part 2
Полный круг
By Чудик
Beta: Helga
Fandom: Дьявол Носит Прада
Pairing: Андреа/Миранда
Rating: R; AU
Summary: Круг замкнулся.
A/N: Подарок Аллите, правда от не совсем Секретного Санты
часть 1
Миранда 2008
В машине тепло, из динамиков льется давно ставший золотой классикой «Отель Калифорния», и ты тихонько шепчешь, вторя словам: «Welcome to the Hotel California». В Париже, несмотря на конец сентября, снег - погода уже давно сошла с ума. И в этом году ты обязательно полетишь в Лондон, сразу же после окончания Недели Моды. Полетишь, чтобы самой принести ей голубые незабудки. Андреа уже все подготовила, ты сказала, что тебе надо встретиться там с художником, чью выставку ты хочешь открыть в Нью-Йорке. И Андреа летит с тобой.
С трудом верится, что прошел целый год. Вы снова в Париже, на этот раз полным составом. Найджел и Эмили в другой машине. Андреа спит, прислонившись щекой к стеклу. Весь полет она проверяла твое расписание на эту неделю - все должно пройти идеально. Впрочем, ты и так не сомневаешься в том, что все продумано и скорректировано. Осторожно, чтобы не разбудить ее, пытаешься переложить ее голову себе на плечо - ей неудобно, а тебе совсем не хочется, чтобы завтра она мучилась от болей в шее. Но она сразу же просыпается.
- Миранда? - голос заспанный, но в глазах горит готовность идти в бой.
- Иди сюда, - и она с улыбкой придвигается ближе и опускает голову тебе на плечо.
Год был безумным. Развод вымотал тебе все нервы … зато Стивен до сих пор не может расплатиться с тобой. Близняшки… их стало совершенно невозможно контролировать; даже их папочка, который всегда угрожал тебе отобрать опеку, сократил общение с любимыми дочками до минимума. Наверное, они просто входят в подростковый возраст, когда хочется бунтарства, когда бушуют гормоны, а мозги не успевают за ними. Постоянные интриги Ирва, его попытки настроить совет директоров против тебя, бесконечные скандалы из-за бюджета. Но тебе все-таки удалось запустить мужской «Подиум» и сделать Найджела главным редактором. Вспоминаешь ваш разговор по возвращении в Нью-Йорк.
- Ты получишь долгожданное повышение, Найджел, - вы сидите в ресторане, он в задумчивости крутит в руке бокал вина.
- А ты отдашь мне в помощники Энди?
- Ни за что, но я могу отдать тебе Эмили, - бокалы легко касаются друг друга. Ты никому ее не отдашь. Еще полгода, может быть, максимум год, и ты сделаешь ее младшим редактором.
Сейчас, год спустя, место для нее уже свободно. И ты планируешь сообщить ей об этом по окончании этой Недели Моды. У вас будет много времени, когда вы поедете в Лондон. Что-то изменилось между вами после того вечера в Париже, правда, ты до сих пор не можешь понять - что, и что же тебе с этим делать. Ты знаешь только, что хочешь большего. Ты хочешь, чтобы она была твоей. Но этого не может произойти, пока она твоя помощница. А она лучшая помощница, которая у тебя когда-либо была. Но как только ты повысишь ее… все двери откроются. Она больше не будет твоей прямой подчиненной. Ты решила рекомендовать ее на пост младшего редактора, убедившись, что она умеет писать. И делает это хорошо. А получилось все совершенно случайно. Автор, которому была заказана статья про новинки на рынке косметологии, внезапно попал в больницу с острым приступом аппендицита. Замену искать было некогда, и ты рискнула поручить это задание Андреа. Статья получилась хорошая, а после твоего редактирования - блестящая. Ты уверена, она справится с новой должностью. Со временем - ты в этом тоже уверена - она сможет заменить тебя. Не Найджел и не Эмили. Именно она. «Eagles» сменяются Марком Олмондом, и тихий голос из динамиков поет: «Yesterday, when I was young…». Андреа вздыхает. Проводишь рукой по ее щеке, потом убираешь выбившийся из прически локон.
Наблюдаешь, как после презентации мужского «Подиума» в Париже, на фуршете, Жаклин на смеси французского и английского с акцентом о чем-то яростно ругается с Ирвом. Не вникаешь. Собака лает, караван идет… тебя это не касается. Рейтинги «Подиума» превышают уровень любого другого журнала редакции. Пока что оба твоих детища приносят большую часть доходов «Элиас Кларк». Неприязнь Равица к тебе не настолько сильна, чтобы убивать курицу, несущую золотые яйца. Он резко хватает Жаклин за запястья и утаскивает куда-то в сторону, подальше от любопытных глаз. Как говорит Найджел, Холт не знает, что делать; работать с ней невозможно. Почему ты даже не удивлена? Замечаешь, что они стоят напротив тебя и тоже прекрасно видели эту краткую, но неприятную сцену. Ловишь взгляд Найджела. Вы слишком долго работаете вместе и научились понимать друг друга без слов. Жаклин долго не продержится на своем новом посту. Чуть приподнимаешь бокал, в ответ он кивает. Окидываешь зал ленивым взглядом. Где может быть Андреа? Замечаешь ее и Эмили на открытой террасе. Обе в черных коктейльных платьях, стоят, облокотившись на парапет, о чем-то разговаривают. Сегодня теплая ночь.
- Эмили, Андреа, наслаждаетесь последним вечером в Париже?
- Да, Миранда.
- Завтра вы с Найджелом улетаете только вечером, потратьте это время на осмотр города, все не увидите, но надо же с чего-то начинать.
- Начинайте с Эйфелевой башни! - тут же вставляет Андреа.
Улыбаешься.
- Обязательно, Миранда! - Эмили просто сияет. Она похорошела, больница определенно пошла ей на пользу, точнее диета, на которую ее принудительно посадил лечащий врач.
- Андреа, когда у нас поезд?
