Творческий вопрос
Когда я планирую сюжет, то обдумываю не события, а персонажей. Прописываю их подробнейшие характеристики, вплоть до болезней и аллергий, предпочтений в еде, любимой позы для сна. Так как персонажи чаще всего реальные, то одни пункты списаны с их послужных списков/официальных биографий/мемуарных свидетельств, но их, этих сведений, отчаянно мало. Если кому интересно, могу выложить такие досье с подробнейшим FAQ по каждому, чем-то напоминающие девичьи анкетки, которые были распространены в мои школьные годы. Я их делаю, когда совсем ничего не пишется, и да, иногда настолько упиваюсь этим занятием, что нет времени писать основной сюжет.
Но это в сторону. Я потихоньку пишу план продолжения с детьми главных героев. Тем выпадет конец 1820-1830-е годы, тайные общества, польские восстания, подковерная игра РИ и Британской Империи, и разная другая веселуха.
В этой связи, надо будет развивать образ графа Станислава-Александра Батовского. Для тех, кто мой опус не читал (а я не сомневаюсь, что большинство - нет), объясняю: это легитимный претендент одновременно на польский и русский престол. С такой целью его и "сделали".
Мать его - бывшая княжна Мария-Анжелика Войцеховская, вымышленная мною племянница Адама Чарторыйского (дочь одной из его сестер), выданная потом замуж за графа Александра Батовского (тоже реального персонажа, мало чем прославившегося), чтобы прикрыть факт беременности вышеупомянутым Станиславом. Анжелика - это эдакая "миледи де Винтер", к тому же, умеющая магию (да, это исторический магизм, а не история - и не говорите, что я не предупреждала). У нее свои мотивы в Польском Деле. В общем, ее, как и всю "Фамилию", прельщает тема наследственной монархии в Польше, причем в унии с РИ. Увидев, что АП отказался от планов возрождать Ржечь, сам становиться польским королем не собирается, она придумала одну нехитрую уловку, называемую "лечь под главного". У того, то есть, у АП, свой резон в этом всем: он догадывается о планах "Фамилии", у него нет законного наследника по прямой линии, и он понимает, что с женой ничего не выйдет. Есть Нарышкина, утверждает, что рожает детей от него, но он сам в это не верит. А тут со всех сторон удобный политический маневр. Идея унии с Польшей на момент 1806 года (пока Бонапарт еще не взял Варшаву и его там не встретили с радостью) еще бродит в голове у царя, поэтому "задел на будущее" в лице такого наследника его льстит. Однако Анжелика была бы не Анжеликой, если бы не ухитрилась по дороге в СПб соблазнить своего сопровождающего, коим оказался князь Петр Волконский (вообще-то тот в анти-польской партии). Там сцена "Миледи и фанатик Фельтон" (одна из моих любимых сцен в "Мушкетерах"). Никто, ест-но, ничего не знает, и Анж, как и АП, добиваются своего - девушка быстро беременеет. Тут начинается... АП ставит условие: Анж выходит замуж за его приближенного (выбор падает на князя Михаила Долгорукова), ребенка крестят в православие, и его происхождение предается огласке. Однако "Фамилия" в лице князя Адама показывает планам царя фигу (а тому уже это неактуально, ибо Польша потеряна, с Пруссией творится какой-то ППЦ), Анж уезжает в Польшу, ее там выдают замуж за человека, который, в общем-то, в курсе всего, она ведет тайный образ жизни, рожает 21.10.1807 г. мальчика, крещенного Станиславом-Александром, царю официально объявляется, что его сын родился мертвым, и так ребенок растет вплоть до совершеннолетия, особо не подозревая, кто его настоящий папа (с возрастом, впрочем, становится ясно, что вряд ли царь - скорее, его генерал-адъютант и начальник Главной Квартиры). Впрочем, АП-то потом доложили, и на пути на Венский конгресс он-таки встречается и с ребенком, и с его матерью.
Теперь, внимание, вопрос. Я этого ребенка планирую аутистом. Без умственной отсталости (скажем, у него с логикой и математикой все в форменном порядке), но контакта эмоционального с окружающими - ноль, до четырех лет - ни слова, от недостаточно подогретого чая или колючей рубашки случается форменная истерика, может втыкать часами в узоры на ковре. Тому последствия довольно бурной беременности мамы, которую и убить пытались, и всякие потрясения случались, и чего только нет. Итак, может ли человек с аутичными чертами личности выжить в 19 веке, при условии, что ему не приходится самостоятельно заниматься бытом, в свете являться, равно как и служить, ему, с учетом его происхождения, даже нежелательно? Или его бы все равно считали "дурачком"? Каково ваше мнение? Мне подсказали, что из него получился бы байронический герой типичный (и все бы барышни на него просто липли, как мухи на мед!), но, чтобы разочароваться светом, надо в свете пожить и вообще уметь испытывать эмоции. Тут же - просто холодная замкнутость, застегнутость на все пуговицы. Так что не знаю...
