Внезапно про...
Сегодня захотелось зайти в церковь. Не то чтобы я очень верующая, но иногда хочется постоять у свечей и поймать чувство умиротворения. Зашла - попала на службу. Очень много народа, полумрак, жара... Подумала: "Прости, Господи, я невовремя. Тебе не до меня..." И вышла.
Везде не воремя. Все ломается у меня в руках. К счастью, пока только вещи.
На новый год в Питере. До 3 го января всего лишь, правда. Буду рада увидеть всех. Если доживу
Дохну) Прямо чувствую, что все - еще немножко и будет труп.
Думала о том, что есть три варианта объяснения жизни. Первый - жизнь дана нам в награду, и после нее не будет ничего настоящего. Второй - жизнь дана нам в наказание, и после нее будет лучше. И третий - жизнь просто нам дана, а там дальше нет ничего. И как ни странно, во всех трех случаях выходит, что жизнь - самое прекрасное, что может с нами случиться. Это аутотренинг, да.
Если ты плачешь от усталости, ты счастлива. Потому что у тебя нет причин плакать от чего-то другого.
А вообще я тут сказку хотела выложить. Формат не контактовский вышел - слишком длинная. Но как вышло, так вышло. Да, для тех кто не знает, я пишу. Мало, странное и не все из этого можно показывать людям. Вот это - можно. Но страшилка, сразу предупреждаю. Чувашская. Ночь, деревня, злой дух Киреметь и все дела.
Унылым был в этом году ноябрь, ничего не скажешь. Уже все листья облетели, а снега все нет и нет. День короче, ночь длиннее. Уходишь в школу - темно, возвращаешься - тоже темно. Тоска! Ладно хоть на ноябрьские праздники в деревню уехали!
Дима любил такие поездки. Потому что 3 ноября был мамин день рождения, и они вместе, с большой компанией родственников, приезжали в деревню, топили баню и жарили шашлыки. А еще радостно было от того, что с ними всегда приезжали две его двоюродные сестры, двоюродный брат и папин крестник. Все - примерно одного возраста с ним. Ну и еще малышня, конечно, была - совсем маленькие дети родственников и близких друзей. Но те в игры к старшим пока не лезли, и хорошо.
У бабушки было два дома. Старый, почерневший от времени, но еще крепкий. И новый, который построили бабушкины сыновья. Новый дом свой бабушка любила, но и старый снести не позволяла. Говорила - память. Дети в этот раз упросили взрослых поселить их отдельно, в маленьком старом доме. Так и болтать удобнее о чем хочешь - никто не услышит - и вообще...
Стемнело. Все уже успели попариться в бане, поесть шашлыков и разойтись спать. Ну или почти спать. Дети, например, спать не собирались.
- А давайте страшилки рассказывать, - предложила Аня, старшая из двоюродных сестер.
Она же притащила из дома с собой кучу свечек и сейчас зажгла несколько штук, чтобы не включать свет и не сидеть совсем в темноте. В углу уютно потрескивала печка.
- Да ну тебя! - возмутилась Света. - Я потом всю ночь не засну!
- Давайте, - азартно поддержал Рома, самый старший из их компании.
- А почему бы нет? - Диме тоже понравилась идея.
Ваня, самый младший и самый тихий из компании улыбнулся и кивнул.
Сидели на деревянных лавках, вокруг деревянного же, темного и шершавого от времени стола.
- Кто первый?
- Кто предложил, тот и первый!
Аня сморщила лоб.
- Ну вот, допустим, мне в лагере рассказали... Страшилка про черную руку....
Света съежилась и накрылась с головой цветастым покрывалом, которое стащила с кровати.
- Нууу, - протянул Рома. - Это же все слышали уже пять раз! Давай что-нибудь новенькое!
Девочка надула губы.
- Не перебивай! А вдруг ты ее не слышал!
- Во всех лагерях одно и то же рассказывают, - авторитетно заявил Рома и захрустел сушкой, которую достал из корзинки на столе. - Не интересно.
- Тогда, тогда, - начала судорожно вспоминать девочка. - Вот что я вам расскажу!
