Коммунисты-революционеры и Пётр I и т.д...radota_indrinAugust 3 2008, 11:34:27 UTC
К Петру (в отличие от многих других самодержцев) отношение потомков было неоднозначным с самого начала, и разброс мнений оказался особенно велик... Уже в конце XVIII в. князь Щербатов написал прекрасную, до сих пор не устаревшую работу, исследование, впервые, наверное, в российской историографии поставившую вопрос виртуальности: как развивалась бы Россия, не будь Петра? У Щербатова есть примечательная фраза: "Нужная, но, может быть, излишняя перемена". Чуть позже Радищев, по сути, вторил Щербатову, пусть и с другой колокольни: "И я скажу, что мог бы Петр славнее быть, возносяся сам и вознося отечество свое, утверждая вольность частную". Но как раз "вольность частную" наш сатрап и подавлял с небывалым прежде усердием... Пушкин поначалу написал "Полтаву" -- одно из ярчайших в русской литературе восхвалений Петра. Однако, возмужав и посерьезнев, за сто пятьдесят лет до Стивена Кинга создал великолепный "роман ужасов" -- поэму "Медный всадник", где Петр уже совсем иной, прямой аналог современных полусгнивших зомби и прочих "живых мертвецов", с тупой непреклонностью преследующих вопящих от страха беглецов... Крайне символично, между прочим, что картечь Николая I, 14 декабря 1825-го покончившего с последней отрыжкой "вольностей гвардейских", стегнула и по Медному всаднику. Не менее символично и то, что декабристы для своей ублюдочной пародии на прошлые гвардейские перевороты выстроились как раз вокруг памятника Петру... Ситуация стала еще более интересной, когда в России стала издавать осмысленные звуки интеллигенция (не путать с интеллектуалами!), по своей сути как раз и являвшаяся одним из монструозных порождений петровских ломок. Под интеллигенцией и здесь, и далее я всегда полагаю в виду нечто строго конкретное: аморфное скопище субъектов, получивших некоторое образование (точнее, нахватавшихся вершков) и одержимых параноическим апломбом быть "духовными вождями и учителями", равно как и "совестью народной". Радикальной интеллигенции Петр как раз пришелся по нутру -- подобно всякому, славному разрушением. Белинский, бледная поганка российской общественной мысли, изощрялся, как мог, и в прозе, и в стихах: Россия тьмой была покрыта много лет, Бог рек: да будет Петр -- и был в России свет. Здесь проявилась еще одна видовая черта отечественной интеллигенции, превращающая ее в вульгарную "образованщину": полнейшее невежество в истории. В письме Кавелину Белинский не менее категоричен: "Для меня Петр -- моя философия, моя религия, мое откровение во всем, что касается России. Это пример для великих и малых, которые хотят что-либо сделать, быть чем-нибудь полезным". Радикалы и революционеры Петра как раз обожали. Белинскому вторил "московский бастард" Герцен: "Петр, Конвент научили нас шагать семимильными шагами, шагать из первого месяца беременности в девятый". И зашагали... Советские историки любили важно отмечать, что "Ленин в высшей степени положительно относился к деятельности Петра I". ("Вождь мирового пролетариата" в данном случае всего лишь следовал за Энгельсом, еще одним почитателем разрушения и вселенской ломки, назвавшим Петра "действительно великим человеком". Маркс считал Петра гением, деятельность Петра -- "исторически оправданным закономерным историческим процессом".) Так что среди учителей Ильича несправедливо будет числить лишь Маркса с Энгельсом -- эту сомнительную честь разделяет и Петр, названный Герценом "революционером на троне". Он же, Герцен, говаривал, что Петр был "первой свободной личностью в России". Спорить с этим нельзя -- беда только, что Петр был еще и единственной свободной личностью в России, все прочие, от фельдмаршала, до крестьянина, -- по сути, рабами...
было неоднозначным с самого начала, и разброс мнений оказался особенно
велик...
Уже в конце XVIII в. князь Щербатов написал прекрасную, до сих пор не
устаревшую работу, исследование, впервые, наверное, в российской
историографии поставившую вопрос виртуальности: как развивалась бы Россия,
не будь Петра? У Щербатова есть примечательная фраза: "Нужная, но, может
быть, излишняя перемена". Чуть позже Радищев, по сути, вторил Щербатову,
пусть и с другой колокольни: "И я скажу, что мог бы Петр славнее быть,
возносяся сам и вознося отечество свое, утверждая вольность частную". Но как
раз "вольность частную" наш сатрап и подавлял с небывалым прежде усердием...
Пушкин поначалу написал "Полтаву" -- одно из ярчайших в русской
литературе восхвалений Петра. Однако, возмужав и посерьезнев, за сто
пятьдесят лет до Стивена Кинга создал великолепный "роман ужасов" -- поэму
"Медный всадник", где Петр уже совсем иной, прямой аналог современных
полусгнивших зомби и прочих "живых мертвецов", с тупой непреклонностью
преследующих вопящих от страха беглецов...
Крайне символично, между прочим, что картечь Николая I, 14 декабря
1825-го покончившего с последней отрыжкой "вольностей гвардейских", стегнула
и по Медному всаднику. Не менее символично и то, что декабристы для своей
ублюдочной пародии на прошлые гвардейские перевороты выстроились как раз
вокруг памятника Петру...
Ситуация стала еще более интересной, когда в России стала издавать
осмысленные звуки интеллигенция (не путать с интеллектуалами!), по своей
сути как раз и являвшаяся одним из монструозных порождений петровских ломок.
Под интеллигенцией и здесь, и далее я всегда полагаю в виду нечто строго
конкретное: аморфное скопище субъектов, получивших некоторое образование
(точнее, нахватавшихся вершков) и одержимых параноическим апломбом быть
"духовными вождями и учителями", равно как и "совестью народной".
Радикальной интеллигенции Петр как раз пришелся по нутру -- подобно всякому,
славному разрушением. Белинский, бледная поганка российской общественной
мысли, изощрялся, как мог, и в прозе, и в стихах: Россия тьмой была покрыта
много лет, Бог рек: да будет Петр -- и был в России свет.
Здесь проявилась еще одна видовая черта отечественной интеллигенции,
превращающая ее в вульгарную "образованщину": полнейшее невежество в
истории. В письме Кавелину Белинский не менее категоричен: "Для меня Петр --
моя философия, моя религия, мое откровение во всем, что касается России. Это
пример для великих и малых, которые хотят что-либо сделать, быть чем-нибудь
полезным".
Радикалы и революционеры Петра как раз обожали. Белинскому вторил
"московский бастард" Герцен: "Петр, Конвент научили нас шагать семимильными
шагами, шагать из первого месяца беременности в девятый".
И зашагали... Советские историки любили важно отмечать, что "Ленин в
высшей степени положительно относился к деятельности Петра I". ("Вождь
мирового пролетариата" в данном случае всего лишь следовал за Энгельсом, еще
одним почитателем разрушения и вселенской ломки, назвавшим Петра
"действительно великим человеком". Маркс считал Петра гением, деятельность
Петра -- "исторически оправданным закономерным историческим процессом".) Так
что среди учителей Ильича несправедливо будет числить лишь Маркса с
Энгельсом -- эту сомнительную честь разделяет и Петр, названный Герценом
"революционером на троне". Он же, Герцен, говаривал, что Петр был "первой
свободной личностью в России". Спорить с этим нельзя -- беда только, что
Петр был еще и единственной свободной личностью в России, все прочие, от
фельдмаршала, до крестьянина, -- по сути, рабами...
Reply
Leave a comment