новый ориджинал
«Silk Cut» весны
By Чудик
Beta: Helga
Fandom: original;
Rating: PG-13; f/f; angst;
Purple
Ледяная весна будто поменялась ролями с осенью. Холодный май, с низким, угрожающим дождем небом. Руки мерзнут даже в карманах пальто, и ты уверена, что не успеешь домой до дождя. Но, может, оно и к лучшему - ему ты отдашь боль, оставив себе пустоту. Точно такую же, какой пропитана эта… и не весна вовсе, а какая-то ошибка. Которой пропитан этот голый серый город. К этой пустоте ты привыкнешь - со временем. Ты назовешь ее своей свободой.
Ты не успела - мокрое насквозь пальто, мокрые волосы. И ты стучишь зубами, пытаясь растереть заледеневшие руки. На кухне тепло, отец наливает коньяк. Пальцы не гнутся, и рюмка дрожит. Выпиваешь в один глоток, и внутренности обдает теплом. Он не задает вопросов, наливает еще.
- Я уволилась... - с волос на линолеум капает. Он молча достает пачку сигарет, марка тебе незнакома: белая пачка с фиолетовым квадратом: «Silk Cut».
- На работе угостили, механик из Финляндии привез, - он замечает твой взгляд и отвечает на незаданный вопрос. А потом пододвигает ее к тебе. Сигареты слишком крепкие, терпкий, почти вяжущий вкус с легкой горечью. Морщишься от первой затяжки, но потом расслабляешься и закрываешь глаза, и вместе с тем, как легкие наполняются дымом, по телу разливается долгожданное спокойствие. Сегодня ты можешь гордиться собой. Ты свободна. И потребовалось-то всего ничего - всего один листок формата А4 с твоим заявлением об уходе. Она, правда, пыталась с тобой поговорить. Переубедить, а заодно и понять. Но ты лишь смотрела на нее, мысленно прощаясь. Ты все-таки поставила точку в этих непонятных недоотношениях, таких же непонятных, как и эта весна.
- Я хочу уехать, - говоришь внезапно, только сейчас решив это.
- Уехать? - отец тушит окурок под струей холодной воды. - Куда?
- Не знаю, - пепел падает точно в лужу на полу. Неважно куда. Далеко. Чтобы тысячи километров отделяли тебя от нее и этого города, который ты никогда не считала своим.
- Это твой выбор, - он встает и выходит, кинув через плечо: - Пол вытри.
Ты куришь. На столе пачка фиолетового «Silk Cut» и бутылка «Арарата» почти пустая.
Blue
На улице дождь, смешанный со снегом; совсем не похоже на май. Алена стоит на крыльце, прислонившись к стеклянным дверям. Видишь, как она достает пачку сигарет, с сожалением смотрит на нее, а потом, смяв, выбрасывает в мусорку. Тоже выходишь. Протягиваешь пачку «Silk Cut». Синий мягче, чем фиолетовый, и ты давно уже перешла на него. Ты куришь с того самого дня на кухне, когда первой сигаретой ты сожгла все мосты в прошлое, и с непонятной сентиментальностью до сих пор хранишь ту пачку. Она кивает в знак благодарности.
Корсет давит, пышная многоярусная юбка слишком тяжелая, а новые туфли жмут. Не думаешь, что сможешь дотянуть до конца банкета, ты с трудом выдержала ЗАГС. Облокачиваешься на перила. Весна в этом году тоже тебя подвела. Ты надеялась на хорошую погоду - или, наоборот, на ужасную. А на самом деле ты просто искала пути к отступлению. Смотришь на промокший и еще не до конца оправившийся от зимы мир. На асфальте лужи - не перепрыгнуть и не обойти. На машинах свадебного кортежа грязные разводы, разноцветные ленты промокли насквозь и прилипли к капоту. Нет ничего радостного во всем этом, и тебе невообразимо грустно и смешно. Грустно, потому что ты знаешь, что совершаешь ошибку, и смешно тоже поэтому.
- Зачем тебе все это надо? - оборачиваешься, Алена смотрит на тебя с задумчивым интересом.
Она задает тебе вопрос, на который ты уже давно ищешь ответ.
- Невеста в день свадьбы не должна пялиться на другую женщину и сбегать от жениха, чтобы в одиночку курить на крыльце.
