Среди холмов и вод: сражение за Гуз-Грин 28-29 мая 1982 года
Наземная фаза Фолклендской войны может удивить обывателя своей нерасторопностью. Операция "Саттон" - непосредственная высадка английского десанта на Восточный Фолкленд - прошла в ночь с 21 на 22 мая 1982 года. Всю следующую неделю британские сухопутные силы накапливались на плацдарме в бухте Сан-Карлос, не имея огневого контакта с аргентинской армией (зато аргентинская авиация регулярно щекотала нервы английскому флоту). Холмистый рельеф острова и непрошибаемая глушь этого огрызка суши на самом краю света определили характер военных действий на Восточном Фолкленде: аргентинцы обороняли только редкие поселения и ключевые высоты, вменяемой линии фронта не существовало. В итоге первое настоящее сухопутное сражение Фолклендской войны произошло только через неделю после высадки англичан. Полем боя стали небольшие посёлки Гуз-Грин и Дарвин на берегу залива Чисел-Саунд в 30 километрах от бухты Сан-Карлос. Почему именно этим населённым пунктам выпала сомнительная честь стать ареной первой битвы на Фолклендах?
На самом деле понять стратегическую важность обладания Гуз-Грином и Дарвином можно, одним глазом глянув на карту Восточного Фокленда. Эти два посёлка расположены на узком перешейке, соединяющем две части острова - южный регион Лафония и север острова с хребтом Викем-Хейтс. С запада перешеек омывается водами извилистого залива Брентон-Лох, с востока плещет волну залив Каркасс-Бэй. У Дарвина в тело перешейка вдаётся небольшая бухта, горло которой сужено сложенными из местных валунов молами. У Гуз-Грина расположен аэродром, который использовали аргентинцы.
Дарвин и Гуз-Грин на карте Фолклендских островов
Не лишним будет рассказать и о самой местности. Округа Дарвина и Гуз-Грина представляют собой типичный кемп - этим словом на Фолклендах называют пустоши и разбросанные на них фермы, хутора и деревушки. Небольшая община фермеров живёт на этой продуваемой всеми ветрами земле овцеводством. Обширные плоские равнины на обоих частях перешейка и в отрогах Викем-Хейтс, служат отличной кормовой базой для овец - в 1979 году в Гуз-Грине паслось около 100 тысяч голов скота.
Климат этой местности прохладен, частенько ощущается дыхание недалёкой Антарктиды (а иногда эту самую Антарктиду можно и увидеть - на Фолклендах постоянно тусуются пингвины). Преобладают сильные западные ветры - знаменитые "ревущие сороковые". Летом температура воздуха поднимается градусов до 15, однако не стоит забывать, что в Южном полушарии летом считаются декабрь, январь и февраль. Так что в ходе боевых действий 1982 года температура в аргентинских окопах не поднималась выше двух градусов выше ноля, что вкупе с ветром и дождём придавало Фолклендской войне пробирающий до костей шарм.
Судя по названию залива Брентон-Лох, на перешейке проживают потомки выходцев из Шотландии. Всего в 1982 году в Гуз-Грине и Дарвине жило около ста человек, функционировала школа на 40 мест, правда, незадолго до войны она была закрыта. Если верить этим вашим интернетам, то местной достопримечательностью являются выброшенный на берег корпус судна "Vicar of Bray", когда-то перевозившего старателей во времена Калифорнийской золотой лихорадки. Сохранилась ли эта развалина до наших дней, я не знаю, так как фотографий найти не смог. Кроме свежего воздуха, овец, рыбалки и созерцания обломков старого судна, заниматься на перешейке решительно нечем.
Посёлок Гуз-Грин
Аэрофотосъёмка Гуз-Грина
Аргентинцы, прекрасно понимая важность обладания перешейком, к началу активных боевых действий в 1982 году неплохо закрепились на нём. Были в достатке оборудованы пулемётные гнёзда. Среди кочек и зарослей дрока от Брентон-Лоха до Каркасс-Бэй протянулась сеть окопов и стрелковых ячеек. Линия обороны укреплялась обломками скал и валунами, коими изобилуют местные холмы. Вдоль побережья на случай десанта англичан устраивались минные поля (при этом с севера минное поле было всего одно).
Оборону перешейка держали две роты 12-го пехотного полка подполковника Итало Пьяджи. Штаб полка находился в здании упразднённой школы, там же расположился "резерв быстрого реагирования" - рота 25-го специального пехотного полка (командир - старший лейтенант Карлос Даниэль Эстебан). Тяжёлое оружие было представлено миномётами, гранатомётами и пулемётами.
На авиабазе "Кондор" (аэродром подскока у Гуз-Грина) находился собственный гарнизон, техники и обслуживающий персонал - 202 человека.
Противовоздушной обороной Гуз-Грина и Дарвина занимался 601-й батальон ПВО аргентинской армии, в распоряжении которого находились шесть Flugabwehrkanone 20 mm Zwilling западногерманского производства и две 35-мм спаренных зенитки Oerlikon GDF с радаром.
Аргентинские зенитчики на перешейке
Артиллерийская составляющая оборонительного участка на перешейке включала в себя трёхорудийную батарею гаубиц OTO Melara Mod 56 из 4-го десантного артиллерийского полка.
Всего в укрепрайоне Дарвин - Гуз-Грин оборонялись 1083 аргентинца.
Аргентинские миномётчики на перешейке
Подполковник Итало Пьяджи (с кружкой в руке) на перешейке
На первый взгляд может показаться, что Дарвин и Гуз-Грин были крепким орешком на Восточном Фолкленде. Однако в аргентинской организации обороны были и минусы. Например, между 12-м пехотным и 25-м специальным полком не было боевой слаженности из-за различных задач, под которые эти подразделения затачивались. "Двенадцатый" был обычным полком, в котором тянули лямку срочники. "Двадцать пятый" же был аналогом британских коммандос и ставить его в оборону было, мягко говоря, опрометчивым решением, которое было заметно в отношении бойцов этих подразделений к войне. Капеллан 12-го пехотного полка Сантьяго Мора: "Воины 25-го полка рвались в драку дабы покрыть себя неувядаемой славой. Солдаты же 12-го полка воевали, потому что им отдали приказ воевать. Это не делало "двенадцатый" менее храбрым. Просто они проявляли уставное спокойствие".
Бункер у Дарвина
Определённое влияние оказал и климат театра военных действий: дело в том, что 12-й полк прибыл на Фолкленды прямиком из ППД в жаркой субтропической провинции Коррьентес. Личный состав, хоть и утеплённый, всё равно мёрз.
Расположение подразделений на перешейке тоже вызывал вопросы, многие тактические решения подполковника Пьяджи привели к распылению сил и стратегическому поражению аргентинцев при Гуз-Грин. Так, подполковник выдвинул роту А 12-го полка на север, к гряде Коронейшн-Ридж в качестве авангарда/первой линии обороны, а роту В отвёл почти к Лафонии в качестве резерва. Таким образом, центр перешейка защищал только гарнизон "Кондора", зенитчики и рота 25-го спецполка, сидевшая в здании школы. Обороняющиеся не были снабжены в достаточном количестве и тяжёлыми вооружениями и боеприпасами, для увеличения огневой мощи аргентинцы сооружали вот такие... хм... системы залпового огня:
Да, это НУРС, втащенный на детскую горку!
