О финансовом кризисе и экономических решениях (3)
Размышления в первые месяцы 2018 года о финансовом кризисе и экономических решениях
В первые месяцы 2018 г. многие крупные страны переживают политические изменения или даже потрясения. Эти политические процессы разворачиваются на фоне грозных признаков в мировой финансовой системе, что стало темой трёх статей Элизы Баруик (Elisa Barwick), главного редактора Australian Alert Service (издания политической партии Совет граждан-избирателей Австралии) и активиста международного Шиллеровского института. Фрагменты этих статей приводятся ниже.
(Первая часть)
(Вторая часть)
(3) Чтобы избежать нового финансового кризиса, посмотрите глазами Китая
14 февраля 2018 г. - Китай, наверное, единственная страна в мире, которая провела серьёзное исследование причин мирового финансового кризиса 2007-2008 гг. с целью изменить ущербную финансовую систему. Китай не только разработал эффективные меры в ответ на кризис, но и предложил распространить их по всему миру. Очень важно, чтобы страны осознали, что именно делает Китай, а не просто повелись на лозунги неоконсервативных политиков, экспертно-аналитических центров и СМИ. Время не ждёт, так как видные китайские деятели, наряду со многими экспертами из разных стран, предупреждают: следующий кризис уже не за горами. 16 января Го Шуцин, председатель китайской Комиссии по регулированию банковской деятельности, заявил газете People’s Daily о приближении новой банковсклй паники, создающей «сложные и серьёзные» риски для финансовой системы.
Как раз когда требования о введении режимов по урегулированию несостоятельности банков за счёт кредиторов (bail-in) - программа банкиров для решения нового кризиса с помощью хищения сбережений населения - набирали силу в трансатлантических юрисдикциях, в 2013 г. Лю Хэ, заместитель директора Центра исследований развития при Государственном совете Китая, провёл сравнительное исследование Великой депрессии 1930-х г.г. и кризиса 2008 г. Сегодня Лю - ведущий советник президента Си Цзиньпина по экономике, он представлял Китай на Всемирном экономическом форуме, который проходил в Давосе 23-26 января.
Лю писал, что они предложили проект в 2010 г., поскольку «с момента наступления мирового финансового кризиса 2008 г. мы размышляли о том, как долго кризис может продлиться, какое международное влияние он может иметь, и каким образом мы можем эффективно на него отреагировать». Сопоставление сходных особенностей и различий Великой депрессии 1930-х г.г. и мирового финансового кризиса 2008 г. «дало нам множество идей и открытий, дающих пищу для размышлений», - заявил он.
Одной из основных сходных особенностей обоих кризисов была «политика невмешательства регулирующих органов в экономику, либеральная денежно-кредитная политика, “пузыри” активов и огромный разрыв в уровнях доходов», - сказано в отчёте. Оба кризиса спровоцировали «сильный эффект перераспределения, который вызвал изменения в соотношении сил между крупными странами и серьёзные изменения в мировом экономическом порядке».
Повышение уровня глобализации усугубило сегодняшний кризис на фоне плавающих валютных курсов постиндустриальной эры, повышения степени открытости финансовых рынков, увеличения объёма трансграничных инвестиций, слабого финансового надзора и быстрого увеличения числа транснациональных корпораций. Всё это неизбежно «увязывало интересы одной отдельно взятой страны с интересами других стран».
Лю критически высказался о политике невмешательства государства в экономику (laissez-faire policy). Французское выражение “laissez-faire”, означающее «позвольте делать», или дать людям возможность совершать поступки по своему выбору, определяет экономическую систему, в которой государство не вмешивается [в экономику]. «В период до 1929 г. <…> правительство [американского президента Кальвина Кулиджа] не высказывалось по поводу операций рыночной экономики и позволяло заинтересованным финансовым группировкам играть решающую роль в продавливании смягчения регулирования и введения финансовой либерализации». Аналогичным образом в течение десятилетий, предшествовавших кризису 2007-2008 гг., экономическая либерализация процветала, а режим регулирования стал менее строгим под давлением «мощных промышленных и финансовых группировок». В обоих случаях монополии в основных отраслях стали более концентрированными, сельскохозяйственный сектор более слабым, а диспропорции между отраслями выросли. Разрывы между уровнями доходов увеличились, а рискованная спекулятивная деятельность широко распространилась, сказано в отчёте Лю.