- В половину третьего. Утром у вас всего одна встреча, с Элизабет Хаксли.
- Я пойду в номер. На сегодня все, Андреа, - ты действуешь быстрее, чем понимаешь, что делаешь. Легонько касаешься ее обнаженного плеча, она в ответ лишь улыбается. Если Эмили и удивлена твоим жестом, то не показывает этого. Уходя, слышишь, как Андреа продолжает разговор, прерванный твоим появлением: «Найджел все уши мне прожужжал этим стилистом. Как он хочет с ним познакомиться, но поскольку в плане парикмахера ему никакие услуги не нужны… - раздается хихикание, - …то придется мне жертвовать собой ради устройства его личной жизни!
Улыбаешься. Ты очень сильно надеешься, что этот стилист очень хороший. Тебе нравятся ее волосы, и Найджелу не поздоровится, если ей их испортят.
Встреча с Хаксли проходит даже лучше, чем ты планировала. Ты положила на нее глаз еще в прошлом году, но ждала удобного случая, чтобы пригласить работать на тебя. Теперь такой случай представился. Она пообещала как можно быстрее закончить свои дела в Париже и вернуться в Штаты. В номере уже стоят твои собранные чемоданы и все подготовлено к отъезду. И когда она все успевает? Интересно, как прошла встреча со стилистом? Ее номер напротив твоего. Всего несколько шагов, чтобы пересечь коридор. Она открывает дверь, прежде чем ты успеваешь постучать. Ждала?
- Андреа…. - и ты забываешь все, что хотела ей сказать - перед тобой стоит не Андреа, а твоя Энди, та, которую ты впервые увидела в редакции лондонского «Подиума» тридцать лет назад.
- Миранда, мы можем отправляться, машина ждет внизу, а портье сейчас заберет вещи, - в ответ ты можешь только кивнуть. Это похоже на безумие! Энди… Кажется, она даже одета почти так же, как тогда. Брюки-клеш и светло-серый свитер, в руках сумка с фототехникой. В машине ты не можешь отвести от нее глаз, а потом, не выдержав, берешь ее руку в свою, а она в ответ лишь легонько сжимает ее. И улыбается. Как такое возможно? Такое возможно? Здравый смысл кричит: «Нет!» Сердце снова и снова болезненно сжимается: «Да!»
Вы вдвоем в купе, хотя поездка и не займет много времени. Вам всего лишь надо пересечь Ла-Манш. Когда она наконец садится рядом с тобой, разместив сумки, ты не выдерживаешь. Проводишь рукой по ее щеке, кончиками пальцев касаешься губ. И медленно, очень медленно, глядя в ее карие глаза, наклоняешься к ней. Замираешь, когда вас разделяет всего лишь дыхание.
- В Лондоне на самом деле нет никаких дел? - шепчет прерывисто.
- Нет…
- Хорошо, - и она подается вперед, накрывает твои губы своими.
Вы целуетесь медленно, неторопливо, будто изучаете друг друга. Ее пальцы зарываются в твои волосы. И ты не замечаешь, как оказываешься у нее на коленях. Обнимаешь за плечи - крепко, будто боясь, что если ослабишь хватку, она исчезнет. Уйдет, как ушла Энди. Ее руки лениво скользят по твоей спине. И эта неторопливость сводит с ума. Ты хочешь ее! Хочешь с самого первого дня, как она пришла к тебе. И стараешься не думать, с ней ли ты здесь и сейчас, или с другой, ушедшей от тебя так давно.
- Миранда… - твое имя - на выдохе, на полустоне. - Миранда… Я мечтала о тебе… - прохладные ладони касаются кожи. Вздрагиваешь. Она снова начинает гладить твою спину, но уже без разделяющей вас ткани кофты: - Я хочу тебя, - покрывает поцелуями твое лицо.
- Андреа… Не здесь… - удивляешься, как сдавленно и хрипло звучит твой голос. - Позже…
В Лондоне тоже снег; крупные хлопья падают с неба, покрывая все вокруг. Запорошены дорожки в парке, из-под снега еще кое-где проглядывает зеленая трава. Улицы забиты - водители не привыкли к таким причудам погоды. Из Хитроу до Паддингтона вы добираетесь почти два часа, гораздо быстрее было бы на поезде. Чем ближе вы приближаетесь к центру, тем медленнее двигаются машины, и в один прекрасный момент они просто останавливаются.
- Здесь всего пара кварталов, - в задумчивости смотришь на летящий снег. - Дойдем?
Она кивает. У вас минимум вещей, большая часть багажа уже отправилась в Штаты. В Лондоне вы всего на пару дней, ты бы хотела провести с ней больше времени, но «Подиум» требует твоего возвращения. Достаточно и двух дней, главное, что она рядом.
Андреа с любопытством и восхищением смотрит по сторонам, а ты, не задумываясь, берешь ее за руку. Через парк можно срезать, и ты тянешь ее в ту сторону. Возле подернутого тонкой пленкой льда пруда она останавливается, скидывает сумки на скамейку и достает фотоаппарат. Смотрит на тебя в некоторой задумчивости. Ты уже знаешь этот взгляд. Ты знаешь его уже очень давно. Она будто заранее видит, каким будет снимок.
- Может быть, мне стоит сделать тебя штатным фотографом?
- Может быть, - она улыбается, рукой указывая, чтобы ты немного сдвинулась в сторону. Щелчок. Пока она в задумчивости рассматривает мост через пруд, ты лепишь снежок. Бух.
- Миранда! - такого она никак не могла ожидать, на лице написано искреннее удивление. Широко улыбаешься… до тех пор, пока другой снежок не летит в тебя. Едва успеваешь увернуться, но она ловит тебя, и вы вместе падаете в снег. Смеетесь. И кругом снег. Ты не чувствовала себя такой живой с тех пор, как ушла Энди.
- Знаешь, а я люблю зиму!
- В Лондоне ужасные зимы. Слякоть. Влажность. Холод.
