«…Я проснулся сегодня от стука в дверь,
И, еще не очнувшись, ее открыл.
На меня навалился твой бледный труп,
Кем-то поставленный возле двери…».
Звуки обдолбаной песни одного из представителей совковой панк-культуры шершавыми ошметками прорывались сквозь дискретность похмельного сна и не давали ни уснуть, ни проснуться. Продолжалось это всю ночь: паскудный CD шел по кругу. Однако выключать его не хотелось, потому что было бы совсем уж плохо. По некоторым ощущениям сбоку чувствовалось присутствие некоего существа определенного пола. Открыть глаза и посмотреть что это, было страшно. Обрывки воспоминаний последних часов запоя ехидно намекали на внешность существа. Об этом же пытался сказать аудиоряд: храп, стон и чмоканье желудок не успокаивали. Необходимость срочно уйти была здесь и сейчас. Это был чистый дзен. Я почувствовал себя самураем без сапог и Вием.
Разлепились веки и сетчатку облил серый свет гребаного фонаря. Вдобавок ко всему за окном пели птички и радостно орали дети различных и определенных национальностей. Я вспомнил слова давней знакомой Евгении, в бытность свою бывшей проституткой, феминисткой, а затем журналистом регионального ТВ, пробившейся в столицу, благодаря всем талантам. Это лупоглазое нервозное чудовище без ресниц, бровей, но с огромными сосками и овечьей прической презирало воспитательниц детских садов. «Как можно возиться с орущими, срущими, да еще чужими детьми? Ненавижу детей!», говорило оно. Сейчас я ей верил как родной. Кроме детей она ненавидела природу и огороды.
По комнате были разбросаны бутылки, окурки, носки и что-то еще. Из мебели - уссатый полосатый матрас, на котором сидел я и натягивал какие-то трусы. В сторону не смотрел - было страшно.
- Ты куда? - томно, как роковая женщина, простонала жирная вонючая «голубка».
- Я это…, - отводя в сторону рыло. - За пивом.
- Я жду, - по-кошачьи игриво прохрюкало существо и его немедленно вырвало.
Пробежав два или двадцать домов, я успокоился. Ощутив что-то вроде радости, попытался улыбаться. Улыбка вышла стертой, потому что воспоминания лукаво мне подмигнули, намекая, как вчера я снимал на сутки грязный притон, и как меня предупреждали, чтобы я присматривал за деньгами. Я осмотрел карманы: телефон, деньги, документы - все здесь. Вторая радость. Третья ждала меня в магазине. Шел пятый день жестокой битвы воли и духа со здравым смыслом.