1918: В огне брода нет!
«Вопрос о сроках созыва Учредительного собрания (УC) постоянно обсуждался в кадетских кулуарах. На VII съезде в конце марта [1917] Кокошкин, ссылаясь на огромные трудности организации всеобших выборов в России, считал невозможным созвать УС раньше осени. Ряд делегатов даже предлагали отложить до окончания войны. Последний вариант был особенно и наиболее приемлемым с кадетской точки зрения.
И сами кадеты не осмеливались открыто заявить о несвоевременности созыва, предпочитая тактику проволочек, намёков на неподготовленность выборов, на возможность фальсификации народной воли, дабы убедить общественность в необходимости отсрочить выборы. В то же время они старались сохранить за собой контроль за механизмом созыва УС».
Вот это высказывание - спрашивает Кургинян - оно достоверное?
Протасов: Ну, это же мои слова!?! Из моей книги.
Кургинян: Потому их и привожу, что это Ваши слова. Кадеты всячески тормозили процесс. И это подтверждено, господин Млечин, высказываниями Ваших свидетелей. Не большевики это тормозили, а кадеты.
Click to view1. Кто утвердил кворум, по которому можно было начать заседание УС? Совнарком утвердил, что 400 человек достаточно [т.е половины]. То есть Ленину достаточно было сказать, что нужно 2/3 и даже этого УС не собралось бы. А оно собралось.
2. Как были распределены голоса? Было ли у правых эсеров большинство? Без левых эсеров и большевиков существовало ли большинство? Итак, ни один вопрос [если не голосуют большевики и левые эсеры, у них в сумме более 50%] законно УС решить не могло. Кворума не было!
«Один из самых удивительных исторических парадоксов: противниками УС оказались непримиримые враги - Ленин и Колчак. Этот парадокс подводит к главному выводу об историческом значении УС. Эта демократия оказалась говорливой, но слабой, бесшабашной, беспомощной. Не решив насущных вопросов, волновавших народ, способствуя тем самым его радикализации, развязав анархические страсти, национальный сепаратизм, она была атакована и слева, и справа».
Ю.А. Поляков. "Учредительное собрание: 80 лет спустя".
«…В то время я глубоко верил, что по своим объективным условиям наша страна дозрела только до хорошей демократии, и всякие попытки искусственно форсировать ход событий могут лишь отбросить нас назад… Я не скрывал от себя, что в борьбе с большевиками мне придется действовать совместно с реакционными элементами, но я был убежден, что, в конечном счете, не реакция съест демократию, а наоборот, демократия съест реакцию. Жизнь жестоко посмеялась над этими теоритическими построениями: реакция без остатка съела демократию, выдвинув против «коммунистической диктатуры» - диктатуру генеральскую».
Майский И.М. "Демократическая контрреволюция".
В. М. Чернов, лидер эсеров
Приходилось читать мемуары некоторых из этих членов УС. Среди этих людей были и умные люди, и честные, и патриотичные. В Гражданскую они оказались между молотом и наковальней. Керенщина погрузила Россию в хаос, началась война внутри народа, говорильня больше никому не была нужна. С болью пишут демократы о том, как что белые, что красные - вешали бывших депутатов УС с огромным удовольствием, а те перед смертью выкрикивали: "Да здравствует УС!". Они гибли вместе с тысячами людей в хаосе, который сами же породили.
Они преступно медлили, когда назревшие в стране проблемы надо было решать стремительно, решительно, без колебаний. Они хорошо и долго рассуждали, писали налоговые и уголовные кодексы, которые были достойны Нобелевской премии за их гениальность и красоту, но к текущей реальности применимы не были. Учредильщики были слабы в политическом смысле, грызлись внутри себя, метались, сомневались. Они путались под ногами не то что у красных, но даже и у белых (которые в свою повозку запрягали всех лебедей, рак и щук - только бы доехать до Москвы и выбить Ленина).
Их время вышло, на сцене появились красные и белые с разными "дорожными картами", но с огромной волей решать причиняющие страшную боль проблемы без ненужных уже разговоров. 1918-1919 гг.. прошли в Сибири за разговорами пулеметов диктатуры пролетариата и "маргариновой" диктатуры адмирала Колчака. Кончилось тем, что колчаковская армия сначала проворовалась, потом не смогла мирное население мобилизовать, а потом разбежалась по япониям, китаям и америкам, откуда кое-кто из них поддерживал фашистов и милитаристов. Некоторых из них после 1945 года выдали СССР для суда и казни.
Главный урок их этого один: не копить проблемы, своевременно и адекватными мерами решать их. Не доводить до состояния, когда компромисс невозможен или почти невозможен. Превратить ПОЧТИ в ВОЗМОЖЕН можно, но надо для этого обладать огромной силой, страстью, коей у учредиловщиков и не хватило, от чего они и гибли.