Однако несмотря на все недостатки, боевой дух аргентинцев был на высоте. Лейтенант Игнасио Горрити из роты В 12-го пехотного полка вспоминал: "... нам не нужны были речи и призывы. Мы с самого начала знали, насколько важны для нас Мальвины. Это было сродни любви - мы защищали что-то, что принадлежит нам!".
Аргентинская пехота в окопах
Война для державших оборону на перешейке аргентинских сил началась ещё 4 мая - в этот день на отлично отработали расчёты "Эрликонов". Британский самолёт Sea Harrier с авианосца "Гермес" вылетел в разведку на Гуз-Грин и нарвался на порцию свинца. Пилот самолёта погиб.
22 и 27 мая британцы проводили штурмовку ВПП "Кондор" у Гуз-Грина, основной целью были стоявшие на земле аргентинские штурмовики FMA IA 58 Pucará. Зенитчики снова записали на свой счёт один "Си Харриер" - машина с бортовым номером XZ998 получила повреждения, пилот капитан Пол Фаррар катапультировался и попал в плен.
Сбитый "Си Харриер" XZ998 на месте падения в наши дни
Силы, выделенные британцами на захват Гуз-Грина и Дарвина, были скромнее. 25 мая командующий наземными войсками на Фолклендах бригадный генерал Джулиан Томпсон отдал приказ, в соответствии с которым овладеть перешейком поручалось 2-му батальону Парашютного полка ("Two Para"). Артиллерийскую поддержку парашютистам должна была оказать 8-я батарея 29-го полка коммандос Королевской артиллерии - это подразделение носит памятное русскому человеку название "Альма". Королевский флот выделил для артподдержки фрегат HMS Arrow (F173).
Поскольку сухогруз "Атлантик Конвейор" с вертолётами в трюмах уже был уничтожен аргентинскими ракетами "Экзосет", топать от Сан-Карлоса до перешейка парашютистам пришлось на своих двоих. Во главе со своим командиром - подполковником Гербертом Джонсом - прошагали 21 километр и добрались до точки рандеву с артиллеристами у коттеджа Камилла-Крик-Хаус (пушкарей на позиции подбросили на вертолётах). Бойцы тащились длинными вереницами, то и дело спотыкаясь и проклиная темноту, скалистую почву и колючие заросли дрока, переходя через ручьи и раскиданные вокруг точно заплатки болотца. "Но то была отличная ночка. Мы чувствовали, что наконец-то чем-то занялись" - вспоминал майор Дэйр Фаррар-Хокли.
Вечер 26 мая 1982 года, вид на бухту Сан Карлос и корабли британского флота в ней. Фото сделано одним из уходящих к Гуз-Грину парашютистов
К вечеру 27 мая атакующий британский отряд насчитывал 690 человек - 3 стрелковых отделения, патрульное отделение, отделение поддержки и отделение управления. Имелся взвод тяжёлого оружия с ПТРК MILAN. Артиллеристы перебросили два 81-мм миномёта и три безоткатных пушки. У Камилла-Крик-Хаус парашютисты отдыхали, офицеры проводили рекогносцировку и готовились к грядущей атаке. В какой-то момент парашютисты слушали выпуск новостей Всемирной службы ВВС из Лондона и узнали от корреспондента, что 2-й батальон Парашютного полка находится в 5 милях от Дарвина. Известие разозлило весь батальон, но больше всех командира. Джонс тут же приказал батальону как можно шире рассредоточиться и начать окапываться, готовясь к обороне перед лицом налета вражеской авиации или артиллерийского обстрела, каковые считал практически неизбежными. Роберта Фокса, находившемуся при части корреспонденту Би-би-си, Герберт Джонс пригрозил засудить, если кто-нибудь из парней погибнет в предстоящей битве. Знал бы Джонс, чем для него закончится грядущий день...
Камилла-Крик-Хаус, 27 мая 1982 года
Десантники на Фолклендах
Военный совет в Камилла-Крик-Хаус
Проведя вечером последний военный совет, подполковник Джонс приказал начать атаку ровно в 03:00 после артиллерийского удара фрегата "Эрроу" по позициям у Гуз-Грин и Дарвина. Но Королевский флот не был бы Королевским флотом, если б всё пошло по плану. "Эрроу" вошёл в залив Брентон-Лох только в 03:35. Чтобы хоть как-то компенсировать опоздание, фрегат целых полтора часа от души палил по перешейку, расстреляв 135 снарядов калибра 4,5 дюйма и 22 осветительных снаряда. Огонь фрегата был столь силён, что взводы младших лейтенантов Марчело Мартина Бракко и Алехандро Гарры покинули свои позиции, поскольку лишились половины личного состава убитыми и ранеными. С последними залпами "Эрроу" - у него внезапно заклинило пушку и парашютисты остались без его артподдержки - в атаку поднялись бойцы 2-го батальона.
Схема сражения за Гуз-Грин
Первой целью был аргентинский аванпост у коттеджа Бёрнтсайд-Хаус. Поскольку это укрепление располагалось на значительном расстоянии от Дарвина, ему почти не досталось снарядов с "Эрроу" и взвод закрепившегося здесь младшего лейтенанта Густаво Адольфо Малакальзы оказал ожесточённое сопротивление роте D майора Филиппа Нима. В рядах атакующих появились первые потери: желая уничтожить аргентинское пулемётное гнездо, прижавшее огнём к земле солдат, младший капрал Гэри Бингли и рядовой Барри Грэйлинг подобрались вплотную к огневой позиции. Они застрелили расчёт пулемёта, но какой-то аргентинец успел дать очередь от бедра по парашютистам. Бингли упал замертво - пуля попала капралу в голову. Грэйлинг получил серьёзное ранение бедра. Атака продолжилась, позиции у Бёрнтсайд-Хаус оказались в руках английских бойцов. Попытка сходу продвинуться дальше, на позицию лейтенанта Хорацио Муньоса Кабреры, стоила жизни ещё трём десантникам, однако всё же увенчалась успехом - первая линия обороны аргентинских войск на перешейке была прорвана.
Гэри Бингли, 24 года. Посмертно награждён Военной Медалью
Рядовой Барри Грэйлинг, 19 лет. Награждён Медалью Королевы за отвагу
Остальные британские отряды (тоже с потерями) смогли прорвать линию обороны аргентинцев и к 7:30 утра подошли вплотную к Дарвину. Здесь в бой с британским 2-м парашютным батальоном вступил стрелковый взвод 25-го специального пехотного полка под началом лейтенанта Роберто Эстевеза. Аргентинцы попытались сходу контратаковать англичан, однако огонь парашютистов заставил их укрыться на господствующей возвышенности Дарвин-Хилл, откуда отряд Эстевеза принялся дружно палить по англичанам. В этой перестрелке между засевшими за валунами аргентинцами и засевшими за кочками англичанами Эстевез продолжил руководить обороной своих подчинённых, смог навести аргентинские миномёты на засевших англичан и был в итоге смертельно ранен британским снайпером.
