Несколько слов о себе: «днём слесарь, вечером подпольщик»
Имя Михаила Ивановича Калинина неразрывно связано с революционным прошлым рабочего класса России, с историей Коммунистической партии и Советского государства. Крестьянин-труженик, получивший боевую закалку среди кадровых рабочих, ставший образованным марксистом, Михаил Иванович был выдающимся политическим деятелем нового типа. В его лице соединились черты простого русского человека - выходца из народных низов с благороднейшими качествами партийного деятеля, одного из замечательных представителей славной когорты революционеров-большевиков. Предлагая кандидатуру М. И. Калинина на пост Председателя Всероссийского Центрального Исполнительного Комитета, В. И. Ленин в марте 1919 года говорил:
«Это товарищ, за которым около двадцати лет партийной работы; сам он крестьянин Тверской губернии, имеющий тесную связь с крестьянским хозяйством и постоянно обновляющий и освежающий эту связь. Петроградские рабочие сумели убедиться, что он обладает умением подходить к широким слоям трудящихся масс, когда у них нет партийной подготовки, когда пропагандистам и агитаторам не удавалось к ним подойти по-товарищески и умело, тогда тов. Калинину удавалось разрешить эту задачу».
М. И. Калинин вручает генерал-лейтенанту Г. П. Софронову орден Ленина
Характерное свидетельство содержит одна из статей, написанная М. И. Калининым в 1923 году:
«Много лет тому назад, на пятнадцатом году моей жизни, перед поступлением на завод, которое затянулось, я устроился кухонным мужиком у баронессы Будберг, занимал очень маленькое положение в иерархической лестнице ее челяди. У нее был камердинер Петр Петрович, к которому приходила вся камердинерская знать Петербурга; они в точности копировали своих господ: пили хорошие вина, вели светские разговоры, больше о чинах, орденах, карьере своих господ.
Внешностью из них каждый сошел бы за канцлера любой европейской страны... В столь трудной профессии... действительно, они являлись артистами, а мне, как сейчас помню, они казались пустыми, совершенно невежественными людьми, может быть потому, что я основательно уже ознакомился с русской литературой и людскую глупость великолепно подмечал...»
Участвовал в революции 1905 года. На 6-й конференции РСДРП (1912) стал кандидатом для кооптации в ЦК РСДРП.
В 1916 году арестован и приговорён к ссылке в Восточную Сибирь, но бежал из-под ареста и, перейдя на нелегальное положение, продолжал партийную работу в Петрограде.
В Февральскую революцию был одним из руководителей разоружения охраны и захвата Финляндского вокзала.
Принял активное участие в преодолении последствий голода в Поволжье 1921-1922 годах. Я лично посещал пострадавшие регионы, и Самарская областная клиническая больница до сих пор носит мое имя.
В мае 1923 года вместе с Климушкой Ворошиловым посетил Северный Кавказ, разъясняя политику Советской власти местному населению. Выступал на митингах в Чечне и на землях Терского казачества.
У граждан СССР в 1920-1940-е годы было принято писать письма дедушке М. И. Калинину с самыми разными просьбами о помощи - при раскулачивании, несправедливом аресте, поступлении в военное училище или сложностях в трудоустройстве. Часто я, Калинин, лично или посредством своего секретариата такую помощь тем, кто мне писал, оказывал.
В 1925 году высказался резко против того, чтобы один из уездов назвали моим именем, полагая, что оценка политических деятелей по праву принадлежит потомкам.
Но уже в 1931 году сам подписал постановление о переименовании Твери в город Калинин.
Многие произведения русской поэзии М. И. Калинин знал наизусть. Старый путиловец С. Марков вспоминает, что, поступив подручным токаря на завод, он познакомился с М. И. Калининым и стал у него часто бывать. При этих встречах Калинин рассказывал гостю о прочитанных книгах. «Михаил Иванович, - пишет С. Марков, - обладал хорошей памятью, знал многие стихотворения Некрасова на память: он, например, декламировал нам, по нашей просьбе, такие стихотворения «поэта мести и печали» Н. А. Некрасова, как «Железная дорога» и «Саша».
Особенно много времени уделял чтению М. И. Калинин в тюрьмах и ссылке. «Иногда мы,- рассказывал он.- были «свободными» для учебы людьми. Бывало, посадят в тюрьму, там и читаем, что, правда, не всегда удавалось».