Фарцовщики в СССР
Однажды в ноябре 1960 года в камере хранения Ярославского вокзала появился очень серьезный мужчина. Он показал удостоверение КГБ СССР и попросил ознакомиться с содержимым одного чемодана, который ему тут же выдали. Неприметный чемодан, советские служащие ездили с таким по командировкам. В таких возят пару рубашек, нижнее белье, средства гигиены, вареную курицу.
Но в чемодане оказалось 347 тысяч рублей, долларов и фунтов стерлингов еще на два с половиной миллиона рублей, и 1524 монеты с ювелирными изделиями на 12,5 кг. Человек из КГБ подробно изучил содержимое чемодана, и сдал его обратно. Время знакомиться с его обладателем еще не настало.
Английское выражение «For Sale» (продается) теперь считывается нами мгновенно. В 1957 году в Москве случился Международный фестиваль молодежи и студентов. В столицу после долгой сталинской зимы пришла весна. Москвички флиртовали с иностранными красавцами, по городу разъезжали новенькие Икарусы, 1-ая Мещанская была переименована в Проспект Мира, а Парк Горького и Кремль открылись для свободного посещения.
Иностранцев, по крайней мере, мирных, в столице не видели ох как давно. Но также не видели хорошей одежды, косметики, модной музыки и прогрессивной литературы. У иностранцев все было, но товарно-денежные отношения с ними под запретом. Как быть? Остается устное общение. Do you have anything for sale? «For sale» - продажа, значит те, кто ей занимаются, «форсальщики», которые позже переименовались в «фарцовщики».
Так началась великая советская эпоха фарцы. Через иностранцев в СССР по незаметным каналам начали попадать все вожделенные советскими людьми товары. Западная отрава приживалась на земле русской как родная. Джинсы, Битлз и Пинк Флойд, виски, сигареты, контрацептивы, и прочие забавы.
Фарца, как налет, тоже дело фартовое, кислых не любит. Выменивать и выкупать у иностранцев ценные вещички, а затем продавать их за рубли согражданам, по советским меркам - уголовное преступление. Чтобы быть фарцовщиком, надо быть веселым и компанейским, скромным и скрытным, уметь пустить пыль в глаза и сдерживать аппетиты, быть осмотрительным и рисковым. Таким и был Ян Рокотов, главный московский фарцовщик.
Рокотов жил возле Проспекта Мира, на котором в том самом 1957 году проходила процессия международной молодежи и студентов. Как декабристы разбудили Герцена, студенты разбудили Рокотова. Он начал фарцевать. Труден путь к фарцовому Олимпу и большим деньгам.
Фарцевать по-мелкому, это значит искать и выцеплять иностранцев. А где их выцеплять? У хороших интуристовских гостиниц вроде Метрополя. Фарцовщиков. Которые в поисках купца бродили у гостиниц, то есть, утюжили землю, так и называли «утюгами».
Войти в гостиницу было не так-то просто, советского человека за версту видно. Поэтому применялся трюк: на шею цеплялся фотоаппарат, под мышку - иностранные журналы, и самое главное - шапка-ушанка с красной звездой. Такую точно ни один русский не наденет. У входа в гостиницу таких чудиков из иностранцев бывало много.
Без денег вполне можно обойтись, если умело ченчевать (от англ. Change - обмен). Мы им коньяк армянский, они нам - галстук американский, мы им часы командирские, они нам - духи французские, мы им икру черную, они нам - изделия табачные. Ченч. Чудик иностранец в ушанке со звездой превращался в мелкого советского фарцовщика.
Но в гостиницах с интуристами работала и своя фарцовочная мафия, даже не совсем мафия, а сотрудники на выгодной должности. Такие должности стоили дорого: в 70-е годы устроиться горничной в хорошую гостиницу стоило 1000 рублей, барменом - 1500, администратором - 2000. И все это при стандартной зарплате в 120 рублей. Дорогая вакансия, но деньги на ней делались гораздо большее.
Иностранцы быстро понимали принцип действия, находили в отеле определенного сотрудника, и дальше работали только с ним. Приезжаешь в советскую Москву, привозишь с собой целый гардероб, и уезжаешь их Москвы с целой пачкой советских же рублей. Ну, или здесь тратишь, покупая домой что-то ценное.
Ян Рокотов быстро понял принцип работы фарцовщиков, и сделал вывод: надо выстроить свою собственную систему. И система такая у него получилась. В ней были утюги (они же рысаки и бегунки), эти «бомбили», то есть вступали в торговые отношения с иностранцами (фирмачами) и покупали фирму́ (одежду, обувь, косметику). Фирму́ «скидывали» уже другие люди, а на вырученную «капусту» покупалось что-то для дальнейшей торговли с фирмачами.
