(no subject)
Я снова пишу любовные послания. Сижу на кухне, спиной к окну, на плетеном кресле, и пишу. Это происходит со мной не в первый раз. Может, во второй, а может быть, даже в пятый. Только я ничего не помню из того, что уже написала. Весь мой архив стерся и мне приходится снова их придумывать. Я пишу любовные послания для неизвестных мне людей. Спиной к онку, на кухне, без вдохновения.
Сегодя вечером я не иду в театр, в кино, на лекцию, и в гости ни к кому не иду. Ко мне тоже никто не прийдет сегодня в гости, а Тимофей в Суздали. И можно было бы кому-нибудь еще позвонить, но я не буду. Я сегодня, наверное, снова пойду шататься по Москве. Потеплее оденусь, и пойду.
Буду шататься по любимым улицам. Как будто мне совершенно нечем заняться. Я даже не помню, когда последний раз так слонялась... Это случается со мной все реже и реже.
Это случается, когда становится совсем уж тесно в себе. Но тут ничего такого - просто перешагать, выбить бесцельными шагами пыль из до пресноты осмысленной жизни. И даже хорошо, что это случается. Хуже было бы, если бы не.
Сегодя вечером я не иду в театр, в кино, на лекцию, и в гости ни к кому не иду. Ко мне тоже никто не прийдет сегодня в гости, а Тимофей в Суздали. И можно было бы кому-нибудь еще позвонить, но я не буду. Я сегодня, наверное, снова пойду шататься по Москве. Потеплее оденусь, и пойду.
Буду шататься по любимым улицам. Как будто мне совершенно нечем заняться. Я даже не помню, когда последний раз так слонялась... Это случается со мной все реже и реже.
Это случается, когда становится совсем уж тесно в себе. Но тут ничего такого - просто перешагать, выбить бесцельными шагами пыль из до пресноты осмысленной жизни. И даже хорошо, что это случается. Хуже было бы, если бы не.