Jun 06, 2009 13:17
И почему никому не понравился новый фильм Озона, не понимаю. Все как один пишут из Канн - хотим, мол, нового киноязыка, старый уже надоел, но что-то пока никто ничего кардинального не предложил, ах, какой ужасный в этом году Каннский фестиваль. На нового Озона вообще, кажется, никто не обратил внимания, а он-то как раз во всех своих фильмах и экспериментирует, соединяя несоединимые жанры, формы, виды пресловутого киноязыка. Конечно, не обязательно, что соединение разного даст новое целое, но он хоть пробует, верно?
В этот раз соединились типичная социальная драма из восточно- и средне-европейского кино последнего времени и фантастический гротеск (не знаю, почему, но мне это сочетание живо напомнило Булгакова). Двое рабочих с завода, обычные мужчина - мигрант и женщина - мать-одиночка, знакомятся во время перекура, идут на единственное свидание в ресторан, после чего начинают жить вместе. Вскоре у них рождается сын, который много кричит, и, как оказывается, не просто так. А дальше уже неожиданно для всех (кому не рассказали сюжет) начинается гротеск.
В результате у Озона получился фильм - о чем бы вы думали? - о любви. Пусть все люди зашоренные и понимают, в чем их счастье, только когда у них отбирают нечто необычное, но все равно самое лучшее, что у них остается - это любовь друг к другу. Этого понимания не хватает не только большинству людей, но и критикам - неужто за последнее время вышел хоть один фильм о самом важном на свете? Ответ на вопрос про новый киноязык прост: кино должно снова повернуться к человеку, а не гнаться за технологическим совершенством по типу быстрее-выше-сильнее. Только тогда зрителя снова можно будет удивить и до него достучаться. Озон, вместо сложных компьютерных моделей, для этого использовал куриные крылья - и у него, как мне кажется, все получилось.
Озон,
французское,
2009,
кино