Nov 26, 2009 11:22
Так сложилось, что у праотца Яакова были две жены: любимая, но бездетная Рахель, и нелюбимая, но плодовитая Лея. "Когда увидела Рахель, что не родила Яакову детей, то позавидовала она Лее и сказала Яакову: "Дай мне детей. А если нет, я умру". Рассердился Яаков на Рахель и сказал: "Что я вместо Бога, который не дает тебе плода чрева?"
Удивительно. Любимая женщина в отчаянии обращается к своему мужчине, говоря о боли и несчастье. Неужели она не заслуживает какого-то сочувствия, хотя бы попытки понять ее состояние? Разве так говорят со страдающими? Разве пророки Элиягу и Элиша не молились о детях, даже для совсем посторонних женщин? Комментаторы как всегда стремятся оправдать Яакова. Одни утверждают, что его возмутила угроза самоубийства, содержащаяся в словах Рахели "А если нет, я умру". Другие полагают, что гнев Яакова разгорелся из-за непонимания Рахелью сути взаимоотношений между Богом и человеком. Яаков не маг и не колдун. Он не может воздействовать на небеса, чтобы у Рахели появились дети. Он может только молиться и просить.
Но и сам Яаков многого не понимает. Прежде всего, он не понимает предназначения женщины. А ведь о нем ясно заявлено еще в первой недельной главе Торы: "И нарек Адам имя жене своей Хава, поскольку она была матерью всего живущего".
Согласно Торе, предназначение женщины - быть матерью. За истекшие века в жизни женщины прибавилось еще много задач, но материнство осталось неизменным. Рахель страдает от нереализации своего жизненного предназначения. Яаков этого не понимает. Да, он не может стать Богом, но от любящего мужчины требуется хотя бы минимум - эмпатия, сочувствие, сострадание. Не случайно, во многих западных странах, в том числе в Израиле, сегодня принято участие мужчины в процессе родов. Скажу по отыту: толку от нас там мало, но может, мы хотя бы научимся сопереживать?