Лейтенант Роберто Нестор Эстевез
Бой на Дарвин-Хилл, происходивший в предрассветных сумерках, надолго запомнился и атаковавшим, и оборонявшимся. Лейтенант-сапёр Клайв Ливингстон вспоминал: "сплошной ливень пулемётного огня лился на нас с расстояния в 400 метров. Вспышки выстрелов и взрывов на мгновение освещали нас, этого самого мига врагу хватало, чтобы засечь нас и стрелять как по мишеням. Мощности нашего огня не хватало на эффективный ответ на огонь врага. В итоге мы прекратили огонь - единственно верным решением было отступить, используя небольшие перерывы в стрельбе. Наши два взвода были не в состоянии подавить огонь из вражеских траншей. Мы потратили целых 45 минут на отход, используя дымовые шашки и перерывы в огне врага"
Роты А и В, умывшись кровью у подножия холма, начали отходить к Коронейшн-Поинт. Санитары развернули среди кочек медпункт, куда из-под огня выносились многочисленные раненые. Там же майор Крис Кибл собирал отступивших и перегруппировывал силы. Попытка сходу овладеть Дарвин-Хиллом обернулась кровавой баней. В интервью Максу Хастингсу майор Джон Кросланд без обиняков заявил: "Мы были разбиты. Мы не могли прорваться на вершину холма и в течение пяти часов непрерывного боя расстреляли весь боезапас".
Полевой медпункт у Коронейшн-Поинт
Медицинская карточка раненого у Гуз-Грин со следами крови
Подполковник Герберт Джонс, видя, что атака захлебнулась и вся операция по захвату Гуз-Грин вот-вот пойдёт прахом, принял отчаянное решение лично повести за собой оставшихся на склоне солдат в контратаку. Схватив свой автомат Sterling L2, он отправился в смелое и рискованное предприятие в направлении огневой точки. Но не прошло и нескольких секунд, как в тыльную сторону шеи его ударила пуля, прилетевшая откуда-то с более высокой позиции за спиной. Подполковник Герберт Джонс упал на землю.
И все же, несмотря на смертельное ранение Джонса, действия роты А принесли перелом в ситуацию на поле боя. Напором, огнем из пулеметов и 66-мм гранатометов десантники брали вражеские позиции одну за другой. Капрал Эйболс выстрелил 66-мм гранатой в амбразуру долговременного огневого сооружения. За меткость он был вознагражден громким взрывом и последовавшей за ним тишиной. Там и тут стали появляться белые флаги. Пусть рота А все еще оставалась под минометным и артиллерийским обстрелом, центр линии сопротивления рухнул. Затем старший сержант из роты Фаррар-Хокли обратился к майору: "Сэр, похоже, командир умирает". Морфин, первичная перевязка и капельница в руку подполковника - все оказалось напрасным. Фаррар-Хокли видел, как шевелятся веки глаз, но больше раненый не делал никаких движений. Майор опустился на колено и держал руку подполковника, пока не стало ясно, что тот умер. Затем, говоря намеренно осторожно, дабы не переполошить весь батальон скверными известиями, он передал по рации Крису Киблу: "Думаю, вам лучше поспешить сюда немедленно". Рота А, в которой насчитывалось трое своих убитых, плюс еще два офицера из штаба батальона и один капрал из приданного саперного подразделения, и двенадцать раненых, расположилась вокруг захваченной позиции, где находилось двадцать мертвых аргентинцев и семьдесят шесть пленных, из которых тридцать девять были ранены.
Гибель подполковника Герберта Джонса на Дарвин-Хилл
Когда в Сан-Карлосе узнали об обстоятельствах гибели подполковника Джонса, все сошлись во мнениях - ничего другого и ожидать не приходилось. Он поступил как классический романтик, совершил героический жест, ведь для него Гуз-Грин стал явным апогеем жизни солдата, к тому же Джонс не мог видеть своих бойцов делающими нечто такое, чего не делал он сам. Некоторые офицеры, однако, считали отважный поступок подполковника на склонах Дарвин-Хилла довольно безответственным, ибо он забыл о возложенных на него жизненно важных обязанностях - об осуществлении командования батальоном на поле боя.
Считается, что подполковника Джонса убил капрал 12-го полка Хосе Луис Риос. В тот же день британцы отомстят ему за гибель командира - положат ракету из гранатомёта точно в его стрелковую ячейку.
Кровавая баня на холме Дарвин-Хилл продолжалась до часу дня. Прорвать оборону аргентинцев удалось только после захвата фланговой позиции у Бока-Хаус, причём для того, чтобы разнести в пыль ЖБОТы, взводу тяжёлого оружия пришлось применить ПТРК MILAN. Сквозь пыль и дым в Бока-Хаус ворвался отряд В майора Джона Кросланда, в беспощадном ближнем бою уничтоживший аргентинских защитников фланга. Парашютисты смогли, наконец, ворваться в траншеи на Дарвин-Хилле. В ближнем бою у аргентинцев против англичан не было ни единого шанса. С щедро политого кровью холма англичане рассматривали крыши недалёких Дарвина и Гуз-Грина...
Гуз-Грин, 28 мая
2-й батальон Парашютного полка отважно и упорно сражался для выполнения своей первой задачи и раздавил скорлупу ореха аргентинского сопротивления. И все же перед ними оставался внушительный рубеж нетронутой обороны Гуз-Грина, подходов к нему и аэродрома. Кибл приказал роте С развивать наступление вдоль восточного берега, в то время как роты D и В отправились в атаку через перешеек с запада. Клайв Ливингстоун рассказывал, как рота С продвигалась по направлению к одинокой вехе своего пути - зданию школы Гуз-Грина "под устрашающим сочетанием артиллерийского, минометного и пулеметного огня и под рвавшейся над головой шрапнелью зениток". "Укрытия почти или вовсе отсутствовали. Трудно верилось, что такой массированный огонь мог продолжаться долго. Но он продолжался".
Возможно, самым смертоносным оружием, примененным врагом против британцев на данной стадии операции, стали управляемые по РЛС 35-мм зенитные орудия аргентинских военно-воздушных сил, стрелявшие с восточной оконечности селения Гуз-Грин, пока парашютисты медленно продвигались по направлению к ним. Как только бойцы начинали выходить за гребень гряды господствовавших над позициями аргентинцев высот, парашютистов встречал ураганный заградительный огонь. Крис Кибл находился на высоте, когда полоса зарослей можжевельника буквально взорвалась от выстрелов вражеских пушек. Спускаясь вниз, майор зацепился комбинезоном за жердь ограды загона для крупного рогатого скота, потратив на попытки высвободиться немало драгоценных секунд. Кибл временно оказался вне возможности контактировать со стрелковыми ротами: "Помню, как думал, что теряю способность управлять боем. Нельзя сказать, будто бы я испугался, просто я ведь был главным, заместителем командира, старавшимся не дать погаснуть напору наступления".
В то время как рота В обогнула аэродром широким крюком, чтобы приблизиться к Гуз-Грину с юго-запада, роты С и D соединились для совместного штурма здания школы. Защищавшие позицию аргентинцы дрались поначалу упорно, но потом вдруг неожиданно выбросили белый флаг. Один из младших офицеров роты D, Джим Барри, пошел принять капитуляцию и был тут же сражен пулей. Инцидент произошёл по недоразумению, но взбешенные парашютисты принялись бить из 66-мм легких гранатометов LAW-72 и 84-мм гранатометов "Карл Густав" и поливать здание пулеметным огнем. Здание школы загорелось, никто из желавших сдаться аргентинцев не вышел оттуда живым.
