Динозавры тоже вымерли... (медишное)
Сегодня такой небольшой вечер воспоминаний получится. Просто история с грядущим закрытием телеканала «Афонтово», где я, между прочим, работал еще пару лет назад, напомнила мне другую историю, связанную с закрытием СМИ, где я тоже работал. Кстати, я ведь в своё время и в замечательной газете «Комок» работал, которую тоже потом прикрыли. Это что же - в каком СМИ я не поработаю, так оно и обречено? Куда бы еще податься? Заявки принимаются…
Но если закрытие «Комка» случилось без меня, и в «Афонтово» я до печального лета-2010 не досидел, то с газетой «Новый Гудок», где я имел случай работать замглавредом, всё случилось по-другому. Её закрыли на моих глазах и при моём (больше моральном) участии. Поэтому я могу себе примерно представить что сейчас происходит в замечательной телерадиокомпании «Афонтово» с той лишь разницей, что и коллектив там раз в 20 больше того нашего газетного, да и история за ними 16-ти (?) летняя, тогда как «Новый Гудок» и года не прожил…
Вышло так, что сразу после Нового года нас с главным редактором «НГ» вызвали к главному спонсору проекта и сообщили, что следующий его номер станет последним. При этом нам было обещано, что без работы лично мы не останемся. Уже на выходе из кабинета, главный редактор газеты попросил меня пока печальную новость не распространять - мол он соберет завтра всех и сам всем всё расскажет. После этого мы вернулись в редакцию.
Вы не представляете, что я переживал в оставшуюся часть этого дня и первую половину следующего. Каково это ходить вокруг коллег, которые что-то там планируют, обсуждают, шутят и знать, что завтра их всех разразит громом. Кому-то самому близкому я, конечно, рассказал, взяв с него слово молчать - ну невозможно было держать эту новость в себе. С остальными выходили многозначительные намеки типа - ну… «давай завтра это обсудим, после собрания». Понимая, что после всё будет уже по-другому.
На собрании я сел за спиной у редактора и смотрел на лица людей, которые, наконец, тоже поняли зачем их собрали. Все ожидали, что речь пойдёт о новом рестайлинге газеты - он у нас за год несколько раз происходил - но всё оказалось гораздо серьезнее. На собрании всем было обещана помощь в трудоустройстве и выплата положенных при сокращении денег. Да, сказали что мы делаем последний номер, однако уже на следующий день это решение отменили - во-первых, стало ясно что он выйдет откровенно похоронным, а во-вторых, какой смысл был тратить на него деньги, зная что дальше ничего не будет?
Потом были несколько дней, когда время остановилось. Мы приезжали в редакцию, болтались несколько часов, не зная чес себя занять и снова расходились. Все превратились в шпионов - кто куда собирается трудоустроиться? Друг другу об этом рассказывали неохотно, явно опасаясь что на всех вакансий на рынке не хватит. А потом вдруг взялись обмениваться телефонами и личными мэйлами, договариваться встретиться ерез полгода и вообще встречаться регулярно…
Ии тут я окончательнл понял, что мне всё это напоминает - последние дни в пионерском лагере, где закончилась смена и все готовятся разъехаться по домам. Причем в лагере типа «Орленка» или «Океана», где уезжают не все сразу, а партиями по городам и процесс затягивается на несколько дней. Уже никто не проводит линейки, зарядки, и можно спать сколько хочешь, и валять на кровати, не расправяя её. Провожать, прощаться, снова провожать… И ждать своего часа.
