Как во городе было, во Нью-Йорке...
Мы с ней за пластилином вышли. Лельке четыре, она по-честному доложила - я пластилин хочу! Он продается в ста метрах от точки А, с которой начиналось движение. Но мы в обход направились, в самом центре города пластилин поискать, святое дело.
А холод, и ветер и снег.
Подземка нас домчала со свистом, будем развлекаться. А холод и ветер и снег нешуточные, Лелька заунывное тянет, про пластилин, дался же он ей, посмотри, красота какая вокруг! Зуб на зуб у меня не попадает, но выговорила, лучше б молчала -“Хочешь, к маме на работу пойдем?”
Лелька там хорошо себя вела, образцово. "Четыре годика всего, а какой умный ребенок!" - обступили коллеги девочку, не нахвалятся. Мама Лелькина улыбается. Мне приятно. Идиллия. Пора прощаться, а то песня "хочу пластилин" зазвучит, перед коллегами неловко.
Как можно детские движения души предугадывать? А холод, и ветер, и снег - ничего не изменилось, но пластилин позабыт напрочь.
"К маме, к маме хочу!" - завела Лелька новую песнь, ни дать ни взять, тот кот ученый, что направо идет, громыхая цепью. Текст не менялся уже минут пять - "К маме, к маме хочу!", но вернуться в трудовой коллектив никакой возможности, репутация зарабатывается долго, а теряется в один миг.
"К маме, к маме хочу, к маме хочу!" - Лелька, если найдет хорошие слова, то как дите при шарманщике, повторяет не вдумываясь. Но и не отвлекаясь.
Да нельзя орать на улице, ты простудишься, угомонись!
"К маме, к маме хо…"
Горло обдерется от ветра, он же напрямую в бронхи, а там легкие, ой… скажут, тебе и ребенка доверить нельзя! - и правильно скажут, у Лельки температура два дня держалась, первый раз вышли. И всего-то 100 метров было до пластилина в точке А… куда меня занесло?
В царстве "Виктория сикрет" щебет и бедлам, но двери оказались первыми. Тепло.
Трусы с кружавчиками вокруг, лифчики с силиконом, а тут духи и лосьоны, бусики и брелки розовые, потрогай! А хочешь, купим? Ну хочешь? Не-а. Не отвлекается, жалобно поет, громко, в глазах драма великая. Лелька, лак для ногтей перламутровый, смотри (как я в детстве мечтала, чтобы лак на пальчиках переливался!!!)!
Не-а. Ярко-розовое Лельку не интересовало вовсе. И кружевное не волновало, и блестящее не трогало; даже наивные ароматы в ярких бутылочках, мы все корзинки перетрясли - не вдыхала. Воротила нос, и...
"К маме, к маме хочу!!!" - летят децибелы стрелами в предрождественскую суету, громкость по максимуму; я играю с Лелькой в "hide&seek", прячусь за пижамами в цветочек, мы мечемся с этажа на этаж, она продолжает орать - и так истошно! - если вокруг кто-нибудь понимает русский, то в полицию позвонили давно: Украли чужого ребенка! Пытаются заставить его замолчать, но девочка хочет к маме! Выезжайте.
Мне страшно, конечно, судьба моя незавидна. Кто мне поверит? Никто.
Лелька почему-то сжалилась надо мной. Пауза, до десяти можно было сосчитать. И заявила, что ей в туалет надо, срочно.
Это вначале они предложили "Старбакс" (пятнадцать минут быстрым шагом, по морозу, ничего себе). Лелька завопила громче, нас тут же проводили в служебную комнату отдыха. Вниз по лестнице. - И поэтому девочка так плачет? - юная менеджерша, настороженно улыбаясь.
- Конечно, поэтому! - я, с видимым облегчением и энтузиазмом.
Позже выяснилось, что не поэтому.
Раскатистое "К маме!!!" загремело вновь, а мы еще и перчаточку потеряли, выйти на холод пора, но как же без перчаточки?!! Вы не видели, ярко-розовая такая, в полосочку? Не видели.
А холод, и ветер, и снег. Едва вышли за дверь, в лицо и с размаху. Мы обе зажмурились.
Пятая авеню, вечер, рождество на носу, заунывное "к маме!" - и ветер, ветер, на всем божьем свете. Укрыться негде. Там, в степи глухой, замерзал ямщик.
Но дверь спасительная рядом, я почувствовала. В десяти шагах - огромное здание, понятия не имею, откуда взялось - пространство, стеклометалл и кафе в глубине зала.
В кафе чай наливают, но это не главное. Там конфеты из шоколада, и ни одной розовой обертки. И белая, и желтая, и черная, на ярко-красной, четвертой по счету, Лелька замолчала. Съехала с частушки про маму. Она была совершенно счастлива. Еще одну шоколадину, упакованную в оранжевое, я на всякий случай припасла.
Гуляем. Настроение окружающим не портим, холодный воздух не допускаем внутрь. Чинные, степенные, хорошо воспитанные люди, а что?
---------------------
P.S. В ста метрах от исходного пункта А мы с Лелькой вышли из Subway и купили пластилин. И перчаточку купили розовую, точь-в-точь как та, что пополнила ассортимент девчачьих радостей в раздражавшем нас обеих магазине Victoria Secret. Возвращались домой промерзшие насквозь, но друг другом довольные. Очень.