Страшилка была про всадника без головы. Вроде была какая-то книжка... Дима помнил смутно, но Аня, презрительно поглядывавшая на Рому вначале, к середине истории втянулась в рассказ и очень живо изобразила завывание ветра и голоса героев. Светка аж уши заткнула.
- Класс! - ответил Дима. - Вот это настоящая страшилка!
- Мне папа ее рассказал, - ответила девочка. - Только маме не говорите, она ругаться будет. Говорит, мне рано еще такие истории знать. А книжка интересная, оказывается, я потом прочитала!
- Ну, теперь ты, Ром.
Рома был тот еще выдумщик. Рассказал историю про маньяка и полицейского, якобы из их города. Но Дима чувствовал, что тот от души привирает. Тем более, он утверждал, что подслушал рассказ полицейского, когда они с его папой на кухне болтали. А на самом деле в этот день, Дима знал точно, Ромка сидел у Димы в гостях и они на пару гоняли в компьютерные гонки. Поэтому было не страшно.
Аня слишком хорошо знала брата и скептически хмыкала на особенно драматических моментах. По Ване никогда толком не поймешь, что он думает. И только Света все так же сидела в цветастом покрывале, изредка высовывая оттуда нос.
- Вань, теперь ты, по кругу.
Ванька надолго задумался, потом почесал нос и рассказал, как шел поздно вечером из школы, и за ним погналась большая собака. Вот страшно было!
Дима представил себя на его месте и поежился. Да! Страшно, блин. Как представишь темный переулок и лязгающие зубы...
- Света, ты!
- Да ну вас, - сказала девочка. - Не буду я ничего рассказывать. Не хочу.
Рома пожал плечами.
- Ну ты остался, Дим, тогда. А потом можно по второму кругу.
Дима задумался. С одной стороны, ему хотелось рассказать что-то такое, чтобы друзья по-настоящему испугались. И для этого была одна история. Но с другой стороны - он сам после этой истории два вечера боялся из дома тут, в деревне, выходить. А сейчас вспомнишь и опять никуда не выйдешь.
- Ну слушайте, - сказал он наконец. - Мне бабушка рассказала. Реальная история.
- Что, правда? - оживился Рома и подался вперед.
- Конечно! - ответил Дима. - Она мне рассказала после того, как я на сеновал ночью полез... Сказала, нечего шастать по ночам! Такое бывает потому что...
Дима вспомнил бабушкин серьезный голос, настольную лампу, туман за окном и поежился. Классная рассказчица его бабушка все-таки. Он так не сможет, наверное.
Давным-давно в нашей деревне жила девушка. Гордая, красивая, отец у нее богатым человеком был. Серебряные монетки в украшениях носила, ни в чем отказа не знала. Только сердце у нее было не доброе. Один парень в деревне влюбился в нее без памяти. Хороший, толковый парень, сын столяра. Любая бы за него замуж пошла, а эта нос воротила. Скольким женихам отказала - не счесть! А парень за ней хвостом ходил, сундуки и посуду ярко разукрашенную дарил - мастер он был, каких поискать!
Надоело, видно, ей это. Сказала:
- Если осмелишься срубить киреметь, что за деревней растет, выйду замуж за тебя. Не срубишь - на глаза мне больше не показывайся!
Испугался парень. Киреметь - священное дерево. Как его срубишь? Все равно что на богов руку поднять. А девка та смеется перед глазами. «Не срубишь - на глаза не показывайся!»
Сильно, видно, нужна она была ему. Взял он ночью топор и пошел к священному дереву. Почему ночью - потому что свои же из деревни никогда бы не дали ему срубить дерево. Это же беду на всех навлечь!
Начало ноября было, месяц юпа - поминания усопших. Духи ходят по земле до самого праздника сурхури. Самое неудачное время выбрал парень, какое только можно. Но та девушка из мыслей не шла.
Пришел он к дереву, вздохнул, решился и рубанул топором по толстому стволу. Топор отскочил - кору даже не поцарапал. Второй раз рубанул - то же самое. Третий раз - топорище пополам треснуло. Разозлился парень, пнул дерево ногой. Попробовал хоть ветку нижнюю отломать - на поклон к красавице отнести. Может, ей этой малости хватит. Кое-как, часа через два, отломал он толстую ветку у дерева, пошел домой. А ночь лунная лунная была. Все духи видели, что он делал.
