомая фигура г.Левицкого, который знаками останавливает оркестр, и взволнованным повышенным тоном говорит: "Господа, я глубоко уважаю екатеринбургскую публику, но я крайне возмущен". Дальнейших слов разобрать нельзя. Слышится только слово - "поведение". В зале поднимается невообразимый шум, свист, крики: вон, шиканье... Все толкуют заявление г.Левицкого в том смысле, что он желал прочитать нотацию публике, и ее волнение все усиливается. Г.Левицкий старается всех перекричать, но за общим свистом и шумом ничего не слышно. Так продолжается довольно долго. Неожиданно на сцене в виде доброго гения показывается фигура полицмейстера (уж не наш ли это добрый знакомый Скорупский? - Р.Б.), который старается увлечь г.Левицкого за кулисы. Крики на минуту успокаиваются. Г.Левицкий исчезает со сцены, увлекаемый полицмейстером.
На аванс-сцену выходит г.Евгеньев-Дарский и заявляет, что публика не поняла Левицкого, так как не дослушала его до конца. Артист просит успокоиться и дать возможность г.Левицкому докончить его обращение. Снова показывается г.Левицкий и говорит приблизительно следующее: "Господа, я очень уважаю екатеринбургскую публику и никогда не позволю, чтобы артист, кто бы он ни был, позволял себе наносить ей оскорбление со сцены. Поэтому я вынужден извиниться перед вами за своего товарища Северского, который дозволил себе бестактную выходку".
Слова г.Левицкого вызывают шумное одобрение. Поднимается занавес. Оркестр играет туш. Хор, который только что аплодировал г.Северскому и выражал ему свои симпатии, теперь с таким же энтузиазмом аплодирует г.Левицкому.
После второго акта выходит на сцену Евгеньев-Дарский и заявляет, что ввиду нанесенного Северским оскорбления публике, его дальнейшее участие в спектакле (г.Северский должен был петь романсы после окончания оперетки) по распоряжению г.полицмейстера - воспрещено. Заявление встречается аплодисментами, и на этом заканчивается весь инцидент".
Примечание: ...российские постановки традиционно включали в оперетту дополнительный номер («Качели»), музыку которого написал композитор Виктор Холлендер. Суть конфликта, полагаю, может быть в том, что кто-то пришел на Северского, а кто-то - послушать и посмотреть оперетту Легара...
Я со своей стороны лишь добавлю, что если у вас появилось желание посетить спектакли Левицкого, то билеты предварительно можно купить в магазине братьев Агафуровых, о чем размещено объявление в газете "Уральский край". Там же можете спросить и пластинку с записями Северского, нижеприведенная запись к этому времени уже существовала и датирована 1907 годом.
Мое же внимание сегодня привлекла другая реклама, надо бы пойти успокоить Северского... хотя, кто его знает, может, он уже до спектакля успел намахнуть... Думаю, и среди поклониц найдутся веселые вдовушки... Мы же все равно на представление сто лет как опоздали...
Послушаем куплетики, которые одних привели в восторг, за что другие на них шикали?
"Качели" изъ. оп. "Веселая Вдова", Легара. Н.Г.Сѣверскiй ST. PETERSBURG
Композитор, Осн. произведение: Виктор Голендер: Оперетта «Веселая Вдова». Место записи: С.-Петербург | Дата записи: 1907
Источник: Russian Records
Не увидев этот роскошный портрет Северского, не понять, почему он был так избалован российской публикой...
Источник: Из коллекции Валерия Кеменова (Запорожье).
Все будет, думаю, хорошо, и отчасти Северскому удается быть дерзким, когда он этого захочет. Послушаем, какие еще желания мучают посеребренных веком артистов:
Николай Северский: Хочу быть дерзким (Н.Северский - К.Бальмонт)
Nikolai Severskii I would like to be bold (N.Severski - K.Balmont) Old Russian Romance - загружено Bronisliva
Click to view...
