Природа
Жизнь - ее лучшее изобретение (Johann Wolfgang von Goethe) :)
Природа!
Окруженные и охваченные ею, мы не можем ни выйти из нее, ни глубже в нее проникнуть.
Непрошеная, нежданная, захватывает она нас в вихрь своей пляски, и несется с нами, пока утомленные,
мы не выпадем из рук ее.
Она творит вечно новые образы; что есть в ней, того еще не было; что было, не будет, все ново, - а все только старое.
Мы живем посреди нее, но чужды ей.
Она вечно говорит с нами, но тайн своих не открывает.
Мы постоянно действуем на нее, но нет у нас над нею никакой власти.
Кажется, все основывает она на личности, но ей дела нет до лиц.
Она вечно творит и вечно разрушает, но мастерская ее недоступна.
Она вся в своих чадах, а сама мать, где же она? - Она единственный художник: из простейшего вещества творит она противоположнейшие произведения, без малейшего усилия, с величайшим совершенством и на все кладет какое-то нежное покрывало. У каждого ее создания особенная сущность, у каждою явления отдельное понятие, а все едино.
Она дает дивное зрелище; видит ли она его сама, не знаем, но она дает для нас, а мы, незамеченные, смотрим из-за угла.
В ней все живет, совершается, движется, но вперед она не идет. Она вечно меняется, и нет ей ни на мгновение покоя.
Что такое остановка - она не ведает, она наложила проклятие на всякий покой.
Она тверда, шаги ее измерены, уклонения редки, законы непреложны.
Она беспрерывно думает и мыслит постоянно, но не как человек, а как природа.
У неё свой собственный, всеобъемлющий смысл, но никто его не подменит.
Все люди в ней, и она во всех. Со всеми дружески ведет она игру и чем больше у нее выигрывают, тем больше она радуется. Со многими так скрытно она играет, что незаметно для них кончается игра.
Даже в неестественном есть природа, на самом грубом филистерстве лежит печать ее гения.
Кто не видит ее повсюду, тот нигде не видит ее лицом к лицу.
Она любит себя бесчисленными сердцами и бесчисленными очами глядит на себя.
Она расчленилась для того, чтобы наслаждаться собою. Ненасытно стремясь предаться, осуществиться, она производит все новые и новые существа, способные к наслаждению.
Она радуется мечтам. Кто разбивает их в себе или в других, того наказывает она, как страшного злодея.
Кто ей доверчиво следует, того она прижимает, как любимое дитя, к сердцу.
Нет числа ее детям. Ко всем она равно щедра, но у нее есть любимцы, которым много она расточает,
много приносит в жертву. Великое она принимает под свой покров.
Из ничтожества выплескивает она свои создания и не говорит им, откуда они пришли и куда идут.
Они должны идти: дорогу знает она.
У нее мало стремлений, но они вечно деятельны, вечно разнообразны.
Зрелище ее вечно ново, ибо она непрестанно творит новых созерцателей.
Жизнь -- ее лучшее изобретение; смерть для нее средство для большей жизни.
Она окружает человека мраком и гонит его вечно к свету. Она приковывает его к земле и отрывает его снова.
Она дает потребности, ибо любит движение, и с непонятною легкостью возбуждает его.
Каждая потребность есть благодеяние, быстро удовлетворяется и быстро опять возникает.
Много новых источников наслаждения в лишних потребностей, которые дает она; но все опять приходит в равновесие. Каждое мгновение она употребляет на достижение далекой цели, и каждую минуту она у цели.
Она -- само тщеславие, но не для нас -- для нас она святыня.
Она позволяет всякому ребенку мудрить над собой; каждый глупец может судить о ней; тысячи проходят мимо нее и не видят; всеми она любуется и со всеми ведет свой расчет.
Ее законам повинуются даже и тогда, когда им противоречат; даже и тогда действуют согласно с ней, когда хотят действовать против нее. Всякое ее деяние благо, ибо всякое необходимо; она медлит, чтобы к ней стремились; она спешит, чтобы ею не насытились.
У нее нет речей и языка, но она создает тысячи языков и сердец, которыми она говорит и чувствует.
Венец ее -- любовь. Любовью только приближаются к ней. Бездны положила она между созданиями, и все создания жаждут слиться в общем объятии. Она разобщила их, чтобы опять соединить. Одним прикосновением уст к чаше любви искупает она целую жизнь страданий. - Она все.
Она сама себя и награждает, и наказывает, и радует, и мучит. Она сурова и кротка, любит и ужасает, немощна и всемогуща. Все в ней непрестанно.
Она не ведает прошедшего и будущего; настоящее ее -- вечность. Она добра.
Я славословлю ее со всеми ее делами. Она премудра и тиха. Не вырвешь у нее признания в любви, не выманишь у нее подарка, разве добровольно подарит она. Она хитра, но только для доброй цели, и всего лучше не замечать ее хитрости. Она целостна и вечно недокончена. Как она творит, так можно творить вечно.
Каждому является она в особенном виде. Она скрывается под тысячью имен и названий, и все одна и та же.
Она ввела меня в жизнь, она и уведет. Я доверяю ей. Пусть она делает со мной, что хочет.
Она не возненавидит своего творения. Я ничего не сказал о ней. Она уже сказала, что истинно и что ложно.
Всё ее вина и ее заслуга.
Гёте И. В. Избранные сочинения по естествознанию. М., 1957. С. 361-- 363