О методах НЕ-ЭФФЕКТИВНОЙ борьбы с дачными воришками
Так случается каждый год, в первых числах октября: раздаётся звонок в дверь, я открываю, и вижу, что пришла Осень. Ко мне. Персонально.
- Привет соседям! - жизнерадостно произносит Осень, - а я вам кабачков с дачи привезла! Посмотри, какие красавцы! Цукинии! Оладушек наделаете, стушите с картошечкой - м-м!... - с этими словами Осень вручает мне штук пять или шесть увесистых зелёно-полосатых снарядов, продолжая при этом перечислять все известные ей способы кулинарной расправы над кабачками, а я, как дурак, улыбаюсь, и слушаю её, и благодарю…
Осень зовут Ольгой Григорьевной, и она - наша соседка. Каждый год в конце дачного сезона она привозит нам свои кабачки, которые мы с женой не любим, не готовим и не едим, а тайно переправляем в Урик или в Пивовариху, в один из приютов для бездомных животных: там из этих Даров Природы собакам-потеряшкам сварят кашу, или какое-нибудь иное варево. Но Ольге Григорьевне об этом знать совсем необязательно: ведь, угощая нас своими плодами, она свято верит в то, что совершает доброе дело и улучшает таким образом свою карму.
Удивительно, но пока Ольга Григорьевна не возникнет на нашем пороге со своими кабачками, наступления Осени я не ощущаю: утренние заморозки, пожелтевшие листья, стайки школьников - всё это проходит мимо сознания, а вот соседка с кабачками на пороге - это уже верный признак Осени. Безошибочный, как первый снег в ноябре, как новогодняя ёлка в финале декабря, мартовская капель, подснежники в апреле, черёмуха в мае и тополиный пух в июле. Ольга Григорьевна - моя личная Народная Примета.
Соседка, тем временем, начинает делиться наболевшим. С самого мая она пропадала у себя на даче, мы не виделись почти полгода, и вот теперь она вываливает на мою голову поток информации - о ценах на навоз и укрывной материал, о выборах правления в садово-огородном товариществе, о махинаторе-председателе, о дачных воришках, которые прошлой осенью опять залезли в её домик, ничего не украли и даже не напакостили, но всё равно неприятно как-то…
- У нас там, в садоводстве одна женщина есть, - бойко рассказывает наша благодетельница, - она раньше в театре работала, декорации к спектаклям делала - так она нашла способ, как дачных воришек отпугивать! Знаете, что она сделала? Она труп на веранде повесила к потолку! Воришки приходят, видят через окно - труп в петле болтается - и поскорее убегают, от греха подальше! - соседка смеётся, а я стою, и хлопаю глазами:
- Ольга Григорьевна, ради Бога!... какой такой труп?! Кого она удавила, соседка эта ваша?...
- Да никого она не удавила! - Ольга Григорьевна опять смеётся, - я ж говорю: та женщина раньше в театре работала, декорации для спектаклей делала! Она сделала такую куклу, в человеческий рост, пришила ей парик, одела в пальто, брюки, ботинки - и на зиму его к потолку подвешивает! Ну, как будто хозяин дачи повесился… Лица через окно не видно, а снаружи картинка - жуть: висит человек на люстре, рядом табуретка опрокинутая валяется. Кто ж в такой домик с мертвецом полезет?! Она, женщина эта, свою куклу так и называет: Дядюшка Сторож! Семь лет уже этого Дядюшку Сторожа к люстре цепляет - и никто к ней в домик не забирается! Я тоже думала попросить её, чтобы она мне такого же Дядюшку Сторожа сделала, но… боюсь… Вдруг приеду, а сама забуду, что у меня там кукла на люстре висит? Чего доброго, сама со страха концы отдам…
И всё это рассказывается бодрым, весёлым голосом, со смехом…
Меня, конечно же, передёргивает. Но, с другой стороны… С другой стороны, как ни странно, я где-то в глубине души понимаю и Ольгу Григорьевну, и её креативную соседку-декораторшу, и всех прочих пенсионеров-дачников, идущих на любые уловки ради того, чтобы защитить свои фазенды от непрошенных гостей. Помню, лет пятнадцать, когда у нас с мамой ещё была своя дача, мы и сами столкнулись с подобной же историей: наш дачный дом под место зимовки облюбовала компания бомжей - об этом сообщили нам милиционеры, которые, собственно, этих бомжей там и накрыли. Надо сказать, что в ту зиму незваные квартиранты, облюбовавшие наш дом, натащили туда с окрестных дач всё, что только можно было утащить. Потом ещё несколько месяцев кряду мы раздавали соседям похищенный у них электроинструмент, телевизоры и магнитофоны, лодочные моторы, велосипеды, одежду и всевозможные банки с соленьями и маринадами, перекочевавшие зимой в наш дом. Ну, а о том, как мы с мамой чистили и отмывали дом после выдворения оттуда этих самых «квартирантов», я и вспоминать не хочу…
Ладно, у нас-то с мамой дача была на Байкальском тракте, возле залива - то есть, достаточно далеко и от города, и от трассы - и то, добрались дачные воришки и до нас. А у Ольги Григорьевны, соседки нашей, дача расположена в бойком месте, по железной дороге, где-то на станции Дачной или Летней - уж там-то эта публика совершает набеги на пенсионерские фазенды регулярно, у тамошней молодёжи это - как национальный вид спорта. М-да…
Один мой старый приятель тоже терпел все эти визиты, терпел - да и не выдержал однажды: поселил у себя на даче личного сторожа. Нашёл какого-то пенсионера - то ли геолога бывшего, то ли охотоведа - договорился с ним, что тот будет жить в дачном домике с октября по май, а друг мой будет ему регулярно раз в месяц привозить продукты. На том и порешили - и бородатый, брутальный пенсионер-таёжник обосновался в дачном домике на Мельничном тракте - вместе с верной лайкой, с карабином какой-то крутой марки, с двуствольным дробовиком и кучей боеприпасов обосновался.
