Альбигойцы, доцент и я
1.
Альбигойская философия проистекала из представления о борьбе противоположных начал мира. Альбигойцы уверовали бы в Бога безусловно доброго, безусловно совершенного, но в то же время, встречая в области творения много несовместимого с величием Его, они признавали бытие другого Существа, совершенно противоположного первому. Гнушаясь телом, имея вообще слишком мрачный взгляд на вселенную, щедрую на несчастья, требующую борьбы, они этому другому Существу, этому врагу Бога и приписывали творение вселенной. Этим объяснялось присутствие на земле зла, мрака, элементов, враждебных человеку. Довольные своим выводом, они спрашивали: можно ли говорить, чтобы всеблагой Бог был творцом существ вредных, на чиная со змеи, отравляющей своим жалом, и кончая мошкой, причиняющей столько беспокойств, начиная с наводнений, истребляющих тысячи, и кончая пожарами, безвозвратно уничтожающими последнее имущество бедняка. Если благодеятельный Бог создал человека, то за что же он дал ему немощное тело, которое погибает, претерпев бесполезно при жизни столько истязаний всякого рода?
Николай Осокин "История альбигойцев и их времени" М: АСТ, 2003, стр.144
2.
В долгом телефонном разговоре он упирал на то же. Поводом к дискуссии стало мое объяснение учения Каббалы, как я его понимаю. "Как же", - говорил он, доцент, политолог и от роду 50 лет, - "Как же я должен верить, что маньяка, который идет убивать, создал благой Бог? Не проще ли принять, что имеются два начала - светлое и темное?
"Вот именно, что проще! А кто сказал, что мир прост?" - восклицала я.
"Но, чтобы познать, надо упростить. Построить модель."
"Но эта модель слишком проста - она ничего не объясняет!"
3.
Исключительно часто случается у людей такое понимание.
Вот и Ройал Хант, который я слушаю сейчас, поет о том же.
Can't see you, can't feel you,
I've lost just everything I've got,
Forget me, you've left me,
It's my message to you, God...
Забыл, оставил, попустил зло. Какой же ты Бог после этого?
Людям, говорящим так, чувствующим так недостает только одного - смирения. Причем, и это важно, под смирением я понимаю отнюдь не земной поклон непреодолимым обстоятельствам, не тупую, снимающую всякую ответственность покорность обстоятельствам - но
противоположное, хотя в сути то же самое
спокойное признание того, что наш разум несовершенен, он не может охватить всего многообразия сотворенного мира и, таким образом, то, что для нас зло (да, все, все - болезни, смерть близких, войны, змеи и наводнения), для вселенной - может обернуться благом.
4.
Да, простите, кто вам сказал, что то, что вы или ваша группа товарищей уполномочена составлять реестры зла/добра и готовить методические указания "что есть благо, что есть неблаго"? Не уподобляются ли такие люди превобытнообщинным язычникам для которых: добро - это когда я увожу жен и коров у соседа, а зло - это когда сосед уводит жен и коров у меня?
Альбигойцы мои, это слишком просто, а мир куда больше наших представлений о нем.
p.s. - кстати, ведь это весьма христианская точка зрения, n'est-ce pas?
Альбигойская философия проистекала из представления о борьбе противоположных начал мира. Альбигойцы уверовали бы в Бога безусловно доброго, безусловно совершенного, но в то же время, встречая в области творения много несовместимого с величием Его, они признавали бытие другого Существа, совершенно противоположного первому. Гнушаясь телом, имея вообще слишком мрачный взгляд на вселенную, щедрую на несчастья, требующую борьбы, они этому другому Существу, этому врагу Бога и приписывали творение вселенной. Этим объяснялось присутствие на земле зла, мрака, элементов, враждебных человеку. Довольные своим выводом, они спрашивали: можно ли говорить, чтобы всеблагой Бог был творцом существ вредных, на чиная со змеи, отравляющей своим жалом, и кончая мошкой, причиняющей столько беспокойств, начиная с наводнений, истребляющих тысячи, и кончая пожарами, безвозвратно уничтожающими последнее имущество бедняка. Если благодеятельный Бог создал человека, то за что же он дал ему немощное тело, которое погибает, претерпев бесполезно при жизни столько истязаний всякого рода?
Николай Осокин "История альбигойцев и их времени" М: АСТ, 2003, стр.144
2.
В долгом телефонном разговоре он упирал на то же. Поводом к дискуссии стало мое объяснение учения Каббалы, как я его понимаю. "Как же", - говорил он, доцент, политолог и от роду 50 лет, - "Как же я должен верить, что маньяка, который идет убивать, создал благой Бог? Не проще ли принять, что имеются два начала - светлое и темное?
"Вот именно, что проще! А кто сказал, что мир прост?" - восклицала я.
"Но, чтобы познать, надо упростить. Построить модель."
"Но эта модель слишком проста - она ничего не объясняет!"
3.
Исключительно часто случается у людей такое понимание.
Вот и Ройал Хант, который я слушаю сейчас, поет о том же.
Can't see you, can't feel you,
I've lost just everything I've got,
Forget me, you've left me,
It's my message to you, God...
Забыл, оставил, попустил зло. Какой же ты Бог после этого?
Людям, говорящим так, чувствующим так недостает только одного - смирения. Причем, и это важно, под смирением я понимаю отнюдь не земной поклон непреодолимым обстоятельствам, не тупую, снимающую всякую ответственность покорность обстоятельствам - но
противоположное, хотя в сути то же самое
спокойное признание того, что наш разум несовершенен, он не может охватить всего многообразия сотворенного мира и, таким образом, то, что для нас зло (да, все, все - болезни, смерть близких, войны, змеи и наводнения), для вселенной - может обернуться благом.
4.
Да, простите, кто вам сказал, что то, что вы или ваша группа товарищей уполномочена составлять реестры зла/добра и готовить методические указания "что есть благо, что есть неблаго"? Не уподобляются ли такие люди превобытнообщинным язычникам для которых: добро - это когда я увожу жен и коров у соседа, а зло - это когда сосед уводит жен и коров у меня?
Альбигойцы мои, это слишком просто, а мир куда больше наших представлений о нем.
p.s. - кстати, ведь это весьма христианская точка зрения, n'est-ce pas?