Первый в Москве заяц
Заяц, о котором пойдет речь, может быть, и не самый первый, но, по крайней мере, первый из всех известных московских зайцев.
В 1914-ом году в московском трамвае появился новый кондуктор. Он устроился на работу в Миусский трамвайный парк.
Но довольно скоро у юноши-кондуктора, да и у всех других трамвайных кондукторов, появился злейший враг. Фамилия его неизвестна, да и точного описания внешности не сохранилось. Известно только, что каждое утро в трамвай заходил старичок с бородкой, опрятный, интеллигентный, обходительный.
Кондуктор выходил на работу рано утром, и получал для сдачи 60 копеек мелочью. Старичок про это хорошо знал, и носил с собой супер-оружие для бесплатного проезда.
Сто рублей в те годы это целая ломовая лошадь, или 250 бутылок водки, или возможность 15 раз съездить из Москвы в Петербург, или 20 раз послушать оперу в первом ряду Большого театра. Зарплата земского врача составляла в то время 80 рублей в месяц. А тут - билет на трамвай. Разумеется, сдачи с таких деньжищ у кондуктора не было. Но старичок сдачи и не требовал. Он спокойно сходил на остановке и садился в следующий трамвай.
Этого старичка знали все московские кондукторы. Знали они и его неразменную купюру с Екатериной Второй. И даже ее номер. Поэтому сразу говорили: «Предъявите вашу «катеринку» номер 123715 и выметайтесь из вагона!» Так что долгое время у старичка с «катеринкой» был бесплатный абонемент на трамвай.
Но новый, молодой кондуктор был нетривиальных взглядов на жизнь, поэтому быть покорным зайцу всю оставшуюся жизнь он не собирался. Однажды в ответ на протянутую ему старичком сторублевку он невозмутимо забрал купюру, и выдал пассажиру сдачу - 99 рублей и 95 копеек, которые взял у начальника парка под расписку.
Дальше, по воспоминаниям, было так: «Я неторопливо отсчитал 99 рублей 95 копеек, два раза пересчитал сдачу и протянул старику. На него было страшно смотреть. Лицо его почернело. В глазах было столько желтой злости, что я бы не хотел встретиться с этим стариком в пустом переулке.
Старик молча взял сдачу, молча сунул ее, не считая, в карман пальто и пошел к выходу.
- Куда вы? - сказал я ему вежливо. - У вас же есть, наконец, билет. Можете кататься сколько угодно.
- Зараза! - хриплым голосом произнес старик, открыл дверь на переднюю площадку и сошел на первой же остановке. Сделал он это, должно быть, по застарелой привычке.
Когда вагон тронулся, старик изо всей силы ударил толстой тростью по стенке вагона и еще раз крикнул:
- Зараза! Жулик! Я тебе покажу!» (с)
Правда, в трамвае его больше не видели, но видели бодро шагающим на службу пешком. А вот знаменитая сторублевая купюра с номером 123715 несколько дней висела в трамвайном парке на доске для приказов, огражденной проволочной сеткой. А кондуктор записал воспоминания об этом случае.
Юношу-кондуктора звали Константин Паустовский.
Фото без моих логотипов взяты из Сети.
В 1914-ом году в московском трамвае появился новый кондуктор. Он устроился на работу в Миусский трамвайный парк.
Но довольно скоро у юноши-кондуктора, да и у всех других трамвайных кондукторов, появился злейший враг. Фамилия его неизвестна, да и точного описания внешности не сохранилось. Известно только, что каждое утро в трамвай заходил старичок с бородкой, опрятный, интеллигентный, обходительный.
Кондуктор выходил на работу рано утром, и получал для сдачи 60 копеек мелочью. Старичок про это хорошо знал, и носил с собой супер-оружие для бесплатного проезда.
Сто рублей в те годы это целая ломовая лошадь, или 250 бутылок водки, или возможность 15 раз съездить из Москвы в Петербург, или 20 раз послушать оперу в первом ряду Большого театра. Зарплата земского врача составляла в то время 80 рублей в месяц. А тут - билет на трамвай. Разумеется, сдачи с таких деньжищ у кондуктора не было. Но старичок сдачи и не требовал. Он спокойно сходил на остановке и садился в следующий трамвай.
Этого старичка знали все московские кондукторы. Знали они и его неразменную купюру с Екатериной Второй. И даже ее номер. Поэтому сразу говорили: «Предъявите вашу «катеринку» номер 123715 и выметайтесь из вагона!» Так что долгое время у старичка с «катеринкой» был бесплатный абонемент на трамвай.
Но новый, молодой кондуктор был нетривиальных взглядов на жизнь, поэтому быть покорным зайцу всю оставшуюся жизнь он не собирался. Однажды в ответ на протянутую ему старичком сторублевку он невозмутимо забрал купюру, и выдал пассажиру сдачу - 99 рублей и 95 копеек, которые взял у начальника парка под расписку.
Дальше, по воспоминаниям, было так: «Я неторопливо отсчитал 99 рублей 95 копеек, два раза пересчитал сдачу и протянул старику. На него было страшно смотреть. Лицо его почернело. В глазах было столько желтой злости, что я бы не хотел встретиться с этим стариком в пустом переулке.
Старик молча взял сдачу, молча сунул ее, не считая, в карман пальто и пошел к выходу.
- Куда вы? - сказал я ему вежливо. - У вас же есть, наконец, билет. Можете кататься сколько угодно.
- Зараза! - хриплым голосом произнес старик, открыл дверь на переднюю площадку и сошел на первой же остановке. Сделал он это, должно быть, по застарелой привычке.
Когда вагон тронулся, старик изо всей силы ударил толстой тростью по стенке вагона и еще раз крикнул:
- Зараза! Жулик! Я тебе покажу!» (с)
Правда, в трамвае его больше не видели, но видели бодро шагающим на службу пешком. А вот знаменитая сторублевая купюра с номером 123715 несколько дней висела в трамвайном парке на доске для приказов, огражденной проволочной сеткой. А кондуктор записал воспоминания об этом случае.
Юношу-кондуктора звали Константин Паустовский.
Фото без моих логотипов взяты из Сети.