А холод, и ветер и снег.
Подземка нас домчала со свистом, будем развлекаться. А холод и ветер и снег нешуточные, Лелька заунывное тянет, про пластилин, дался же он ей, посмотри, красота какая вокруг! Зуб на зуб у меня не попадает, но выговорила, лучше б молчала -“Хочешь, к маме на работу пойдем?”
Лелька там хорошо себя вела, образцово. "Четыре годика всего, а какой умный ребенок!" - обступили коллеги девочку, не нахвалятся. Мама Лелькина улыбается. Мне приятно. Идиллия. Пора прощаться, а то песня "хочу пластилин" зазвучит, перед коллегами неловко.
Как можно детские движения души предугадывать? А холод, и ветер, и снег - ничего не изменилось, но пластилин позабыт напрочь.
"К маме, к маме хочу!" - завела Лелька новую песнь, ни дать ни взять, тот кот ученый, что направо идет, громыхая цепью. Текст не менялся уже минут пять - "К маме, к маме хочу!", но вернуться в трудовой коллектив никакой возможности, репутация зарабатывается долго, а теряется в один миг.
"К маме, к маме хочу, к маме хочу!" - Лелька, если найдет хорошие слова, то как дите при шарманщике, повторяет не вдумываясь. Но и не отвлекаясь.
Да нельзя орать на улице, ты простудишься, угомонись!
"К маме, к маме хо…"
Горло обдерется от ветра, он же напрямую в бронхи, а там легкие, ой… скажут, тебе и ребенка доверить нельзя! - и правильно скажут, у Лельки температура два дня держалась, первый раз вышли. И всего-то 100 метров было до пластилина в точке А… куда меня занесло?
В царстве "Виктория сикрет" щебет и бедлам, но двери оказались первыми. Тепло.
Трусы с кружавчиками вокруг, лифчики с силиконом, а тут духи и лосьоны, бусики и брелки розовые, потрогай! А хочешь, купим? Ну хочешь? Не-а. Не отвлекается, жалобно поет, громко, в глазах драма великая. Лелька, лак для ногтей перламутровый, смотри (как я в детстве мечтала, чтобы лак на пальчиках переливался!!!)!
Не-а. Ярко-розовое Лельку не интересовало вовсе. И кружевное не волновало, и блестящее не трогало; даже наивные ароматы в ярких бутылочках, мы все корзинки перетрясли - не вдыхала. Воротила нос, и...
"К маме, к маме хочу!!!" - летят децибелы стрелами в предрождественскую суету, громкость по максимуму; я играю с Лелькой в "hide&seek", прячусь за пижамами в цветочек, мы мечемся с этажа на этаж, она продолжает орать - и так истошно! - если вокруг кто-нибудь понимает русский, то в полицию позвонили давно: Украли чужого ребенка! Пытаются заставить его замолчать, но девочка хочет к маме! Выезжайте.
Мне страшно, конечно, судьба моя незавидна. Кто мне поверит? Никто.
Лелька почему-то сжалилась надо мной. Пауза, до десяти можно было сосчитать. И заявила, что ей в туалет надо, срочно.
Это вначале они предложили "Старбакс" (пятнадцать минут быстрым шагом, по морозу, ничего себе). Лелька завопила громче, нас тут же проводили в служебную комнату отдыха. Вниз по лестнице. - И поэтому девочка так плачет? - юная менеджерша, настороженно улыбаясь.
- Конечно, поэтому! - я, с видимым облегчением и энтузиазмом.
Позже выяснилось, что не поэтому.
Раскатистое "К маме!!!" загремело вновь, а мы еще и перчаточку потеряли, выйти на холод пора, но как же без перчаточки?!! Вы не видели, ярко-розовая такая, в полосочку? Не видели.
А холод, и ветер, и снег. Едва вышли за дверь, в лицо и с размаху. Мы обе зажмурились.
Пятая авеню, вечер, рождество на носу, заунывное "к маме!" - и ветер, ветер, на всем божьем свете. Укрыться негде. Там, в степи глухой, замерзал ямщик.
Но дверь спасительная рядом, я почувствовала. В десяти шагах - огромное здание, понятия не имею, откуда взялось - пространство, стеклометалл и кафе в глубине зала.
В кафе чай наливают, но это не главное. Там конфеты из шоколада, и ни одной розовой обертки. И белая, и желтая, и черная, на ярко-красной, четвертой по счету, Лелька замолчала. Съехала с частушки про маму. Она была совершенно счастлива. Еще одну шоколадину, упакованную в оранжевое, я на всякий случай припасла.
Гуляем. Настроение окружающим не портим, холодный воздух не допускаем внутрь. Чинные, степенные, хорошо воспитанные люди, а что?
---------------------
P.S. В ста метрах от исходного пункта А мы с Лелькой вышли из Subway и купили пластилин. И перчаточку купили розовую, точь-в-точь как та, что пополнила ассортимент девчачьих радостей в раздражавшем нас обеих магазине Victoria Secret. Возвращались домой промерзшие насквозь, но друг другом довольные. Очень.