(no subject)
"Несколько лет назад мне пришла мысль, что при определении удачности или неудачности прожитой жизни обычно применяется далеко не бесспорный критерий. Именно - успех. Конечно, преуспеть в любом деле стремится каждый. Но обычно под успехом понимается не собственное удовлетворение от хорошо выполненной работы или достигнутой цели, а признание этого другими... Чтобы добиться такого успеха, нужны определенные данные, которые вряд ли стоит мне Вам перечислять. Но в наших условиях, особенно перед учеными и артистами, стоит одна дополнительная трудность - нужно, чтобы их произведения отвечали определенной идеологии, а чаще -задачам момента. Но ничто действительно новое не укладывается ни в какую, заранее преподанную старую схему. Во всяком случае, не может в нее уложиться целиком вся система взглядов, если она у данного автора имеется. Однако, поскольку пробиться на публичную арену большинству представляется безусловной необходимостью (иначе ты - неудачник!), люди прибегают к разным хитростям. Из них самая невинная - кое о чем просто умолчать. Но если это «кое-что» составляет главную сущность работы, то о нем не умолчишь. А человек правдивый даже и небольшую часть правды не захочет утаивать. Другой способ обнародования сомнительного в отношении идеологии произведения - предпослать ему некоторую заклинательную часть, наполненную сакраментальными формулами из самых незыблемых источников. Но несоответствие заклинания содержанию все же может быть обнаружено... Третий способ действия - прибегать к эзопову языку, напускать всякого тумана. Но при этом есть опасение, что читатель не поймет всего величия мысли автора или просто ничего не поймет.
Но как просто разрубается этот гордиев узел, если принять, что успех - не главная цель жизни. Тогда человек может принудительно работать только для получения средств к существованию, а остальное время отдавать тому, что ему кажется интересным и важным. Так я и стал поступать. Я стал писать, не рассчитывая ни на какого читателя. Пишу и складываю в стол, в ящик. Такой образ действия, конечно, не приносит мне популярности как автору, т. е. не увеличивает моего жизненного успеха. Но он имеет и большие преимущества. Я могу писать не только что мне нравится, но и как мне нравится. Могу просто упоминать авторов, не разыскивать точных цитат. А самое главное - в своих писаниях я раскрываюсь таким, как я есть. Перед кем? Это уже вопрос метафизический, т. е., по-видимому, самый важный."
Б. С. Кузин - А. А. Любищеву, 17.01.1970
Но как просто разрубается этот гордиев узел, если принять, что успех - не главная цель жизни. Тогда человек может принудительно работать только для получения средств к существованию, а остальное время отдавать тому, что ему кажется интересным и важным. Так я и стал поступать. Я стал писать, не рассчитывая ни на какого читателя. Пишу и складываю в стол, в ящик. Такой образ действия, конечно, не приносит мне популярности как автору, т. е. не увеличивает моего жизненного успеха. Но он имеет и большие преимущества. Я могу писать не только что мне нравится, но и как мне нравится. Могу просто упоминать авторов, не разыскивать точных цитат. А самое главное - в своих писаниях я раскрываюсь таким, как я есть. Перед кем? Это уже вопрос метафизический, т. е., по-видимому, самый важный."
Б. С. Кузин - А. А. Любищеву, 17.01.1970