Невозможно до бесконечности замалчивать эпидемию, смерти и плач пострадавших семей, коль скоро такие факты распространяются в обществе средствами «сарафанного радио», и их
нельзя спрятать за тюремными стенами, как какого-нибудь диссидента. Однако в эпоху тоталитарного правления Мао правительство владело инструментами, позволившими скрыть даже апокалиптический голод, а заодно подавить любые
обсуждения этой темы. В Китае не имелось независимых СМИ или гражданского общества, которые могли бы требовать раскрытия информации. Крестьяне, основные жертвы
голода, были беспомощны, бесправны и не обладали доступом к политическим центрам власти. Госкомстат владел низкокачественными данными, вдобавок вообще был упразднен в ходе последовавших
политических кампаний. А еще партия контролировала исследователей, диктовала, кому чем заниматься и какие регионы посещать. В тот период не имелось ни спутниковых тарелок, ни
факсов, которые в 1989 г. позволили миру следить за пекинскими демонстрациями. Однако в XXI столетии, как свидетельствуют инциденты с атипичной пневмонией и «Саньлу», КПК уже не способна
устроить широкомасштабную дымовую завесу. Современный Китай окутан сетями мобильной телефонии и Интернета, к тому же глубоко внедрен в глобальную экономику. Введение ограничений на поездки внутри страны или проблемы с продуктами
питания немедленно проявились бы на внешних рынках и вернулись в Китай бумерангом. Но пусть даже КПК утратила возможность подавлять сведения о важных
событиях - она по-прежнему контролирует форму и манеру подачи этих сведений. Партия приняла все меры, чтобы голод официально именовался «трехлетним периодом трудностей», как если бы
политика не имела к нему никакого отношения. (В 1980-е гг. и чуть ранее это время официально называлось «тремя годами стихийных бедствий»). КПК признает, что «культурная революция»,
начавшаяся в 1966 г. и затянувшаяся почти на десятилетие, была полна катастрофических ошибок, но затем риторика меняет курс в пользу партии, утверждая, что
именно КПК является единственным органом, способным защитить страну от подобной нестабильности в будущем. На пресс-конференции в августе 2009 г. Ван Ян,
секретарь провинции Гуандун и член Политбюро, обрушился на журналистов, задавших ему вопрос о свободе слова в Китае. Ван заявил: «В период \"культурной революции\" свобода слова имелась, вот она-то и
ввергла страну в пучину хаоса». Более свежие воспоминания о событиях 1989 г. замутнены неуемным вмешательством КПК даже в самые крошечные сообщения о разгоне
демонстраций и личностях участников.