Она права, и тебя это бесит. На сигарету с крыши попадает вода, и с коротким «пшик» та гаснет.
- А есть варианты? - ты заставила себя поверить в то, что хочешь нормальную жизнь, правда, не по своим стандартам нормальную: мужа, детей - семью, одним словом.
- Не лгать, хотя бы себе, - она выбрасывает окурок в урну и возвращается к гостям. Ты ненавидишь ее в эту минуту за ее правду. Не лгать себе. Ты и забыла, что это такое.
- Вот ты где! - ты вздрагиваешь, когда она обнимает тебя за талию. Как можно было не услышать стук каблуков по мрамору?
- Кира Владимировна! - радость в голосе звучит слишком наигранно, и улыбка больше похожа на гримасу. Спасибо маме за то, что она здесь. Ты не планировала ее приглашать, но родители решили за тебя. Ведь у вас были такие хорошие отношения. И кому какое дело, что «были» - ключевое слово в этом утверждении.
- Почему ты здесь прячешься? - она ведет себя так, будто все замечательно, будто не было прошедших двух лет, будто она до сих пор твоя лучшая старшая подруга. Чувствуешь раздражение, разливающееся по всему телу теплой волной, как алкоголь. Руки подрагивают, когда прикуриваешь очередную сигарету. Сейчас ты даже жалеешь, что это не фиолетовые. Игнорируешь ее осуждающий взгляд.
- Ты слишком много куришь.
- И?.. - с вызовом выдыхаешь дым почти ей в лицо.
Отворачивается.
- Что происходит с тобой? Ты уволилась, ничего не объяснив, потом просто взяла и уехала, даже не попрощавшись!
Фыркаешь: она всегда крайне удачно выбирала время и место для выяснения отношений, полного дешевого драматизма.
- Я знаю, что ты не хотела, чтобы я приезжала на твою свадьбу! Но я…
- Если знаете, то что вы здесь делаете? - обрываешь ее; тебе даже становится интересно, что она ответит. Она в замешательстве. Как ты и думала, у нее нет вразумительного ответа. Усмехаешься, наблюдая за ней. Раздражение уже куда-то ушло, оставив безразличие. Как же ты раньше хотела бы смотреть на нее вот так же - и ничего не чувствовать. Уже выпито и выкурено достаточно, чтобы поддаться внезапному порыву из прошлого и, несмотря на тяжелое платье и чертовы новые туфли, с силой прижать ее к холодной мокрой стене - и поцеловать. На секунду вернувшись назад, когда жила в тебе тайная мечта узнать вкус ее губ. Поцелуй совсем не нежный, как ты когда-то представляла, и, наверное, слишком короткий, чтобы что-то понять, но его вполне достаточно, чтобы, когда ты уйдешь, она осталась столбом стоять на крыльце.
Silver
Не понимаешь, почему тебе так не везет на погоду весной. Это определенно не твое время года. Твоя весна - это слякоть, постоянно льющее слезы небо и холод, пробирающий до костей, сковывающий - такой, какой не всегда бывает зимой. Ты кутаешься в длинный шарф, подняв ворот пальто, и куришь на широкой мраморной лестнице районного суда, потому что в холле висит знак: «Не курить!». Из командировки, как и всегда, Алена привезла тебе несколько блоков «Silk Cut», только почему-то на этот раз серебряного. Сказала, что в «Duty Free» других не было, но ты склоняешься к тому, что она просто решила сделать так, чтобы ты бросила. Для тебя они слишком легкие, а другие ты не куришь принципиально. С вздохом выбрасываешь очередную пачку.
- Вот и все, - распрощавшись с каким-то знакомым, остановившим его у дверей, Саша подходит к тебе.
- Мы побили все рекорды?
- Нет, представляешь, есть те, кто разводятся меньше, чем через год, а мы протянули почти два.
- Неплохо. Ну что ж, удачи, - протягиваешь ему руку.
Он фыркает и обнимает тебя.
