(no subject)
«С тех пор как погонщина - работа из-под палки - прекратилась вовсе, Артём почувствовал, что сильно повзрослел, разросся душой, всё внутри стало будто на два размера больше. Он помнил, как в юности, лет в четырнадцать, поймал себя на мысли, что, заходя в кладовку, ему нужно чуть-чуть нагибаться - дорос наконец. Теперь он ходил по свету с твёрдым чувством, что где-то надо бы немного преклонить голову, а то снесёт до самого затылка, или пройти боком, потому что всей грудью в проём не помещаешься - но где преклонить, где посторониться?
Оказалось, что дурная, на износ работа расти не помогает, но, напротив, забивает человека в землю по самую глотку. Человек растёт там, где можно разбежаться, подпрыгнуть, спугнуть птицу с высокой ветки, едва не ухватив её за хвост.»
Отрывок из книги: Прилепин, Захар. «Обитель.»
И это:
"«Картошка с треской весит больше, чем совесть, а клопы наглядней ада"
Оказалось, что дурная, на износ работа расти не помогает, но, напротив, забивает человека в землю по самую глотку. Человек растёт там, где можно разбежаться, подпрыгнуть, спугнуть птицу с высокой ветки, едва не ухватив её за хвост.»
Отрывок из книги: Прилепин, Захар. «Обитель.»
И это:
"«Картошка с треской весит больше, чем совесть, а клопы наглядней ада"