На следующий день красавица не пустила его на порог. Из окошка посмотрела на ветку, посмеялась, сказала: «Откуда я знаю, что это ветка с киреметь. Может, ты ее у первого попавшегося дерева отломал? Вон с глаз моих!»
Покручинился парень, но делать нечего. Сделал новое топорище из ветки, что с киреметя взял, и снова на следующую ночь к дереву собрался. А эта ночь темной выдалась. Тучи на луну набежали, ветер завывает так, что стены трясутся.
Открыл парень дверь, а на пороге старик стоит. Косматый, морщинистый, нос крючком, космы нечесаные, взгляд колючий. В простой рубахе тонкой, ветер раздувает.
Испугался парень, хотел назад шагнуть, а ноги будто к полу приросли. В руках топор, а руки тоже не шевелятся, будто каменные.
Посмотрел старик на топор, протянул руку. Топорище само у парня из руки выскользнуло и к нему метнулось.
И только тут парень заметил, что у старика на руке пальца большого не хватает. И рана как будто свежая...
Отвернулся старик и пошел по улице, а парень следом - как привязанный. Ничего сделать не может, тело как будто чужое.
Говорили потом, видел кто-то в окно, как они идут, но кто же отважится духу дорогу заступить?
И никто этого парня больше не видел. Только вырос за одну ночь в деревенском овраге искореженный вяз. Страшный, изогнутый, издалека на скрюченного человека похож. Потом люди боялись через этот овраг ходить - говорят, крики слышали и треск ломающегося дерева.
А за девчонкой той на следующую ночь дух пришел. Но она умная была, сообразила спрятаться. Одела чужую одежду навыворот, солью круг сделала вокруг дома, травки нужные повесила над входом. Дух ее и не достал. Сама, видать, ведьма была немного, раз не побоялась парня на киреметь натравить.
Месяц она так каждую ночь отгораживалась, а потом сурхури пришел, зимнее равноденствие. После этого времени у темных духов власти нет в верхнем мире.
Успокоилась девица, повеселела. А из ветки киреметя, остатки которой во дворе у парня остались, себе заколки резные сделала для волос. Пуще прежнего хороша стала. Вот уж и жених подобрался богатый, в сентябре свадьбу назначили... Но не дожила она до свадьбы то. Летом с подружками пошла купаться на реку, и затянуло ее в темный омут. Видать, духи между собой все же договариваться умеют. Не стерпел старый киреметь оскорбления, водяного подговорил помочь.
И с тех пор, говорят, в ноябрьские ночи по деревне лучше не гулять. А если гулять, то только с открытым огнем или свечкой - огонь злых духов отгоняет потому что.
Девушка та выходит на улицы. Кого встретит - из того силу жизненную выпьет. До конца киреметь ее так и не достал. Умерла она, но дух старику не достался. И, чтобы спрятаться от него, напускает она туман перед своим приходом. И силы у живых забирает, чтобы до следующего года дожить. Все же свободным духом всяко лучше быть, чем в служанках у другого духа на веки вечные.
А киреметь тот срубили все-таки, когда церкви стали строить в деревнях. Но на его месте другой дуб вырос. На краю деревни. Не такой большой и высокий, но говорят - аккурат в том месте, где старый был. Так что девке той с, реки, все равно есть кого бояться.
Ребята испуганно затихли. Потом Света опомнилась и разревелась.
- Аааа, как я теперь ночью в туалет выйду!
- Ну что ты, - бросилась утешать ее опомнившаяся Аня. - Это ж сказки все! Да ведь?
Она нахмурилась и посмотрела на Диму: ну скажи!
- Вообще-то нет, - весело сказал Дима.
Он был рад, что ему удалось напугать друзей. Вон даже Рома притихший какой-то сидит.
- Смотри, туман за окном как раз. Не часто туман в ноябре бывает.
Светка сцепилась в Аню и закуталась в покрывало с головой. Затрещала и погасла одна из свеч. На улице что-то хлопнуло. Дети мигом придвинулись друг к дружке.
- Ну ты мастер, - уважительно сказал Рома. - Даже мне жутко стало.
