Вандейская чаша
Сражение при Круа-Батай (Croix-Bataille) 25.10.1793 или три ошибки генерала Вестерманна, т.е. почему сей кадр стал кровником мсье Анри и заказал в итоге своего врага...
В ночь на 25 октября 1793 года войска Вестермана и Бопюи подошли к Шато-Гонтье близ Лаваля, опередив основную часть республиканской армии. Генерал Вестерманн, который всю битву при Шоле простоял в резерве, а потом успел сшибиться только с арьергардом отступающих вандейцев в Бопрео, решил не дожидаться основной массы войск и немедленно атаковать. Это было уже ошибкой. Вестерманн выдвинулся вперед к Лавалю, достигнув местечка Круа-Батай, и для начала отправил в разведку гусарский отряд под предводительством своего адъютанта капитана Отвиля. Это было его второй ошибкой, потому что перемещающийся в ночи вражеский отряд засекли вандейские посты, которые подали сигнал стоящей в Лавале армии. Вестерманн буквально не успел ничего предпринять, как вандейцы вышли из города и стремительно атаковали. И получаса не прошло, как ряды республиканцев пришли в беспорядок. В дополнение всего, отряд шуан под предводительством Эме Пике дю Буаги, см кто таков тут:
обошел синих с тыла, завершив полный разгром. Потеряв примерно 1600 человек убитыми и 600-700 раненными, республиканцы спешно отступили обратно к Шато-Гонтье.
На следующий день к Лавалю подтянулась основная часть республиканской армии во главе с Жаном-Батистом Клебером, который пришел в ярость, узнав о разгроме Вестерманна.
Клебер решил дать войскам, утомленным несколькими днями марша, пару дней отдыха, но Вестерманну хотелось немедленного реванша. Это была третья ошибка Вестерманна под Лавалем, и сейчас мы её всем покажем. Пока кое-какое пояснение...
В начале октября 1793 года, когда французы собирались начать новое наступление, Канкло был отстранен от командования армией берегов Бреста, а дю Байе также был отстранен от занимаемой должности. Про неадекватные замены говорилось вот тут:
Увольнения были вызваны интригами Шарля-Филиппа Ронсена, эбертиста,
который убедил военного министра Жан-Батиста Ноэля Бушотта
в том, что Канкло и дю Байе были ответственны за отсутствие успеха. Протеже Бушотта, Лешель был назначен главнокомандующим армией Запада 30 сентября. Примерно в то же время его повысили до дивизионного генерала. Новая армия приняла на себя войска Армии побережья Ла-Рошели, которой ранее командовал Жан Антуан Россиньоль, плюс армию Майнца. Про неё вот говорилось:
6 октября Россиньоль отправился командовать армией берегов Бреста. Лешель официально вступил в должность командира с 6 октября. Он был в армии Ла-Рошели первым командующим, и Клебер служил в качестве временного командира Нанта и армии Майнца подразделения в его отсутствие. Вот такой бардак! Оставив дивизию "Ла-Рошель" во главе с Алексисом Шалбосом, 9 октября Лешель принял командование от Клебера.
Комитет общественной безопасности считал, что Лешель сочетал "смелость с необходимыми талантами, чтобы положить конец войне". К сожалению, он оказался хуже Россиньоля, который, хотя и был храбрым, обычно считался некомпетентным. Когда Лешель прибыл в штаб-квартиру в Монтегю, Клебер разложил перед ним карту и объяснил стратегию своего предшественника Канкло. Не потрудившись взглянуть на карту, Лешель ответил: "На этой местности это вопрос демонстрации. Маршировать нужно величественно и массово". Когда Клебер тихо убрал карту, представитель Антуан Мерлен де Тионвиль заявил, что правительство назначает самых невежественных генералов из всех возможных. После обсуждения было решено, что дивизии Нанта и Майнса продолжат наступление с запада на Шоле, где они встретятся со сходящимися колоннами из Люсона и Ле-Сабль-д'Олон на юге и из Брессюира на востоке. После наступления у Ла Шатеньере Шальбо и Франсуа Жозеф Вестерманн опустошили сельскую местность вплоть до Брессюира, где к ним присоединились колонны из Сомюра и Туара, составив отряд численностью в 20 000 солдат. 14 октября 1793 года Лешель приказал колонне Люсона пройти маршем через Мортань-сюр-Севр, чтобы вступить в контакт с авангардом дивизии Майнца под командованием Мишеля де Бопуи. Оплошавший штабной офицер не предупредил Бопуи о предполагаемом соединении, и люсонская дивизия попала в вандейскую засаду.
Битва при Антраме (Entrammes) и Шато-Гонтье 26.10.1793.
Пожалуй, самая уверенная победа повстанцев за все время Северо-Западного похода. Пик боевой славы Анри де Ларошжаклена. И… та победа, после которой люди поверили в себя и даже большинство сомневающихся решили, что дело может выгореть. Так оно, в сущности, и было.
После разгрома своей дивизии при Круа-Батай 25.120.1793 Вестерманн захотел немедленного реванша всеми силами Западной армии, которая только что подошла к Шато-Гонтье. Он убедил главнокомандующего Жана Лешеля (по воспоминаниям Клебера и свидетельству современников (они ещё будут) - крайне бездарного и безграмотного командира, зато приятеля Жана-Батиста Каррье, про него вот тут:
и обладателя кристалльно чистой санкюлотской анкеты) атаковать Лаваль все так же с юга, через холмы Антрам. 26 октября республиканцы начали наступление, для начала взяв под контроль мост через через речушку Жуанну (приток Майенны), который составлял часть дороги на Лаваль. Разумеется, это не осталось незамеченным: шуанская разведка бесшумно патрулировала все окрестности Лаваля. Предупрежденный Анри де Ларошжаклен со всей вандейской армией выступил из города и начал развертывать войска к северу от Антрама.
