Иноагенты в Сибири
Это фотография, с которой берёт начало история фотографического дела в Иркутске и вообще в Сибири, просто один француз приехал к соотечественнику дабы тот помог с чёсом по провинции... Теперь подробности.
На фото вот этот всем известный парень,
я про него писал вот тут, почему он родоначальник сибирских традиций встречи Нового года:
В 1826 году французский изобретатель Нисефор Ньепс сделал первый в истории фотографический снимок, известный под названием "Вид из окна в Ле Гра", на котором можно с трудом различить очертания домов. Для того чтобы их запечатлеть, понадобилось держать открытым объектив камеры-обскуры больше 12 часов.
Спустя три года Ньепс познакомился с молодым художником и химиком Луи Дагером, и они совместно занялись усовершенствованием метода фотосъемки, который Ньепс называл "гелиографией". Чтобы их открытия не попали в чужие руки, изобретатели переписывались шифром. В 1831-м Дагер случайно открыл светочувствительность йодистого серебра, однако Ньепс не сумел повторить его результаты: он истратил на опыты все деньги, тяжело заболел, а спустя пару лет скончался в бедности и безвестности.
Дагер продолжал свои исследования в одиночку и в 1837 году нашел способ "проявлять" изображение на серебре с помощью паров ртути. Именно этот метод был назван "дагеротипией". Весной 1838 года он из окна своей лаборатории с выдержкой в 12 минут сделал снимок, известный как одна из первых в истории отчетливых фотографий - "Вид на бульвар дю Тампль".
Достигнув такого успеха, Дагер (благородно взяв в компанию сына Ньепса и основав с ним совместную фирму) попытался продавать изобретение по подписке, за огромные по тем временам деньги - по тысяче франков за комплект. Каждый желающий обучиться искусству дагеротипии, мог получить за свою тысячу набор реактивов и аппарат для съемки.
Но желающих, как ни странно, практически не находилось. Возможно, подкачала реклама - о главном изобретении XIX столетия мало кто знал, и тратить на него целое состояние казалось рискованной идеей. Положение спас знаменитый физик Франсуа Араго, который 7 января 1839 года сделал доклад о дагеротипии на заседании Французской Академии наук. Этот день считается днем рождения фотографии. Доклад стал сенсацией, новость о невероятной "светописи" тотчас появилась на первых полосах парижских газет, и французское правительство немедленно выкупило патент Дагера, назначив ему и его компаньону ежегодную "пенсию" в размере шести тысяч франков.
Таким образом, технология фотографии, едва появившись на свет, была объявлена общественным достоянием - и передана в бесплатное пользование всему миру. Уже летом 1839 года над её усовершенствованием работали сотни фотографов в Европе и Америке. А 8 октября того же года (то есть всего через 10 месяцев после доклада Араго во французской Академии) русский фотограф Франц Теремин снял в Петербурге первый известный отечественный дагеротип, о чем сообщала заметка в журнале "Сын отечества":
https://biography.wikireading.ru/hfG71pQS0u
"г-н Теремин, подполковник путей сообщения, произвел удачный опыт, снятием через дагеротип, в продолжение 25-ти минут, Исаакиевского собора, и тем доказал, что и под 60° северной широты, осенью, дагеротип не теряет своего действия".
"Исаакий" на тот момент только строился и стоял в строительных лесах, он никуда не спешил и не моргал, поэтому получился на фото во всех подробностях. По крайней мере так говорили современники. До наших дней первый русский снимок не дошел. Впрочем, уникальным он оставался недолго - Россию буквально охватила "эпидемия дагеротипии".
Да, в первой половине XIX столетия в смысле распространения изобретений мир уже был единым пространством, и Россия ничуть не отставала в этом плане от Европы или США. Здесь так же росла сеть железных дорог, появлялись пароходы, телеграф, зажигалки, спички и масса других технических достижений, крупных и мелких новшеств.
Капитализм, что бы о нем ни говорили, имеет такую особенность: все полезное и удачное распространяется, как вирус, само приходит к пользователям (в ХХ веке большевики наглядно продемонстрировали, что бывает, если искусственно выключить эту опцию). Поэтому неудивительно, что дагеротип мгновенно покорил Российскую империю. Новая технология улучшалась буквально каждый месяц, и - после очередного обновления - появилась возможность запечатлевать на стеклянной пластинке портреты людей.
Удивительно, но эта столь очевидная для нас идея не сразу пришла в голову пионерам фотографии. Поначалу новое изобретение предполагалось использовать только для съемки архитектурных памятников, городских пейзажей, на худой конец, природных ландшафтов - то есть статичных объектов. Но уже на своем первом снимке бульвара дю Тампль Дагер с удивлением обнаружил неожиданную деталь. Съемка происходила в разгар дня, когда по улице шли люди и ехали экипажи, но, разумеется, все они исчезли как призраки, не оставив на фотопластинке никаких следов. Ведь объектив был открыт целых 12 минут! Однако в левом нижнем углу на снимке ясно видна фигура человека, который стоит перед чистильщиком обуви. Видимо, это был особенно требовательный клиент, которому натирали ботинки ваксой больше десяти минут. Он был вознагражден за свое терпение тем, что оказался первым в мире человеком, попавшим на фотографию!
