(no subject)

[quattroporte]

вдруг песня вспомнилась...



В Афганистане
В "чёрном тюльпане",
С водкой в стакане

мы молча плывём над землёй.
Скорбная птица
Через границу,
К русским зарницам

несёт ребятишек домой.

В "чёрном тюльпане"
Те, кто с заданий
Едут на Родину милую

в землю залечь,
В отпуск бессрочный,
Рваные в клочья...
Им никогда, никогда

не обнять тёплых плеч.

Когда в оазисы Джелалабада,

Свалившись на крыло, "тюльпан" наш падал,

Мы проклинали все свою работу:

Опять "бача" подвёл потерей роту.

В Шинданде, Кандагаре и Баграме

Опять на душу класть тяжёлый камень,

Опять на Родину нести героев,
Которым в двадцать лет могилы роют,

Которым в двадцать лет могилы роют.

Но надо собраться,
Но надо добраться,

Надо собраться.
Если сломаться,

то можно нарваться и тут.
Горы стреляют.
"Стингер" взлетает,
Если нарваться,

то парни второй раз умрут.

И мы идём совсем не так, как дома,

Где нет войны и всё давно знакомо,

Где трупы видят раз в году пилоты,

Где с облаков не валят вертолёты.

И мы идём, от гнева стиснув зубы,

Сухие водкой смачивая губы.

Идут из Пакистана караваны,

И значит, есть работа для "тюльпана",

И значит, есть работа для "тюльпана".

В Афганистане

В "чёрном тюльпане",
С водкой в стакане

мы молча плывём над землёй.

Скорбная птица

Через границу,
К русским зарницам

несёт наших братьев домой.

Когда в оазисы Джелалабада,

Свалившись на крыло, "тюльпан" наш падал,

Мы проклинали все свою работу:

Опять пацан подвёл потерей роту.

В Шинданде, Кандагаре и Баграме

Опять на душу класть тяжёлый камень,

Опять нести на Родину героев,

Которым в двадцать лет могилы роют.

(с) Александр Розенбаум