без нaзвания
Она взяла меня под руку, я почувствовал, как нежные мурашки побежали от ее пальчиков, я выпрямился, я все еще намного выше ее, она молчала - я даже испугался, взглянул на нее - нет, просто молчала, и я вспомнил, когда увидел ее впервые - в десять семнадцать, она была маленькой, невыносимо маленькой, сеcтра предложила мне подержать ее, а я испугался и только чуть-чуть дотронулся до нее пальцем; а сейчас она взяла меня под руку.
Она быстро перестала кричать, у нее был мягкий пушок на голове, но в палате холодно, и на нее надели крошечную шапочку, но даже эта шапочка сползла с нее и закрыла один глазик, и она опять закричала; а сейчас она взяла меня под руку.
Я вытирал пот со лба ее мамы - так непривычно и больно было еще это слово: мама, и я подумал, мол, теперь-то все будет хорошо, и смотрел только на капельки пота и шептал слова, и плакал тоже, без слов, горлом, голова кружилась и мелкие желтые точки плыли перед глазами - нет, нет, сейчас не до меня, если я упаду не дыша со стула - зачем надо будет заниматься мной? на это не рaссчитано, и даже стыдно - кому сейчас тяжелее, голову вниз - и услышать вдруг человеческий уже крик, машинально взглянуть на часы - десять семнадцать - и только потом на нее, Господи, какая маленькая; а сейчас она взяла меня под руку.
Она была такой маленькой, что я почти и не смотрел на нее, боясь повредить как-нибудь, но она быстро успокоилась и стала облизыват ь язычком губки, "Она есть хочет?", "Успокойтесь, не может она сейчас хотеть есть", Господи, какая маленькая; а сейчас она взяла меня под руку.
И вот мы с ней идем по улице, и она держит меня под руку, и все, что я могу сказать ей, я скажу потом, не сейчас, и она молчит тоже, вообще-то она болтушка, но сейчас - молчит, недавно у врача она пожаловалась на что-то неуловимое, "Это в порядке вещей, - сказала врач, - она растет, что вы хотите, сколько ей лет?", "Но ведь ей же всего...", "Ну, это еще не перестройка организма, но начало подготовки к такой перестройке", Господи, какой она была маленькой и раньше срока, как было страшно тогда, и потом страшно, и страшно сейчас - нежные такие мурашки; она взяла меня под руку.