- Я не замечала. Мне тепло с тобой.
А сейчас тебе тепло с ней. Вы добираетесь до Рикки только три часа спустя, промокшие и замерзшие. Буквально вваливаетесь в ресторан. Сначала администратор смотрит на вас в замешательстве, но потом узнает тебя. Ты позвонила в ресторан заранее, чтобы вам приготовили ужин. Администратор собирается что-то тебе сказать, когда со стороны кухни раздается радостный возглас:
- Миранда! - несмотря на возраст, Рикки до сих пор частенько готовит сам в своем ресторане, просто потому, что он любит это делать. Он обнимает тебя, а потом его взгляд падает на стоящую невдалеке Андреа. Его лицо меняется. Он видит то, что сначала увидела ты - призрак. А она лишь улыбается ему в ответ. Он переводит взгляд с тебя на нее и обратно.
- Андреа, это мистер Лорман, Рикки, мой старый друг; а это Андреа, моя помощница…
- Очень приятно, мистер Лорман.
- Вы очень похожи на одного человека, которого я знал. Может быть, девушка хочет что-нибудь особенное на десерт? - ты тоже поворачиваешься к ней, смотришь с интересом. Ты знаешь, что из сладкого Энди любила фисташковое мороженое.
- Фисташковое мороженое, - она подходит к вам, встает по привычке чуть позади. Рикки кивает.
- Может быть, добавить карамельный соус?
- Да! - у Андреа блестят глаза, как у ребенка на Рождество, она облизывается в предвкушении. Рикки отдает распоряжение одному из официантов, и тот исчезает на кухне. Пока вы ждете, чтобы принесли ваш заказ, перекидываетесь парой незначительных фраз. Он рад тебя видеть, но, похоже, он не может сосредоточиться, все время смотрит на Андреа. Однажды он признался тебе, что не закрыл свой ресторан только из-за нее. Потому что она с полной уверенностью сказала - его ресторан будет знаменит на весь Лондон. И он поверил ей.
У тебя дрожат руки, когда ты открываешь входную дверь и пропускаешь ее вперед. По удивлению на лице понимаешь, что она не ожидала такого. По сравнению с твоим таунхаусом в Нью-Йорке, эта квартира слишком простенькая.
- С этим местом связано очень много воспоминаний, - не обращаешь внимания на легкую дрожь в голосе.
Андреа поворачивается к тебе.
- Ты расскажешь мне о них? - она подходит к тебе вплотную.
- Когда-нибудь, - пытаешься улыбнуться.
Она целует тебя - нежно, будто хочет, чтобы ты поверила: все будет хорошо. Потом обнимает, и ты цепляешься за нее, как за спасительную соломинку. Шепчешь еле слышно:
- Не уходи... Не оставляй меня... - ты не выдержишь, если и она уйдет. Вечер растягивается в бесконечность, кажется, у вас есть все время в мире. Вы наслаждаетесь друг другом. Она изучает твое тело с дотошным любопытством и тщательностью. Она занимается любовью так же, как делает все остальное - с полной отдачей, пытаясь достичь совершенства. Но для тебя она и так совершенна. Ты не чувствуешь времени, усталости, тебе не хочется спать. Слушаешь ее ровное дыхание, перебираешь спутанные волосы. Ты вернулась назад. Наконец-то ты вернулась домой.
- Что ты делаешь?
- Запоминаю тебя.
- Почему?
- Потому что могу!
Ты встаешь еще до рассвета. Быстро одеваешься и, набросав на вырванном из блокнота листке: «Кофемашина заряжена. Не волнуйся, я скоро вернусь», уходишь. На улице холодно, снег блестит в свете уличных фонарей. Спускаешься в метро. Здесь и сейчас, одетая в джинсы и спортивную куртку, ты ничем не выделяешься из толпы. Ты похожа на десятки других ранних обитателей лондонской подземки. Никто не подозревает, что эти джинсы и эта куртка стоят, возможно, больше, чем они зарабатывают за год. Ты так и хотела - слиться с толпой, исчезнуть на сегодня.
Несмотря на ранний час, Келли ждет тебя в магазине, на стойке уже лежит букет незабудок и стоит чашка чая с молоком.
- Миранда, - она еще не до конца проснулась, из-под куртки выглядывает разноцветная пижама. Но чай у нее как всегда отменный. Когда не стало Энди, ты не знала, что делать. Ты в прострации брела по улице, к кладбищу, небо оплакивало ее вместе с тобой, а ты не замечала холода и мокрой одежды. Сюда ты зашла совершенно случайно, просто увидела за стеклянной витриной незабудки, ее любимые цветы. Тогда хозяйкой была бабушка Келли, а ей самой было всего шесть лет. Но ты запомнила именно ее. Ты оперлась на стойку и молчала, а маленький шестилетний карапуз осторожно спросил, что с тобой. И ты не выдержала, сломалась. На глазах у ребенка. И этот ребенок, ошалев от происходящего, все равно обнимал тебя и пытался успокоить. А потом ее бабушка принесла чашку горячего чая с молоком.
- Ты должна поделиться со мной этим рецептом, - с наслаждением закрываешь глаза, делая глоток. Ты давно уже пьешь только кофе, но этот чай восхитителен. От него по венам растекается тепло.
- Это семейный секрет, - она хитро улыбается.
На кладбище пусто и очень тихо. Надгробья запорошены снегом, но ты с легкостью находишь то единственное. Сметаешь снежинки.
- Привет… В этом году мне все-таки удалось. Надеюсь, «Подиум» не рухнет. Я хотела сказать, что… кажется, я влюбляюсь. Я не думала, что смогу… после тебя. Никогда, ни к кому не испытывала такого. Кажется, впервые после твоего ухода я счастлива. Надеюсь, ты рада за меня. Она удивительная. И она так похожа на тебя, Энди… Я надеюсь, ты одобряешь…
Дуновение ветра и шелест листвы.
- Я знала, что ты будешь рада.