Года три или четыре прожил на даче моего знакомого этот суровый и не старый ещё таёжник: неспешно достроил начатую хозяином баньку, починил забор и теплицу, наколол дров на десять лет вперёд - все были довольны. А потом… потом случилось одно, в высшей степени презабавное происшествие: этот уценённый сибирский Хемингуэй поймал дачного воришку!
Он застал этого воришку прямо на месте преступления, когда тот выбирался из окна дачного домика, расположенного по соседству. Надо сказать, что пойманный паренёк лет двадцати с небольшим, к своему преступному промыслу относился творчески: на «дело» он отправился, нацепив на себя какую-то немыслимую широкополую зелёную шляпу и рыжий парик - обзавёлся, так сказать, особыми приметами специально на тот случай, если кто-то из запоздалых осенних дачников вдруг заметит его в посёлке. Заметит - и будет гоняться за рыжим вором в огромной зелёной шляпе - а шляпа и парик, тем временем, будут упрятаны в рюкзак с награбленным по дачным домикам барахлишком… Но юноша не учёл того, что его, словно дичь возле норы, подкараулит опытный охотник - вот и попался, и не помогли ему ни парик, ни шляпа.
А сторож, тем временем, крепко удерживал свою добычу: одной рукою держа пойманного паренька за шкирку, а другой выкручивая ему правую руку, он отвёл своего пленника в ту самую хозяйскую баньку, что сам достроил в позапрошлом году. Там он, следуя старым отечественным тюремным традициям, приказал задержанному выдернуть из брюк ремень, который тут же забрал. Не удовлетворившись ремнём, велел снять с ног кроссовки, которые тоже изъял. И, в довершение всего, ещё и срезал с брюк задержанного верхнюю пуговицу - срезал её внушительным охотничьим ножом, который всегда носил на поясе - срезал затем, чтобы брюки с пленника спадали при ходьбе, и чтобы сама мысль о побеге, таким образом, даже не приходила тому в голову. После чего запер своего узника в баньке.
Через полчаса он навестил свою жертву: принёс полную бутылку водки и четвертушку хлеба, и объявил, что завтра на рассвете расстреляет воришку на краю болотца, по законам военного времени, ибо вся наша жизнь есть война, а на войне - как на войне. И, довольный произведённым эффектом, отправился в домик, смотреть свой любимый сериал, выпуск новостей и последовавший за ним какой-то футбольно-хоккейный матч.
Если бы сторож в тот вечер просто вызвал по телефону полицию, то всё случилось бы совсем по-другому. Но сторожа сгубила его тяга к педагогике и дешёвым театральным эффектам. Нет, конечно же, он не собирался никого расстреливать, и двигали им совершенно иные чувства, добрые и светлые чувства им двигали: он просто хотел проучить незадачливого похитителя чужого имущества, навсегда отбить у него вкус к криминальным приключениям, спасти для общества молодую заблудшую душу, и всё такое… Но он не учёл того, что современная молодёжь - она совсем другая: она, современная молодёжь, не только знает законы, но и умеет ими пользоваться в своих интересах… Впрочем, не будем забегать вперёд.