Дима надулся от гордости. Главное, не признаваться в том, что ему самому ужас как страшно. До сих пор бабушкин голос в голове: «Ночью из дома ни ногой! Случится что - как я тебя найду потом?!»
Они еще немного молча посидели рядом. На улице что-то подозрительно шуршало.
- Я в туалет хочу, - тихо сказал Ваня. - Но один боюсь. Дима, Рома, пойдем вместе, а?
Братья переглянулись. Выглядеть трусами и признаваться, что им тоже страшно, не хотелось.
- Ну пошли, - вздохнул Ромка. - Анька, свечи у тебя остались еще? Дай парочку. У нас, конечно, фонарик есть, но раз огонь всяких духов отгоняет... Даже если это все сказки, так спокойнее.
Девочка неохотно вылезла из общего клубка, пошарила в рюкзаке, достала две толстые свечки.
Мальчишки стали натягивать обувь. Девочки смотрели на них, смотрели, а потом Света вытащила голову из покрывала и сказала:
- Нет, я тут вдвоем с Аней не останусь! Мне страшно! Я тоже с вами!
- Но там же темно! - удивился Рома. - Там еще страшнее!
- Там вы! - решительно казала Света и слезла со скамейки. - С вами не так страшно!
- Так, - сказала Аня и тоже взялась за сапоги. - Вы как хотите, а одна я тут точно не останусь. Все вместе пойдем!
Чтобы дойти до туалета надо было обойти дом и пройти через край огорода. В какой момент стих ветер и появился туман, Дима не заметил. Когда они мылись в бане, ничего такого еще не было. А сейчас прямо молоко - два шага и ничего не видно, даже фонарь над дверью не спасает. И дальше вообще темень кромешная.
Диму пустили вперед. Он сначала пытался пропихнуть на узкую, выложенную кирпичом, дорожку, Рому, но тот сказал: «Я замыкающий! И сбежал назад». Взялись за руки, чтобы не потерять друг друга из вида. Тропинка выложена узкая, оступишься - вляпаешься в грязь.
Огонек в руке трепыхался как-то неуверенно, и туман вокруг совсем не разгонял.
Кое-как они почти дошли до места, но тут позади грохнуло, и что-то скатилось с крыши сарая.
- Ааа, - закричала Светка, вырвалась и побежала в сторону дома.
- Стой, куда? - крикнул Рома для приличия и побежал за ней. Анька молча его догоняла.
Дима с Ваней застыли на месте, переглянулись... и пошли куда шли. Страшно было до чертиков.
Обратно шли вдвоем, быстро-быстро, но все-таки не бегом. Хотелось выглядеть старше, смелее. Раз уж даже Ромка испугался.
Свечка разгорелась и горела ярче. Обошли кусок шифера, который скатился на дорогу с крыши. Вот, оказывается, что это было.
Перед крыльцом остановились, также, держась за руки. Мучительно хотелось забежать быстрее в дом. Но и запомнить вот это чувство, когда боишься, но все равно делаешь, тоже хотелось.
- Знаешь, - сказал Ваня. - Если бы ты меня за руку не держал, я бы тоже убежал. Страшно - жуть. Но вдвоем, кажется, уже не так.
- Ага, - согласился Дима. И подумал, что если бы не желание казаться взрослее и смелее перед младшим, он бы тоже оттуда сбежал. Но ведь не сбежал! Теперь есть, чем перед Ромкой похвастать.
- Наверное, мы страх пополам поделили, - вдруг сказал Ваня. - Ну, мне бабушка говорила, когда плохие чувства делишь с кем-то, они становятся меньше. Нам, выходит, по половинке досталось. А остальным даже половинки много оказалось.
- Может быть, - задумчиво ответил Дима.
Вспомнилось, как однажды он один залез на старую пожарную вышку, в лесу, пока родители грибы собирали. Страшно было ужасно! Но так хотелось посмотреть на всех с высоты... И как потом родители вернулись, и он слазил наверх, уже с папой. Там было уже совсем не страшно. Папа всегда поможет, если что. Родители, к счастью так и не узнали, что он лазил туда один.
Умная все-таки у Вани бабушка. Хотя бабушки, наверное, все такие...