В обоих случаях эта либерализация экономики ассоциировалась с предположительным «экономическим бумом», но, хотя «в психологическом отношении люди стали чрезвычайно склонными к спекуляциям, убеждая себя в том, что могут разбогатеть мгновенно», ситуация в перерабатывающей промышленности ухудшалась, а долг стремительно рос. Американский финансовый сектор в чрезмерной погоне за богатством оторвался от своей основной функции - содействовать развитию промышленности.
Рыночные силы усугубили кризис, говорится далее в отчёте, поскольку «получение прибыли от волатильности рынка заложено в самом характере финансовых капиталистов. При наличии слабой государственной политики силы международных финансовых рынков с огромным удовольствием воспользуются хаотичными ситуациями, а в сочетании с разными разнузданными в таких условиях политическими силами поставят государство под угрозу».
Обоим кризисам предшествовало сосредоточение богатства в руках небольшой элитной группы. Однако углубляющийся кризис принёс с собой «сильнейшее давление с требованием перемен». По словам Лю, точно так же, как после кризиса 1930-х г.г. акцент в мировой экономике сместился с Европы на США, сегодня он смещается в Азиатско-Тихоокеанский регион. «В этом смысле, - говорит Лю, - несмотря на прерывание роста производительности, кризис высвободил позитивную, творческую мощь и дал заметный эффект перераспределения».
Одним из основных элементов этого смещения акцента является расширение совокупного спроса, без которого попытки кейнсианского стимулирования (увеличение государственных расходов и снижение налогов для стимулирования спроса) в конечном счете провалятся. Для этого требуется ликвидация обусловленного неравенством разрыва, воодушевление масс и их вывод на рынок. Китай воспользовался возможностью стать мировым центром обрабатывающей промышленности и сегодня «стимулирует восстановление мировой экономики» при помощи новых технологий, инвестиций в инфраструктуру и выведения населения из нищеты. Его инициатива «Один пояс, один путь» обусловливает ещё большее расширение совокупного спроса, побуждая другие страны к тому, чтобы повышать уровень жизни бедняков и стать процветающими странами и торговыми партнёрами. Поэтому в отчёте Лю рекомендуется искать «максимально широкое пересечение интересов Китая с интересами всего мира».
Китай видит себя в роли катализатора, призванного вывести мир из депрессии, формируя новую архитектуру мировой экономики так, как это сделала Америка после Второй мировой войны, при этом он создал прочную основу для достижения этой цели. В 1993 г., когда Америка и Европа отменяли закон Гласса-Стиголла и его аналоги, Китай принял сходный закон о разделении банковской деятельности, чтобы сократить спекулятивные операции и направить инвестиции в производство и развитие. В то же время он начал создавать национальную кредитную систему, формируя государственно-частные банки, которые сделают доступными кредиты для целей производства. К тому же Китай образовал Азиатский банк инфраструктурных инвестиций, Новый банк развития в сотрудничестве со странами БРИКС (Бразилия, Россия, Индия, Китай и ЮАР) и фонд Нового Шёлкового пути; все эти организации готовы финансировать развитие инфраструктуры.
В последние месяцы Китай принял получившие широкую огласку меры по дальнейшему запрету спекуляций, ужесточению регулирования банков (в том числе при помощи образования нового суперрегулятора) и запрету спекуляций криптовалютой (биткоинами). На Центральном совещании по экономической работе, проведённом Коммунистической партией в конце 2017 г., президент Си Цзиньпин призвал к бдительности в отношении системных финансовых рисков. На совещании было провозглашено, что Китай будет стремиться способствовать «добродетельному кругу» - связям между финансами и реальным сектором экономики. Сообщая об успешных попытках Китая обуздать спекулятивную инфляцию на рынке жилья, Wall Street Journal 17 января прокомментировала: «У Китая нет того вида рискованных финансовых продуктов, которые обрушили американский рынок жилья и заразили мировую экономику десять лет назад». Годовые темпы роста цен на жильё снизились с 10% до 5%, а в таких крупных городах, как Пекин и Шанхай, ещё больше.