- Удачи! - быстро спускается вниз и, перепрыгнув через огромную лужу, исчезает в салоне своей «Мазды». Ты даже немного удивлена, что вы расстались друзьями. Решение было принято обоюдно, не потребовалось и время на обдумывание - у вас на это было два года. Для тебя все стало ясно еще на свадьбе, он осознал ошибку позже. Вы постарались притереться друг к другу вначале, а потом, когда не получилось, отпустили тормоза, но в итоге ничего не оставалось, как просто отпустить друг друга. В качестве друга ему с тобой намного лучше… да и тебе с ним тоже.
Дома с победной радостью находишь полупустую пачку голубого «Silk Cut», по старой почти забытой привычке садишься курить на подоконник - он не терпел дыма из-за предрасположенности к астме. Ты можешь взять отпуск и съездить домой или куда-нибудь отдохнуть. Можно даже попробовать уговорить Алену поехать вместе с тобой. Телефон внезапно оживает незнакомой тебе мелодией и неизвестным номером на дисплее, почему-то кажущимся смутно знакомым.
Тихий голос взволнованно произносит:
- Приезжай как только сможешь.
- Что случилось, мам? - в одну секунду сердце подпрыгивает и падает, замирая, кровь стучит в ушах. Воображение рисует картинку за картинкой, и каждая последующая страшнее предыдущей.
- Мужа Киры убили…
- Б***ь… - не успеваешь сдержаться, по венам все еще струится адреналин. - Ну, так этому козлу, конечно, и надо, - говоришь уже спокойнее, оглядываясь в поисках сигареты. - Черт! - ногой пытаешься затушить окурок, чтобы черное пятно на ковровом покрытии не стало слишком заметным.
- Анита!
- Мам, я думала, случилось что-то страшное. А тут всего лишь... Передай мои поздравления.
- Анита, хоть раз не будь сукой и просто приезжай.
- У меня слишком много дел, - первой прерываешь разговор, не желая больше ничего слышать. Да, определенно, ты отправишься в отпуск. Куда-нибудь, где тепло. Жарко! И море.
White
Все сигареты закончились внезапно, даже тот привезенный Аленой блок серебряных, который ты откладывала на крайний случай. Все твои поиски привели лишь к тому, что ты нашла три года как потерянную золотую подвеску и старую флешку на гигабайт, оставленную у тебя Аленой около года назад. К середине очередного эпизода «Дурнушки Бетти» и на половине упаковки очищенных кедровых орешков ты была почти готова плюнуть на свои принципы и купить в ближайшем киоске первые попавшиеся сигареты.
На улице очередная не твоя весна, с дождем и ветром, с утра передали штормовое предупреждение. Когда-нибудь ты уедешь туда, где весной уже лето и почти нет зимы. Тебе до чертиков надоел этот постоянный холод. Он уже давно стал частью тебя. По оконным карнизам стучит вода, и никакая никотиновая ломка не сможет выгнать тебя на улицу. Во время финальных титров раздается дверной звонок - домофон в подъезде уже месяц как сломан и никто даже и не думает его чинить.
Открываешь дверь. С ее плаща на каменный пол площадки стекают тонкие струйки воды. Мокрые волосы, запотевшие очки. Она неуклюже протирает их одной рукой.
Неуверенно улыбается:
- Мне можно войти?
- Накапаешь - пол будешь мыть сама.
Возвращаешься к компьютеру, включаешь очередной эпизод. Этот сериал отлично поднимает настроение. Не слышишь, как она проходит и ставит на стол блок сигарет. Поворачиваешься. Белый «Silk Cut».
- В нем количество никотина равно нулю?
- Я не знаю... - замолкает и садится на спинку дивана чуть позади твоего кресла. - Я надеялась, что ты приедешь.
- Должна была? - не знаешь, что она делает здесь, и тебе даже не интересно.
- Я думала... - она начинает говорить, но потом замолкает на полуслове. Ты видишь ее отражение в блестящей металлической поверхности подставки для ручек.
Она смотрит на тебя.
- Что это?
- Сериал... - ты даже не замечаешь, как начинаешь рассказывать ей о героях и хитросплетениях сюжета.
Ultra
Ты так и не бросила курить. А она, приехав той весной, так и осталась. Ты сидишь на балконе в майке и драных шортах, когда-то бывших джинсами, и куришь. Она в комнате ругается по телефону с главврачом. На улице вовсю бушует весна.
Такой она тебе нравится гораздо больше.