Примечания
Григорий Ярон: "В России «Веселая вдова» появилась впервые в 1906 году в Петербурге и в Москве в переводе Л Пальмского и И Ярона. В обеих столицах она шла два года подряд ежедневно, причем в России в эту оперетту был вставлен известный номер - «Качели». Этот номер стал у нас обязательным и традиционным, хотя его музыка принадлежит не Легару, а Виктору Голлендеру. Возникло это следующим образом: режиссер А.А. Брянский, первый постановщик «Веселой вдовы» в России, увидел этот номер в берлинском мюзик-холле «Винтергартен» и вставил его в спектакль. С этого номера очень эффектно начинался второй акт. Вдоль всей рампы висели украшенные цветами и разноцветными лампочками качели. На них помещались артистки хора и балета. Артисты хора стояли сзади и раскачивали качели, которые долетали до первого ряда через оркестр. Сбоку стоял исполнитель роли Каскада - М.И. Вавич и пел ставшую очень популярной песенку: «Тихо и плавно качаясь…». Собственно, артистическая карьера Вавича и началась с этих «Качелей». В России в «Веселой вдове» был еще один вставной номер: В.М Шувалова, игравшая Валентину, в третьем акте исполняла привезенный ею из Парижа только что появившийся тогда новый танец «Матчиш».
Пекарская А.Г. - удивительно, но никаких сведений не нашел, а вот записей достаточно:
"Меня за храбрость не хвалите" Изъ оп-ки "Корневильскiе Колокола". А.Г.Пекарская, Сопрано. Съ орк.
Из коллекции Юрия Берникова. Источник: Russian Records.
Евгеньев-Дарский (Фон-Якобсон) Евгений Эдмундович (удивительно - неизвестно, когда родился, когда покинул этот мир... Р.Б.) - арт. оперы (тенор).
С 1899 выступал на оперных сценах Харькова, Москвы (Товарищество рус. частной оперы, т-р Солодовникова, 1899, под фамилией Якобс; т-р "Аквариум", антр. М. Медведева, 1903), Минска (1903, 1906/07), Екатеринбурга (1905-06 и 1908-09), Н. Новгорода (1907-08), Перми (1908-09), Риги (1909), Самары (1909/10).
1-й исп. партий: Кекко ("Ожерелье" Н. Кроткова, 1899); в Екатеринбурге - Джиджи ("Каморра" Э. Д. Эспозито, 1905), Нерона (одноим. опера А. Рубинштейна, 1908).
Лучшие партии: Герман ("Пиковая дама" П. Чайковского с 1899), Хозе ("Кармен" Ж. Бизе).
Др. партии: Чешко ("Громобой" А. Верстовского, 1899), Богдан Собинин ("Жизнь за царя" М. Глинки), Баян ("Руслан и Людмила" М. Глинки), Самозванец ("Борис Годунов" М. Мусоргского), Князь Синодал ("Демон" А. Рубинштейна), Владимир Дубровский ("Дубровский" Э. Направника), Иван Лыков ("Царская невеста" Н. Римского-Корсакова), Ленский ("Евгений Онегин" П. Чайковского), Водемон ("Иоланта" П. Чайковского), Вакула ("Черевички" П. Чайковского), Андрей Морозов ("Опричник" П. Чайковского) и Андрей ("Мазепа" П. Чайковского); Рауль де Нанжи ("Гугеноты" Дж. Мейербера), Васко да Гама ("Африканка" Дж. Мейербера), Фауст (одноим. опера Ш. Гуно), Ромео ("Ромео и Джульетта" Ш. Гуно), Элеазар ("Жидовка" Ж. Ф. Галеви), Джеральд ("Лакме" Л. Делиба), Самсон ("Самсон и Далила" К. Сен-Санса), Вертер (одноим. опера Ж. Массне), Альфред ("Травиата" Дж. Верди), Отелло (одноим. опера Дж. Верди), Радамес ("Аида" Дж. Верди), Рудольф ("Богема" Дж. Пуччини), Каварадосси ("Тоска" Дж. Пуччини), Канио ("Паяцы" Р. Леонкавалло), Туридду ("Сельская честь" П. Масканьи), Йонтек ("Галька" С. Монюшко), Тангейзер (одноим. опера Р. Вагнера).
Партнёры: П. И. Богатырёв, А. П. Боначич, Н. В. Ван-дер-Вейде, Н. И. Забела-Врубель, Ф. Канцель, Л. Леонидов, А. А. Макарова, А. Н. Мацулевич-Соловьёва, Н. В. Мутин, А. Е. Ростовцева, А. А. Ставицкая, В. Томский, М. Д. Черненко, Н. П. Чистяков, Н. А. Шевелёв, В. П. Шкафер, О. Шмидт, М. Эйхенвальд. Пел п/у М. М. Ипполитова-Иванова, Л. П. Штейнберга и др. дирижёров.
Вёл также антрепренерскую деят-сть.
Преподавал в Рижском муз. уч-ще.
Лит.: Вериня С. Ф. Музыкальный театр Латвии и зарождение латышской национальной оперы. - Л., 1973. С. 72, 73.
Яндекс.Словари › Отечественные певцы, 2008.