Это было самое мрачное и необычное расставание с работой, которое я пережил в своей жизни. Обычно ты уходишь, а все остаются и ты такой веселый, полный новых планов, надежд, а они все такие грустные, что ты уходишь, и немного обиженные на тебя… А тут грустные все и новых планов и надежд почему-то никто не полон…
Дорогие ребята с «Афонтово», те с которыми я работал и те, которые меня не знают… Держитесь. Вас ждет уникальный опыт, который возможно не многим из вас в жизни удастся пережить еще раз. Постарайтесь остаться людьми и друзьями, постарайтесь разъехаться из этого лагеря по домам с хорошими воспоминаниями. Каждая следующая работа по определению лучше предыдущей, хотя бы потому что она новая. Примите этот вызов судьбы со спокойствием и достоинством, как истинные самураи - каждый такой вызов это возможность увидеть новые горизонты. Пусть даже в сером красноярском небе…
Но если закрытие «Комка» случилось без меня, и в «Афонтово» я до печального лета-2010 не досидел, то с газетой «Новый Гудок», где я имел случай работать замглавредом, всё случилось по-другому. Её закрыли на моих глазах и при моём (больше моральном) участии. Поэтому я могу себе примерно представить что сейчас происходит в замечательной телерадиокомпании «Афонтово» с той лишь разницей, что и коллектив там раз в 20 больше того нашего газетного, да и история за ними 16-ти (?) летняя, тогда как «Новый Гудок» и года не прожил…
Вышло так, что сразу после Нового года нас с главным редактором «НГ» вызвали к главному спонсору проекта и сообщили, что следующий его номер станет последним. При этом нам было обещано, что без работы лично мы не останемся. Уже на выходе из кабинета, главный редактор газеты попросил меня пока печальную новость не распространять - мол он соберет завтра всех и сам всем всё расскажет. После этого мы вернулись в редакцию.
Вы не представляете, что я переживал в оставшуюся часть этого дня и первую половину следующего. Каково это ходить вокруг коллег, которые что-то там планируют, обсуждают, шутят и знать, что завтра их всех разразит громом. Кому-то самому близкому я, конечно, рассказал, взяв с него слово молчать - ну невозможно было держать эту новость в себе. С остальными выходили многозначительные намеки типа - ну… «давай завтра это обсудим, после собрания». Понимая, что после всё будет уже по-другому.
На собрании я сел за спиной у редактора и смотрел на лица людей, которые, наконец, тоже поняли зачем их собрали. Все ожидали, что речь пойдёт о новом рестайлинге газеты - он у нас за год несколько раз происходил - но всё оказалось гораздо серьезнее. На собрании всем было обещана помощь в трудоустройстве и выплата положенных при сокращении денег. Да, сказали что мы делаем последний номер, однако уже на следующий день это решение отменили - во-первых, стало ясно что он выйдет откровенно похоронным, а во-вторых, какой смысл был тратить на него деньги, зная что дальше ничего не будет?
Потом были несколько дней, когда время остановилось. Мы приезжали в редакцию, болтались несколько часов, не зная чес себя занять и снова расходились. Все превратились в шпионов - кто куда собирается трудоустроиться? Друг другу об этом рассказывали неохотно, явно опасаясь что на всех вакансий на рынке не хватит. А потом вдруг взялись обмениваться телефонами и личными мэйлами, договариваться встретиться ерез полгода и вообще встречаться регулярно…
Ии тут я окончательнл понял, что мне всё это напоминает - последние дни в пионерском лагере, где закончилась смена и все готовятся разъехаться по домам. Причем в лагере типа «Орленка» или «Океана», где уезжают не все сразу, а партиями по городам и процесс затягивается на несколько дней. Уже никто не проводит линейки, зарядки, и можно спать сколько хочешь, и валять на кровати, не расправяя её. Провожать, прощаться, снова провожать… И ждать своего часа.
Это было самое мрачное и необычное расставание с работой, которое я пережил в своей жизни. Обычно ты уходишь, а все остаются и ты такой веселый, полный новых планов, надежд, а они все такие грустные, что ты уходишь, и немного обиженные на тебя… А тут грустные все и новых планов и надежд почему-то никто не полон…
Дорогие ребята с «Афонтово», те с которыми я работал и те, которые меня не знают… Держитесь. Вас ждет уникальный опыт, который возможно не многим из вас в жизни удастся пережить еще раз. Постарайтесь остаться людьми и друзьями, постарайтесь разъехаться из этого лагеря по домам с хорошими воспоминаниями. Каждая следующая работа по определению лучше предыдущей, хотя бы потому что она новая. Примите этот вызов судьбы со спокойствием и достоинством, как истинные самураи - каждый такой вызов это возможность увидеть новые горизонты. Пусть даже в сером красноярском небе…