Мальчики зашли в дом. Черная кошка, столкнувшая вниз кусок шифера, зажмурила глаза и отправилась гулять по своим кошачьим делам. Ведь кошки, как известно, ничего не боятся.
Везде не воремя. Все ломается у меня в руках. К счастью, пока только вещи.
На новый год в Питере. До 3 го января всего лишь, правда. Буду рада увидеть всех. Если доживу
Дохну) Прямо чувствую, что все - еще немножко и будет труп.
Думала о том, что есть три варианта объяснения жизни. Первый - жизнь дана нам в награду, и после нее не будет ничего настоящего. Второй - жизнь дана нам в наказание, и после нее будет лучше. И третий - жизнь просто нам дана, а там дальше нет ничего. И как ни странно, во всех трех случаях выходит, что жизнь - самое прекрасное, что может с нами случиться. Это аутотренинг, да.
Если ты плачешь от усталости, ты счастлива. Потому что у тебя нет причин плакать от чего-то другого.
А вообще я тут сказку хотела выложить. Формат не контактовский вышел - слишком длинная. Но как вышло, так вышло. Да, для тех кто не знает, я пишу. Мало, странное и не все из этого можно показывать людям. Вот это - можно. Но страшилка, сразу предупреждаю. Чувашская. Ночь, деревня, злой дух Киреметь и все дела.
Унылым был в этом году ноябрь, ничего не скажешь. Уже все листья облетели, а снега все нет и нет. День короче, ночь длиннее. Уходишь в школу - темно, возвращаешься - тоже темно. Тоска! Ладно хоть на ноябрьские праздники в деревню уехали!
Дима любил такие поездки. Потому что 3 ноября был мамин день рождения, и они вместе, с большой компанией родственников, приезжали в деревню, топили баню и жарили шашлыки. А еще радостно было от того, что с ними всегда приезжали две его двоюродные сестры, двоюродный брат и папин крестник. Все - примерно одного возраста с ним. Ну и еще малышня, конечно, была - совсем маленькие дети родственников и близких друзей. Но те в игры к старшим пока не лезли, и хорошо.
У бабушки было два дома. Старый, почерневший от времени, но еще крепкий. И новый, который построили бабушкины сыновья. Новый дом свой бабушка любила, но и старый снести не позволяла. Говорила - память. Дети в этот раз упросили взрослых поселить их отдельно, в маленьком старом доме. Так и болтать удобнее о чем хочешь - никто не услышит - и вообще...
Стемнело. Все уже успели попариться в бане, поесть шашлыков и разойтись спать. Ну или почти спать. Дети, например, спать не собирались.
- А давайте страшилки рассказывать, - предложила Аня, старшая из двоюродных сестер.
Она же притащила из дома с собой кучу свечек и сейчас зажгла несколько штук, чтобы не включать свет и не сидеть совсем в темноте. В углу уютно потрескивала печка.
- Да ну тебя! - возмутилась Света. - Я потом всю ночь не засну!
- Давайте, - азартно поддержал Рома, самый старший из их компании.
- А почему бы нет? - Диме тоже понравилась идея.
Ваня, самый младший и самый тихий из компании улыбнулся и кивнул.
Сидели на деревянных лавках, вокруг деревянного же, темного и шершавого от времени стола.
- Кто первый?
- Кто предложил, тот и первый!
Аня сморщила лоб.
- Ну вот, допустим, мне в лагере рассказали... Страшилка про черную руку....
Света съежилась и накрылась с головой цветастым покрывалом, которое стащила с кровати.
- Нууу, - протянул Рома. - Это же все слышали уже пять раз! Давай что-нибудь новенькое!
Девочка надула губы.
- Не перебивай! А вдруг ты ее не слышал!
- Во всех лагерях одно и то же рассказывают, - авторитетно заявил Рома и захрустел сушкой, которую достал из корзинки на столе. - Не интересно.
- Тогда, тогда, - начала судорожно вспоминать девочка. - Вот что я вам расскажу!
Страшилка была про всадника без головы. Вроде была какая-то книжка... Дима помнил смутно, но Аня, презрительно поглядывавшая на Рому вначале, к середине истории втянулась в рассказ и очень живо изобразила завывание ветра и голоса героев. Светка аж уши заткнула.