Ты не тревожишь старика, когда уходишь - пусть отдыхает, да и ты спешишь. Спешишь к своей Андреа.
Квартира кажется пустой и слишком холодной, темной.
- Андреа? - в ответ ничего, кроме тишины. В сердце закрадывается паника. - Андреа! - вбегаешь в комнату. Она сидит у окна и курит, в задумчивости глядя на утренний Лондон.
- Андреа? - приближаешься, она будто не слышит тебя. - Что случилось?
Она вздрагивает и поворачивается к тебе.
- Миранда! - в голосе дрожь, лицо бледное, со слезами высохших слез.
- Андреа, что случилось?
Она обнимает тебя - отчаянно, крепко, до хруста ребер; у тебя перехватывает дыхание.
- Я думала, ты ушла…
- Из своей квартиры, - с усмешкой.
Она смущенно опускает глаза:
- Я проснулась, а тебя нет…
- Я оставила записку, - берешь листок с тумбочки.
Она изучает пол, пробормотав невнятно:
- Я не нашла… - на щеках загорается легкий румянец.
Притягиваешь ее к себе, целуешь и, ничего больше не говоря, тянешь обратно в кровать.
Гораздо позднее ты лениво рисуешь пальцами узоры на ее спине.
- Чем ты хочешь сегодня заняться? Мы можем сходить в театр, любой ресторан, галерею, куда угодно, выбирай, - наклоняешься и целуешь ее плечо. Ты готова подарить ей весь этот город, а при необходимости - целый мир.
- Не знаю… хочу просто побыть с тобой. Погуляем? - она переворачивается на спину, ловит твою руку и целует ладонь.
Киваешь, дыхание перехватывает, и ты просто ничего не можешь сказать. Бледная кожа, темные волосы… Она так красива в льющемся из окон утреннем свете, распростертая на темно-серых простынях.
Погода вам улыбается. Солнце сияет, в высоком ярко-голубом небе ни единого облачка. Спокойный прохладный воздух. Вы сидите в кафе на Пикадилли. Ты не хотела останавливаться здесь, старалась как можно скорее пройти это кольцо, но ей понравилось место. Она смотрит в окно, на прохожих, спешащих по своим делам, на прогуливающихся туристов. Пока вы дошли сюда, она успела забить целую флешку и теперь, поставив новую, ищет новые объекты. Ты, если честно, уже устала быть моделью. За все годы работы в мире моды тебя никогда столько не фотографировали. Ты снова немного нервно крутишь кольцо на пальце. Это место вызывает слишком болезненные воспоминания, и ты никак не можешь их от себя отогнать.
Она замечает твое состояние.
- Миранда, все хорошо? - она накрывает твою руку своей, останавливая твои движения.
- Да… Просто это место... - делаешь глубокий вдох. - Лондон - город моего прошлого, здесь есть места, которые полны призраков и воспоминаний, некоторые хорошие, а некоторые... - вздрагиваешь, будто от внезапного порыва ветра.
- Может быть, ты расскажешь мне, Миранда, я… - она запинается. - Ты мне небезразлична… Я хочу знать твое прошлое - так, как знаю твое настоящее, чтобы быть частью будущего, - ее улыбка такая нежная, а взгляд полон надежды.
Улыбаешься. Ты тоже хочешь, чтобы она была в твоем будущем.
- Расскажу, но не сейчас, - ты закрываешь глаза, отгоняя от себя нахлынувшие образы и боль; ты снова, как и тогда, почти физически ощущаешь ее, чувствуешь подступающую тошноту.
- Миранда! - она сжимает твою руку и выдергивает тебя из прошлого.
Когда развод со Стивеном был официально оформлен, она как-то спросила, почему ты не снимаешь обручальное кольцо. Тогда ты ответила просто: «Это не его кольцо». Она не стала больше выспрашивать. Но сейчас ты чувствуешь, как вопросы крутятся у нее в голове, но она боится задавать их, неуверенная, услышит ли ответ, и хочет ли она его знать.
- Пойдем! - она подзывает официанта и расплачивается по счету. Ты с благодарностью смотришь на нее.
Встаете, ты берешь ее за руку. Ты постараешься не думать о прошлом. Не сегодня. Не сейчас. Переходите дорогу к памятнику. Она смотрит на тебя в задумчивости.
- Я хочу нашу фотографию, - ловит кого-то из проходящих мимо туристов и просит вас сфотографировать. Обнимает тебя за талию, прижимает к себе. Ты уже знаешь ее руки. Знаешь ее тело - наверное, всегда знала.
Когда вы снова подходите к дороге, чтобы перейти на другую сторону, ты инстинктивно напрягаешься. Ты боишься этого места. Сильно, до боли, сжимаешь ее руку - и отпускаешь, только когда вы оказываетесь на другой стороне. А потом… Потом все происходит слишком быстро. Какой-то парень на велосипеде срывает с ее плеча фотоаппарат и пытается разогнаться, чтобы пересечь проезжую часть. Светофор переключился, и поток машин уже готов тронуться. А она, не задумываясь, бросается за ним.
- Андреа! Нет! - но уже слишком поздно. Резкий звук клаксона, разрезающий остальные шумы улицы, визг тормозов, следы паленой резины на асфальте.
- Андреа! - бросаешься к ней. Кошмар повторяется. Падаешь на колени. Она бледная, прерывисто и часто дышит. На дороге кровь. Водитель синей «Subaru» что-то кричит в трубку, а потом в сердцах швыряет мобильник об асфальт.
- Я не видел! Клянусь! - теперь уже он кричит в никуда.
Вокруг собирается толпа зевак. Но ты ничего не слышишь и не видишь. Только она, только ее голова на твоих коленях.
- Андреа! Господи, Андреа... Не уходи! Не оставляй меня! Держись!
- Миранда, спасибо тебе за все. Я люблю тебя… - и она улыбается сквозь боль и слезы.
