в качетстве продолжения темы о занятии творчеством, в частности, - изобразительным.
Оригинал взят у michellemohn в в качетстве продолжения темы о занятии творчеством, в частности, - изобразительным.
анализируя свое поведение в раннем детстве, детстве и пубертатном периоде в плане занятия рисованием и сопоставляя его с поведением сына, я пришла к неким выводам, в которых явно прослеживается причинно-следственная связь влияния психо-эмоционального состояния человека на интерес, и как следствие, степень интенсивности занятия изобразительной деятельностью.
у меня появилась гипотеза о том, что чем благополучней психо-эмоциональное состояние человека, тем он менее склонен к занятию рисованием, и, соответственно, чем его психо-эмоциональное состояние хуже (беспокойство, тревога, страх, боль, тоска, депрессия, отчаяние, отсутствие понимания, любви, присутствие ощущение одиночества, покинутости, отверженности, травмирующая ситуация в качестве жпизода или в качестве длительного периода и т. п.), тем более высока вероятность прихода человека к процессу творчества, воплощенного в частности в изобразительной деятельности.
мой сын вообще не рисовал до пяти лет включительно. не интересовало его эта деятельность абсолютно. ближе к шести годам, когда время приближалось к решению вопроса о поступлении в школу, и сопровождалось плановыми тестами, а как следствие - стрессом (для ребенка), он начал рисовать. не все время, но начал.
потом ситуация стабилизировалась в плане отложения начала обучения до семи лет, и мой сын снова перестал проявлять интерес к рисованию.
и по просшествии некоторого времени, он начал рисовать все свободное время. это было во втором классе. он рисовал постоянно, много, интенсивно. я, будучи художником по образованию и человеком, который начал рисовать раньше, чем научился ходить, и рисовавшим постоянно в любой момент, который был возможен, начала радоваться (идиотка!!!) тому, что мой ребёнок наконец-то начал рисовать и я смогу дать ему все знания, которые имею сама (будучи профессиональным художником). но... второй класс моего сына, оказался для него адом. дело в том, что будучи аутичным ребенком, он, как и я ( как аутичный человек) никогда не рассказывал о своих проблемах, не просил о помощи.. и я просто не знала что с ним происходит. а он, как это выяснилось к концу учебного года, переживал жесточайший моббинг со стороны одноклассников и (!!!) учителей, вклчая директора школы. (это одтельная тема, которая до сих пор и для меня и для сына очень болезненна и я до сих пор , как и мой сын, не оправилась от того, что пришлось ему пережить)
так вот, весь второй класс мой сын - рисовал. постоянно. и я вижу чёткую закономерность в этом занятии, относительно того, что чувствует человек. я рисовала с младенчества тоже не случайно. моё детство было настояшим адом, поскольку мне не повезло родиться в той семье, в которой я родилась. та, что меня родила, была садисткой. (классический случай. как из учебника по психиатрии) до шести месяцев она ко мне не притрагивалась (по её же словам), обо мне заботились бабки, тёткм, все родственники, кроме неё, а с шести месяцев... она начала использовать меня в качестве инструмента для получения садисткого удовольствия. физически это продолжалось до того момента, когда я научилась оказывать физическое сопротивление, став физически сильнее и больше размером, чтобы смочь себя защитить (не всегда это удавалось, но при возможности я пыталась это сделать), т. е. только с десяти лет я начала себя защищать. а психологическое насилие продожалось ещё десятки лет, до тех пор как я не разорвала полностью коммуникативную связь с ней (в 40 лет). и я - рисовала. по рассказам бабушки - с восьми месяцев. углём из печки. на стене. потом, к году я перешла на карадаш и шариковую ручку, рисуя на всех поверхностях, к которым имела доступ (от бумаги, газет и книг, до стекла зимой, земле весной и летом) и с трех лет я рисовала безостановочно в перерывах, когда не задыхалась от боли и страха после истязаний, используя любую возможность, чтобы рисовать. в 5 лет я чётко решишла, что моей профессией будет профессия художника. что в итоге и произошло. рисование для меня было возможностью выжить. и не свихнуться. и не стать безвольной жертвой или садисткой, как и та, что меня родила. ну и огромное значение, разумеется, имел факт моей аутичности. т. е. благодаря аутизму и рисованию я - выжила и не сломалась.
