Exposure
Есть такое английское слово "exposure". Помимо всех прочих значений, я нашел - "ощущение высоты, осознание, что под тобой пропасть (у альпиниста, скалолаза)". Эту трактовку предлагает умный Лингво. Очень клево, когда какое-нить переживание, на которое внутренне сильно откликаешься, можно сформулировать одним словом.
Когда меня задергивает работа, часто катаю в голове такие вот ощущения. Редко вспоминаю горы каким-то цельным событием. В основном фрагменты, типа хайку, или зацикленные маленькие гифки.
Палатка, в которую мы набились. Толком не вытянешься, полусидим скукожившись, навалившись на выпотрошенные из рюкзаков вещи, движения скованные, влажно и тепло. Гудят горелки, топят снег на чай и утро. Из мусорного пакета, набитого снегом, выгребаю комок и опускаю в кастрюльку. Он моментально напитывается водой. Чекнулись кружками с питательной биомассой из кипятка, хлопьев, сушеного мяса и сала, поздравляя Костика с днем рождения. И молча жуем безвкусный ужин.
Или сон, который доставляет тревожное удовольствие. Ты просыпаешься, проверяешь сколько еще спать до подъема, и опять ныряешь в теплый кокон спальника, выгибаясь так, чтобы бугор не впивался в спину. Ноги греет фляжка с кипятком и намотанная на нее мокрая пуховка. На улице поднялся ветер, который закидывает стенки палатки снегом. И от этого еще уютнее.
Или совсем другие переживания при раннем выходе. Пока не рассвело все угрюмы. Идешь, уткнувшись в белое пятно от фонарика под ногами, и не можешь отвлечься от отвратительного кома на душе. Знаешь, что это надо пережить, но все равно в такие минуты я раз и навсегда завязываю с горными бродилками. Как правило время безнадеги выпадает на нудные подходы. Сейчас очень хочется вернуться. И единственное удовольствие, которое доступно, это поглубже и погромче зевнуть. И тогда вся группа с таким же удовольствием повторяет.
В темноте создается впечатление, что опасности есть, но находятся в каком-то параллельном измерении. Мы подходили в темноте к широкому кулуару и услышали шелест, похожий на шум воды. Казалось, что под снегом бежит ручей. Выяснилось, что ветром со скал сдувает снежные перья, которые тянут с собой мелкие камни. И все это стремительно скользит по крутому склону. Кулуар перебегали по очереди. Хрустишь кошками, и слышишь как в окружающей тебя темноте что-то скачет и звякает. Или на мгновение мелькает в свете фонарика.
И вот выползает солнце. Скучная часть подходов позади. Теплеет. А мир вокруг наполняется горами. Настроение взлетает на грань эйфории. Вертишь головой в разные стороны. Идешь по крутому гребню, вдоль отвеса, в который при всякой возможности заглядываешь. Соседние барранкосы утыканы скалами. Они стоят в ледяных перьях и инее. Снежные карнизы и крутые сбросы, уходящие из под ног. А если обернуться, то открывается панорама километров на двести, со всеми вытекающими из нее вулканами и долинами, спрятанными под облаками, океаном и городом из хаоса маленьких кубиков-домов. Отворачиваешься и шлепаешь дальше, гипнотизируя огромную белесую башню над головой. Утренней хандры и близко нет.
Само движение тоже гипнотизирует. Идешь медленно, шаг за шагом, шаг за шагом. Тяжело опираешься на палки, размышляя достать ледоруб, или пока не так страшно. На крутых жестких участках скребешься на передних зубах кошек, выталкивая из головы это самое "exposure", эту яму за спиной, шаг за шагом карабкаешься на безопасную полку, на которой наконец можно отдышаться и оглянуться.
Да, наверное чаще всего я вспоминаю эту мантру: "Ом мани шаг-за-шагОм".
Когда меня задергивает работа, часто катаю в голове такие вот ощущения. Редко вспоминаю горы каким-то цельным событием. В основном фрагменты, типа хайку, или зацикленные маленькие гифки.
Палатка, в которую мы набились. Толком не вытянешься, полусидим скукожившись, навалившись на выпотрошенные из рюкзаков вещи, движения скованные, влажно и тепло. Гудят горелки, топят снег на чай и утро. Из мусорного пакета, набитого снегом, выгребаю комок и опускаю в кастрюльку. Он моментально напитывается водой. Чекнулись кружками с питательной биомассой из кипятка, хлопьев, сушеного мяса и сала, поздравляя Костика с днем рождения. И молча жуем безвкусный ужин.
Или сон, который доставляет тревожное удовольствие. Ты просыпаешься, проверяешь сколько еще спать до подъема, и опять ныряешь в теплый кокон спальника, выгибаясь так, чтобы бугор не впивался в спину. Ноги греет фляжка с кипятком и намотанная на нее мокрая пуховка. На улице поднялся ветер, который закидывает стенки палатки снегом. И от этого еще уютнее.
Или совсем другие переживания при раннем выходе. Пока не рассвело все угрюмы. Идешь, уткнувшись в белое пятно от фонарика под ногами, и не можешь отвлечься от отвратительного кома на душе. Знаешь, что это надо пережить, но все равно в такие минуты я раз и навсегда завязываю с горными бродилками. Как правило время безнадеги выпадает на нудные подходы. Сейчас очень хочется вернуться. И единственное удовольствие, которое доступно, это поглубже и погромче зевнуть. И тогда вся группа с таким же удовольствием повторяет.
В темноте создается впечатление, что опасности есть, но находятся в каком-то параллельном измерении. Мы подходили в темноте к широкому кулуару и услышали шелест, похожий на шум воды. Казалось, что под снегом бежит ручей. Выяснилось, что ветром со скал сдувает снежные перья, которые тянут с собой мелкие камни. И все это стремительно скользит по крутому склону. Кулуар перебегали по очереди. Хрустишь кошками, и слышишь как в окружающей тебя темноте что-то скачет и звякает. Или на мгновение мелькает в свете фонарика.
И вот выползает солнце. Скучная часть подходов позади. Теплеет. А мир вокруг наполняется горами. Настроение взлетает на грань эйфории. Вертишь головой в разные стороны. Идешь по крутому гребню, вдоль отвеса, в который при всякой возможности заглядываешь. Соседние барранкосы утыканы скалами. Они стоят в ледяных перьях и инее. Снежные карнизы и крутые сбросы, уходящие из под ног. А если обернуться, то открывается панорама километров на двести, со всеми вытекающими из нее вулканами и долинами, спрятанными под облаками, океаном и городом из хаоса маленьких кубиков-домов. Отворачиваешься и шлепаешь дальше, гипнотизируя огромную белесую башню над головой. Утренней хандры и близко нет.
Само движение тоже гипнотизирует. Идешь медленно, шаг за шагом, шаг за шагом. Тяжело опираешься на палки, размышляя достать ледоруб, или пока не так страшно. На крутых жестких участках скребешься на передних зубах кошек, выталкивая из головы это самое "exposure", эту яму за спиной, шаг за шагом карабкаешься на безопасную полку, на которой наконец можно отдышаться и оглянуться.
Да, наверное чаще всего я вспоминаю эту мантру: "Ом мани шаг-за-шагОм".