Уничтоженная школа Гуз-Грин
2-й батальон Парашютного полка сжимал кольцо вокруг Гуз-Грина. Неприятельские зенитные орудия на аэродроме замолчали. Однако, когда рота D перегруппировывалась после штурма здания школы, два аргентинских Douglas A-4 Skyhawk зашли на бомбежку и только чуть-чуть промахнулись, не попав по парашютистам. Через несколько минут два легких штурмовика "Пукара" атаковали напалмом и ракетами. Смертоносная жидкость вспыхнула пожаром далеко от роты D. Когда первый штурмовик пролетел мимо, какой-то солдат Королевской морской пехоты с ПЗРК Blowpipe вскочил, положил себе на плечо громоздкую трубу и, не обращая внимания на стрельбу, выпустил ракету. "Пукара" грохнулась оземь. Саперное отделение выкупалось в авиационном топливе из разорванного бака самолета. Бензин не загорелся только чудом. Но сапер Плант, после того как пуля прошла через его комбинезон, несколько минут не мог унять дрожи. Огнем из ручного стрелкового оружия солдатам рот В и D удалось завалить вторую "Пукару".
Парашютист Тэйер у уничтоженной "Пукары"
Кабина уничтоженной "Пукары"
Когда до Кибла, все еще находившегося под огнем на полосе можжевельника, донеслись звуки двигателей летательных аппаратов, он подумал: "Опять "Пукара", вот только её мне сейчас не хватало!" Затем майор услышал голос офицера, ответственного за огневую поддержку с моря: "У нас есть "Харриеры"!" Три британских истребителя-штурмовика промчались по небу и нанесли удар кассетными бомбами по позиции управляемых по РЛС зенитных пушек. Весь район расположения неприятеля скрыли сплошные взрывы.
Уничтоженный Oerlikon GDF у Гуз-Грина
За час до прихода темноты огонь стал стихать. Противник не был уничтожен, но находился в окружении. Когда наступили сумерки, усталые британские солдаты оказались вдруг перед лицом серьезной угрозы. К югу от Гуз-Грина приземлились аргентинские вертолеты - "Чинук" и шесть "Хьюи", очевидно, высадившие подкрепления. Кибл тотчас же вызвал огонь артиллерии в данный квадрат и приказал роте В выдвинуться в южном направлении и развернуться для противодействия и блокировки возможной контратаки. К радости десантников, ничего подобного не произошло.
Между тем на перешеек опустились зимние майские сумерки, в которых продолжение боя было невозможно. Ситуация на поле боя к концу 28 мая сложилась следующая: оборона аргентинцев на высотах была прорвана, обороняющиеся отошли непосредственно в Гуз-Грин и Дарвин. Управление обороной было нарушено, зенитные батареи уничтожены, аргентинцы потеряли большую часть боеприпасов и провианта. Ту ночь на перешейке можно назвать мрачной и жутковатой. Большинство бойцов пытались хоть как-то подремать без спальных мешков в пронизывающем холоде. Некоторые расположились в кажущихся привлекательным укрытием снарядных воронках и только утром обнаружили, что воронки не от снарядов, а от мин, и сами они находятся на минном поле, где, наступая на спрятанную под землей взрывчатку, гибли заблудившиеся коровы. Штаб роты распорядился переместить аргентинских пленных в догорающий можжевельник, чтобы те не замерзли. Род Белл, переводчик морской пехоты, немало поразился видом сбившихся в кучки и истово молившихся солдат противника, освещенных пламенем от горящих растений. Верховодил ими раненный в ногу младший лейтенант, получивший к тому же шрапнельную рану в глаз. Некоторые стояли на коленях, другие перебирали четки. Солдаты с обеих сторон, похоже, чувствовали себя счастливо уцелевшими под взмахами косы смерти. "Стрелять только, если на вас нападут", - приказал в ту ночь Кибл бойцам. Ночь прошла в тревожной тишине.
Британские парашютисты утром 29 мая
На следующий день, 29 мая, как только начало светать, Крис Кибл отправил в расположение оборонявшихся аргентинцев двух пленных, старших унтер-офицеров. Их вывели на вершину склона гряды с белым флагом и с предложением о капитуляции:
"Мы посылаем к вам пленных под белым флагом для передачи вам следующих условий:
1. Чтобы вы безоговорочно сдали нам свои войска, оставив город, сформировав людей в военном порядке, сняли свои каски и сложили своё оружие. Вы можете предупредить нас о таком намерении вернув нам пленного под белым флагом, кратко проинструктировав его о формальностях не позднее 20:30 по местному времени.
2. Вы можете отвергнуть [наше] первое условие о сдаче и принять неизбежные последствия. Вы можете предупредить нас о таком намерении вернув нам пленного без флага (всё же его нейтральность будет нами соблюдена) не позднее 20:30 по местному времени.
3. В [этом] случае в соответствии с условиями Женевской конвенции и по законам войны вы будете нести ответственность за судьбы всех гражданских лиц в Дарвине и Гуз-Грине а мы в соответствии с этими условиями предупреждаем вас о нашем намерении бомбить Дарвин и Гуз-Грин.
К. Кибл
Командир британских сил"
Британцы ожидали принять капитуляцию восьмидесяти аргентинцев. Однако, к своему величайшему удивлению, увидели выходящий из Гуз-Грина контингент из более чем 150 чел. Аргентинский офицер произнес короткую патриотическую речь. Он призвал солдат спеть государственный гимн. Затем, когда аргентинцы побросали оружие, Кибл направился к командиру, чтобы принять его пистолет, и заметил, что все солдаты вокруг него в форме ВВС. А где же остальные? Где армейский контингент? В тот момент ошалевшие от удивления британцы увидели внушительную колонну пеших, выходившую из Гуз-Грина и следовавшую в направлении к ним по трое в ряд. Более 900 аргентинских военнослужащих под началом подполковника Итало Пьяджи сложили оружие перед ротой D. Таким образом, 2-й батальон Парашютного полка сумел вывести из игры группу войск противника, втрое превосходившую его по численности. Британцы похоронили 50 погибших аргентинцев, а 1200 человек взяли как военнопленных.
Аргентинские пленные под надзором британского парашютиста
То был необычайный триумф, состоявшийся во многом благодаря находчивости и предприимчивости майора Кибла в безнадежной обстановке. Бригадный генерал Томпсон рекомендовал утвердить Кибла на командовании батальоном, но военно-бюрократическая машина в Британии сочла нужным не обратить внимания на представление Томпсона и по воздуху отправить нового командира, подполковника Дэвида Чондлера. Бойцы 2-го батальона чуть не устроили бунт из-за назначения Чондлера, так как хотели видеть своим командиром Криса Кибла.
А пока парашютисты, потерявшие 17 человек убитыми и 35 ранеными, купались в победной эйфории. Их переполняла радость из-за отсутствия необходимости снова бросаться в бой. Кибл с солдатами вошел в селение и постучал в дверь первого же дома, где нашел старосту поселка, Эрика Госса, с женой. "Не желаете ли чашечку чая?" - спросила миссис Госс. Британцы двинулись дальше и встретили остальных жителей, толпой валивших из церкви, где их держали. Страшно счастливые после пережитого, они обрушились на парашютистов, сжимая их в объятиях.