Но это в сторону. Я потихоньку пишу план продолжения с детьми главных героев. Тем выпадет конец 1820-1830-е годы, тайные общества, польские восстания, подковерная игра РИ и Британской Империи, и разная другая веселуха.
В этой связи, надо будет развивать образ графа Станислава-Александра Батовского. Для тех, кто мой опус не читал (а я не сомневаюсь, что большинство - нет), объясняю: это легитимный претендент одновременно на польский и русский престол. С такой целью его и "сделали".
Мать его - бывшая княжна Мария-Анжелика Войцеховская, вымышленная мною племянница Адама Чарторыйского (дочь одной из его сестер), выданная потом замуж за графа Александра Батовского (тоже реального персонажа, мало чем прославившегося), чтобы прикрыть факт беременности вышеупомянутым Станиславом. Анжелика - это эдакая "миледи де Винтер", к тому же, умеющая магию (да, это исторический магизм, а не история - и не говорите, что я не предупреждала). У нее свои мотивы в Польском Деле. В общем, ее, как и всю "Фамилию", прельщает тема наследственной монархии в Польше, причем в унии с РИ. Увидев, что АП отказался от планов возрождать Ржечь, сам становиться польским королем не собирается, она придумала одну нехитрую уловку, называемую "лечь под главного". У того, то есть, у АП, свой резон в этом всем: он догадывается о планах "Фамилии", у него нет законного наследника по прямой линии, и он понимает, что с женой ничего не выйдет. Есть Нарышкина, утверждает, что рожает детей от него, но он сам в это не верит. А тут со всех сторон удобный политический маневр. Идея унии с Польшей на момент 1806 года (пока Бонапарт еще не взял Варшаву и его там не встретили с радостью) еще бродит в голове у царя, поэтому "задел на будущее" в лице такого наследника его льстит. Однако Анжелика была бы не Анжеликой, если бы не ухитрилась по дороге в СПб соблазнить своего сопровождающего, коим оказался князь Петр Волконский (вообще-то тот в анти-польской партии). Там сцена "Миледи и фанатик Фельтон" (одна из моих любимых сцен в "Мушкетерах"). Никто, ест-но, ничего не знает, и Анж, как и АП, добиваются своего - девушка быстро беременеет. Тут начинается... АП ставит условие: Анж выходит замуж за его приближенного (выбор падает на князя Михаила Долгорукова), ребенка крестят в православие, и его происхождение предается огласке. Однако "Фамилия" в лице князя Адама показывает планам царя фигу (а тому уже это неактуально, ибо Польша потеряна, с Пруссией творится какой-то ППЦ), Анж уезжает в Польшу, ее там выдают замуж за человека, который, в общем-то, в курсе всего, она ведет тайный образ жизни, рожает 21.10.1807 г. мальчика, крещенного Станиславом-Александром, царю официально объявляется, что его сын родился мертвым, и так ребенок растет вплоть до совершеннолетия, особо не подозревая, кто его настоящий папа (с возрастом, впрочем, становится ясно, что вряд ли царь - скорее, его генерал-адъютант и начальник Главной Квартиры). Впрочем, АП-то потом доложили, и на пути на Венский конгресс он-таки встречается и с ребенком, и с его матерью.
Теперь, внимание, вопрос. Я этого ребенка планирую аутистом. Без умственной отсталости (скажем, у него с логикой и математикой все в форменном порядке), но контакта эмоционального с окружающими - ноль, до четырех лет - ни слова, от недостаточно подогретого чая или колючей рубашки случается форменная истерика, может втыкать часами в узоры на ковре. Тому последствия довольно бурной беременности мамы, которую и убить пытались, и всякие потрясения случались, и чего только нет. Итак, может ли человек с аутичными чертами личности выжить в 19 веке, при условии, что ему не приходится самостоятельно заниматься бытом, в свете являться, равно как и служить, ему, с учетом его происхождения, даже нежелательно? Или его бы все равно считали "дурачком"? Каково ваше мнение? Мне подсказали, что из него получился бы байронический герой типичный (и все бы барышни на него просто липли, как мухи на мед!), но, чтобы разочароваться светом, надо в свете пожить и вообще уметь испытывать эмоции. Тут же - просто холодная замкнутость, застегнутость на все пуговицы. Так что не знаю...