Рога при Хаттине
Место зарубы 836 лет назад. О причинах и результатах сегодня, и как они влияют на сейчас.
Географически это потухший вулкан, вершина которого развалилась на две части, почему и возникло название.
Как видите, местечко так себе, хотя не Казахстан и не Челябинская область.
Вот, собственно, со всем регионом вместе, чтоб не путаться. Итак, вельми неспроста учебники истории в СССР начинались с древнего Египта, как оказалось. Понеже что это за болото в песках, разборки по сей день не закончены. Похоже, что цивилизация оттуда смоталась задолго до ветхозаветной истории с Моисеем. Нам же оттуда достаточно помнить, что это первое всерьёз рабовладельческое государство, о котором помнит школьник. И это неспроста, повторяю, особенно для главного преемника рабовладельческого режима. Однако речь не об Египте, ещё чего не хватало. Рога Хаттина расположены севернее и могут привлекать любителей разговаривать на религиозные темы как место Нагорной Проповеди Христа. Но для светских людей сразу возникает два вопроса - зачем нужно было влезать на эту гору тому проповеднику, будто другой не было, и что там забыли крестоносцы 836 лет назад, через 1187 лет уже после рождения самого проповедника.
Первый вопрос объясняется столь же просто, как и нашествие диких пасюков на Европу в середине прошлого тысячелетия - в родной Азии случилось землетрясение, и крыскам пришлось удирать, спасая шкуру... То есть, Христос просто обозначил на тот момент ментальную границу Азии и Европы, определив её на этом месте. Т.е. он выяснял, насколько хорошо население воспримет то мировоззрение, которое он старался привить населению планеты. Поскольку всякое обучение состоит из лекции и семинарских занятий, очевидно, что с горы было лучше слышно. Как утверждают евангелисты, лекция успех имела, а вот с семинарами в Иерусалиме после вышла обструкция, Пилат свидетель. Поэтому в дальнейшем обучение проводилось уже не на публичных акциях, а дистанционно и в закрытых помещениях.
Кроме того, вот эта пустыня к востоку производит поистине удручающее впечатление, если приглядеться. В июле там уже выгоревшая нафиг трава - она ещё и колючая, не только пылит. Поэтому караваны старались, конечно, пройти весной - вот из-за этой логистики и нашла коса на камень... Вообще заруба имеет исключительно торговые корни, что бы там не говорили после сторонники религий. Но у Европы и Азии есть в корне противоположный подход к государственному правлению. Поэтому граница то и дело сдвигается, просто 830 лет назад она уже была там. Европейский правитель всегда опирается на своё население и элиты. Поэтому при прочих равных условиях, как то уровень технологий, науки, климат, урожайные или нет годы, наличие эпидемий - обычно его ресурсы конечны, и он так или иначе договаривается с соседями. Что касается азиатской системы, там болт положили на развитие своей науки и технологий, предпочитая грабить и/или покупать чужие. Болт там положили и на своё население, удерживая его репрессивным аппаратом в травмированном и беспомощном состоянии. В свою очередь, репрессивный аппарат формируется из рабов и маргиналов, которые не заканчиваются, ибо их всегда можно награбить или купить в дальних бедных провинциях. Да-да, я о мамлюкских султанатах, напрямую, гуглите и смотрите старое кино, "Султан Бейбарс". Понятно, что рано или поздно две эти системы столкнутся насмерть. И уже вот это и сформировало разницу менталитетов, а после и религий. Третьего не дано - ибо третьим достанется на орехи в любом случае. Но почти за девять веков это было ещё не понятно не только обычному жителю любой из систем, но и довольно продвинутым их представителям. Многие полагали, что личные симпатии могут многое изменить в любом раскладе - обычное заблуждение тех, кто воспитывался с среде себе подобных.
Рено де Шатильон был первым в истории Европы кадром, кто осознал природу этих двух различных систем, так уж получилось.
Но воспринимать его тезисы современники отказывались - как же, в герои у нас уже и так все свои назначены, раскавычиваю я слова Жерара Ридфорта... Вот почему с тех давних пор так ничего и не закончилось толком и продолжается нынче. Хотя уже и появилась авиация, грузоподъёмность нынешнего корабля в разы выше, и потому зерновая сделка таки представляет из себя проблему.
Саладин был обычный азиатский мерзавец, не более того. Всё его могущество держалось на наличии мамлюков из Средней Азии и Кавказа, и плодородии Египта, в верховьях которого можно было беспрепятственно отбирать у родителей живую силу в возрасте 15 лет. Сколь бы красив не был сам по себе ислам на бумаге, в реальности его последователи постоянно творят такое, что само проживание внутри системы есть узаконенное рабство, где кровосмешение среди сестёр и братьев - обычное дело. В лучшем случае, так сказать. Поэтому одна из главных заповедей Рено де Шатильона - не жди человеческого отношения к себе в этой системе, там ты только ресурс, который нужно захватить, а человеческая жизнь там ничего не стоит сама по себе. Напротив, к ней отношение весьма утилитарное - как к топливу для печи...
