В партии сгрУдились малые
На этой неделе прозвучала долгожданная мною, пусть и корявая фраза: «Складывается ощущение, что модель выдвижения губернаторов, выдвинутых от политических партий, себя исчерпала». Произнес ее в интервью РБК Евгений Минченко, соавтор очередного рейтинга выживаемости губернаторов. Я очень надеюсь, что это ощущение возникло у специалиста не на пустом месте, и даже от себя добавлю: пора бы!
Какой бы умный политолог ни был, каким бы уровнем информированности ни обладал, он в своей Москве вряд ли представляет, чем в действительности являются политические партии. Обычно это представление исчерпывается фигурами депутатов Госдумы, быть может, еще парой человек, которые схлестнулись в регионах с товарищами по партии за место под солнцем. Но этого мало, товарищи, это верхушка огромного айсберга, который держит на плаву кучу никому в Москве неизвестных «партийцев». Эта клоака никому неинтересна, о ней мало что известно внутри МКАД, между тем, всякое внезапное поощрение роли политических партии в общественной жизни немедленно приводит весь этот кошмар в движение. И если где-то его держат в ежовых рукавицах, то в Смоленской области, например, именно он и правит бал!
Те, кто застали яркую политическую жизнь 90-х годов, заседания облдумы, которых длились не час, а весь рабочий день, и были посвящены действительно существующим проблемам действительно существующих жителей Смоленской области, и прочие проклинаемые нынче радости, знают, что те политики не имели ничего общего с нынешними политиками. К ним могли быть претензии, но они умели выступать, а не блеяли, их мнение нередко стоило того, чтобы его серьезно обсудить. Люди это были, по большей части, увлеченные, и политика для них была связана не с баблом, ну, хорошо - не только с баблом, но и с убеждениями, и вперед их заставляли двигаться личные амбиции, часто - вполне обоснованные.
С начала этого века убеждения из политической жизни начали постепенно исчезать и, наконец, полностью исчезли. Чем сейчас отличаются друг от друга «Единая Россия» и «оппозиция» (этим словом у нас называют ЛДПР, КПРФ и «Справедливую Россию»), не скажет никто. Ни у одной из них нет политических убеждений как таковых, а лидеры упомянутой «оппозиции» лучше умрут, но не позволят себе даже думать о захвате власти, хотя это и именно это, по идее, является первейшей задачей любой политической партии.
Поскольку убеждения (демократ, коммунист, социалист или там либертарианец) из общественно-политической жизни полностью исчезли, исчезли из нее и носители убеждений. И если яркие личности 90-х годов федерального масштаба еще как-то порой всплывают, то региональные политики, кто не помер, со сцены сошли окончательно. Года с 2004-го политические партии потеряли всякое политическое значение - проще сказать, от них в стране уже ничего не зависело. Ну, вот представим, что с 1 января 2017 года деятельность всех политических партий в России будет запрещена. Что изменится? Да ничего! В нашей повседневной жизни ни-че-го не изменится, вообще ничего, ни в чем, нигде. Жертвами этого решения станет единственная немногочисленная категория граждан - те, кто трудоустроен в партийных организациях. Ну, придется провести выборы депутатов Госдумы, региональных парламентов - уже только по округам, ясно, что две трети нынешних депутатов победить не сумеют, но это все детали, которые, опять же, мало кому интересны. Иными словами, эта реформа, реши кто-нибудь ее провести, - в отличие, скажем, от замены милиции на полицию - прошла бы в России совершенно незамеченной.
Так вот, все с того же 2004 года в региональных отделениях политических партий начали оседать те, кто вообще ни на что в жизни не способен, кто нигде не нашел себе применения, преимущественно «временно неработающие». То есть в организациях, единственной задачей которых была имитация политического разнообразия, начали собираться люди, единственным призванием которых была имитация деятельности. Все эти люди собирались в темных, непроветриваемых партийных комнатенках под пыльными флагами из любви к бездарному трепу с такими же лузерами, что позволяло коротать время до пенсии.
Когда политические партии окончательно деградировали, и человеческий потенциал там совсем уже выродился, их приподняли. В 2007 году облдума впервые была сформирована наполовину по партийным спискам, и целый ряд временно безработных или военных пенсионеров в мгновение ока оказались крупными политического деятелями регионального масштаба, да еще и высокооплачиваемыми! Жизнь-таки удалась, начались покупки машин, строительство домов, бань и дач. Они остались такими же никчемными и ни на что не способными, но стали VIP-персонами, у которых сама Золотая рыбка служит на посылках, да еще получили право безнаказанно нести в микрофон любую ахинею.