часть 3
часть 4
часть 5
часть 6
часть 7
By Чудик
Beta: Helga
Fandom: Дьявол Носит Прада
Pairing: Андреа/Миранда
Rating: R; AU
Summary: Круг замкнулся.
A/N: Подарок Аллите, правда от не совсем Секретного Санты
часть 1
Миранда 2008
В машине тепло, из динамиков льется давно ставший золотой классикой «Отель Калифорния», и ты тихонько шепчешь, вторя словам: «Welcome to the Hotel California». В Париже, несмотря на конец сентября, снег - погода уже давно сошла с ума. И в этом году ты обязательно полетишь в Лондон, сразу же после окончания Недели Моды. Полетишь, чтобы самой принести ей голубые незабудки. Андреа уже все подготовила, ты сказала, что тебе надо встретиться там с художником, чью выставку ты хочешь открыть в Нью-Йорке. И Андреа летит с тобой.
С трудом верится, что прошел целый год. Вы снова в Париже, на этот раз полным составом. Найджел и Эмили в другой машине. Андреа спит, прислонившись щекой к стеклу. Весь полет она проверяла твое расписание на эту неделю - все должно пройти идеально. Впрочем, ты и так не сомневаешься в том, что все продумано и скорректировано. Осторожно, чтобы не разбудить ее, пытаешься переложить ее голову себе на плечо - ей неудобно, а тебе совсем не хочется, чтобы завтра она мучилась от болей в шее. Но она сразу же просыпается.
- Миранда? - голос заспанный, но в глазах горит готовность идти в бой.
- Иди сюда, - и она с улыбкой придвигается ближе и опускает голову тебе на плечо.
Год был безумным. Развод вымотал тебе все нервы … зато Стивен до сих пор не может расплатиться с тобой. Близняшки… их стало совершенно невозможно контролировать; даже их папочка, который всегда угрожал тебе отобрать опеку, сократил общение с любимыми дочками до минимума. Наверное, они просто входят в подростковый возраст, когда хочется бунтарства, когда бушуют гормоны, а мозги не успевают за ними. Постоянные интриги Ирва, его попытки настроить совет директоров против тебя, бесконечные скандалы из-за бюджета. Но тебе все-таки удалось запустить мужской «Подиум» и сделать Найджела главным редактором. Вспоминаешь ваш разговор по возвращении в Нью-Йорк.
- Ты получишь долгожданное повышение, Найджел, - вы сидите в ресторане, он в задумчивости крутит в руке бокал вина.
- А ты отдашь мне в помощники Энди?
- Ни за что, но я могу отдать тебе Эмили, - бокалы легко касаются друг друга. Ты никому ее не отдашь. Еще полгода, может быть, максимум год, и ты сделаешь ее младшим редактором.
Сейчас, год спустя, место для нее уже свободно. И ты планируешь сообщить ей об этом по окончании этой Недели Моды. У вас будет много времени, когда вы поедете в Лондон. Что-то изменилось между вами после того вечера в Париже, правда, ты до сих пор не можешь понять - что, и что же тебе с этим делать. Ты знаешь только, что хочешь большего. Ты хочешь, чтобы она была твоей. Но этого не может произойти, пока она твоя помощница. А она лучшая помощница, которая у тебя когда-либо была. Но как только ты повысишь ее… все двери откроются. Она больше не будет твоей прямой подчиненной. Ты решила рекомендовать ее на пост младшего редактора, убедившись, что она умеет писать. И делает это хорошо. А получилось все совершенно случайно. Автор, которому была заказана статья про новинки на рынке косметологии, внезапно попал в больницу с острым приступом аппендицита. Замену искать было некогда, и ты рискнула поручить это задание Андреа. Статья получилась хорошая, а после твоего редактирования - блестящая. Ты уверена, она справится с новой должностью. Со временем - ты в этом тоже уверена - она сможет заменить тебя. Не Найджел и не Эмили. Именно она. «Eagles» сменяются Марком Олмондом, и тихий голос из динамиков поет: «Yesterday, when I was young…». Андреа вздыхает. Проводишь рукой по ее щеке, потом убираешь выбившийся из прически локон.
Наблюдаешь, как после презентации мужского «Подиума» в Париже, на фуршете, Жаклин на смеси французского и английского с акцентом о чем-то яростно ругается с Ирвом. Не вникаешь. Собака лает, караван идет… тебя это не касается. Рейтинги «Подиума» превышают уровень любого другого журнала редакции. Пока что оба твоих детища приносят большую часть доходов «Элиас Кларк». Неприязнь Равица к тебе не настолько сильна, чтобы убивать курицу, несущую золотые яйца. Он резко хватает Жаклин за запястья и утаскивает куда-то в сторону, подальше от любопытных глаз. Как говорит Найджел, Холт не знает, что делать; работать с ней невозможно. Почему ты даже не удивлена? Замечаешь, что они стоят напротив тебя и тоже прекрасно видели эту краткую, но неприятную сцену. Ловишь взгляд Найджела. Вы слишком долго работаете вместе и научились понимать друг друга без слов. Жаклин долго не продержится на своем новом посту. Чуть приподнимаешь бокал, в ответ он кивает. Окидываешь зал ленивым взглядом. Где может быть Андреа? Замечаешь ее и Эмили на открытой террасе. Обе в черных коктейльных платьях, стоят, облокотившись на парапет, о чем-то разговаривают. Сегодня теплая ночь.
- Эмили, Андреа, наслаждаетесь последним вечером в Париже?
- Да, Миранда.
- Завтра вы с Найджелом улетаете только вечером, потратьте это время на осмотр города, все не увидите, но надо же с чего-то начинать.
- Начинайте с Эйфелевой башни! - тут же вставляет Андреа.
Улыбаешься.
- Обязательно, Миранда! - Эмили просто сияет. Она похорошела, больница определенно пошла ей на пользу, точнее диета, на которую ее принудительно посадил лечащий врач.
- Андреа, когда у нас поезд?