Чтобы облегчить участь клиентов, Греков придумал специальную систему незаметных подпорок и подушечек, фиксировавших тело и голову, и благодаря этому снимки получались довольно четкими. Но скоро у Грекова появились конкуренты, и цены на фотоуслуги начали стремительно падать. В середине 40-х годов XIX века в российской столице действовало уже не менее десятка фотостудий, а стоимость одного снимка упала до 10-20 рублей. Снимали все более-менее одинаково. И чтобы выделиться среди остальных, фотографу в России требовалась какая-нибудь "изюминка". Например, быть французом.
Альфред Давиньон был одним из тех, о ком можно сказать лермонтовской строкой: "...На ловлю славы и чинов заброшен к нам по воле рока". Впрочем, скорее - на ловлю денег и карьеры, ведь, в отличие от Дантеса, Давиньон не мог похвастаться благородным происхождением и титулом. О нем вообще известно не слишком много, в тумане даже дата рождения - вероятно, где-то в конце 90-х годов XVIII века. В Россию (и, разумеется, сразу в Петербург) Давиньон приехал в 1820 году, и спустя несколько лет поступил в Главное инженерное училище, а уже в 1828-м был произведён в офицеры. В 1837 году инженер-поручик Альфред Давиньон вышел в отставку и начал работать в литографической мастерской, принадлежащей его брату. Там же, в Петербурге. Тут нечему удивляться. Эмиграция целыми семьями в Россию из Европы в те времена была самым обычным делом. Российская империя, как и США, считалась "страной возможностей". И одну из них "поймал" Давиньон. Освоив модную дагеротипию, он в 1841 году на паях со своим приятелем Анри Фоконье открыл в Петербурге, на Никольской улице, свою фотостудию. Поскольку дагеротип был, безусловно, изобретением французским, успех "французской" студии в северной столице был предопределен.
Реклама фотоателье А. Давиньона в газете "Санкт-Петербургские ведомости"
Говорят, в течение двух лет Давиньон и Фоконье сделали портреты чуть не половины сколь-нибудь состоятельных петербуржцев. Так это или нет, понять теперь трудно, потому что историкам дагеротипы этой студии попадаются не часто. Но это, в общем, неудивительно: первые фотопластинки были чрезвычайно хрупкими, коллоид серебра с них облетал "как пыльца с крыльев бабочки", и, хотя фотографии защищались специальным стеклом, лишь при хранении в полной неподвижности у них был шанс пережить столетие-другое. Так что мы, возможно, вообще ничего не знали бы об Альфреде Давиньоне, если бы не III жандармское отделение…
Сначала о конкуренции. В 1843 году, студия, основанная французскими компаньонами, почувствовала "прелести" жесткой конкуренции с местными фотографами. Поток посетителей стал уменьшаться, а вместе с ними оскудевал и поток финансовый. Но предприимчивый Альфред не растерялся и решил устроить "чес по провинции" - это занятие всегда приносило хороший доход столичным мастерам, в каких бы сферах искусств они не подвизались. Упаковав аппаратуру и реактивы, месье Давиньон отправился в поездку по Петербургской, Новгородской и Московской губерниям, якобы для осуществления задуманного им проекта "Дагеротипные прогулки по России".
"Северная пчела" с восторгом писала об этом предприятии: "...Г. Давиньон, один из первых начавший заниматься у нас снятием дагеротипных портретов, ныне предпринимает обширное путешествие по всей России, намереваясь снимать дагеротипом виды городов, любопытнейших зданий, монументов, развалин и т.п. Г. Давиньон будет обращать особое внимание на живописные местоположения, на исторические воспоминания, на древности, на оригинальность зданий, и присоединит к ним дагеротипные снимки с национальных костюмов. Затем с дагеротипных досок будут сделаны литографии или гравюры, которые составят полное собрание под заглавием "Дагеротипные прогулки".
Тоже не удивительно, родоначальник русской журналистики, Фаддей Булгарин, известен как зачинатель стиля стим-панк в литературе и в общем жанра НФ в России, потому техническими новинками бредил.
Насколько он при этом русский - поехидничаем в другой раз как-нибудь. Идея "Прогулок по России", конечно, была отличная, что-то в этом роде позднее пытались сделать многие фотографы, включая знаменитого Прокудина-Горского, оставившего фантастическое собрание цветных дореволюционных российских пейзажей. Однако "прогулки" Давиньона, очевидно, такой цели не имели. Или, по крайней мере, это была не главная его цель. Снимал ли он по дороге пейзажи, доподлинно неизвестно (наверное, снимал), но скорее это был повод поездить по разным городам - и заработать в них достаточно денег.
Лучше всего получилось с Москвой, куда он приезжал даже два раза, в июне и в июле 1844-го. Во второй свой приезд Давиньон пригласил желающих делать "светописные портреты" в дом Оливье на Петровку и уведомил московскую публику: "…по просьбе многих желающих иметь дагеротипные портреты его отделки он пробудет в Москве до 20 числа сего месяца". И правда, заказчиков было хоть отбавляй. Но если даже в Москве дело обстояло так, что могло его ждать в провинции, на еще большем удалении от Петербурга?
И Давиньон отправился на восток. Уже в сентябре "Казанские ведомости" писали о его визите: "Давиньон в свободные от настоящих занятий своих часы будет снимать портреты несколько секунд при пасмурной погоде".
Несколько секунд - двадцать рублей! Он снимал, считал деньги - и продолжал путь. Который неуклонно вел его в Сибирь.
ПРОДОЛЖЕНИЕ ДЕЛАТЬ?
Click to view