с сорока лет моя жизнь стала налаживаться. и... я сейчас совершенно не хочу рисовать. иногда бывает острое желание, но оно само собой начинает гаситься, когда стрессовая ситуация заканчивается (а стресс - это то неизбеждне состояние, которое аутичный человек переживает гораздо интенсивнее нейротипичного и он чаще, чем у нейротипичных лишь потому, что факторов, вызывающих стресс (и панику) у аутичнвых людей гораздо больше. тут уж ничего не поделать. такова наше (аутичное) восприятие)
до 35-х лет я не представить не могла, что у меня исчезнет потребность рисовать. (и это тоже имеет объяснение. в 35 года мне повезло встретить человека, который стал для меня ВСЕМ. этот человек - гораздо БОЛЬШЕ, чем любимый. но тогда я этого ещё не знала), а с его появлением в моей жизни всё началось меняться. он меня собрал из осколков..
и благодаря ему я осталась живой в 2009-10м году.
о сыне:
у сына детство было диаметрально-противоположным по сравнению с моим. я его, будучи его мамой, полюбила с первого момента, когда увидела и люблю всем сердцем. просто потому что он - это он. (он УДИВИТЕЛЬНЫЙ!!! САМЫЙ ЛУЧШИЙ, и я люблю в нём все его достоинствами, вместе с его несовершенством. целиком.)
разумеется, он никогда с моей стороны не испытывал насилия, унижения, истязаний, ни физического, ни психологического, не был бит никогда, не был оскорблен никогда, не пережил всего того, что пришлось пережить мне в детстве и в пубертере. и когда у него все было хорошо, он - НЕ рисовал.
а рисовать он начинает (после первого интедента) всегда, когда ему психологически плохо. последний продолжительный период совпал с его сложностями в школе, связанными с его тревогой, проблемами в коммуникацмм с некоторыми учителями. он рисовал действительно очень много, даже будучи уже не ребенком, а 16-и летним подростком. сейчас, к счастью, ситуация нормализовалась и он ПЕРЕСТАЛ рисовать!
и я очень этому рада, поскольку вижу в рисовании не просто творческий процесс, а симптом проявления психологической боли.
так вот, гипотеза моя состоит в следующем:
в искусство (и к занятию творчеством) приходят только те, кому больно. в той или иной степени. психически здоровому человеку незачем заниматься искусством (творчеством), у него и так всё прекрасно.
...........................................
мне кажется, что следует начать исследование, изучая изобразительную деятельность и влияние психологического состояния на занятие рисованием. у меня есть основания предполагать, что закономерность в этом ТОЧНО есть.
разумеется, к таким выводам я пришла не только на основании самопсихоанализа и анализа поведения моего сына, но и на основе всего опыта коммуникациии с коллегами (художниками), а так же, основываясь на информации всей истории мирового изобразительного искусства и всех тех, кто занимался изобразительным искусством.
анализируя свое поведение в раннем детстве, детстве и пубертатном периоде в плане занятия рисованием и сопоставляя его с поведением сына, я пришла к неким выводам, в которых явно прослеживается причинно-следственная связь влияния психо-эмоционального состояния человека на интерес, и как следствие, степень интенсивности занятия изобразительной деятельностью.
у меня появилась гипотеза о том, что чем благополучней психо-эмоциональное состояние человека, тем он менее склонен к занятию рисованием, и, соответственно, чем его психо-эмоциональное состояние хуже (беспокойство, тревога, страх, боль, тоска, депрессия, отчаяние, отсутствие понимания, любви, присутствие ощущение одиночества, покинутости, отверженности, травмирующая ситуация в качестве жпизода или в качестве длительного периода и т. п.), тем более высока вероятность прихода человека к процессу творчества, воплощенного в частности в изобразительной деятельности.
мой сын вообще не рисовал до пяти лет включительно. не интересовало его эта деятельность абсолютно. ближе к шести годам, когда время приближалось к решению вопроса о поступлении в школу, и сопровождалось плановыми тестами, а как следствие - стрессом (для ребенка), он начал рисовать. не все время, но начал.
потом ситуация стабилизировалась в плане отложения начала обучения до семи лет, и мой сын снова перестал проявлять интерес к рисованию.
