(no subject)
Он любил свой дворец, его древний покой и прохладу
Здесь его окружала гармония и тишина..
Он задумчиво брел по ступеням, струящимся к саду,
трогал мрамор колонн, грациозных, как хобот слона..
Только отзвук шагов оглашал лабиринт этих сводов,
В час когда золотил купола и фонтаны закат
он лелеял мечты о далеких и славных походах,
С теплым ветром вдыхал тамариндовых рощ аромат..
Он любил своих подданных, странно одетых и мрачных,
Так, как любят детей, чьи проступки порой тяжелы.
Оставляя их мир, он стремился на крыльях прозрачных
К изумрудным озерам заоблачной грезы-страны…
Где туман благовоний курился под сводами храмов
И из перьев павлиньих ковер устилал его сад…
Здесь он слушал мелодии струн серебристых фонтанов
и над мудростью сказочных книг замирал его взгляд..
Он искал одиночества, тщетно пытаясь забыться,
Так страшил его мир, возвращавший в немыслимый плен,
Где безумство и злоба, и негде от этого скрыться,
где мечты и покой обращаются в хаос и тлен…
А вокруг копошатся какие-то серые тени,
Полоумным бродягой его называют, смеясь…
Он устал… Ветер кружит листву в хороводе осеннем..
Бриллианты слезинок порой выдувая из глаз…
Если не есть три дня и курить золотуюяву, станешь добрым дзен-буддистом...
Жрите, махакалы, мое окровавленное сердце...
Здесь его окружала гармония и тишина..
Он задумчиво брел по ступеням, струящимся к саду,
трогал мрамор колонн, грациозных, как хобот слона..
Только отзвук шагов оглашал лабиринт этих сводов,
В час когда золотил купола и фонтаны закат
он лелеял мечты о далеких и славных походах,
С теплым ветром вдыхал тамариндовых рощ аромат..
Он любил своих подданных, странно одетых и мрачных,
Так, как любят детей, чьи проступки порой тяжелы.
Оставляя их мир, он стремился на крыльях прозрачных
К изумрудным озерам заоблачной грезы-страны…
Где туман благовоний курился под сводами храмов
И из перьев павлиньих ковер устилал его сад…
Здесь он слушал мелодии струн серебристых фонтанов
и над мудростью сказочных книг замирал его взгляд..
Он искал одиночества, тщетно пытаясь забыться,
Так страшил его мир, возвращавший в немыслимый плен,
Где безумство и злоба, и негде от этого скрыться,
где мечты и покой обращаются в хаос и тлен…
А вокруг копошатся какие-то серые тени,
Полоумным бродягой его называют, смеясь…
Он устал… Ветер кружит листву в хороводе осеннем..
Бриллианты слезинок порой выдувая из глаз…
Если не есть три дня и курить золотуюяву, станешь добрым дзен-буддистом...
Жрите, махакалы, мое окровавленное сердце...