У главкома Лешеля возникла идея атаковать колонной: республиканские офицеры высказали ему про абсурдность этой тактики, но подчинились приказу. Ларошжаклен же расположил своих людей полукругом, удобно расположив артиллерию. Как только авангард республиканской колонны под командованием Бопюи появился в зоне досягаемости, артиллерия Гаспара Бернара де Мариньи открыла огонь.
Скажем так, тесть с зятем хорошо сработались...
Авангард был почти ополовинен картечью, после чего вандейцы атаковали со всех сторон, практически взяв авангард в кольцо. Бопюи отдал приказ об отступлении. Остальные республиканцы под командованием Клебера поначалу удерживали свои позиции: это неплохо позволял удобный холмистый рельеф. Но вандейцы, не ограничившись отбитым обратно мостом, переправились через речку по нескольким бродам и предприняли несколько одновременных атак с разных сторон, вызвав в рядах республиканцев натуральную панику. Клебер и Марсо отдали приказ об отступлении, быстро перешедшим в бегство обратно в Шато-Гонтье. Разумеется, синих преследовали и били, а когда вся Западная армия укрылась в Шато-Гонтье, вандейцы немедленно начали штурм городка. С наступлением темноты город был отбит, республиканцы отступили в сторону Лион-д'Анже. До разделения дорог на Сегре и Лион-д'Анже их продолжали преследовать.
"Месье де Ларошжаклен, яростно преследовавший республиканцев, сказал своим солдатам: «Друзья мои, неужто победители будут спать снаружи, а побежденные в городе?» Никогда еще вандейцы не обладали таким рвением и отвагой; они бросились на штурм и вскоре наши люди вошли в Шато-Гонтье" (Mémoires de Mme la marquise de La Rochejaquelein).
Весь бой занял 12-14 часов. В этой битве республиканцы потеряли 4000 убитыми и ранеными из 20 тысяч солдат, а также почти всю свою артиллерию и обозы. Потери вандейцев составили 400 человек убитыми и 1200 ранеными. В итоге довольно долгое время вандейская армия могла не опасаться атак с тыла.
Дальше - веселее... слово самим республиканцам:
Битва при Энтраме началась в 11:00 утра 28 октября 1793 года, когда дивизия Бопуи в сопровождении Марсо столкнулась с вандейцами на высотах Энтрама. Клебер поднял свое подразделение в поддержку Бопуи, подвергшегося нападению. К сожалению, Лешель сковал всю армию в единую колонну, в которой тыл не смог прийти на помощь авангарду, а командующий армией не смог отдать приказы, необходимые для исправления ситуации. Несмотря на то, что им противостояли лучшие силы армии, вандейцы провели чрезвычайно эффективную атаку, которая неуклонно отбрасывала республиканцев назад. Наконец, увидев, что арьергард колонны начинает распадаться, подразделения Клебера и Бопуи бросились наутек. В тот вечер республиканцы попытались удержать Шато-Гонтье, но повстанцы выбили их оттуда. Войска армии Запада были разбросаны до Нанта, Анже и Ренна. Один источник оценил потери республиканцев в 12 000 человек и 19 артиллерийских орудий из 30 000. По более скромной оценке, потери республиканцев составляют 4000 человек из 25 000 против 2100 вандейцев убитыми и ранеными из 31 000. Когда его солдаты бежали, Лешель кричал: "Что я такого сделал, что должен командовать такими трусами?" Один солдат ответил: "Что мы такого сделали, что нами должно командовать такое дерьмо?"
28 октября Клебер и Марсо смогли наскрести всего 7000 солдат в Лион-д'Анже. Когда Лешель попытался проинспектировать войска вместе с Клебером, его встретили криками: "Долой Лешеля! Да здравствует дю Байе! Почему вы нас не оставите? Да здравствует Клебер!" Жестокий Вестерманн заявил: "Нет, я не подчинюсь трусу!" Существует несколько историй о том, что произошло дальше. В одном из сообщений представители организации убедили Лешеля уйти в отставку по болезни, и "он так хорошо изображал инвалида, что вскоре умер". Согласно второму сообщению, Мерлен де Тионвиль приказал арестовать его и доставить в Нант, где он умер в тюрьме от яда или отчаяния.
В последнем отчете говорилось, что ему было так стыдно, что он поехал в Нант и покончил с собой. Он умер 11 ноября 1793 года. Шалбос принял командование армией Запада 28 октября. Но и ему этот пост не принёс удачи.
После этой славной победы де Ларошжаклен думал воспользоваться возможностью вернуться в Вандею, но его отговорили от этой затеи, упирая на то, что эффективно преследовать республиканцев, имея при себе 50 тысяч беженцев, не получится.
Клебер же, опасаясь стать козлом отпущения, написал письмо с жалобами на некомпетентность главкома Лешеля в Комитет общественной безопасности. Вскоре Лешель был арестован и отправлен в Нант, где «скончался при невыясненных обстоятельствах». Проще говоря, ему очень помогли скончаться, свои же...
И вот только про Жана Шуана приписки стали делать уже нынешние поклонники роялистов, верные санкюлотской солидарности. Мол, раз простолюдин, так точно герой, и только поэтому. А про его протектора, принца де Тальмона, резко память отшибает. Знакомое явление.