Странно, клянусь шлемом и башмаками… Ты понимаешь, что она в корабле?»
Давай-ка хлопнем с тобой для согреву и для поднятия настроения, подмигнул Августе Эрни и заговорщически улыбнулся, вытаскивая из-за спины знакомую бутыль темнозеленого стекла. Ребенок продолжал орать с той же громкостью и в тех же интонациях, будто в него, как в счетную машину, была вложена заданная программа.
Многоязыкого приходилось терпеть, хотя он был плохим советником и называл вождя запретным именем «Дождь в Лицо», когда поблизости не было других людей.
«Ну что, пойдем, я на ночь собираюсь устраиваться», сообщил я Ленивцу, так как хотел привлечь его к охранным функциям, с которыми он, по-моему, уже один раз справился и думаю, не откажется выполнять их и в дальнейшем.