25.09.08
By Чудик
Beta: Helga
Fandom: original;
Rating: PG-13; f/f; angst;
Purple
Ледяная весна будто поменялась ролями с осенью. Холодный май, с низким, угрожающим дождем небом. Руки мерзнут даже в карманах пальто, и ты уверена, что не успеешь домой до дождя. Но, может, оно и к лучшему - ему ты отдашь боль, оставив себе пустоту. Точно такую же, какой пропитана эта… и не весна вовсе, а какая-то ошибка. Которой пропитан этот голый серый город. К этой пустоте ты привыкнешь - со временем. Ты назовешь ее своей свободой.
Ты не успела - мокрое насквозь пальто, мокрые волосы. И ты стучишь зубами, пытаясь растереть заледеневшие руки. На кухне тепло, отец наливает коньяк. Пальцы не гнутся, и рюмка дрожит. Выпиваешь в один глоток, и внутренности обдает теплом. Он не задает вопросов, наливает еще.
- Я уволилась... - с волос на линолеум капает. Он молча достает пачку сигарет, марка тебе незнакома: белая пачка с фиолетовым квадратом: «Silk Cut».
- На работе угостили, механик из Финляндии привез, - он замечает твой взгляд и отвечает на незаданный вопрос. А потом пододвигает ее к тебе. Сигареты слишком крепкие, терпкий, почти вяжущий вкус с легкой горечью. Морщишься от первой затяжки, но потом расслабляешься и закрываешь глаза, и вместе с тем, как легкие наполняются дымом, по телу разливается долгожданное спокойствие. Сегодня ты можешь гордиться собой. Ты свободна. И потребовалось-то всего ничего - всего один листок формата А4 с твоим заявлением об уходе. Она, правда, пыталась с тобой поговорить. Переубедить, а заодно и понять. Но ты лишь смотрела на нее, мысленно прощаясь. Ты все-таки поставила точку в этих непонятных недоотношениях, таких же непонятных, как и эта весна.
- Я хочу уехать, - говоришь внезапно, только сейчас решив это.
- Уехать? - отец тушит окурок под струей холодной воды. - Куда?
- Не знаю, - пепел падает точно в лужу на полу. Неважно куда. Далеко. Чтобы тысячи километров отделяли тебя от нее и этого города, который ты никогда не считала своим.
- Это твой выбор, - он встает и выходит, кинув через плечо: - Пол вытри.
Ты куришь. На столе пачка фиолетового «Silk Cut» и бутылка «Арарата» почти пустая.
Blue
На улице дождь, смешанный со снегом; совсем не похоже на май. Алена стоит на крыльце, прислонившись к стеклянным дверям. Видишь, как она достает пачку сигарет, с сожалением смотрит на нее, а потом, смяв, выбрасывает в мусорку. Тоже выходишь. Протягиваешь пачку «Silk Cut». Синий мягче, чем фиолетовый, и ты давно уже перешла на него. Ты куришь с того самого дня на кухне, когда первой сигаретой ты сожгла все мосты в прошлое, и с непонятной сентиментальностью до сих пор хранишь ту пачку. Она кивает в знак благодарности.
Корсет давит, пышная многоярусная юбка слишком тяжелая, а новые туфли жмут. Не думаешь, что сможешь дотянуть до конца банкета, ты с трудом выдержала ЗАГС. Облокачиваешься на перила. Весна в этом году тоже тебя подвела. Ты надеялась на хорошую погоду - или, наоборот, на ужасную. А на самом деле ты просто искала пути к отступлению. Смотришь на промокший и еще не до конца оправившийся от зимы мир. На асфальте лужи - не перепрыгнуть и не обойти. На машинах свадебного кортежа грязные разводы, разноцветные ленты промокли насквозь и прилипли к капоту. Нет ничего радостного во всем этом, и тебе невообразимо грустно и смешно. Грустно, потому что ты знаешь, что совершаешь ошибку, и смешно тоже поэтому.
- Зачем тебе все это надо? - оборачиваешься, Алена смотрит на тебя с задумчивым интересом.
Она задает тебе вопрос, на который ты уже давно ищешь ответ.
- Невеста в день свадьбы не должна пялиться на другую женщину и сбегать от жениха, чтобы в одиночку курить на крыльце.