Участок улицы Горького, ныне Тверской, от Пушкинской почти до Кремля назывался «Плешкой», потому что был отутюжен утюгами до состояния плешивого газона. Тут вам и «Националь», и гостиница «Москва», и «Интурист» до недавнего времени стоял. Если бы собрать всех фарцовщиков с Плешки и спросить, вы чьих будете, они бы все ответили: «Рокотовские мы».
Но никто из них Рокотова в лицо бы при встрече не узнал. Он продолжал жить в той же комнатенке и носить один и тот же серый костюм. Король был неузнаваем. Проблема в его схеме была только в одном - в участии иностранной валюты. Вот на это преступление советская власть реагировала люто и не щадила никого.
Но в больших операциях валюты не избежать. Рокотов сколотил хороший капитал и хранил его по заветам известного подпольного миллионера, в чемоданчике. Содержимое его нам уже известно. Рокотов чемоданчик все время перемещал, хранил у знакомых, в гостиницах, а то и в камере хранения. В ноябре 1960 в КГБ уже знали его секрет. Но решили подождать, взять с поличным.
Однажды, почуяв за собой слежку, Рокотов решил проверить, прослушивают ли его телефон: позвонил ничего не подозревавшему приятелю и попросил его на время забрать некий чемодан с вещами, которыми он «сильно дорожит». Приятеля вскоре схватили вместе с заветным чемоданом, однако внутри оказалось только мыло, мочалка и грязное бельё.
Но неудача только подзадорила КГБ, и они стали дожидаться, пока Рокотов сдаст свой чемодан в камеру хранения. И через год это случилось. Когда Ян Рокотов пришел забирать свой чемодан, его ждали. Судили его по статье «валютные операции». Серьезная статья, это же почти убийство. От 3 до 8 лет лишения свободы. Конечно, Рокотов получил максимум.
Так бы все и закончилось, но в 1961 году Никита Сергеевич Хрущёв ездил в Берлин, где во время встречи с немецким представителем ему заявили, что такого чёрного рынка, как в Москве, нет нигде в мире. Хрущев был в ярости, вернувшись в Москву, он приказал рассмотреть все дела про фарцовщиков и валютчиков. Дело Рокотова было пересмотрено, и суд назначил новое наказание - 15 лет лишения свободы.
Желание людей ходить в приличной одежде и слушать ту же музыку, что их сверстники по всему миру было объявлено предательством родины. Но предательство - категория нравственная, поэтому с фарцой советская власть боролась не менее юридических идеологическими методами. Предательства фарцовщиков начали постоянно показывать по ТВ, особенно отличилась курсовая работа будущих известных режиссеров Валерия Ускова и Владимира Краснопольского «Тени на тротуарах». Глубинный народ негодовал.
Так что вскоре после приговора Никита Хрущев получил письмо от московских рабочих. «…Мы, простые советские люди, сотрудники Московского завода приборов, убедительно просим вас быть беспощадными к этим отбросам, жалким подонкам и негодяям, гадкие души которых пусты, а они набрались наглости и перестали уважать советский строй. Они хуже предателей, они давно уже трупы, и мы просим вас, чтобы таким же другим неповадно было, приговорить всю эту преступную шайку к высшей мере наказания - расстрелу, чтобы не поганили они впредь неподкупную репутацию честных советских людей, не дышали с нами одним воздухом и не смели называться гражданами СССР…»
Удивительно двойственной может быть природа человека. С одной стороны, Никита Хрущев - развенчатель культа личности Сталина, зачинатель оттепели, балагур и весельчак. А с другой… Сразу после письма московских рабочих принимается в спешном порядке указ «Об усилении уголовной ответственности за нарушение правил валютных операций» и состоится третий пересмотр дела. Рокотова и его друзей, Файбишенко и Яковлева, приговорили к расстрелу.
Рокотов написал письмо Хрущеву, он просил сохранить ему жизнь. Но тщетно. Ян Рокотов был расстрелян 16 июля 1961 года в Бутырской тюрьме. После дела Рокотова только за 9 месяцев, с ноября 1962-го по июль 1963-го, суды вынесли ещё 163 смертных приговора. Статью 88 УК РСФСР, которую валютчики меж собой называли «бабочкой», окончательно отменили только в 1994-м.
«Умереть - тоже надо уметь,
На свидание к небесам,
Паруса выбирая тугие.
