Рождество как парадокс
Оригинал взят у pretre_philippe в Рождество как парадокс
Таинство странное вижу и преславное: / Небо - вертеп, Престол Херувимский - Деву, / ясли - вместилище, / в нихже возлеже Невместимый - Христос Бог, / Егоже, воспевающе, величаем.
Μυστήριον ξένον, ὁρῶ καὶ παράδοξον! οὐρανὸν τὸ Σπήλαιον· θρόνον Χερουβικόν, τὴν Παρθένον· τὴν φάτνην χωρίον· ἐν ᾧ ἀνεκλίθη ὁ ἀχώρητος, Χριστὸς ὁ Θεός· ὃν ἀνυμνοῦντες μεγαλύνομεν
Таинство вижу необычайное и чудное: пещера - небо, престол Херувимский - Дева, ясли - вместилище, где возлег невместимый Христос Бог, Которого мы в песнях величаем.
Слово "преславное" - калька с древнегреческого παράδοξον. Парадокс - это то, что превосходит всякую славу, видимую здесь, на земле (1-е значение слова δόξα - "слава"), и также то, что превосходит всякое мнение или точку зрения (второе значение слова δόξα - мнение). Приставка παρά, соответственно, означает "сверх". Всякий раз, когда мы встречаем в богослужебных текстах слово "преславное", можно смело читать это как "пададоксальное".
У Бога парадоксально всё. Именно поэтому мы можем утверждать всё, что с Ним связано, по большей части в противоречивых выражениях. Лучше всего для этого подходит либо апофатическое богословие, либо язык поэзии, в том числе богослужебной. Дева ныне Сверхприродного рождает, и Земля пещеру Неприступному приносит... "Дева раждает, и утроба не истлевает, Слово воплощается и от Отца не отлучается" (слав.). Во все времена людям хотелось бы воспринимать Бога как удобного и предсказуемого, как описуемого в логических терминах, что понятно чисто по-человечески, но что далеко не всегда соответствует божественной сути и тому, как она открывается в этом мире. На самом деле описуемый Бог не был бы Богом. Доступный и вмещаемый в логические непротиворечивые схемы не был бы подлинно живым и непостижимым. Тогда бы это возник очередной идол у части человечества, каковых было всегда много разных. Так что не так уж и плохо, что нет у нас никаких теодицей, которые удовлетворяли бы всегда и всех. Не так уж и плохо, что невозможно примирить Божие могущество с Его хрупкостью и бессилием, Его благость со злом, болезнями, смертью и многим другим, от чего мы все в иные моменты испытываем боль. Сквозь всё это мы живем верой и надеждой, завершает которые любовь.
Таинство странное вижу и преславное: / Небо - вертеп, Престол Херувимский - Деву, / ясли - вместилище, / в нихже возлеже Невместимый - Христос Бог, / Егоже, воспевающе, величаем.
Μυστήριον ξένον, ὁρῶ καὶ παράδοξον! οὐρανὸν τὸ Σπήλαιον· θρόνον Χερουβικόν, τὴν Παρθένον· τὴν φάτνην χωρίον· ἐν ᾧ ἀνεκλίθη ὁ ἀχώρητος, Χριστὸς ὁ Θεός· ὃν ἀνυμνοῦντες μεγαλύνομεν
Таинство вижу необычайное и чудное: пещера - небо, престол Херувимский - Дева, ясли - вместилище, где возлег невместимый Христос Бог, Которого мы в песнях величаем.
Слово "преславное" - калька с древнегреческого παράδοξον. Парадокс - это то, что превосходит всякую славу, видимую здесь, на земле (1-е значение слова δόξα - "слава"), и также то, что превосходит всякое мнение или точку зрения (второе значение слова δόξα - мнение). Приставка παρά, соответственно, означает "сверх". Всякий раз, когда мы встречаем в богослужебных текстах слово "преславное", можно смело читать это как "пададоксальное".
У Бога парадоксально всё. Именно поэтому мы можем утверждать всё, что с Ним связано, по большей части в противоречивых выражениях. Лучше всего для этого подходит либо апофатическое богословие, либо язык поэзии, в том числе богослужебной. Дева ныне Сверхприродного рождает, и Земля пещеру Неприступному приносит... "Дева раждает, и утроба не истлевает, Слово воплощается и от Отца не отлучается" (слав.). Во все времена людям хотелось бы воспринимать Бога как удобного и предсказуемого, как описуемого в логических терминах, что понятно чисто по-человечески, но что далеко не всегда соответствует божественной сути и тому, как она открывается в этом мире. На самом деле описуемый Бог не был бы Богом. Доступный и вмещаемый в логические непротиворечивые схемы не был бы подлинно живым и непостижимым. Тогда бы это возник очередной идол у части человечества, каковых было всегда много разных. Так что не так уж и плохо, что нет у нас никаких теодицей, которые удовлетворяли бы всегда и всех. Не так уж и плохо, что невозможно примирить Божие могущество с Его хрупкостью и бессилием, Его благость со злом, болезнями, смертью и многим другим, от чего мы все в иные моменты испытываем боль. Сквозь всё это мы живем верой и надеждой, завершает которые любовь.