Бутерброд
Был у нас в роте переходящий матрас. Это как переходящее красное знамя, только матрас. (Правильнее наверное писать матрац, но матрас как-то привычнее)
Переходящим матрасом деды награждали самого прожорливого чижика. Которых в армии, как известно, называют метким словом "голодняк".
Матрас этот был примечателен тем, что имел с одной стороны огромное, в полматраса, тёмное масляное пятно. Происхождение этого пятна было таким.
Дембеля, как известно, масло не едят. Вот как только стукнет сто дней до приказа, так всякий уважающий себя дембель масла в рот не берёт. А обязан отдавать своё масло замене. Если замены нет, то любому ближайшему чижику. Таков закон.
И вот как-то раз один чижик попал в чисто дембельскую смену. Ничем особым ему это не грозило, потому что известно - дембель чижика не обидит. А скорее наоборот. Дежурная смена - семь человек. Шесть дембелей и чижик. Дежурная смена питается отдельно. То есть дембелям из смены своё масло, кроме этого чижика, и отдать-то было некому. Они и отдавали. Так что каждое утро чижик получал ровно семь порций масла. В солдатской пайке масла 20 грамм. Итого 140 грамм сливочного масла ежесуточно на одного чижика.
Сперва он его старательно ел. В солдатской пайке кусок белого хлеба - 1/5 буханки. Масла сверху получалось примерно столько же. Поэтому неокрепший организм молодого солдата от такого насилия быстро взбунтовался. Тогда солдат стал масло ныкать. Поест-поест, и заныкает. Может где-то в сугробе, по дороге от столовой до казармы, может ещё как, только когда масла скопилось изрядно, а дембельская смена подошла к концу, он масло откопал, притащил в казарму, и заныкал под матрас. Что бы кушать постепенно. Полкило, или сколько там вышло, хорошего коровьего масла в аккуратных мороженых шайбочках по 20 грамм.
Масло под матрасом быстро растаяло и впиталось. И вскоре от масла не осталось ничего, кроме огромного расползающегося пятна на матрасе.
И сдобного сливочного духа, как из хорошей кондитерской.
На этот сытный дух вечером и вышел наш ротный, капитан Костя Езепчук.
Сказав вместо "Добрый вечер!" своё традиционное "Товарищи солдаты! Вы опустились ниже канализации!", он поводил из стороны в сторону солидных размеров шнобелем, и шнобель безошибочно вывел его на цель. Езепчук отогнул край одеяла вместе с простынёй, поглядел на матрас, и задумчиво сказал:
- Вот взять бы, товарищ солдат, намазать этот матрас на булку, и заставить вас этот бутерброд сожрать!
Потом помолчал и добавил:
- К сожалению, у нас в советской армии таких булок пока не пекут!
Переходящим матрасом деды награждали самого прожорливого чижика. Которых в армии, как известно, называют метким словом "голодняк".
Матрас этот был примечателен тем, что имел с одной стороны огромное, в полматраса, тёмное масляное пятно. Происхождение этого пятна было таким.
Дембеля, как известно, масло не едят. Вот как только стукнет сто дней до приказа, так всякий уважающий себя дембель масла в рот не берёт. А обязан отдавать своё масло замене. Если замены нет, то любому ближайшему чижику. Таков закон.
И вот как-то раз один чижик попал в чисто дембельскую смену. Ничем особым ему это не грозило, потому что известно - дембель чижика не обидит. А скорее наоборот. Дежурная смена - семь человек. Шесть дембелей и чижик. Дежурная смена питается отдельно. То есть дембелям из смены своё масло, кроме этого чижика, и отдать-то было некому. Они и отдавали. Так что каждое утро чижик получал ровно семь порций масла. В солдатской пайке масла 20 грамм. Итого 140 грамм сливочного масла ежесуточно на одного чижика.
Сперва он его старательно ел. В солдатской пайке кусок белого хлеба - 1/5 буханки. Масла сверху получалось примерно столько же. Поэтому неокрепший организм молодого солдата от такого насилия быстро взбунтовался. Тогда солдат стал масло ныкать. Поест-поест, и заныкает. Может где-то в сугробе, по дороге от столовой до казармы, может ещё как, только когда масла скопилось изрядно, а дембельская смена подошла к концу, он масло откопал, притащил в казарму, и заныкал под матрас. Что бы кушать постепенно. Полкило, или сколько там вышло, хорошего коровьего масла в аккуратных мороженых шайбочках по 20 грамм.
Масло под матрасом быстро растаяло и впиталось. И вскоре от масла не осталось ничего, кроме огромного расползающегося пятна на матрасе.
И сдобного сливочного духа, как из хорошей кондитерской.
На этот сытный дух вечером и вышел наш ротный, капитан Костя Езепчук.
Сказав вместо "Добрый вечер!" своё традиционное "Товарищи солдаты! Вы опустились ниже канализации!", он поводил из стороны в сторону солидных размеров шнобелем, и шнобель безошибочно вывел его на цель. Езепчук отогнул край одеяла вместе с простынёй, поглядел на матрас, и задумчиво сказал:
- Вот взять бы, товарищ солдат, намазать этот матрас на булку, и заставить вас этот бутерброд сожрать!
Потом помолчал и добавил:
- К сожалению, у нас в советской армии таких булок пока не пекут!