Просны
Мой близкий друг Ваня zoosad часто жалуется, что ему снятся сны, которым он ну вообще не рад. Я долго не понимал, что же мне это всё напоминает. И сегодня вот до меня дошло. Вот же оно:
В первую же после этого ночь бог прислал Федору Никитичу ужасный сон. Снилось ему, что он сидит в учрежденческом коридоре, освещенном керосиновой лампочкой. Сидит и знает, что его с минуты на минуту должны вывести из состава правления. Внезапно открывается железная дверь, и оттуда выбегают служащие с криком: "Хворобьева нужно нагрузить!" Он хочет бежать, но не может.
Федор Никитич проснулся среди ночи. Он помолился богу, указав ему, что, как видно, произошла досадная неувязка, и сон, предназначенный для ответственного, быть может, даже партийного, товарища, попал не по адресу. Ему, Хворобьеву, хотелось бы увидеть для начала царский выход из Успенского собора.
Успокоенный, он снова заснул, но вместо лица обожаемого монарха тотчас же увидел лицо председателя месткома товарища Суржикова.
И уже каждую ночь Федора Никитича с непостижимой методичностью посещали одни и те же выдержанные советские сны. Представлялись ему: членские взносы, стенгазеты, МОПРЫ, совхоз "Гигант", торжественное открытие первой фабрики-кухни, председатель общества друзей кремации и большие советские перелеты.
Монархист ревел во сне. Ему не хотелось видеть друзей кремации. Ему хотелось увидеть крайнего правого депутата Государственной Думы Пуришкевича, патриарха Тихона, ялтинского градоначальника Думбадзе или хотя бы какого-нибудь простенького инспектора народных училищ. Но ничего этого не было. Советский строй ворвался даже в сны монархиста.
- Все те же сны! - заключил Хворобьев плачущим голосом. - Проклятые сны!
Это всё потому, что сегодня я тоже видел какой-то сон, в котором были тысячи событий. Не купившая зубную пасту К., пытающийся воспользоваться моей зубной щёткой В., прекрасная Д., выговаривающая мне за плохое поведение и всякие другие подробности, никому не интересные. Практически как товарищ Суржиков или там Плотский-Поцелуев.
Ваня, есть, есть свет в конце туннеля, верь:
- Так, значит, можно надеяться? - спрашивал он, семеня за своим ранним гостем.
- Не сомневайтесь, - небрежно отвечал командор, - как только советской власти не станет, вам сразу станет как-то легче. Вот увидите!..
UPD. Ваааааняяяяя, Ксюшаааа, Хиииинииии.....
В первую же после этого ночь бог прислал Федору Никитичу ужасный сон. Снилось ему, что он сидит в учрежденческом коридоре, освещенном керосиновой лампочкой. Сидит и знает, что его с минуты на минуту должны вывести из состава правления. Внезапно открывается железная дверь, и оттуда выбегают служащие с криком: "Хворобьева нужно нагрузить!" Он хочет бежать, но не может.
Федор Никитич проснулся среди ночи. Он помолился богу, указав ему, что, как видно, произошла досадная неувязка, и сон, предназначенный для ответственного, быть может, даже партийного, товарища, попал не по адресу. Ему, Хворобьеву, хотелось бы увидеть для начала царский выход из Успенского собора.
Успокоенный, он снова заснул, но вместо лица обожаемого монарха тотчас же увидел лицо председателя месткома товарища Суржикова.
И уже каждую ночь Федора Никитича с непостижимой методичностью посещали одни и те же выдержанные советские сны. Представлялись ему: членские взносы, стенгазеты, МОПРЫ, совхоз "Гигант", торжественное открытие первой фабрики-кухни, председатель общества друзей кремации и большие советские перелеты.
Монархист ревел во сне. Ему не хотелось видеть друзей кремации. Ему хотелось увидеть крайнего правого депутата Государственной Думы Пуришкевича, патриарха Тихона, ялтинского градоначальника Думбадзе или хотя бы какого-нибудь простенького инспектора народных училищ. Но ничего этого не было. Советский строй ворвался даже в сны монархиста.
- Все те же сны! - заключил Хворобьев плачущим голосом. - Проклятые сны!
Это всё потому, что сегодня я тоже видел какой-то сон, в котором были тысячи событий. Не купившая зубную пасту К., пытающийся воспользоваться моей зубной щёткой В., прекрасная Д., выговаривающая мне за плохое поведение и всякие другие подробности, никому не интересные. Практически как товарищ Суржиков или там Плотский-Поцелуев.
Ваня, есть, есть свет в конце туннеля, верь:
- Так, значит, можно надеяться? - спрашивал он, семеня за своим ранним гостем.
- Не сомневайтесь, - небрежно отвечал командор, - как только советской власти не станет, вам сразу станет как-то легче. Вот увидите!..
UPD. Ваааааняяяяя, Ксюшаааа, Хиииинииии.....