Хорошо, если сам,
Хуже, если помогут другие»
Материал взят из цикла передач Владимира Раевского «Сделано в Москве». Фото без моих логотипов взяты из Сети.
Но в чемодане оказалось 347 тысяч рублей, долларов и фунтов стерлингов еще на два с половиной миллиона рублей, и 1524 монеты с ювелирными изделиями на 12,5 кг. Человек из КГБ подробно изучил содержимое чемодана, и сдал его обратно. Время знакомиться с его обладателем еще не настало.
Английское выражение «For Sale» (продается) теперь считывается нами мгновенно. В 1957 году в Москве случился Международный фестиваль молодежи и студентов. В столицу после долгой сталинской зимы пришла весна. Москвички флиртовали с иностранными красавцами, по городу разъезжали новенькие Икарусы, 1-ая Мещанская была переименована в Проспект Мира, а Парк Горького и Кремль открылись для свободного посещения.
Иностранцев, по крайней мере, мирных, в столице не видели ох как давно. Но также не видели хорошей одежды, косметики, модной музыки и прогрессивной литературы. У иностранцев все было, но товарно-денежные отношения с ними под запретом. Как быть? Остается устное общение. Do you have anything for sale? «For sale» - продажа, значит те, кто ей занимаются, «форсальщики», которые позже переименовались в «фарцовщики».
Так началась великая советская эпоха фарцы. Через иностранцев в СССР по незаметным каналам начали попадать все вожделенные советскими людьми товары. Западная отрава приживалась на земле русской как родная. Джинсы, Битлз и Пинк Флойд, виски, сигареты, контрацептивы, и прочие забавы.
Фарца, как налет, тоже дело фартовое, кислых не любит. Выменивать и выкупать у иностранцев ценные вещички, а затем продавать их за рубли согражданам, по советским меркам - уголовное преступление. Чтобы быть фарцовщиком, надо быть веселым и компанейским, скромным и скрытным, уметь пустить пыль в глаза и сдерживать аппетиты, быть осмотрительным и рисковым. Таким и был Ян Рокотов, главный московский фарцовщик.
Рокотов жил возле Проспекта Мира, на котором в том самом 1957 году проходила процессия международной молодежи и студентов. Как декабристы разбудили Герцена, студенты разбудили Рокотова. Он начал фарцевать. Труден путь к фарцовому Олимпу и большим деньгам.
Фарцевать по-мелкому, это значит искать и выцеплять иностранцев. А где их выцеплять? У хороших интуристовских гостиниц вроде Метрополя. Фарцовщиков. Которые в поисках купца бродили у гостиниц, то есть, утюжили землю, так и называли «утюгами».
Войти в гостиницу было не так-то просто, советского человека за версту видно. Поэтому применялся трюк: на шею цеплялся фотоаппарат, под мышку - иностранные журналы, и самое главное - шапка-ушанка с красной звездой. Такую точно ни один русский не наденет. У входа в гостиницу таких чудиков из иностранцев бывало много.
Без денег вполне можно обойтись, если умело ченчевать (от англ. Change - обмен). Мы им коньяк армянский, они нам - галстук американский, мы им часы командирские, они нам - духи французские, мы им икру черную, они нам - изделия табачные. Ченч. Чудик иностранец в ушанке со звездой превращался в мелкого советского фарцовщика.
Но в гостиницах с интуристами работала и своя фарцовочная мафия, даже не совсем мафия, а сотрудники на выгодной должности. Такие должности стоили дорого: в 70-е годы устроиться горничной в хорошую гостиницу стоило 1000 рублей, барменом - 1500, администратором - 2000. И все это при стандартной зарплате в 120 рублей. Дорогая вакансия, но деньги на ней делались гораздо большее.
Иностранцы быстро понимали принцип действия, находили в отеле определенного сотрудника, и дальше работали только с ним. Приезжаешь в советскую Москву, привозишь с собой целый гардероб, и уезжаешь их Москвы с целой пачкой советских же рублей. Ну, или здесь тратишь, покупая домой что-то ценное.
Ян Рокотов быстро понял принцип работы фарцовщиков, и сделал вывод: надо выстроить свою собственную систему. И система такая у него получилась. В ней были утюги (они же рысаки и бегунки), эти «бомбили», то есть вступали в торговые отношения с иностранцами (фирмачами) и покупали фирму́ (одежду, обувь, косметику). Фирму́ «скидывали» уже другие люди, а на вырученную «капусту» покупалось что-то для дальнейшей торговли с фирмачами.