- Класс! - ответил Дима. - Вот это настоящая страшилка!
- Мне папа ее рассказал, - ответила девочка. - Только маме не говорите, она ругаться будет. Говорит, мне рано еще такие истории знать. А книжка интересная, оказывается, я потом прочитала!
- Ну, теперь ты, Ром.
Рома был тот еще выдумщик. Рассказал историю про маньяка и полицейского, якобы из их города. Но Дима чувствовал, что тот от души привирает. Тем более, он утверждал, что подслушал рассказ полицейского, когда они с его папой на кухне болтали. А на самом деле в этот день, Дима знал точно, Ромка сидел у Димы в гостях и они на пару гоняли в компьютерные гонки. Поэтому было не страшно.
Аня слишком хорошо знала брата и скептически хмыкала на особенно драматических моментах. По Ване никогда толком не поймешь, что он думает. И только Света все так же сидела в цветастом покрывале, изредка высовывая оттуда нос.
- Вань, теперь ты, по кругу.
Ванька надолго задумался, потом почесал нос и рассказал, как шел поздно вечером из школы, и за ним погналась большая собака. Вот страшно было!
Дима представил себя на его месте и поежился. Да! Страшно, блин. Как представишь темный переулок и лязгающие зубы...
- Света, ты!
- Да ну вас, - сказала девочка. - Не буду я ничего рассказывать. Не хочу.
Рома пожал плечами.
- Ну ты остался, Дим, тогда. А потом можно по второму кругу.
Дима задумался. С одной стороны, ему хотелось рассказать что-то такое, чтобы друзья по-настоящему испугались. И для этого была одна история. Но с другой стороны - он сам после этой истории два вечера боялся из дома тут, в деревне, выходить. А сейчас вспомнишь и опять никуда не выйдешь.
- Ну слушайте, - сказал он наконец. - Мне бабушка рассказала. Реальная история.
- Что, правда? - оживился Рома и подался вперед.
- Конечно! - ответил Дима. - Она мне рассказала после того, как я на сеновал ночью полез... Сказала, нечего шастать по ночам! Такое бывает потому что...
Дима вспомнил бабушкин серьезный голос, настольную лампу, туман за окном и поежился. Классная рассказчица его бабушка все-таки. Он так не сможет, наверное.
Давным-давно в нашей деревне жила девушка. Гордая, красивая, отец у нее богатым человеком был. Серебряные монетки в украшениях носила, ни в чем отказа не знала. Только сердце у нее было не доброе. Один парень в деревне влюбился в нее без памяти. Хороший, толковый парень, сын столяра. Любая бы за него замуж пошла, а эта нос воротила. Скольким женихам отказала - не счесть! А парень за ней хвостом ходил, сундуки и посуду ярко разукрашенную дарил - мастер он был, каких поискать!
Надоело, видно, ей это. Сказала:
- Если осмелишься срубить киреметь, что за деревней растет, выйду замуж за тебя. Не срубишь - на глаза мне больше не показывайся!
Испугался парень. Киреметь - священное дерево. Как его срубишь? Все равно что на богов руку поднять. А девка та смеется перед глазами. «Не срубишь - на глаза не показывайся!»
Сильно, видно, нужна она была ему. Взял он ночью топор и пошел к священному дереву. Почему ночью - потому что свои же из деревни никогда бы не дали ему срубить дерево. Это же беду на всех навлечь!
Начало ноября было, месяц юпа - поминания усопших. Духи ходят по земле до самого праздника сурхури. Самое неудачное время выбрал парень, какое только можно. Но та девушка из мыслей не шла.
Пришел он к дереву, вздохнул, решился и рубанул топором по толстому стволу. Топор отскочил - кору даже не поцарапал. Второй раз рубанул - то же самое. Третий раз - топорище пополам треснуло. Разозлился парень, пнул дерево ногой. Попробовал хоть ветку нижнюю отломать - на поклон к красавице отнести. Может, ей этой малости хватит. Кое-как, часа через два, отломал он толстую ветку у дерева, пошел домой. А ночь лунная лунная была. Все духи видели, что он делал.