Она права, и тебя это бесит. На сигарету с крыши попадает вода, и с коротким «пшик» та гаснет.
- А есть варианты? - ты заставила себя поверить в то, что хочешь нормальную жизнь, правда, не по своим стандартам нормальную: мужа, детей - семью, одним словом.
- Не лгать, хотя бы себе, - она выбрасывает окурок в урну и возвращается к гостям. Ты ненавидишь ее в эту минуту за ее правду. Не лгать себе. Ты и забыла, что это такое.
- Вот ты где! - ты вздрагиваешь, когда она обнимает тебя за талию. Как можно было не услышать стук каблуков по мрамору?
- Кира Владимировна! - радость в голосе звучит слишком наигранно, и улыбка больше похожа на гримасу. Спасибо маме за то, что она здесь. Ты не планировала ее приглашать, но родители решили за тебя. Ведь у вас были такие хорошие отношения. И кому какое дело, что «были» - ключевое слово в этом утверждении.
- Почему ты здесь прячешься? - она ведет себя так, будто все замечательно, будто не было прошедших двух лет, будто она до сих пор твоя лучшая старшая подруга. Чувствуешь раздражение, разливающееся по всему телу теплой волной, как алкоголь. Руки подрагивают, когда прикуриваешь очередную сигарету. Сейчас ты даже жалеешь, что это не фиолетовые. Игнорируешь ее осуждающий взгляд.
- Ты слишком много куришь.
- И?.. - с вызовом выдыхаешь дым почти ей в лицо.
Отворачивается.
- Что происходит с тобой? Ты уволилась, ничего не объяснив, потом просто взяла и уехала, даже не попрощавшись!
Фыркаешь: она всегда крайне удачно выбирала время и место для выяснения отношений, полного дешевого драматизма.
- Я знаю, что ты не хотела, чтобы я приезжала на твою свадьбу! Но я…
- Если знаете, то что вы здесь делаете? - обрываешь ее; тебе даже становится интересно, что она ответит. Она в замешательстве. Как ты и думала, у нее нет вразумительного ответа. Усмехаешься, наблюдая за ней. Раздражение уже куда-то ушло, оставив безразличие. Как же ты раньше хотела бы смотреть на нее вот так же - и ничего не чувствовать. Уже выпито и выкурено достаточно, чтобы поддаться внезапному порыву из прошлого и, несмотря на тяжелое платье и чертовы новые туфли, с силой прижать ее к холодной мокрой стене - и поцеловать. На секунду вернувшись назад, когда жила в тебе тайная мечта узнать вкус ее губ. Поцелуй совсем не нежный, как ты когда-то представляла, и, наверное, слишком короткий, чтобы что-то понять, но его вполне достаточно, чтобы, когда ты уйдешь, она осталась столбом стоять на крыльце.
Silver
Не понимаешь, почему тебе так не везет на погоду весной. Это определенно не твое время года. Твоя весна - это слякоть, постоянно льющее слезы небо и холод, пробирающий до костей, сковывающий - такой, какой не всегда бывает зимой. Ты кутаешься в длинный шарф, подняв ворот пальто, и куришь на широкой мраморной лестнице районного суда, потому что в холле висит знак: «Не курить!». Из командировки, как и всегда, Алена привезла тебе несколько блоков «Silk Cut», только почему-то на этот раз серебряного. Сказала, что в «Duty Free» других не было, но ты склоняешься к тому, что она просто решила сделать так, чтобы ты бросила. Для тебя они слишком легкие, а другие ты не куришь принципиально. С вздохом выбрасываешь очередную пачку.
- Вот и все, - распрощавшись с каким-то знакомым, остановившим его у дверей, Саша подходит к тебе.
- Мы побили все рекорды?
- Нет, представляешь, есть те, кто разводятся меньше, чем через год, а мы протянули почти два.
- Неплохо. Ну что ж, удачи, - протягиваешь ему руку.
Он фыркает и обнимает тебя.