Участок улицы Горького, ныне Тверской, от Пушкинской почти до Кремля назывался «Плешкой», потому что был отутюжен утюгами до состояния плешивого газона. Тут вам и «Националь», и гостиница «Москва», и «Интурист» до недавнего времени стоял. Если бы собрать всех фарцовщиков с Плешки и спросить, вы чьих будете, они бы все ответили: «Рокотовские мы».
Но никто из них Рокотова в лицо бы при встрече не узнал. Он продолжал жить в той же комнатенке и носить один и тот же серый костюм. Король был неузнаваем. Проблема в его схеме была только в одном - в участии иностранной валюты. Вот на это преступление советская власть реагировала люто и не щадила никого.
Но в больших операциях валюты не избежать. Рокотов сколотил хороший капитал и хранил его по заветам известного подпольного миллионера, в чемоданчике. Содержимое его нам уже известно. Рокотов чемоданчик все время перемещал, хранил у знакомых, в гостиницах, а то и в камере хранения. В ноябре 1960 в КГБ уже знали его секрет. Но решили подождать, взять с поличным.
Однажды, почуяв за собой слежку, Рокотов решил проверить, прослушивают ли его телефон: позвонил ничего не подозревавшему приятелю и попросил его на время забрать некий чемодан с вещами, которыми он «сильно дорожит». Приятеля вскоре схватили вместе с заветным чемоданом, однако внутри оказалось только мыло, мочалка и грязное бельё.
Но неудача только подзадорила КГБ, и они стали дожидаться, пока Рокотов сдаст свой чемодан в камеру хранения. И через год это случилось. Когда Ян Рокотов пришел забирать свой чемодан, его ждали. Судили его по статье «валютные операции». Серьезная статья, это же почти убийство. От 3 до 8 лет лишения свободы. Конечно, Рокотов получил максимум.
Так бы все и закончилось, но в 1961 году Никита Сергеевич Хрущёв ездил в Берлин, где во время встречи с немецким представителем ему заявили, что такого чёрного рынка, как в Москве, нет нигде в мире. Хрущев был в ярости, вернувшись в Москву, он приказал рассмотреть все дела про фарцовщиков и валютчиков. Дело Рокотова было пересмотрено, и суд назначил новое наказание - 15 лет лишения свободы.
Желание людей ходить в приличной одежде и слушать ту же музыку, что их сверстники по всему миру было объявлено предательством родины. Но предательство - категория нравственная, поэтому с фарцой советская власть боролась не менее юридических идеологическими методами. Предательства фарцовщиков начали постоянно показывать по ТВ, особенно отличилась курсовая работа будущих известных режиссеров Валерия Ускова и Владимира Краснопольского «Тени на тротуарах». Глубинный народ негодовал.
Так что вскоре после приговора Никита Хрущев получил письмо от московских рабочих. «…Мы, простые советские люди, сотрудники Московского завода приборов, убедительно просим вас быть беспощадными к этим отбросам, жалким подонкам и негодяям, гадкие души которых пусты, а они набрались наглости и перестали уважать советский строй. Они хуже предателей, они давно уже трупы, и мы просим вас, чтобы таким же другим неповадно было, приговорить всю эту преступную шайку к высшей мере наказания - расстрелу, чтобы не поганили они впредь неподкупную репутацию честных советских людей, не дышали с нами одним воздухом и не смели называться гражданами СССР…»
Удивительно двойственной может быть природа человека. С одной стороны, Никита Хрущев - развенчатель культа личности Сталина, зачинатель оттепели, балагур и весельчак. А с другой… Сразу после письма московских рабочих принимается в спешном порядке указ «Об усилении уголовной ответственности за нарушение правил валютных операций» и состоится третий пересмотр дела. Рокотова и его друзей, Файбишенко и Яковлева, приговорили к расстрелу.
Рокотов написал письмо Хрущеву, он просил сохранить ему жизнь. Но тщетно. Ян Рокотов был расстрелян 16 июля 1961 года в Бутырской тюрьме. После дела Рокотова только за 9 месяцев, с ноября 1962-го по июль 1963-го, суды вынесли ещё 163 смертных приговора. Статью 88 УК РСФСР, которую валютчики меж собой называли «бабочкой», окончательно отменили только в 1994-м.
«Умереть - тоже надо уметь,
На свидание к небесам,
Паруса выбирая тугие.
Хорошо, если сам,
Хуже, если помогут другие»
Материал взят из цикла передач Владимира Раевского «Сделано в Москве». Фото без моих логотипов взяты из Сети.