Остров проклятых
Новый фильм Скорсезе вызвал скорее рвотный рефлекс, чем удивление феерическим пренебрежением зрителем, которое прочили этому фильму некоторые критики. Уже после Отступников стало понятно, что Марти пора на пенсию, и было бы, конечно, идеально, если бы он перестал снимать сразу, как только получил своего Оскара за выслугу лет. Но режиссер решил продолжить, и снял страшное кино. Не страшное от ужаса, а до отвращения.
На остров, где отбывают наказание умалишенные и их охранники, приехали два судебных исполнителя проводить расследование исчезновения одной из пациенток. Главный из них (Ди Каприо) сразу почувствовал, что с этим местом что-то не в порядке, и начал копать, несмотря на сопротивление администрации, пациентов, природы и - как оказалось впоследствии - самого себя. Сюжет, в принципе, ожидаемый, хотя до самого конца меня не оставляла надежда, что все окажется именно таким, каким все себе представлял герой Ди Каприо - в конце концов, это куда более нормально, чем предложенная нам в итоге действительность.
Но не сама по себе история героя вызывает отвращение (хотя она тоже, конечно), а то, какими, с позволения сказать, визуальными средствами выразил все режиссер. Когда смотришь эти яркие сны/флешбэки, снятые заведомо так, чтобы выглядеть искусственными, поневоле спрашиваешь себя (в большей степени, чтобы отвлечь от происходящего на экране), что же такое творится в голове у Скорсезе? (И да, это говорит человек, который одно время увлекался Линчем). Вот если бы этих сцен в Острове проклятых не было - получился бы обычный фильм, как Отступники, а с ними - отвратительный, и поневоле становится жалко, что поздний Скорсезе оставляет зрителю такой жалкий выбор.
На остров, где отбывают наказание умалишенные и их охранники, приехали два судебных исполнителя проводить расследование исчезновения одной из пациенток. Главный из них (Ди Каприо) сразу почувствовал, что с этим местом что-то не в порядке, и начал копать, несмотря на сопротивление администрации, пациентов, природы и - как оказалось впоследствии - самого себя. Сюжет, в принципе, ожидаемый, хотя до самого конца меня не оставляла надежда, что все окажется именно таким, каким все себе представлял герой Ди Каприо - в конце концов, это куда более нормально, чем предложенная нам в итоге действительность.
Но не сама по себе история героя вызывает отвращение (хотя она тоже, конечно), а то, какими, с позволения сказать, визуальными средствами выразил все режиссер. Когда смотришь эти яркие сны/флешбэки, снятые заведомо так, чтобы выглядеть искусственными, поневоле спрашиваешь себя (в большей степени, чтобы отвлечь от происходящего на экране), что же такое творится в голове у Скорсезе? (И да, это говорит человек, который одно время увлекался Линчем). Вот если бы этих сцен в Острове проклятых не было - получился бы обычный фильм, как Отступники, а с ними - отвратительный, и поневоле становится жалко, что поздний Скорсезе оставляет зрителю такой жалкий выбор.