На следующий день красавица не пустила его на порог. Из окошка посмотрела на ветку, посмеялась, сказала: «Откуда я знаю, что это ветка с киреметь. Может, ты ее у первого попавшегося дерева отломал? Вон с глаз моих!»
Покручинился парень, но делать нечего. Сделал новое топорище из ветки, что с киреметя взял, и снова на следующую ночь к дереву собрался. А эта ночь темной выдалась. Тучи на луну набежали, ветер завывает так, что стены трясутся.
Открыл парень дверь, а на пороге старик стоит. Косматый, морщинистый, нос крючком, космы нечесаные, взгляд колючий. В простой рубахе тонкой, ветер раздувает.
Испугался парень, хотел назад шагнуть, а ноги будто к полу приросли. В руках топор, а руки тоже не шевелятся, будто каменные.
Посмотрел старик на топор, протянул руку. Топорище само у парня из руки выскользнуло и к нему метнулось.
И только тут парень заметил, что у старика на руке пальца большого не хватает. И рана как будто свежая...
Отвернулся старик и пошел по улице, а парень следом - как привязанный. Ничего сделать не может, тело как будто чужое.
Говорили потом, видел кто-то в окно, как они идут, но кто же отважится духу дорогу заступить?
И никто этого парня больше не видел. Только вырос за одну ночь в деревенском овраге искореженный вяз. Страшный, изогнутый, издалека на скрюченного человека похож. Потом люди боялись через этот овраг ходить - говорят, крики слышали и треск ломающегося дерева.
А за девчонкой той на следующую ночь дух пришел. Но она умная была, сообразила спрятаться. Одела чужую одежду навыворот, солью круг сделала вокруг дома, травки нужные повесила над входом. Дух ее и не достал. Сама, видать, ведьма была немного, раз не побоялась парня на киреметь натравить.
Месяц она так каждую ночь отгораживалась, а потом сурхури пришел, зимнее равноденствие. После этого времени у темных духов власти нет в верхнем мире.
Успокоилась девица, повеселела. А из ветки киреметя, остатки которой во дворе у парня остались, себе заколки резные сделала для волос. Пуще прежнего хороша стала. Вот уж и жених подобрался богатый, в сентябре свадьбу назначили... Но не дожила она до свадьбы то. Летом с подружками пошла купаться на реку, и затянуло ее в темный омут. Видать, духи между собой все же договариваться умеют. Не стерпел старый киреметь оскорбления, водяного подговорил помочь.
И с тех пор, говорят, в ноябрьские ночи по деревне лучше не гулять. А если гулять, то только с открытым огнем или свечкой - огонь злых духов отгоняет потому что.
Девушка та выходит на улицы. Кого встретит - из того силу жизненную выпьет. До конца киреметь ее так и не достал. Умерла она, но дух старику не достался. И, чтобы спрятаться от него, напускает она туман перед своим приходом. И силы у живых забирает, чтобы до следующего года дожить. Все же свободным духом всяко лучше быть, чем в служанках у другого духа на веки вечные.
А киреметь тот срубили все-таки, когда церкви стали строить в деревнях. Но на его месте другой дуб вырос. На краю деревни. Не такой большой и высокий, но говорят - аккурат в том месте, где старый был. Так что девке той с, реки, все равно есть кого бояться.
Ребята испуганно затихли. Потом Света опомнилась и разревелась.
- Аааа, как я теперь ночью в туалет выйду!
- Ну что ты, - бросилась утешать ее опомнившаяся Аня. - Это ж сказки все! Да ведь?
Она нахмурилась и посмотрела на Диму: ну скажи!
- Вообще-то нет, - весело сказал Дима.
Он был рад, что ему удалось напугать друзей. Вон даже Рома притихший какой-то сидит.
- Смотри, туман за окном как раз. Не часто туман в ноябре бывает.
Светка сцепилась в Аню и закуталась в покрывало с головой. Затрещала и погасла одна из свеч. На улице что-то хлопнуло. Дети мигом придвинулись друг к дружке.
- Ну ты мастер, - уважительно сказал Рома. - Даже мне жутко стало.
Дима надулся от гордости. Главное, не признаваться в том, что ему самому ужас как страшно. До сих пор бабушкин голос в голове: «Ночью из дома ни ногой! Случится что - как я тебя найду потом?!»