На рассвете сторож пробудился, не спеша позавтракал, после чего так же не спеша зарядил двустволку холостыми патронами. Вооружившись, вышел во двор, отпёр баньку, и объявил замёрзшему, напуганному и пьяному своему пленнику о том, что Час Расплаты настал, и, если тот уже успел прочесть утреннюю молитву, то им ничего не мешает приступить к экзекуции. Не дав ни обуться, ни даже вдёрнуть в брюки ремень, вывел приговорённого за территорию дачного посёлка, увёл его в какой-то овраг, поставил к сосне, отошёл на двадцать шагов…
Раздался выстрел. Ружьё, если помнит читатель, было заряжено холостыми патронами, но приговорённый к расстрелу юнец об этом, конечно же, не знал, поэтому эффект превзошёл все ожидания экзекутора. А когда его жертва немного пришла в себя после шока, сторож уже со смехом кричал:
- Теперь беги! Быстрее беги!!! Десять секунд у тебя!!! Второй выстрел будет боевым!!! - и, видя, как «объект», путаясь в постоянно спадающих мокрых джинсах, раня ноги о сучки и хвою, неуклюже убегает по направлению Мельничного тракта, посмеиваясь в усы, пошёл восвояси…
…Через сорок минут бредущего по обочине босого студиоза в мокрых джинсах подобрал полицейский экипаж. А ещё через час с небольшим этот же самый студент уже сидел в ближайшем отделении полиции и писал заявление на неизвестного ему бородатого субъекта, который вероломно похитил его, и, угрожая убийством, продержал всю ночь взаперти, в холодной тёмной бане, а наутро едва не убил его из ружья, стреляя над его головой боевыми зарядами. Своё пребывание в дачном посёлке потерпевший объяснил тем, что накануне они с друзьями приезжали в эти места на пикник, что на этот самый осенний пикник он взял с собою свою любимую собаку, которая, ошалев от запахов осеннего леса, куда-то убежала - и вот теперь он вернулся на место давешнего пикникования с тем, чтобы разыскать своего четвероногого друга…
Оперативники в дачный посёлок пожаловали ближе к вечеру. Ничего не подозревавший сторож был грубо извлечён из своего домика и доставлен в город, в полицию. Вместе с ним в полицейский участок был доставлен весь его арсенал - и карабин, и двустволка, и все боеприпасы. В полиции наш пенсионер провёл не самый приятный вечер, а затем и вовсе уж неприятную ночь в камере - причём, в отличие от его вчерашнего пленника, самому ему полицейские не принесли в узилище ни водки, ни даже хлеба. А наутро следователь, которому было поручено вести это дело, объявил бедолаге, что вчерашний его воспитательно-профилактический перформанс подпадает аж под целых две статьи Уголовного Кодекса: во-первых, имела место угроза убийством, а во-вторых, и самых главных, налицо - все признаки статьи за номером сто двадцать шесть, то есть, похищение человека. Ведь вы, гражданин, не отрицаете того, что, задержав этого, как вы говорите, преступника, целую ночь продержали его взаперти в бане, вместо того, чтобы сразу же вызвать полицию?... Вот вам и похищение человека! До двенадцати лет, вообще-то…
…Надо сказать, что сторожу ещё повезло, и повезло несказанно: следователь, к которому попало это дело, поверил ему, и даже отпустил этого горе-Макаренко под подписку о невыезде. Но, подписка - подпиской, а ведь уголовное дело, да ещё по таким развесёлым статьям, просто так не прикроешь - и пришлось нашему герою ехать на поклон к своему недавнему узнику, и униженно извиняться перед ним, и просить его изменить показания. А потом ещё извлекать все свои заначки, и снимать со счёта всё то, что было нажито непосильным трудом и отложено на чёрный день, да ещё и у родственников одалживаться, у знакомых… И его можно понять: свобода - она любых денег дороже.
Долго ли, коротко ли, но дело было закрыто, и офигевший от такого счастья старый геолог или охотовед, быстренько собрав с дачи моего знакомого свои нехитрые пожитки и верную лайку, растворился где-то в туманных далях. Хозяин дачи, которому полиция тоже немного потрепала нервы из-за педагогических импровизаций нанятого им сторожа, предпочёл после этого расстаться с ним навсегда. И его, полагаю, тоже можно понять и нельзя винить за это.
Вспомнил я эту, в высшей степени поучительную историю, да и сказал своей соседке-дачнице так:
- Вы бы, дорогая Ольга Григорьевна, лучше застраховали бы свой дачный домик от воришек - оно, глядишь, и надёжнее будет. И подруге своей, бутафорше этой театральной, то же самое сделать посоветуйте. А то дачный вор нынче, знаете ли, нервный пошёл: увидит в окошко эту её куклу-«висельника» - ещё, чего доброго, испугается до смерти, да и сам концы отдаст, прямо на дачном участке. Вам оно надо?...
(Специально для портала "БИЗНЕС-ЛАНЧ".
Оригинал записи размещён ЗДЕСЬ)