Парашютисты входят в Гуз-Грин
Знамя 2-го батальона Парашютного полка над Гуз-Грином
Капеллан Дэвид Купер отпевает погибших в бою
Трофеи
Аргентинский флаг, захваченный отрядом D
В селении победители нашли грандиозное количество брошенных боеприпасов: привязанные к детским салазкам ракеты, емкости с напалмом, артиллерийские снаряды, минометные мины, гранаты и все прочее. Крупный рогатый скот шлялся без присмотра по окружающим поселок минным полям. Предстояло провести масштабные действия по разминированию территории и обезвреживанию взрывчатых веществ. Кибл связался с бригадой, а Томпсон в свою очередь с Лондоном. Только одни проблемы логистики и пленных осложняли возможность следования изначальному замыслу командования бригады вывести 2-й парашютный из Гуз-Грина после его обеспечения. Но куда более важным обстоятельством служило другое соображение. Операция, которую в штабе 3-й бригады коммандос задумывали как лишь "крупный рейд", в итоге оказалась одной из самых значительных за время войны. Она стала демонстрацией аргентинцам абсолютной воли Британии к достижению победы, какой бы ценой и какой бы кровью ни пришлось заплатить за нее
30 мая 1982 года. Гуз-Грин засыпало снегом
На самом деле понять стратегическую важность обладания Гуз-Грином и Дарвином можно, одним глазом глянув на карту Восточного Фокленда. Эти два посёлка расположены на узком перешейке, соединяющем две части острова - южный регион Лафония и север острова с хребтом Викем-Хейтс. С запада перешеек омывается водами извилистого залива Брентон-Лох, с востока плещет волну залив Каркасс-Бэй. У Дарвина в тело перешейка вдаётся небольшая бухта, горло которой сужено сложенными из местных валунов молами. У Гуз-Грина расположен аэродром, который использовали аргентинцы.
Дарвин и Гуз-Грин на карте Фолклендских островов
Не лишним будет рассказать и о самой местности. Округа Дарвина и Гуз-Грина представляют собой типичный кемп - этим словом на Фолклендах называют пустоши и разбросанные на них фермы, хутора и деревушки. Небольшая община фермеров живёт на этой продуваемой всеми ветрами земле овцеводством. Обширные плоские равнины на обоих частях перешейка и в отрогах Викем-Хейтс, служат отличной кормовой базой для овец - в 1979 году в Гуз-Грине паслось около 100 тысяч голов скота.
Климат этой местности прохладен, частенько ощущается дыхание недалёкой Антарктиды (а иногда эту самую Антарктиду можно и увидеть - на Фолклендах постоянно тусуются пингвины). Преобладают сильные западные ветры - знаменитые "ревущие сороковые". Летом температура воздуха поднимается градусов до 15, однако не стоит забывать, что в Южном полушарии летом считаются декабрь, январь и февраль. Так что в ходе боевых действий 1982 года температура в аргентинских окопах не поднималась выше двух градусов выше ноля, что вкупе с ветром и дождём придавало Фолклендской войне пробирающий до костей шарм.
Судя по названию залива Брентон-Лох, на перешейке проживают потомки выходцев из Шотландии. Всего в 1982 году в Гуз-Грине и Дарвине жило около ста человек, функционировала школа на 40 мест, правда, незадолго до войны она была закрыта. Если верить этим вашим интернетам, то местной достопримечательностью являются выброшенный на берег корпус судна "Vicar of Bray", когда-то перевозившего старателей во времена Калифорнийской золотой лихорадки. Сохранилась ли эта развалина до наших дней, я не знаю, так как фотографий найти не смог. Кроме свежего воздуха, овец, рыбалки и созерцания обломков старого судна, заниматься на перешейке решительно нечем.
Посёлок Гуз-Грин
Аэрофотосъёмка Гуз-Грина
Аргентинцы, прекрасно понимая важность обладания перешейком, к началу активных боевых действий в 1982 году неплохо закрепились на нём. Были в достатке оборудованы пулемётные гнёзда. Среди кочек и зарослей дрока от Брентон-Лоха до Каркасс-Бэй протянулась сеть окопов и стрелковых ячеек. Линия обороны укреплялась обломками скал и валунами, коими изобилуют местные холмы. Вдоль побережья на случай десанта англичан устраивались минные поля (при этом с севера минное поле было всего одно).
Оборону перешейка держали две роты 12-го пехотного полка подполковника Итало Пьяджи. Штаб полка находился в здании упразднённой школы, там же расположился "резерв быстрого реагирования" - рота 25-го специального пехотного полка (командир - старший лейтенант Карлос Даниэль Эстебан). Тяжёлое оружие было представлено миномётами, гранатомётами и пулемётами.
На авиабазе "Кондор" (аэродром подскока у Гуз-Грина) находился собственный гарнизон, техники и обслуживающий персонал - 202 человека.
Противовоздушной обороной Гуз-Грина и Дарвина занимался 601-й батальон ПВО аргентинской армии, в распоряжении которого находились шесть Flugabwehrkanone 20 mm Zwilling западногерманского производства и две 35-мм спаренных зенитки Oerlikon GDF с радаром.
Аргентинские зенитчики на перешейке
Артиллерийская составляющая оборонительного участка на перешейке включала в себя трёхорудийную батарею гаубиц OTO Melara Mod 56 из 4-го десантного артиллерийского полка.
Всего в укрепрайоне Дарвин - Гуз-Грин оборонялись 1083 аргентинца.
Аргентинские миномётчики на перешейке
Подполковник Итало Пьяджи (с кружкой в руке) на перешейке
На первый взгляд может показаться, что Дарвин и Гуз-Грин были крепким орешком на Восточном Фолкленде. Однако в аргентинской организации обороны были и минусы. Например, между 12-м пехотным и 25-м специальным полком не было боевой слаженности из-за различных задач, под которые эти подразделения затачивались. "Двенадцатый" был обычным полком, в котором тянули лямку срочники. "Двадцать пятый" же был аналогом британских коммандос и ставить его в оборону было, мягко говоря, опрометчивым решением, которое было заметно в отношении бойцов этих подразделений к войне. Капеллан 12-го пехотного полка Сантьяго Мора: "Воины 25-го полка рвались в драку дабы покрыть себя неувядаемой славой. Солдаты же 12-го полка воевали, потому что им отдали приказ воевать. Это не делало "двенадцатый" менее храбрым. Просто они проявляли уставное спокойствие".
Бункер у Дарвина
Определённое влияние оказал и климат театра военных действий: дело в том, что 12-й полк прибыл на Фолкленды прямиком из ППД в жаркой субтропической провинции Коррьентес. Личный состав, хоть и утеплённый, всё равно мёрз.
Расположение подразделений на перешейке тоже вызывал вопросы, многие тактические решения подполковника Пьяджи привели к распылению сил и стратегическому поражению аргентинцев при Гуз-Грин. Так, подполковник выдвинул роту А 12-го полка на север, к гряде Коронейшн-Ридж в качестве авангарда/первой линии обороны, а роту В отвёл почти к Лафонии в качестве резерва. Таким образом, центр перешейка защищал только гарнизон "Кондора", зенитчики и рота 25-го спецполка, сидевшая в здании школы. Обороняющиеся не были снабжены в достаточном количестве и тяжёлыми вооружениями и боеприпасами, для увеличения огневой мощи аргентинцы сооружали вот такие... хм... системы залпового огня:
Да, это НУРС, втащенный на детскую горку!
Однако несмотря на все недостатки, боевой дух аргентинцев был на высоте. Лейтенант Игнасио Горрити из роты В 12-го пехотного полка вспоминал: "... нам не нужны были речи и призывы. Мы с самого начала знали, насколько важны для нас Мальвины. Это было сродни любви - мы защищали что-то, что принадлежит нам!".
Аргентинская пехота в окопах
Война для державших оборону на перешейке аргентинских сил началась ещё 4 мая - в этот день на отлично отработали расчёты "Эрликонов". Британский самолёт Sea Harrier с авианосца "Гермес" вылетел в разведку на Гуз-Грин и нарвался на порцию свинца. Пилот самолёта погиб.