Пора поучиться на примере Китая.
www.larouchepub.com/russian
В первые месяцы 2018 г. многие крупные страны переживают политические изменения или даже потрясения. Эти политические процессы разворачиваются на фоне грозных признаков в мировой финансовой системе, что стало темой трёх статей Элизы Баруик (Elisa Barwick), главного редактора Australian Alert Service (издания политической партии Совет граждан-избирателей Австралии) и активиста международного Шиллеровского института. Фрагменты этих статей приводятся ниже.
(Первая часть)
(Вторая часть)
(3) Чтобы избежать нового финансового кризиса, посмотрите глазами Китая
14 февраля 2018 г. - Китай, наверное, единственная страна в мире, которая провела серьёзное исследование причин мирового финансового кризиса 2007-2008 гг. с целью изменить ущербную финансовую систему. Китай не только разработал эффективные меры в ответ на кризис, но и предложил распространить их по всему миру. Очень важно, чтобы страны осознали, что именно делает Китай, а не просто повелись на лозунги неоконсервативных политиков, экспертно-аналитических центров и СМИ. Время не ждёт, так как видные китайские деятели, наряду со многими экспертами из разных стран, предупреждают: следующий кризис уже не за горами. 16 января Го Шуцин, председатель китайской Комиссии по регулированию банковской деятельности, заявил газете People’s Daily о приближении новой банковсклй паники, создающей «сложные и серьёзные» риски для финансовой системы.
Как раз когда требования о введении режимов по урегулированию несостоятельности банков за счёт кредиторов (bail-in) - программа банкиров для решения нового кризиса с помощью хищения сбережений населения - набирали силу в трансатлантических юрисдикциях, в 2013 г. Лю Хэ, заместитель директора Центра исследований развития при Государственном совете Китая, провёл сравнительное исследование Великой депрессии 1930-х г.г. и кризиса 2008 г. Сегодня Лю - ведущий советник президента Си Цзиньпина по экономике, он представлял Китай на Всемирном экономическом форуме, который проходил в Давосе 23-26 января.
Лю писал, что они предложили проект в 2010 г., поскольку «с момента наступления мирового финансового кризиса 2008 г. мы размышляли о том, как долго кризис может продлиться, какое международное влияние он может иметь, и каким образом мы можем эффективно на него отреагировать». Сопоставление сходных особенностей и различий Великой депрессии 1930-х г.г. и мирового финансового кризиса 2008 г. «дало нам множество идей и открытий, дающих пищу для размышлений», - заявил он.
Одной из основных сходных особенностей обоих кризисов была «политика невмешательства регулирующих органов в экономику, либеральная денежно-кредитная политика, “пузыри” активов и огромный разрыв в уровнях доходов», - сказано в отчёте. Оба кризиса спровоцировали «сильный эффект перераспределения, который вызвал изменения в соотношении сил между крупными странами и серьёзные изменения в мировом экономическом порядке».
Повышение уровня глобализации усугубило сегодняшний кризис на фоне плавающих валютных курсов постиндустриальной эры, повышения степени открытости финансовых рынков, увеличения объёма трансграничных инвестиций, слабого финансового надзора и быстрого увеличения числа транснациональных корпораций. Всё это неизбежно «увязывало интересы одной отдельно взятой страны с интересами других стран».
Лю критически высказался о политике невмешательства государства в экономику (laissez-faire policy). Французское выражение “laissez-faire”, означающее «позвольте делать», или дать людям возможность совершать поступки по своему выбору, определяет экономическую систему, в которой государство не вмешивается [в экономику]. «В период до 1929 г. <…> правительство [американского президента Кальвина Кулиджа] не высказывалось по поводу операций рыночной экономики и позволяло заинтересованным финансовым группировкам играть решающую роль в продавливании смягчения регулирования и введения финансовой либерализации». Аналогичным образом в течение десятилетий, предшествовавших кризису 2007-2008 гг., экономическая либерализация процветала, а режим регулирования стал менее строгим под давлением «мощных промышленных и финансовых группировок». В обоих случаях монополии в основных отраслях стали более концентрированными, сельскохозяйственный сектор более слабым, а диспропорции между отраслями выросли. Разрывы между уровнями доходов увеличились, а рискованная спекулятивная деятельность широко распространилась, сказано в отчёте Лю.