- В половину третьего. Утром у вас всего одна встреча, с Элизабет Хаксли.
- Я пойду в номер. На сегодня все, Андреа, - ты действуешь быстрее, чем понимаешь, что делаешь. Легонько касаешься ее обнаженного плеча, она в ответ лишь улыбается. Если Эмили и удивлена твоим жестом, то не показывает этого. Уходя, слышишь, как Андреа продолжает разговор, прерванный твоим появлением: «Найджел все уши мне прожужжал этим стилистом. Как он хочет с ним познакомиться, но поскольку в плане парикмахера ему никакие услуги не нужны… - раздается хихикание, - …то придется мне жертвовать собой ради устройства его личной жизни!
Улыбаешься. Ты очень сильно надеешься, что этот стилист очень хороший. Тебе нравятся ее волосы, и Найджелу не поздоровится, если ей их испортят.
Встреча с Хаксли проходит даже лучше, чем ты планировала. Ты положила на нее глаз еще в прошлом году, но ждала удобного случая, чтобы пригласить работать на тебя. Теперь такой случай представился. Она пообещала как можно быстрее закончить свои дела в Париже и вернуться в Штаты. В номере уже стоят твои собранные чемоданы и все подготовлено к отъезду. И когда она все успевает? Интересно, как прошла встреча со стилистом? Ее номер напротив твоего. Всего несколько шагов, чтобы пересечь коридор. Она открывает дверь, прежде чем ты успеваешь постучать. Ждала?
- Андреа…. - и ты забываешь все, что хотела ей сказать - перед тобой стоит не Андреа, а твоя Энди, та, которую ты впервые увидела в редакции лондонского «Подиума» тридцать лет назад.
- Миранда, мы можем отправляться, машина ждет внизу, а портье сейчас заберет вещи, - в ответ ты можешь только кивнуть. Это похоже на безумие! Энди… Кажется, она даже одета почти так же, как тогда. Брюки-клеш и светло-серый свитер, в руках сумка с фототехникой. В машине ты не можешь отвести от нее глаз, а потом, не выдержав, берешь ее руку в свою, а она в ответ лишь легонько сжимает ее. И улыбается. Как такое возможно? Такое возможно? Здравый смысл кричит: «Нет!» Сердце снова и снова болезненно сжимается: «Да!»
Вы вдвоем в купе, хотя поездка и не займет много времени. Вам всего лишь надо пересечь Ла-Манш. Когда она наконец садится рядом с тобой, разместив сумки, ты не выдерживаешь. Проводишь рукой по ее щеке, кончиками пальцев касаешься губ. И медленно, очень медленно, глядя в ее карие глаза, наклоняешься к ней. Замираешь, когда вас разделяет всего лишь дыхание.
- В Лондоне на самом деле нет никаких дел? - шепчет прерывисто.
- Нет…
- Хорошо, - и она подается вперед, накрывает твои губы своими.
Вы целуетесь медленно, неторопливо, будто изучаете друг друга. Ее пальцы зарываются в твои волосы. И ты не замечаешь, как оказываешься у нее на коленях. Обнимаешь за плечи - крепко, будто боясь, что если ослабишь хватку, она исчезнет. Уйдет, как ушла Энди. Ее руки лениво скользят по твоей спине. И эта неторопливость сводит с ума. Ты хочешь ее! Хочешь с самого первого дня, как она пришла к тебе. И стараешься не думать, с ней ли ты здесь и сейчас, или с другой, ушедшей от тебя так давно.
- Миранда… - твое имя - на выдохе, на полустоне. - Миранда… Я мечтала о тебе… - прохладные ладони касаются кожи. Вздрагиваешь. Она снова начинает гладить твою спину, но уже без разделяющей вас ткани кофты: - Я хочу тебя, - покрывает поцелуями твое лицо.
- Андреа… Не здесь… - удивляешься, как сдавленно и хрипло звучит твой голос. - Позже…
В Лондоне тоже снег; крупные хлопья падают с неба, покрывая все вокруг. Запорошены дорожки в парке, из-под снега еще кое-где проглядывает зеленая трава. Улицы забиты - водители не привыкли к таким причудам погоды. Из Хитроу до Паддингтона вы добираетесь почти два часа, гораздо быстрее было бы на поезде. Чем ближе вы приближаетесь к центру, тем медленнее двигаются машины, и в один прекрасный момент они просто останавливаются.
- Здесь всего пара кварталов, - в задумчивости смотришь на летящий снег. - Дойдем?
Она кивает. У вас минимум вещей, большая часть багажа уже отправилась в Штаты. В Лондоне вы всего на пару дней, ты бы хотела провести с ней больше времени, но «Подиум» требует твоего возвращения. Достаточно и двух дней, главное, что она рядом.
Андреа с любопытством и восхищением смотрит по сторонам, а ты, не задумываясь, берешь ее за руку. Через парк можно срезать, и ты тянешь ее в ту сторону. Возле подернутого тонкой пленкой льда пруда она останавливается, скидывает сумки на скамейку и достает фотоаппарат. Смотрит на тебя в некоторой задумчивости. Ты уже знаешь этот взгляд. Ты знаешь его уже очень давно. Она будто заранее видит, каким будет снимок.
- Может быть, мне стоит сделать тебя штатным фотографом?
- Может быть, - она улыбается, рукой указывая, чтобы ты немного сдвинулась в сторону. Щелчок. Пока она в задумчивости рассматривает мост через пруд, ты лепишь снежок. Бух.
- Миранда! - такого она никак не могла ожидать, на лице написано искреннее удивление. Широко улыбаешься… до тех пор, пока другой снежок не летит в тебя. Едва успеваешь увернуться, но она ловит тебя, и вы вместе падаете в снег. Смеетесь. И кругом снег. Ты не чувствовала себя такой живой с тех пор, как ушла Энди.
- Знаешь, а я люблю зиму!
- В Лондоне ужасные зимы. Слякоть. Влажность. Холод.