22 и 27 мая британцы проводили штурмовку ВПП "Кондор" у Гуз-Грина, основной целью были стоявшие на земле аргентинские штурмовики FMA IA 58 Pucará. Зенитчики снова записали на свой счёт один "Си Харриер" - машина с бортовым номером XZ998 получила повреждения, пилот капитан Пол Фаррар катапультировался и попал в плен.
Сбитый "Си Харриер" XZ998 на месте падения в наши дни
Силы, выделенные британцами на захват Гуз-Грина и Дарвина, были скромнее. 25 мая командующий наземными войсками на Фолклендах бригадный генерал Джулиан Томпсон отдал приказ, в соответствии с которым овладеть перешейком поручалось 2-му батальону Парашютного полка ("Two Para"). Артиллерийскую поддержку парашютистам должна была оказать 8-я батарея 29-го полка коммандос Королевской артиллерии - это подразделение носит памятное русскому человеку название "Альма". Королевский флот выделил для артподдержки фрегат HMS Arrow (F173).
Поскольку сухогруз "Атлантик Конвейор" с вертолётами в трюмах уже был уничтожен аргентинскими ракетами "Экзосет", топать от Сан-Карлоса до перешейка парашютистам пришлось на своих двоих. Во главе со своим командиром - подполковником Гербертом Джонсом - прошагали 21 километр и добрались до точки рандеву с артиллеристами у коттеджа Камилла-Крик-Хаус (пушкарей на позиции подбросили на вертолётах). Бойцы тащились длинными вереницами, то и дело спотыкаясь и проклиная темноту, скалистую почву и колючие заросли дрока, переходя через ручьи и раскиданные вокруг точно заплатки болотца. "Но то была отличная ночка. Мы чувствовали, что наконец-то чем-то занялись" - вспоминал майор Дэйр Фаррар-Хокли.
Вечер 26 мая 1982 года, вид на бухту Сан Карлос и корабли британского флота в ней. Фото сделано одним из уходящих к Гуз-Грину парашютистов
К вечеру 27 мая атакующий британский отряд насчитывал 690 человек - 3 стрелковых отделения, патрульное отделение, отделение поддержки и отделение управления. Имелся взвод тяжёлого оружия с ПТРК MILAN. Артиллеристы перебросили два 81-мм миномёта и три безоткатных пушки. У Камилла-Крик-Хаус парашютисты отдыхали, офицеры проводили рекогносцировку и готовились к грядущей атаке. В какой-то момент парашютисты слушали выпуск новостей Всемирной службы ВВС из Лондона и узнали от корреспондента, что 2-й батальон Парашютного полка находится в 5 милях от Дарвина. Известие разозлило весь батальон, но больше всех командира. Джонс тут же приказал батальону как можно шире рассредоточиться и начать окапываться, готовясь к обороне перед лицом налета вражеской авиации или артиллерийского обстрела, каковые считал практически неизбежными. Роберта Фокса, находившемуся при части корреспонденту Би-би-си, Герберт Джонс пригрозил засудить, если кто-нибудь из парней погибнет в предстоящей битве. Знал бы Джонс, чем для него закончится грядущий день...
Камилла-Крик-Хаус, 27 мая 1982 года
Десантники на Фолклендах
Военный совет в Камилла-Крик-Хаус
Проведя вечером последний военный совет, подполковник Джонс приказал начать атаку ровно в 03:00 после артиллерийского удара фрегата "Эрроу" по позициям у Гуз-Грин и Дарвина. Но Королевский флот не был бы Королевским флотом, если б всё пошло по плану. "Эрроу" вошёл в залив Брентон-Лох только в 03:35. Чтобы хоть как-то компенсировать опоздание, фрегат целых полтора часа от души палил по перешейку, расстреляв 135 снарядов калибра 4,5 дюйма и 22 осветительных снаряда. Огонь фрегата был столь силён, что взводы младших лейтенантов Марчело Мартина Бракко и Алехандро Гарры покинули свои позиции, поскольку лишились половины личного состава убитыми и ранеными. С последними залпами "Эрроу" - у него внезапно заклинило пушку и парашютисты остались без его артподдержки - в атаку поднялись бойцы 2-го батальона.
Схема сражения за Гуз-Грин
Первой целью был аргентинский аванпост у коттеджа Бёрнтсайд-Хаус. Поскольку это укрепление располагалось на значительном расстоянии от Дарвина, ему почти не досталось снарядов с "Эрроу" и взвод закрепившегося здесь младшего лейтенанта Густаво Адольфо Малакальзы оказал ожесточённое сопротивление роте D майора Филиппа Нима. В рядах атакующих появились первые потери: желая уничтожить аргентинское пулемётное гнездо, прижавшее огнём к земле солдат, младший капрал Гэри Бингли и рядовой Барри Грэйлинг подобрались вплотную к огневой позиции. Они застрелили расчёт пулемёта, но какой-то аргентинец успел дать очередь от бедра по парашютистам. Бингли упал замертво - пуля попала капралу в голову. Грэйлинг получил серьёзное ранение бедра. Атака продолжилась, позиции у Бёрнтсайд-Хаус оказались в руках английских бойцов. Попытка сходу продвинуться дальше, на позицию лейтенанта Хорацио Муньоса Кабреры, стоила жизни ещё трём десантникам, однако всё же увенчалась успехом - первая линия обороны аргентинских войск на перешейке была прорвана.
Гэри Бингли, 24 года. Посмертно награждён Военной Медалью
Рядовой Барри Грэйлинг, 19 лет. Награждён Медалью Королевы за отвагу
Остальные британские отряды (тоже с потерями) смогли прорвать линию обороны аргентинцев и к 7:30 утра подошли вплотную к Дарвину. Здесь в бой с британским 2-м парашютным батальоном вступил стрелковый взвод 25-го специального пехотного полка под началом лейтенанта Роберто Эстевеза. Аргентинцы попытались сходу контратаковать англичан, однако огонь парашютистов заставил их укрыться на господствующей возвышенности Дарвин-Хилл, откуда отряд Эстевеза принялся дружно палить по англичанам. В этой перестрелке между засевшими за валунами аргентинцами и засевшими за кочками англичанами Эстевез продолжил руководить обороной своих подчинённых, смог навести аргентинские миномёты на засевших англичан и был в итоге смертельно ранен британским снайпером.
Лейтенант Роберто Нестор Эстевез
Бой на Дарвин-Хилл, происходивший в предрассветных сумерках, надолго запомнился и атаковавшим, и оборонявшимся. Лейтенант-сапёр Клайв Ливингстон вспоминал: "сплошной ливень пулемётного огня лился на нас с расстояния в 400 метров. Вспышки выстрелов и взрывов на мгновение освещали нас, этого самого мига врагу хватало, чтобы засечь нас и стрелять как по мишеням. Мощности нашего огня не хватало на эффективный ответ на огонь врага. В итоге мы прекратили огонь - единственно верным решением было отступить, используя небольшие перерывы в стрельбе. Наши два взвода были не в состоянии подавить огонь из вражеских траншей. Мы потратили целых 45 минут на отход, используя дымовые шашки и перерывы в огне врага"
Роты А и В, умывшись кровью у подножия холма, начали отходить к Коронейшн-Поинт. Санитары развернули среди кочек медпункт, куда из-под огня выносились многочисленные раненые. Там же майор Крис Кибл собирал отступивших и перегруппировывал силы. Попытка сходу овладеть Дарвин-Хиллом обернулась кровавой баней. В интервью Максу Хастингсу майор Джон Кросланд без обиняков заявил: "Мы были разбиты. Мы не могли прорваться на вершину холма и в течение пяти часов непрерывного боя расстреляли весь боезапас".