Они еще немного молча посидели рядом. На улице что-то подозрительно шуршало.
- Я в туалет хочу, - тихо сказал Ваня. - Но один боюсь. Дима, Рома, пойдем вместе, а?
Братья переглянулись. Выглядеть трусами и признаваться, что им тоже страшно, не хотелось.
- Ну пошли, - вздохнул Ромка. - Анька, свечи у тебя остались еще? Дай парочку. У нас, конечно, фонарик есть, но раз огонь всяких духов отгоняет... Даже если это все сказки, так спокойнее.
Девочка неохотно вылезла из общего клубка, пошарила в рюкзаке, достала две толстые свечки.
Мальчишки стали натягивать обувь. Девочки смотрели на них, смотрели, а потом Света вытащила голову из покрывала и сказала:
- Нет, я тут вдвоем с Аней не останусь! Мне страшно! Я тоже с вами!
- Но там же темно! - удивился Рома. - Там еще страшнее!
- Там вы! - решительно казала Света и слезла со скамейки. - С вами не так страшно!
- Так, - сказала Аня и тоже взялась за сапоги. - Вы как хотите, а одна я тут точно не останусь. Все вместе пойдем!
Чтобы дойти до туалета надо было обойти дом и пройти через край огорода. В какой момент стих ветер и появился туман, Дима не заметил. Когда они мылись в бане, ничего такого еще не было. А сейчас прямо молоко - два шага и ничего не видно, даже фонарь над дверью не спасает. И дальше вообще темень кромешная.
Диму пустили вперед. Он сначала пытался пропихнуть на узкую, выложенную кирпичом, дорожку, Рому, но тот сказал: «Я замыкающий! И сбежал назад». Взялись за руки, чтобы не потерять друг друга из вида. Тропинка выложена узкая, оступишься - вляпаешься в грязь.
Огонек в руке трепыхался как-то неуверенно, и туман вокруг совсем не разгонял.
Кое-как они почти дошли до места, но тут позади грохнуло, и что-то скатилось с крыши сарая.
- Ааа, - закричала Светка, вырвалась и побежала в сторону дома.
- Стой, куда? - крикнул Рома для приличия и побежал за ней. Анька молча его догоняла.
Дима с Ваней застыли на месте, переглянулись... и пошли куда шли. Страшно было до чертиков.
Обратно шли вдвоем, быстро-быстро, но все-таки не бегом. Хотелось выглядеть старше, смелее. Раз уж даже Ромка испугался.
Свечка разгорелась и горела ярче. Обошли кусок шифера, который скатился на дорогу с крыши. Вот, оказывается, что это было.
Перед крыльцом остановились, также, держась за руки. Мучительно хотелось забежать быстрее в дом. Но и запомнить вот это чувство, когда боишься, но все равно делаешь, тоже хотелось.
- Знаешь, - сказал Ваня. - Если бы ты меня за руку не держал, я бы тоже убежал. Страшно - жуть. Но вдвоем, кажется, уже не так.
- Ага, - согласился Дима. И подумал, что если бы не желание казаться взрослее и смелее перед младшим, он бы тоже оттуда сбежал. Но ведь не сбежал! Теперь есть, чем перед Ромкой похвастать.
- Наверное, мы страх пополам поделили, - вдруг сказал Ваня. - Ну, мне бабушка говорила, когда плохие чувства делишь с кем-то, они становятся меньше. Нам, выходит, по половинке досталось. А остальным даже половинки много оказалось.
- Может быть, - задумчиво ответил Дима.
Вспомнилось, как однажды он один залез на старую пожарную вышку, в лесу, пока родители грибы собирали. Страшно было ужасно! Но так хотелось посмотреть на всех с высоты... И как потом родители вернулись, и он слазил наверх, уже с папой. Там было уже совсем не страшно. Папа всегда поможет, если что. Родители, к счастью так и не узнали, что он лазил туда один.
Умная все-таки у Вани бабушка. Хотя бабушки, наверное, все такие...
Мальчики зашли в дом. Черная кошка, столкнувшая вниз кусок шифера, зажмурила глаза и отправилась гулять по своим кошачьим делам. Ведь кошки, как известно, ничего не боятся.