В обоих случаях эта либерализация экономики ассоциировалась с предположительным «экономическим бумом», но, хотя «в психологическом отношении люди стали чрезвычайно склонными к спекуляциям, убеждая себя в том, что могут разбогатеть мгновенно», ситуация в перерабатывающей промышленности ухудшалась, а долг стремительно рос. Американский финансовый сектор в чрезмерной погоне за богатством оторвался от своей основной функции - содействовать развитию промышленности.
Рыночные силы усугубили кризис, говорится далее в отчёте, поскольку «получение прибыли от волатильности рынка заложено в самом характере финансовых капиталистов. При наличии слабой государственной политики силы международных финансовых рынков с огромным удовольствием воспользуются хаотичными ситуациями, а в сочетании с разными разнузданными в таких условиях политическими силами поставят государство под угрозу».
Обоим кризисам предшествовало сосредоточение богатства в руках небольшой элитной группы. Однако углубляющийся кризис принёс с собой «сильнейшее давление с требованием перемен». По словам Лю, точно так же, как после кризиса 1930-х г.г. акцент в мировой экономике сместился с Европы на США, сегодня он смещается в Азиатско-Тихоокеанский регион. «В этом смысле, - говорит Лю, - несмотря на прерывание роста производительности, кризис высвободил позитивную, творческую мощь и дал заметный эффект перераспределения».
Одним из основных элементов этого смещения акцента является расширение совокупного спроса, без которого попытки кейнсианского стимулирования (увеличение государственных расходов и снижение налогов для стимулирования спроса) в конечном счете провалятся. Для этого требуется ликвидация обусловленного неравенством разрыва, воодушевление масс и их вывод на рынок. Китай воспользовался возможностью стать мировым центром обрабатывающей промышленности и сегодня «стимулирует восстановление мировой экономики» при помощи новых технологий, инвестиций в инфраструктуру и выведения населения из нищеты. Его инициатива «Один пояс, один путь» обусловливает ещё большее расширение совокупного спроса, побуждая другие страны к тому, чтобы повышать уровень жизни бедняков и стать процветающими странами и торговыми партнёрами. Поэтому в отчёте Лю рекомендуется искать «максимально широкое пересечение интересов Китая с интересами всего мира».
Китай видит себя в роли катализатора, призванного вывести мир из депрессии, формируя новую архитектуру мировой экономики так, как это сделала Америка после Второй мировой войны, при этом он создал прочную основу для достижения этой цели. В 1993 г., когда Америка и Европа отменяли закон Гласса-Стиголла и его аналоги, Китай принял сходный закон о разделении банковской деятельности, чтобы сократить спекулятивные операции и направить инвестиции в производство и развитие. В то же время он начал создавать национальную кредитную систему, формируя государственно-частные банки, которые сделают доступными кредиты для целей производства. К тому же Китай образовал Азиатский банк инфраструктурных инвестиций, Новый банк развития в сотрудничестве со странами БРИКС (Бразилия, Россия, Индия, Китай и ЮАР) и фонд Нового Шёлкового пути; все эти организации готовы финансировать развитие инфраструктуры.
В последние месяцы Китай принял получившие широкую огласку меры по дальнейшему запрету спекуляций, ужесточению регулирования банков (в том числе при помощи образования нового суперрегулятора) и запрету спекуляций криптовалютой (биткоинами). На Центральном совещании по экономической работе, проведённом Коммунистической партией в конце 2017 г., президент Си Цзиньпин призвал к бдительности в отношении системных финансовых рисков. На совещании было провозглашено, что Китай будет стремиться способствовать «добродетельному кругу» - связям между финансами и реальным сектором экономики. Сообщая об успешных попытках Китая обуздать спекулятивную инфляцию на рынке жилья, Wall Street Journal 17 января прокомментировала: «У Китая нет того вида рискованных финансовых продуктов, которые обрушили американский рынок жилья и заразили мировую экономику десять лет назад». Годовые темпы роста цен на жильё снизились с 10% до 5%, а в таких крупных городах, как Пекин и Шанхай, ещё больше.
Пора поучиться на примере Китая.
www.larouchepub.com/russian