Полевой медпункт у Коронейшн-Поинт
Медицинская карточка раненого у Гуз-Грин со следами крови
Подполковник Герберт Джонс, видя, что атака захлебнулась и вся операция по захвату Гуз-Грин вот-вот пойдёт прахом, принял отчаянное решение лично повести за собой оставшихся на склоне солдат в контратаку. Схватив свой автомат Sterling L2, он отправился в смелое и рискованное предприятие в направлении огневой точки. Но не прошло и нескольких секунд, как в тыльную сторону шеи его ударила пуля, прилетевшая откуда-то с более высокой позиции за спиной. Подполковник Герберт Джонс упал на землю.
И все же, несмотря на смертельное ранение Джонса, действия роты А принесли перелом в ситуацию на поле боя. Напором, огнем из пулеметов и 66-мм гранатометов десантники брали вражеские позиции одну за другой. Капрал Эйболс выстрелил 66-мм гранатой в амбразуру долговременного огневого сооружения. За меткость он был вознагражден громким взрывом и последовавшей за ним тишиной. Там и тут стали появляться белые флаги. Пусть рота А все еще оставалась под минометным и артиллерийским обстрелом, центр линии сопротивления рухнул. Затем старший сержант из роты Фаррар-Хокли обратился к майору: "Сэр, похоже, командир умирает". Морфин, первичная перевязка и капельница в руку подполковника - все оказалось напрасным. Фаррар-Хокли видел, как шевелятся веки глаз, но больше раненый не делал никаких движений. Майор опустился на колено и держал руку подполковника, пока не стало ясно, что тот умер. Затем, говоря намеренно осторожно, дабы не переполошить весь батальон скверными известиями, он передал по рации Крису Киблу: "Думаю, вам лучше поспешить сюда немедленно". Рота А, в которой насчитывалось трое своих убитых, плюс еще два офицера из штаба батальона и один капрал из приданного саперного подразделения, и двенадцать раненых, расположилась вокруг захваченной позиции, где находилось двадцать мертвых аргентинцев и семьдесят шесть пленных, из которых тридцать девять были ранены.
Гибель подполковника Герберта Джонса на Дарвин-Хилл
Когда в Сан-Карлосе узнали об обстоятельствах гибели подполковника Джонса, все сошлись во мнениях - ничего другого и ожидать не приходилось. Он поступил как классический романтик, совершил героический жест, ведь для него Гуз-Грин стал явным апогеем жизни солдата, к тому же Джонс не мог видеть своих бойцов делающими нечто такое, чего не делал он сам. Некоторые офицеры, однако, считали отважный поступок подполковника на склонах Дарвин-Хилла довольно безответственным, ибо он забыл о возложенных на него жизненно важных обязанностях - об осуществлении командования батальоном на поле боя.
Считается, что подполковника Джонса убил капрал 12-го полка Хосе Луис Риос. В тот же день британцы отомстят ему за гибель командира - положат ракету из гранатомёта точно в его стрелковую ячейку.
Кровавая баня на холме Дарвин-Хилл продолжалась до часу дня. Прорвать оборону аргентинцев удалось только после захвата фланговой позиции у Бока-Хаус, причём для того, чтобы разнести в пыль ЖБОТы, взводу тяжёлого оружия пришлось применить ПТРК MILAN. Сквозь пыль и дым в Бока-Хаус ворвался отряд В майора Джона Кросланда, в беспощадном ближнем бою уничтоживший аргентинских защитников фланга. Парашютисты смогли, наконец, ворваться в траншеи на Дарвин-Хилле. В ближнем бою у аргентинцев против англичан не было ни единого шанса. С щедро политого кровью холма англичане рассматривали крыши недалёких Дарвина и Гуз-Грина...
Гуз-Грин, 28 мая
2-й батальон Парашютного полка отважно и упорно сражался для выполнения своей первой задачи и раздавил скорлупу ореха аргентинского сопротивления. И все же перед ними оставался внушительный рубеж нетронутой обороны Гуз-Грина, подходов к нему и аэродрома. Кибл приказал роте С развивать наступление вдоль восточного берега, в то время как роты D и В отправились в атаку через перешеек с запада. Клайв Ливингстоун рассказывал, как рота С продвигалась по направлению к одинокой вехе своего пути - зданию школы Гуз-Грина "под устрашающим сочетанием артиллерийского, минометного и пулеметного огня и под рвавшейся над головой шрапнелью зениток". "Укрытия почти или вовсе отсутствовали. Трудно верилось, что такой массированный огонь мог продолжаться долго. Но он продолжался".
Возможно, самым смертоносным оружием, примененным врагом против британцев на данной стадии операции, стали управляемые по РЛС 35-мм зенитные орудия аргентинских военно-воздушных сил, стрелявшие с восточной оконечности селения Гуз-Грин, пока парашютисты медленно продвигались по направлению к ним. Как только бойцы начинали выходить за гребень гряды господствовавших над позициями аргентинцев высот, парашютистов встречал ураганный заградительный огонь. Крис Кибл находился на высоте, когда полоса зарослей можжевельника буквально взорвалась от выстрелов вражеских пушек. Спускаясь вниз, майор зацепился комбинезоном за жердь ограды загона для крупного рогатого скота, потратив на попытки высвободиться немало драгоценных секунд. Кибл временно оказался вне возможности контактировать со стрелковыми ротами: "Помню, как думал, что теряю способность управлять боем. Нельзя сказать, будто бы я испугался, просто я ведь был главным, заместителем командира, старавшимся не дать погаснуть напору наступления".
В то время как рота В обогнула аэродром широким крюком, чтобы приблизиться к Гуз-Грину с юго-запада, роты С и D соединились для совместного штурма здания школы. Защищавшие позицию аргентинцы дрались поначалу упорно, но потом вдруг неожиданно выбросили белый флаг. Один из младших офицеров роты D, Джим Барри, пошел принять капитуляцию и был тут же сражен пулей. Инцидент произошёл по недоразумению, но взбешенные парашютисты принялись бить из 66-мм легких гранатометов LAW-72 и 84-мм гранатометов "Карл Густав" и поливать здание пулеметным огнем. Здание школы загорелось, никто из желавших сдаться аргентинцев не вышел оттуда живым.
Уничтоженная школа Гуз-Грин
2-й батальон Парашютного полка сжимал кольцо вокруг Гуз-Грина. Неприятельские зенитные орудия на аэродроме замолчали. Однако, когда рота D перегруппировывалась после штурма здания школы, два аргентинских Douglas A-4 Skyhawk зашли на бомбежку и только чуть-чуть промахнулись, не попав по парашютистам. Через несколько минут два легких штурмовика "Пукара" атаковали напалмом и ракетами. Смертоносная жидкость вспыхнула пожаром далеко от роты D. Когда первый штурмовик пролетел мимо, какой-то солдат Королевской морской пехоты с ПЗРК Blowpipe вскочил, положил себе на плечо громоздкую трубу и, не обращая внимания на стрельбу, выпустил ракету. "Пукара" грохнулась оземь. Саперное отделение выкупалось в авиационном топливе из разорванного бака самолета. Бензин не загорелся только чудом. Но сапер Плант, после того как пуля прошла через его комбинезон, несколько минут не мог унять дрожи. Огнем из ручного стрелкового оружия солдатам рот В и D удалось завалить вторую "Пукару".