и по просшествии некоторого времени, он начал рисовать все свободное время. это было во втором классе. он рисовал постоянно, много, интенсивно. я, будучи художником по образованию и человеком, который начал рисовать раньше, чем научился ходить, и рисовавшим постоянно в любой момент, который был возможен, начала радоваться (идиотка!!!) тому, что мой ребёнок наконец-то начал рисовать и я смогу дать ему все знания, которые имею сама (будучи профессиональным художником). но... второй класс моего сына, оказался для него адом. дело в том, что будучи аутичным ребенком, он, как и я ( как аутичный человек) никогда не рассказывал о своих проблемах, не просил о помощи.. и я просто не знала что с ним происходит. а он, как это выяснилось к концу учебного года, переживал жесточайший моббинг со стороны одноклассников и (!!!) учителей, вклчая директора школы. (это одтельная тема, которая до сих пор и для меня и для сына очень болезненна и я до сих пор , как и мой сын, не оправилась от того, что пришлось ему пережить)
так вот, весь второй класс мой сын - рисовал. постоянно. и я вижу чёткую закономерность в этом занятии, относительно того, что чувствует человек. я рисовала с младенчества тоже не случайно. моё детство было настояшим адом, поскольку мне не повезло родиться в той семье, в которой я родилась. та, что меня родила, была садисткой. (классический случай. как из учебника по психиатрии) до шести месяцев она ко мне не притрагивалась (по её же словам), обо мне заботились бабки, тёткм, все родственники, кроме неё, а с шести месяцев... она начала использовать меня в качестве инструмента для получения садисткого удовольствия. физически это продолжалось до того момента, когда я научилась оказывать физическое сопротивление, став физически сильнее и больше размером, чтобы смочь себя защитить (не всегда это удавалось, но при возможности я пыталась это сделать), т. е. только с десяти лет я начала себя защищать. а психологическое насилие продожалось ещё десятки лет, до тех пор как я не разорвала полностью коммуникативную связь с ней (в 40 лет). и я - рисовала. по рассказам бабушки - с восьми месяцев. углём из печки. на стене. потом, к году я перешла на карадаш и шариковую ручку, рисуя на всех поверхностях, к которым имела доступ (от бумаги, газет и книг, до стекла зимой, земле весной и летом) и с трех лет я рисовала безостановочно в перерывах, когда не задыхалась от боли и страха после истязаний, используя любую возможность, чтобы рисовать. в 5 лет я чётко решишла, что моей профессией будет профессия художника. что в итоге и произошло. рисование для меня было возможностью выжить. и не свихнуться. и не стать безвольной жертвой или садисткой, как и та, что меня родила. ну и огромное значение, разумеется, имел факт моей аутичности. т. е. благодаря аутизму и рисованию я - выжила и не сломалась.
с сорока лет моя жизнь стала налаживаться. и... я сейчас совершенно не хочу рисовать. иногда бывает острое желание, но оно само собой начинает гаситься, когда стрессовая ситуация заканчивается (а стресс - это то неизбеждне состояние, которое аутичный человек переживает гораздо интенсивнее нейротипичного и он чаще, чем у нейротипичных лишь потому, что факторов, вызывающих стресс (и панику) у аутичнвых людей гораздо больше. тут уж ничего не поделать. такова наше (аутичное) восприятие)
до 35-х лет я не представить не могла, что у меня исчезнет потребность рисовать. (и это тоже имеет объяснение. в 35 года мне повезло встретить человека, который стал для меня ВСЕМ. этот человек - гораздо БОЛЬШЕ, чем любимый. но тогда я этого ещё не знала), а с его появлением в моей жизни всё началось меняться. он меня собрал из осколков..
и благодаря ему я осталась живой в 2009-10м году.
о сыне:
у сына детство было диаметрально-противоположным по сравнению с моим. я его, будучи его мамой, полюбила с первого момента, когда увидела и люблю всем сердцем. просто потому что он - это он. (он УДИВИТЕЛЬНЫЙ!!! САМЫЙ ЛУЧШИЙ, и я люблю в нём все его достоинствами, вместе с его несовершенством. целиком.)
разумеется, он никогда с моей стороны не испытывал насилия, унижения, истязаний, ни физического, ни психологического, не был бит никогда, не был оскорблен никогда, не пережил всего того, что пришлось пережить мне в детстве и в пубертере. и когда у него все было хорошо, он - НЕ рисовал.
а рисовать он начинает (после первого интедента) всегда, когда ему психологически плохо. последний продолжительный период совпал с его сложностями в школе, связанными с его тревогой, проблемами в коммуникацмм с некоторыми учителями. он рисовал действительно очень много, даже будучи уже не ребенком, а 16-и летним подростком. сейчас, к счастью, ситуация нормализовалась и он ПЕРЕСТАЛ рисовать!
и я очень этому рада, поскольку вижу в рисовании не просто творческий процесс, а симптом проявления психологической боли.
так вот, гипотеза моя состоит в следующем:
в искусство (и к занятию творчеством) приходят только те, кому больно. в той или иной степени. психически здоровому человеку незачем заниматься искусством (творчеством), у него и так всё прекрасно.
...........................................
мне кажется, что следует начать исследование, изучая изобразительную деятельность и влияние психологического состояния на занятие рисованием. у меня есть основания предполагать, что закономерность в этом ТОЧНО есть.
разумеется, к таким выводам я пришла не только на основании самопсихоанализа и анализа поведения моего сына, но и на основе всего опыта коммуникациии с коллегами (художниками), а так же, основываясь на информации всей истории мирового изобразительного искусства и всех тех, кто занимался изобразительным искусством.