Но, имея власть, этот кадр вовсе не собирался ею довольствоваться. Поскольку ему не нужно сообразно строению системы, в которой он живёт, тратить ресурс на облагораживание своей страны, он предпочитал получать пиар-плюшки, грабя и подчиняя соседние. И вот случилось же так, что соседом ему наш изгнанник из Шампани и попался...
Саладин попытался захватить Алеппо после того, как 18 ноября 1181 года умер Ас-Салих Исмаил аль-Малик, эмир города Зенгидов. Сам умер эмир, или ему помогли агенты Саладина - уже не особо и важно. Но тут так некстати и племянник его подвёл, занявшись другим делом вовсе, да и Рено отвесил люлей по самую чалму, так сказать.
И до начала 1187 г. Саладин из кожи лез, чтоб устроить джихад и просто прикончить франков, ставил экономику страны на военные рельсы. В конце концов, отправил богатый караван, возращавшийся из хаджа, ровно по границе земель Рено де Шатильона. Вопреки распостранённому мнению, никакого перемирия между соседями не было в помине - его после придумали исламские историки. Просто не заплатили за проезд не по своей территории - взять в сторону, к своим, им никто не мешал.
И караван с сестрой Саладина Рено зацапал себе, зачем добру пропадать, уточню - весной 1187 года, апрель. И уж так красавец из Шатийон-сюр-Луар молодухе понравился, что не захотела она к брату возвращаться, сколько тот не упрашивал, предлагая выкуп. Щекотливая получилась ситуация, пленница так влюбилась в своего захватчика, что решила и веру поменять, и мир дальше посмотреть - в итоге, уехала в Рим к тамошнему понтифику, да и постриглась там в монахини. Эта участь ей оказалась гораздо приятней, чем пребывание принцессой Египта. Вас ещё удивляет, почему Саладин спать спокойно не мог потом? Следует уточнить - люди из каравана к нему вернулись, да и деньгами потом с ним рассчитались за ущерб, ровно. А теперь вопрос - КТО в караване дал команду идти нестандартным маршрутом, а? Очевидно, та, в чьи планы не входило вообще возвращаться к венценосному брату...
История противостояния этих двух непримиримых врагов - вопрос отдельный, и слишком большой для одной записи. Заметим лишь, что у Рено и без него неприятностей хватало, среди своих же. И одна из главных - Раймонд Триполийский, который то и дело заключал перемирия с Саладином, а по данным разведки, и вовсе тайно заключил союз с ним, дабы сдать врагу Иерусалим и остаться там королём уже при Саладине, в обмен на лояльность. Мусульманский хронист Али ибн аль-Асир утверждал, что Раймонд находился в "состоянии открытого восстания" против короля Иерусалимского королевства Ги де Лузиньяна, лепшего друга Рено. С чего бы хронисту оно вдруг привиделось, верно?
А уж если учесть, что в битве славный муж Райнмонд просто улизнул невредимым, попросту сбежав... извините, очевидное не игнорируют.
А в мае того же, 1187 г. подставилась другая проблема - её звали Жерар де Ридфор, великий магистр ордена тамплиеров.
Он и тамплиеры вступили в бой с Гекберием, сыном Саладина, в битве при Крессоне в мае 1187 года и потерпели тяжелое поражение, потеряли около 150 рыцарей и 300 пехотинцев, которые составляли значительную часть армии Иерусалима. Сей важный хрен прославится тем, что попросту скрысит казну, которую прислал на помощь братьям по вере английский король Короткий Плащ, славный супруг Элеоноры Аквитанской номер два, бывший граф Анжуйский а нынче Генрих Второй.
В начале июля в Акре на совете баронов Святой Земли обсуждался новый крестовый поход. Во время этого собрания поступило донесение о том, что Саладин осадил город Тивериаду, оплот графа Раймонда. Из-за стен осаждённой крепости прибыл гонец от графини Эшивы Триполитанской, чьё послание взывало о помощи. Сам граф полагал, что султан Салах-ад-Дин неукоснительно чтит сарацинский кодекс чести, а потому не тронет высокорожденную даму - т.е. ему это просто невыгодно. Но султан был хитёр, его несомненным достоинством был тезис - поступай так, как от тебя не ждут, делай то, что раньше не делали. Выманить франков, подбить их на поспешную, плохо обдуманную спасательную операцию - о большем Салах-ад-Дин и мечтать не мог. Я уже упоминал - потери крестоносцам восполнять было очень тяжело. Обычный набор тех, кто находился на феодальной службе, был расширен в связи с чрезвычайной угрозой и включал призыв к оружию всех трудоспособных мужчин в королевстве. Наверное, именно поэтому гонец без помех домчался до короля Ги де Лузиньяна и совета баронов. На следующую ночь, под нажимом гроссмейстера Ордена Тамплиеров Жерара де Ридфора, король принял решение пойти на помощь городу. Армия выступила на следующее утро, 3 июля 1187 года, продвигаясь от Сеффурийских источников к Тивериадскому озеру. Расстояние было небольшим - двадцать километров, но караван десятитысячной (по другим данным, в армии было чуть более двадцати тысяч человек) армии растянулся на несколько километров. В любом случае, на стороне Саладина было не менее 40 тысяч живой силы, одной кавалерии 12 тысяч. Давить мясом - старая азиатская традиция, и тут не подвела, стоит заметить.