- Я не замечала. Мне тепло с тобой.
А сейчас тебе тепло с ней. Вы добираетесь до Рикки только три часа спустя, промокшие и замерзшие. Буквально вваливаетесь в ресторан. Сначала администратор смотрит на вас в замешательстве, но потом узнает тебя. Ты позвонила в ресторан заранее, чтобы вам приготовили ужин. Администратор собирается что-то тебе сказать, когда со стороны кухни раздается радостный возглас:
- Миранда! - несмотря на возраст, Рикки до сих пор частенько готовит сам в своем ресторане, просто потому, что он любит это делать. Он обнимает тебя, а потом его взгляд падает на стоящую невдалеке Андреа. Его лицо меняется. Он видит то, что сначала увидела ты - призрак. А она лишь улыбается ему в ответ. Он переводит взгляд с тебя на нее и обратно.
- Андреа, это мистер Лорман, Рикки, мой старый друг; а это Андреа, моя помощница…
- Очень приятно, мистер Лорман.
- Вы очень похожи на одного человека, которого я знал. Может быть, девушка хочет что-нибудь особенное на десерт? - ты тоже поворачиваешься к ней, смотришь с интересом. Ты знаешь, что из сладкого Энди любила фисташковое мороженое.
- Фисташковое мороженое, - она подходит к вам, встает по привычке чуть позади. Рикки кивает.
- Может быть, добавить карамельный соус?
- Да! - у Андреа блестят глаза, как у ребенка на Рождество, она облизывается в предвкушении. Рикки отдает распоряжение одному из официантов, и тот исчезает на кухне. Пока вы ждете, чтобы принесли ваш заказ, перекидываетесь парой незначительных фраз. Он рад тебя видеть, но, похоже, он не может сосредоточиться, все время смотрит на Андреа. Однажды он признался тебе, что не закрыл свой ресторан только из-за нее. Потому что она с полной уверенностью сказала - его ресторан будет знаменит на весь Лондон. И он поверил ей.
У тебя дрожат руки, когда ты открываешь входную дверь и пропускаешь ее вперед. По удивлению на лице понимаешь, что она не ожидала такого. По сравнению с твоим таунхаусом в Нью-Йорке, эта квартира слишком простенькая.
- С этим местом связано очень много воспоминаний, - не обращаешь внимания на легкую дрожь в голосе.
Андреа поворачивается к тебе.
- Ты расскажешь мне о них? - она подходит к тебе вплотную.
- Когда-нибудь, - пытаешься улыбнуться.
Она целует тебя - нежно, будто хочет, чтобы ты поверила: все будет хорошо. Потом обнимает, и ты цепляешься за нее, как за спасительную соломинку. Шепчешь еле слышно:
- Не уходи... Не оставляй меня... - ты не выдержишь, если и она уйдет. Вечер растягивается в бесконечность, кажется, у вас есть все время в мире. Вы наслаждаетесь друг другом. Она изучает твое тело с дотошным любопытством и тщательностью. Она занимается любовью так же, как делает все остальное - с полной отдачей, пытаясь достичь совершенства. Но для тебя она и так совершенна. Ты не чувствуешь времени, усталости, тебе не хочется спать. Слушаешь ее ровное дыхание, перебираешь спутанные волосы. Ты вернулась назад. Наконец-то ты вернулась домой.
- Что ты делаешь?
- Запоминаю тебя.
- Почему?
- Потому что могу!
Ты встаешь еще до рассвета. Быстро одеваешься и, набросав на вырванном из блокнота листке: «Кофемашина заряжена. Не волнуйся, я скоро вернусь», уходишь. На улице холодно, снег блестит в свете уличных фонарей. Спускаешься в метро. Здесь и сейчас, одетая в джинсы и спортивную куртку, ты ничем не выделяешься из толпы. Ты похожа на десятки других ранних обитателей лондонской подземки. Никто не подозревает, что эти джинсы и эта куртка стоят, возможно, больше, чем они зарабатывают за год. Ты так и хотела - слиться с толпой, исчезнуть на сегодня.
Несмотря на ранний час, Келли ждет тебя в магазине, на стойке уже лежит букет незабудок и стоит чашка чая с молоком.
- Миранда, - она еще не до конца проснулась, из-под куртки выглядывает разноцветная пижама. Но чай у нее как всегда отменный. Когда не стало Энди, ты не знала, что делать. Ты в прострации брела по улице, к кладбищу, небо оплакивало ее вместе с тобой, а ты не замечала холода и мокрой одежды. Сюда ты зашла совершенно случайно, просто увидела за стеклянной витриной незабудки, ее любимые цветы. Тогда хозяйкой была бабушка Келли, а ей самой было всего шесть лет. Но ты запомнила именно ее. Ты оперлась на стойку и молчала, а маленький шестилетний карапуз осторожно спросил, что с тобой. И ты не выдержала, сломалась. На глазах у ребенка. И этот ребенок, ошалев от происходящего, все равно обнимал тебя и пытался успокоить. А потом ее бабушка принесла чашку горячего чая с молоком.
- Ты должна поделиться со мной этим рецептом, - с наслаждением закрываешь глаза, делая глоток. Ты давно уже пьешь только кофе, но этот чай восхитителен. От него по венам растекается тепло.
- Это семейный секрет, - она хитро улыбается.
На кладбище пусто и очень тихо. Надгробья запорошены снегом, но ты с легкостью находишь то единственное. Сметаешь снежинки.
- Привет… В этом году мне все-таки удалось. Надеюсь, «Подиум» не рухнет. Я хотела сказать, что… кажется, я влюбляюсь. Я не думала, что смогу… после тебя. Никогда, ни к кому не испытывала такого. Кажется, впервые после твоего ухода я счастлива. Надеюсь, ты рада за меня. Она удивительная. И она так похожа на тебя, Энди… Я надеюсь, ты одобряешь…
Дуновение ветра и шелест листвы.
- Я знала, что ты будешь рада.