Тут важно что? До поры они сидели себе тихонько, получали денежки и ни вот что особо не лезли. Я уже как-то писал, что элитка в Смоленской области исторически разделилась на две группировки, друг друга недолюбливающие и постоянно друг друга в областной власти сменяющие - условно «масловские» и условно «антуфьевские». При этом ни одни, ни вторые и помыслить не могли, чтобы допустить к решению даже мало-мальски серьезных вопросов вот этих самых горе-партийцев - всех этих платоновых, кузнецовых и прочих (их и знал-то мало кто!). Все изменил глава субъекта! Не имея никакой опоры в регионе, не имея знакомых компетентных менеджеров, готовых поработать «в поле», на многострадальной Смоленщине (поскольку откуда таким знакомствам взяться у депутата Госдумы из фракции ЛДПР?), он сделал ставку на понятных лично ему, ущемленных жизнью и никому неинтересных местных «партийцев», ни один из которых, что немаловажно, не был способен выделиться на его фоне красотой и умом. Поставил на них - и поставил крест на себе. А они теперь везде. И вот уже партейный глист устраивается на муниципальную должность и тут же тянет журналисту через губу: деревня Петровичи бесперспективная, поэтому школу там за-а-крыва-а-ем. Это про родную деревню Айзека Азимова! Да откуда ты, урод, взялся такой, где ты вообще вырос? Если в Шумячском районе Смоленской области вообще есть хоть что-то перспективное, хоть тень перспективы, то это, несомненно, деревня Петровичи! Только откуда ж неграмотному партийцу об этом знать? Он же всю сознательную жизнь только флаги разворачивал-сворачивал да пачки листовок таскал.
Так вот теперь они - такие - везде. И новому губернатору понадобится проделать огромную работу, что выполоть эти сорняки.
Вот лично я не знаю, чего ждать от Владимира Соваренко, который стал главой Смоленска. Его упрекают в послушности, в отсутствии самостоятельности, но это нелепо: парень из Ельни закончил в Смоленске институт, устроился на работу в горадминистрацию, делал карьеру и, разумеется, выполнял задачи, поставленные начальством. Лично я впервые столкнулся с ним, когда он, еще числясь в управлении образования и молодежной политики и будучи главой горизбиркома, прилагал все усилия, чтобы признать незаконным избрание Сергея Лебедева и Эдуарда Качановского депутатами горсовета. Ну, так что же? Мэр Халецкий поставил задачу, Соваренко ее исполнял.
Это естественно для чиновника - выполнять распоряжения. Быть настоящим чиновником трудно, и я всегда говорил: для это нужен определенный склад ума. И ум нужен, и осторожность, поскольку работа - как у сапера. Вот партийцу, по нынешним временам, ум не нужен, потому что думать не над чем, а чиновнику - ну, настоящему чиновнику - без ума, интуиции, терпения, знаний невозможно.
Так вот, Соваренко - опять же, по нынешним временам, работает чиновником очень давно, сделал вполне успешную карьеру. У него, как мне представляется, немалый круг знакомых, в число которых входят бывшие и действующие чиновники и руководители предприятий, которые могут чем-то помочь, что-то подсказать. Он, к счастью, не «партиец» и не отставник. Сейчас он вышел на совершенно другой уровень - он стал первым лицом. Как он себя покажет в этом качестве, не знает никто, даже он сам. Если кому-то интересно мое мнение, так я считаю, что Соваренко может оказаться хорошим мэром. Точно одно: проявить свои лучшие качества он сможет только, если переживет главу субъекта и найдет общий язык с новым губернатором.
Сейчас ему в подчиненные начнут впихивать никчемных партийцев, повесят на шею первым замом сына вице-губернатора по физ-ре, никчемность которого была со всей очевидностью, и в Антверпен за справкой не ходи, доказана после отставки Алашеева, когда жителям Смоленска из-за беспомощности обезглавленной городской власти за две недели пришлось пережить столько бедствий, сколько, наверно, за весь предыдущий год. (Это я не о том, что Алашеев был хорошим мэром, это я о том, что этот вообще все пустил на самотек. То есть и Алашеев, возможно, пустил бы все на самотек, но нам представилась возможность убедиться, что этот, который и не показывается-то нигде - никакой).
Привычная осторожность, наверняка, убережет Соваренко от того, чтобы себя выпячивать - всем известно, как болезненно относится к чужому уму, идеям и способностям глава субъекта, и, скорее всего, уже к лету многие поставят на новом мэре Смоленска крест. Может, заслуженно, а может, и нет, поскольку для того, чтобы человек раскрылся, нужны подходящие условия. Пока их нет.