Об Украине: Карфаген не должен быть разрушен...
Суть проста. Сейчас нет такой страны Украина. Это выдуманная реальность, причем придуманная людьми, которые ненавидели Россию и тех людей, которых называют украинцами. Украина существует за счет западенского элемента, который является продуктом насильственной смены идентичности. Причем это насилие не только культурное, не только моральное. Это и физическое насилие. Сейчас проводится эксперимент по смене идентичности всей остальной части.
Такая внутриполитическая направленность, практически лишающая руководство пространства маневра, как на международной арене, так и внутри страны, является основным (структурообразующим) фактором, форматирующим «проблемное поле» республики. Не имея своего внешнеполитического проекта (если не воспринимать как проект антирусскую риторику), Украина оказывается объектом влияния внешних сил, носящих центробежный характер. Мне все-таки не все равно, выживет она, Украина, или нет. Вот я ее на шею петлю накинуть не смогу, а они - запросто.
Безвыходных ситуаций не бывает.
Сейчас в Украине разворачивается сценарий, первую скрипку в котором играет перегруженность украинского бюджета социальными обязательствами. Из-за резкого увеличения цен на энергоносители и отказа России поставлять их по льготным ценам страна оказывается перед необходимостью дефолта. Надо сказать, что в связи с откровенно популистской политикой руководства Киев не сможет подготовить это мероприятие должным образом. Так же надо учесть, что Украина не имеет такого аварийного ресурса, как реинтеграция с Россией: российская экономика не настолько сильна, чтобы взваливать на себя дополнительный груз. В результате события будут развиваться не по российскому, а по аргентинскому образцу. Экономическая катастрофа в сочетании с политической нестабильностью приведет к взрывному социальному разогреву и неизбежному отпадению окраинных регионов. При особо неблагоприятном стечении обстоятельств этот сценарий заканчивается «ползучей» гражданской войной и полным разрушением страны.
Тем не менее, шанс выжить остается.
Украина в ее нынешних границах - это очень пестрое этно-конфессиональное образование. По большому счету, можно сказать, это микроимперия. А у империи есть только один шанс на выживание - если империя научается быть толерантной, если она научается воспринимать разнообразие своих граждан как богатство, а не как проблему.
Галичина должна начать гордиться тем, что есть у нее и Крым, говорящий на русском языке, и русинскому языку, и молдавскому языку, и русскому языку будет дан статус, не умальный по отношению к государственному украинскому языку. Если президент скажет: «Люди, вы верите по-разному, и бог с вами, и я не буду вмешиваться в вопросы вашей религиозной ориентации», вот тогда Украина в границах от Луганска до Ужгорода получает право на существование. И в таком случае Украина может занять значимую нишу культуры-переводчика, использующей в качестве источника развития противоречие между западным и восточным христианством.
Россия & Украина.
Сразу вспоминается «наш заклятый друг» Бжезинский: «Россия с Украиной всегда великая держава, Россия без Украины - всегда нет». Поэтому с самого начала очень много делалось именно в этой области. Но это еще было и в начале XX века, когда, собственно, появились радикальный украинский национализм и попытка после Февральской революции создать на Украине свою государственность (Рада, Петлюра, националисты). Это все - продолжение одного большого западного проекта. Эта проблема Украины в доктрине холодной войны расписана очень обильно. Внимание ей уделялось очень большое, поэтому огромные ресурсы (интеллектуальные, художественные, идеологические и др.) были направлены на то, чтобы все трещины, которые возникли в истории взаимоотношений нынешней Украины и России (малороссов и великороссов и т. д.) были оживлены и изучены. И начали, как говорится, сыпать соль на раны, с тем, чтобы разделить наши народы: сперва - культурно, а затем - политически и экономически.
Оборона наша, в общем-то, была слабой и в XIX веке. Почему? Потому что были заинтересованы еще и внутренние силы в том, чтобы в этой программе участвовать. Может быть, была заморожена проблема в советское время так жестко, и много было дано льгот, так сказать, украинской интеллигенции и, как теперь говорят, элите вообще. А долгосрочных механизмов по разрушению этого национализма создано не было. Надо сказать, что и в советское время научными силами этот вопрос скорее замалчивался, и его примитивно надеялись разрешить экономическими и политическими средствами. Культурных средств было недостаточно.
Да, американцы пытаются влиять. Как и мы «пытаемся». Но, если местное общество (элиты, народ) не хотят сбросить власть - они ее и не сбросят! Если не хотят американцев - американцев там и не будет. Многого добились «проамериканские политики» в России? А в Средней Азии? Что ж - неужели американцы «не хотели»? Хотели. Да только местные элиты - не хотят. Вот и все. А захотели бы - и американская помощь тут же появится.
Участие американцев всегда вторично, а конфликт внутри национальных элит - первичен. И если мы, Россия, хотим налаживать отношения с Украиной, надо к ее элитам и апеллировать, а не на американцев «дуться».
Сценарий будущего.
Необходимо учесть, что для России предпочтительнее сильная независимая Украина, даже если она будет проявлять враждебность, нежели союзное, но умирающее государство.
Чтобы стране остаться независимой, целью украинской внешней политики должно стать создание сильного восточноевропейского регионального блока, ядро которого образуют Польша и Украина. Но, Киев должен резко сменить авторитеты, отказавшись как от ориентации на США, так и от оглядки на Россию. Несмотря на тяготение Польши к НАТО, Украине следует оставаться нейтральной: ее ценность как элемента регионального строительства заключается именно в ее нейтральности. Тогда, из объекта международной политики она превращается в субъекта, пусть слабейшего и зависимого, но субъекта региональной политики.
Во внутренней политике центральная власть должна поддерживать равновесие между правыми и левыми, между националистами и интеграционистами, между православными и католиками, причем достигается это равновесие не столько компромиссами, сколько силовым давлением на противоборствующие стороны. Такая политика потребует создания принципиальной новой техники взаимодействия исполнительной и законодательной ветвей власти.
Понятно, что описать такую стратегию гораздо проще, нежели провести ее в жизнь - особенно имея «под рукой» столь странный конструкт, как украинское государство. Но каждой стране играть приходится только теми картами, которые ей сдали.
(при написании использованы материалы книги С. Переслегина «Самоучитель игры на мировой шахматной доске)