Знойный и засушливый июль Палестины делал своё дело, и войска крестоносцев, с трудом продвигаясь по выжженной местности под палящим солнцем, не успели дойти до воды к закату.
Поворачивать назад, к источникам, было слишком поздно и по совету графа Раймунда Триполийского, а вовсе не Рено и Ги, они остановились на отдых в местности, называемой Рога Хаттина. Едва они разбили походные шатры, как Саладин приказал своим войскам поджечь сухой кустарник, растущий в изобилии на склонах гор. Едкий дым застилал небо, затрудняя дыхание, и страдания измученных долгим переходом и солнечным зноем войск короля усугубились жаром пламени, горевшим вокруг лагеря. В довершение этого султан скомандовал разместить возле лагеря кувшины, заполненные водой из Тивериадского озера, опустошая их на глазах измученных жаждой крестоносцев, а затем обстрелять лагерь из луков и арбалетов.
На военном совете, собранном королём Ги, было принято решение немедленно атаковать войска Саладина, и брат Ги де Лузиньяна - Амори - стал организовывать эскадроны для нападения.
Раймунд Триполийский возглавлял дополнительные войска, и по прибытии к лагерю стал со своим отрядом в авангарде. Согласно бывшей в те времена традиции граф Триполийский, как сеньор Тивериадских земель, на которых происходила битва, принял на себя командование войсками, возглавляя первую дивизию. Не затем ли вообще всё затевалось, стать командармом вместо короля Ги? Балиан д’Ибелин и Жослен Эдесский со своими рыцарями прикрывали тылы, создав арьергард.
Однако, как только дивизии были выведены на позиции и построены в боевом порядке, шесть рыцарей из войска графа Триполийского по имени Балдуин де Фортью, Раймонд Бак, и Лаодиций де Тибериас с тремя своим товарищами, «охваченные дьявольским духом», сбежали к Саладину и, внезапно перейдя к сарацинам, донесли им обо всех особенностях текущего положения, намерениях и ресурсах христиан, призывая султана напасть на крестоносцев быстро и неожиданно первым, дабы получить победу. Кто ж их послал-то туда, а? Услышав эти слова, Саладин приказал своим войскам выстроиться в боевой порядок и двинуться вперёд на рыцарей.
Пехота королевского войска, увидев наступление сарацинов, поднялась на вершину горы, и отказалась сражаться, несмотря на команду короля, мольбы епископов и требования баронов. Так бывает часто, когда войско свежесобранное, что поделать. Возможно, они хотели просто удрать по римской дороге. Римская дорога, известная арабам как Дарб аль-Хаварна, служила главным проходом с востока на запад между иорданскими бродами, морем Галилейским и побережьем Средиземного моря. Она была рядом с Рогами, но есть сомнения, что в дыму и пыли её можно было найти без проводника.
Раймунд Триполийский со своей дивизией выступил навстречу эскадрону мусульман, но те, разделившись создали сквозной проход, позволивший отряду рыцарей углубиться, а затем сомкнули свои ряды, окружив крестоносцев плотным кольцом. Спастись удалось всего десяти-двенадцати рыцарям, в том числе самому графу Триполийскому и его четверым пасынкам. Из окружения вырвались также Балиан д’Ибелин и Жослен Эдесский (по другим данным в битве не участвовал, находился в Акре).
В субботу, 4 июля 1187 года «разверзлись облака смерти и померк свет в этот день скорби, страдания, горя и разрушений». В битве, длившейся семь часов, погибло около 17000 крестоносцев, а король Ги Лузиньян, его брат Амори (коннетабль королевства), магистр тамплиеров Жерар де Ридфор, Рено де Шатильон, Онфруа Торонский и многие другие попали в плен. В этой битве также был потерян Святой Животворящий Крест Господень. Ибо нехрен шастать, полагаясь только на реликвию.
Что сказать про друзей, Рено и Ги? Рубились как проклятые, пока числом не задавили и не взяли в плен.
Однако если потомки крестоносцев с тех пор до хрена чего достигли, развивая технологии и совершенствуя свой быт, уже и думать забыли про все эти события, их противники остались прежними. Ну потому что в их системе существования это не нужно, в принципе. Кроме того, они остались такими же обиженными, как и в то время. С этим и связано нынешнее их дефиле в юбилей, по Франции, а не где-то...
И непохоже, чтоб это всерьёз заботило французские власти. Они так и не поняли ничего из того, что говорил Рено. Они по-прежнему не желают думать.
Click to view