- Удачи! - быстро спускается вниз и, перепрыгнув через огромную лужу, исчезает в салоне своей «Мазды». Ты даже немного удивлена, что вы расстались друзьями. Решение было принято обоюдно, не потребовалось и время на обдумывание - у вас на это было два года. Для тебя все стало ясно еще на свадьбе, он осознал ошибку позже. Вы постарались притереться друг к другу вначале, а потом, когда не получилось, отпустили тормоза, но в итоге ничего не оставалось, как просто отпустить друг друга. В качестве друга ему с тобой намного лучше… да и тебе с ним тоже.
Дома с победной радостью находишь полупустую пачку голубого «Silk Cut», по старой почти забытой привычке садишься курить на подоконник - он не терпел дыма из-за предрасположенности к астме. Ты можешь взять отпуск и съездить домой или куда-нибудь отдохнуть. Можно даже попробовать уговорить Алену поехать вместе с тобой. Телефон внезапно оживает незнакомой тебе мелодией и неизвестным номером на дисплее, почему-то кажущимся смутно знакомым.
Тихий голос взволнованно произносит:
- Приезжай как только сможешь.
- Что случилось, мам? - в одну секунду сердце подпрыгивает и падает, замирая, кровь стучит в ушах. Воображение рисует картинку за картинкой, и каждая последующая страшнее предыдущей.
- Мужа Киры убили…
- Б***ь… - не успеваешь сдержаться, по венам все еще струится адреналин. - Ну, так этому козлу, конечно, и надо, - говоришь уже спокойнее, оглядываясь в поисках сигареты. - Черт! - ногой пытаешься затушить окурок, чтобы черное пятно на ковровом покрытии не стало слишком заметным.
- Анита!
- Мам, я думала, случилось что-то страшное. А тут всего лишь... Передай мои поздравления.
- Анита, хоть раз не будь сукой и просто приезжай.
- У меня слишком много дел, - первой прерываешь разговор, не желая больше ничего слышать. Да, определенно, ты отправишься в отпуск. Куда-нибудь, где тепло. Жарко! И море.
White
Все сигареты закончились внезапно, даже тот привезенный Аленой блок серебряных, который ты откладывала на крайний случай. Все твои поиски привели лишь к тому, что ты нашла три года как потерянную золотую подвеску и старую флешку на гигабайт, оставленную у тебя Аленой около года назад. К середине очередного эпизода «Дурнушки Бетти» и на половине упаковки очищенных кедровых орешков ты была почти готова плюнуть на свои принципы и купить в ближайшем киоске первые попавшиеся сигареты.
На улице очередная не твоя весна, с дождем и ветром, с утра передали штормовое предупреждение. Когда-нибудь ты уедешь туда, где весной уже лето и почти нет зимы. Тебе до чертиков надоел этот постоянный холод. Он уже давно стал частью тебя. По оконным карнизам стучит вода, и никакая никотиновая ломка не сможет выгнать тебя на улицу. Во время финальных титров раздается дверной звонок - домофон в подъезде уже месяц как сломан и никто даже и не думает его чинить.
Открываешь дверь. С ее плаща на каменный пол площадки стекают тонкие струйки воды. Мокрые волосы, запотевшие очки. Она неуклюже протирает их одной рукой.
Неуверенно улыбается:
- Мне можно войти?
- Накапаешь - пол будешь мыть сама.
Возвращаешься к компьютеру, включаешь очередной эпизод. Этот сериал отлично поднимает настроение. Не слышишь, как она проходит и ставит на стол блок сигарет. Поворачиваешься. Белый «Silk Cut».
- В нем количество никотина равно нулю?
- Я не знаю... - замолкает и садится на спинку дивана чуть позади твоего кресла. - Я надеялась, что ты приедешь.
- Должна была? - не знаешь, что она делает здесь, и тебе даже не интересно.
- Я думала... - она начинает говорить, но потом замолкает на полуслове. Ты видишь ее отражение в блестящей металлической поверхности подставки для ручек.
Она смотрит на тебя.
- Что это?
- Сериал... - ты даже не замечаешь, как начинаешь рассказывать ей о героях и хитросплетениях сюжета.
Ultra
Ты так и не бросила курить. А она, приехав той весной, так и осталась. Ты сидишь на балконе в майке и драных шортах, когда-то бывших джинсами, и куришь. Она в комнате ругается по телефону с главврачом. На улице вовсю бушует весна.
Такой она тебе нравится гораздо больше.
25.09.08