Ты не тревожишь старика, когда уходишь - пусть отдыхает, да и ты спешишь. Спешишь к своей Андреа.
Квартира кажется пустой и слишком холодной, темной.
- Андреа? - в ответ ничего, кроме тишины. В сердце закрадывается паника. - Андреа! - вбегаешь в комнату. Она сидит у окна и курит, в задумчивости глядя на утренний Лондон.
- Андреа? - приближаешься, она будто не слышит тебя. - Что случилось?
Она вздрагивает и поворачивается к тебе.
- Миранда! - в голосе дрожь, лицо бледное, со слезами высохших слез.
- Андреа, что случилось?
Она обнимает тебя - отчаянно, крепко, до хруста ребер; у тебя перехватывает дыхание.
- Я думала, ты ушла…
- Из своей квартиры, - с усмешкой.
Она смущенно опускает глаза:
- Я проснулась, а тебя нет…
- Я оставила записку, - берешь листок с тумбочки.
Она изучает пол, пробормотав невнятно:
- Я не нашла… - на щеках загорается легкий румянец.
Притягиваешь ее к себе, целуешь и, ничего больше не говоря, тянешь обратно в кровать.
Гораздо позднее ты лениво рисуешь пальцами узоры на ее спине.
- Чем ты хочешь сегодня заняться? Мы можем сходить в театр, любой ресторан, галерею, куда угодно, выбирай, - наклоняешься и целуешь ее плечо. Ты готова подарить ей весь этот город, а при необходимости - целый мир.
- Не знаю… хочу просто побыть с тобой. Погуляем? - она переворачивается на спину, ловит твою руку и целует ладонь.
Киваешь, дыхание перехватывает, и ты просто ничего не можешь сказать. Бледная кожа, темные волосы… Она так красива в льющемся из окон утреннем свете, распростертая на темно-серых простынях.
Погода вам улыбается. Солнце сияет, в высоком ярко-голубом небе ни единого облачка. Спокойный прохладный воздух. Вы сидите в кафе на Пикадилли. Ты не хотела останавливаться здесь, старалась как можно скорее пройти это кольцо, но ей понравилось место. Она смотрит в окно, на прохожих, спешащих по своим делам, на прогуливающихся туристов. Пока вы дошли сюда, она успела забить целую флешку и теперь, поставив новую, ищет новые объекты. Ты, если честно, уже устала быть моделью. За все годы работы в мире моды тебя никогда столько не фотографировали. Ты снова немного нервно крутишь кольцо на пальце. Это место вызывает слишком болезненные воспоминания, и ты никак не можешь их от себя отогнать.
Она замечает твое состояние.
- Миранда, все хорошо? - она накрывает твою руку своей, останавливая твои движения.
- Да… Просто это место... - делаешь глубокий вдох. - Лондон - город моего прошлого, здесь есть места, которые полны призраков и воспоминаний, некоторые хорошие, а некоторые... - вздрагиваешь, будто от внезапного порыва ветра.
- Может быть, ты расскажешь мне, Миранда, я… - она запинается. - Ты мне небезразлична… Я хочу знать твое прошлое - так, как знаю твое настоящее, чтобы быть частью будущего, - ее улыбка такая нежная, а взгляд полон надежды.
Улыбаешься. Ты тоже хочешь, чтобы она была в твоем будущем.
- Расскажу, но не сейчас, - ты закрываешь глаза, отгоняя от себя нахлынувшие образы и боль; ты снова, как и тогда, почти физически ощущаешь ее, чувствуешь подступающую тошноту.
- Миранда! - она сжимает твою руку и выдергивает тебя из прошлого.
Когда развод со Стивеном был официально оформлен, она как-то спросила, почему ты не снимаешь обручальное кольцо. Тогда ты ответила просто: «Это не его кольцо». Она не стала больше выспрашивать. Но сейчас ты чувствуешь, как вопросы крутятся у нее в голове, но она боится задавать их, неуверенная, услышит ли ответ, и хочет ли она его знать.
- Пойдем! - она подзывает официанта и расплачивается по счету. Ты с благодарностью смотришь на нее.
Встаете, ты берешь ее за руку. Ты постараешься не думать о прошлом. Не сегодня. Не сейчас. Переходите дорогу к памятнику. Она смотрит на тебя в задумчивости.
- Я хочу нашу фотографию, - ловит кого-то из проходящих мимо туристов и просит вас сфотографировать. Обнимает тебя за талию, прижимает к себе. Ты уже знаешь ее руки. Знаешь ее тело - наверное, всегда знала.
Когда вы снова подходите к дороге, чтобы перейти на другую сторону, ты инстинктивно напрягаешься. Ты боишься этого места. Сильно, до боли, сжимаешь ее руку - и отпускаешь, только когда вы оказываетесь на другой стороне. А потом… Потом все происходит слишком быстро. Какой-то парень на велосипеде срывает с ее плеча фотоаппарат и пытается разогнаться, чтобы пересечь проезжую часть. Светофор переключился, и поток машин уже готов тронуться. А она, не задумываясь, бросается за ним.
- Андреа! Нет! - но уже слишком поздно. Резкий звук клаксона, разрезающий остальные шумы улицы, визг тормозов, следы паленой резины на асфальте.
- Андреа! - бросаешься к ней. Кошмар повторяется. Падаешь на колени. Она бледная, прерывисто и часто дышит. На дороге кровь. Водитель синей «Subaru» что-то кричит в трубку, а потом в сердцах швыряет мобильник об асфальт.
- Я не видел! Клянусь! - теперь уже он кричит в никуда.
Вокруг собирается толпа зевак. Но ты ничего не слышишь и не видишь. Только она, только ее голова на твоих коленях.
- Андреа! Господи, Андреа... Не уходи! Не оставляй меня! Держись!
- Миранда, спасибо тебе за все. Я люблю тебя… - и она улыбается сквозь боль и слезы.
часть 3
часть 4
часть 5
часть 6
часть 7