Михаил Булгаков - Меркурий в Тельце
В своих исследованиях добралась я до писателя, стоящего особняком и из ряда особо любимых, перечитывая которого в сто пятидесятый раз начинаешь видеть все новые и новые грани бытия.
Речь идет о Михаиле Булгакове. Меркурий писателя в неповоротливом, медлительном и тяжеловесном знаке Тельца. Да еще ретроградный. Аспекты: секстиль с Юпитером и тригон с Лилит. Ощущение от МиМ (в частности) и вправду трудно назвать виртуозно-легкокрылым. Повествование развертывается постепенно, в подробностях, углубляясь и ветвясь, реплики героев какие-то тщательно продуманные, нет ощущения, что это экспромт (например, кто в речи употребляет выражение «вы, воля ваша….»?). В общем, Меркурий в Тельце он Меркурий в Тельце.
Но я не об этом. Булгаков - гурман. Его описания яств занимают в романе значительное место. Для героев, независимо от ранга и «положительности» и «отрицательности», важно вкусно и не торопясь поесть. Тельцовойсть Меркурия проявляется и в доскональном знании и чувствовании названий блюд, в смаковании повествования, в ткани которого разворачиваются характеры героев. В первых же главах мы попадаем в ресторан Грибоедов, где подают: порционные судачки а натюрель; в серебристой кастрюльке стерлядь кусками, переложенная раковыми шейками и свежей икрой; яйца-кокотт с шампиньоновым пюре в чашечках; филейчики из дроздов с трюфелями; перепела по-генуэзски; суп-прентаньер. (Интересно, сам Михаил Афанасьевич едал все это?)
В сцене похмелья Степы Лиходеева фигурируют: паюсная икра, белые маринованные грибы, что-то в кастрюльке (к слову сказать, «что-то» это сосиски в томате).
Никанор Иванович Босой предпочитал пищу простую, рабоче-крестьянскую, но это не менее прекрасную: селедочка, густо пересыпанная зеленым луком, борщ с мозговой костью, который ему так и не удалось попробовать. (Кстати, я заметила, что в фильме большинство едательных сцен заканчивались ничем, то есть герои только-только собираются приступить к пиршеству, но их кто-то или что-то отвлекает. Но это так, к слову… )
Андрей Фокич Соков в гостях у Воланда угощался жареным мясом в лимонном соусе, который на мясо щедро поливал Азазело.
Пир у Воланда подробно не описывается, только Бегемот устраивает беспредел, посыпая ананас с перцем и намазывая устрицы горчицей. К устрицам предлагается добавить виноград, это советует Гелла, пихая кота в бок.
Прокуратор Понтий Пилат откушивал просто и со вкусом: хлеб, устрицы, лимон.
В праздничном Ершалаиме описывается мясо козленка, горькие травы и вино, а также в рукописи Левия Матвея упоминаются сладкие баккуроты (интересно, что это такое? Что могло в марте уже созреть настолько, чтобы быть сладким?).
Далее. Подробная и смачная сцена в Торгсине: жирная плачущая лососина, мандарины, шоколад, сельдь керченская отборная, в которую падает мнимый иностранец.
И, наконец, завершение романа связано опять таки с Грибоедовым. Арчибальд Арчибальдович угощает нечистую силу балычком особенным, «оторванным у архитекторского съезда», филейчиком из рябчика. Гости ресторана откушивают свиной эскалоп, сливочное мороженое, свежую икру. Ну и в финале главы А.А. покидает горящий ресторан с балыковыми бревнами под мышкой.
Пью в романе и нарзан, и теплую «абрикосовую», от которой икал Иванушка, и большой бокал ледяного пива, и кофе, и коньяк, вино «Цекуба», Фалернское вино. Ну и Маргарита Николаевна употребила чистый спирт (раз в жизни, наверное…и не зря судя по всему).
Ну вот, собственно, что я хотела написать. Забыла сказать, что почтительная почитательница Михаила Афанасьевича имеет Телец на АСЦ :-)