Парашютист Тэйер у уничтоженной "Пукары"
Кабина уничтоженной "Пукары"
Когда до Кибла, все еще находившегося под огнем на полосе можжевельника, донеслись звуки двигателей летательных аппаратов, он подумал: "Опять "Пукара", вот только её мне сейчас не хватало!" Затем майор услышал голос офицера, ответственного за огневую поддержку с моря: "У нас есть "Харриеры"!" Три британских истребителя-штурмовика промчались по небу и нанесли удар кассетными бомбами по позиции управляемых по РЛС зенитных пушек. Весь район расположения неприятеля скрыли сплошные взрывы.
Уничтоженный Oerlikon GDF у Гуз-Грина
За час до прихода темноты огонь стал стихать. Противник не был уничтожен, но находился в окружении. Когда наступили сумерки, усталые британские солдаты оказались вдруг перед лицом серьезной угрозы. К югу от Гуз-Грина приземлились аргентинские вертолеты - "Чинук" и шесть "Хьюи", очевидно, высадившие подкрепления. Кибл тотчас же вызвал огонь артиллерии в данный квадрат и приказал роте В выдвинуться в южном направлении и развернуться для противодействия и блокировки возможной контратаки. К радости десантников, ничего подобного не произошло.
Между тем на перешеек опустились зимние майские сумерки, в которых продолжение боя было невозможно. Ситуация на поле боя к концу 28 мая сложилась следующая: оборона аргентинцев на высотах была прорвана, обороняющиеся отошли непосредственно в Гуз-Грин и Дарвин. Управление обороной было нарушено, зенитные батареи уничтожены, аргентинцы потеряли большую часть боеприпасов и провианта. Ту ночь на перешейке можно назвать мрачной и жутковатой. Большинство бойцов пытались хоть как-то подремать без спальных мешков в пронизывающем холоде. Некоторые расположились в кажущихся привлекательным укрытием снарядных воронках и только утром обнаружили, что воронки не от снарядов, а от мин, и сами они находятся на минном поле, где, наступая на спрятанную под землей взрывчатку, гибли заблудившиеся коровы. Штаб роты распорядился переместить аргентинских пленных в догорающий можжевельник, чтобы те не замерзли. Род Белл, переводчик морской пехоты, немало поразился видом сбившихся в кучки и истово молившихся солдат противника, освещенных пламенем от горящих растений. Верховодил ими раненный в ногу младший лейтенант, получивший к тому же шрапнельную рану в глаз. Некоторые стояли на коленях, другие перебирали четки. Солдаты с обеих сторон, похоже, чувствовали себя счастливо уцелевшими под взмахами косы смерти. "Стрелять только, если на вас нападут", - приказал в ту ночь Кибл бойцам. Ночь прошла в тревожной тишине.
Британские парашютисты утром 29 мая
На следующий день, 29 мая, как только начало светать, Крис Кибл отправил в расположение оборонявшихся аргентинцев двух пленных, старших унтер-офицеров. Их вывели на вершину склона гряды с белым флагом и с предложением о капитуляции:
"Мы посылаем к вам пленных под белым флагом для передачи вам следующих условий:
1. Чтобы вы безоговорочно сдали нам свои войска, оставив город, сформировав людей в военном порядке, сняли свои каски и сложили своё оружие. Вы можете предупредить нас о таком намерении вернув нам пленного под белым флагом, кратко проинструктировав его о формальностях не позднее 20:30 по местному времени.
2. Вы можете отвергнуть [наше] первое условие о сдаче и принять неизбежные последствия. Вы можете предупредить нас о таком намерении вернув нам пленного без флага (всё же его нейтральность будет нами соблюдена) не позднее 20:30 по местному времени.
3. В [этом] случае в соответствии с условиями Женевской конвенции и по законам войны вы будете нести ответственность за судьбы всех гражданских лиц в Дарвине и Гуз-Грине а мы в соответствии с этими условиями предупреждаем вас о нашем намерении бомбить Дарвин и Гуз-Грин.
К. Кибл
Командир британских сил"
Британцы ожидали принять капитуляцию восьмидесяти аргентинцев. Однако, к своему величайшему удивлению, увидели выходящий из Гуз-Грина контингент из более чем 150 чел. Аргентинский офицер произнес короткую патриотическую речь. Он призвал солдат спеть государственный гимн. Затем, когда аргентинцы побросали оружие, Кибл направился к командиру, чтобы принять его пистолет, и заметил, что все солдаты вокруг него в форме ВВС. А где же остальные? Где армейский контингент? В тот момент ошалевшие от удивления британцы увидели внушительную колонну пеших, выходившую из Гуз-Грина и следовавшую в направлении к ним по трое в ряд. Более 900 аргентинских военнослужащих под началом подполковника Итало Пьяджи сложили оружие перед ротой D. Таким образом, 2-й батальон Парашютного полка сумел вывести из игры группу войск противника, втрое превосходившую его по численности. Британцы похоронили 50 погибших аргентинцев, а 1200 человек взяли как военнопленных.
Аргентинские пленные под надзором британского парашютиста
То был необычайный триумф, состоявшийся во многом благодаря находчивости и предприимчивости майора Кибла в безнадежной обстановке. Бригадный генерал Томпсон рекомендовал утвердить Кибла на командовании батальоном, но военно-бюрократическая машина в Британии сочла нужным не обратить внимания на представление Томпсона и по воздуху отправить нового командира, подполковника Дэвида Чондлера. Бойцы 2-го батальона чуть не устроили бунт из-за назначения Чондлера, так как хотели видеть своим командиром Криса Кибла.
А пока парашютисты, потерявшие 17 человек убитыми и 35 ранеными, купались в победной эйфории. Их переполняла радость из-за отсутствия необходимости снова бросаться в бой. Кибл с солдатами вошел в селение и постучал в дверь первого же дома, где нашел старосту поселка, Эрика Госса, с женой. "Не желаете ли чашечку чая?" - спросила миссис Госс. Британцы двинулись дальше и встретили остальных жителей, толпой валивших из церкви, где их держали. Страшно счастливые после пережитого, они обрушились на парашютистов, сжимая их в объятиях.
Парашютисты входят в Гуз-Грин
Знамя 2-го батальона Парашютного полка над Гуз-Грином
Капеллан Дэвид Купер отпевает погибших в бою
Трофеи
Аргентинский флаг, захваченный отрядом D
В селении победители нашли грандиозное количество брошенных боеприпасов: привязанные к детским салазкам ракеты, емкости с напалмом, артиллерийские снаряды, минометные мины, гранаты и все прочее. Крупный рогатый скот шлялся без присмотра по окружающим поселок минным полям. Предстояло провести масштабные действия по разминированию территории и обезвреживанию взрывчатых веществ. Кибл связался с бригадой, а Томпсон в свою очередь с Лондоном. Только одни проблемы логистики и пленных осложняли возможность следования изначальному замыслу командования бригады вывести 2-й парашютный из Гуз-Грина после его обеспечения. Но куда более важным обстоятельством служило другое соображение. Операция, которую в штабе 3-й бригады коммандос задумывали как лишь "крупный рейд", в итоге оказалась одной из самых значительных за время войны. Она стала демонстрацией аргентинцам абсолютной воли Британии к достижению победы, какой бы ценой и какой бы кровью ни пришлось заплатить за нее
30 мая 1982 года. Гуз-Грин засыпало снегом