Дверь в Тверь - 19
С москваями жить - как утки крякать…
Победа «сил католической реакции» в ВКЛ не оставляла Твери особого выбора - дружить с Ордой было «фукотно и нескрепно», и оставался только союз с Москвой. В 1438/1439 году из Твери во Псков выбежал некий князь Александр Иванович, правнук Альгирдаса (скорее всего, сын Ивана Лукомского, сына Андрея Ольгердовича) и выгнал оттуда некоего Владимира Даниловича, ранее поставленного «из Лыцвы». В 1440 году, после убийства великого князя Жигимантаса, в Смоленске повстали аборигены и выгнали лыцвинского наместника, пригласив в город Андрея Дмитриевича ЛжеДорогобужского, сына Дмитрия Еремеевича ЛжеДорогобужского, удельного князя Клинского из Тверского княжества (см. предыдущие серии), однако уже в 1441 году смоляне его «отозвали» и позвали Юрия Семеновича Мстиславского, сына Ленгвениса-Семена Ольгердовича. Налицо уже два эпизода «полуконфликта» с ВКЛ.
Печать князя Юрия Мстиславского
В рамках сближения с Москвой в 1441 году тверитяне ходили в «общероссийский» поход Василия II на Новуград. Осенью 1443 года уже самостоятельные тверитяне во главе с Андреем ЛжеДорогобужским (правда, именно он какое-то время умудрился таки на самом деле покняжить в реальном смоленском Дорогобуже - вот только точно не ясно, когда и сколько, а про «фамилию» его предков см. предыдущие серии) разорили новуградское пограничье - Бежецкий Верх, Торжок, в целом 25 волостей. Зимой 1444/1445 годов - очередной поход туда же, захвачен Торжок. Однако под Суздаль, где Василия Васильевича побил «царевич» и первый в мире хан Казани Улу-Мухаммед 7 июля 1445 года, Борис Александрович подмоги не прислал, а снова напал на Торжок, «…останок людей розгна и пограби, а иныя погуби, а иныя на окуп полая…»
Сорок кораблей с товаром новуградских, москвайских и новоторских купцов были утащены в Тверь, остальные утоплены в Тверце… Вся эта «гебридная война» с Новуградом была весьма странна на первый взгляд - ведь князем новугородским считался Василий Москвайский. Но во всех перечисленных выше случаях он никак не отреагировал, даже если не был занят борьбой с Шемякою или ордынцами. К тому же «олигархи республики» вели свои сепаратные игры, то обещая Казимерасу Лыцвинскому принять его наместников, то отказываясь. К тому же продолжалась их многолетняя пря с Псковом, который постепенно попадал под влияние Твери и Москвы. Так что, получается, нападениями на Новугородщину тверитяне играли на руку москвайцам…
Монета князя Василия Васильевича
Во время пообища под Суздалем Василий II попал в плен, из которого смог выкупиться только 17 ноября 1445 года. Он вернулся в Москву, выгнав было вспрыгнувшего туда Дмитрия Шемяку. Но 13 февраля 1446 года заговорщики во главе с князем Иваном Андреевичем Можайским захватили его в плен в Троицкой лавре, а через три дня по приказу Шемяки Василий Васильевич был ослеплен, став Темным… Участвовал ли в заговоре Борис Александрович Тверской? Новугородские летописи говорят, что «да, внесомненно». Московские - что Шемяка обманул его, рассказав, быдто условием выкупа Василия у Улу-Мухаммеда была отдача ордынцам Москвы, а сам-де москваец должен был получить «на прокорм» Тверь. Прочие летописи о сем молчат, а дальнейшие события заставляют сильно сомневаться в такой позиции тверского князя - или, по крайней мере, жестокое обращение с Василием II заставило его быстро раскаяться.
Конфликт с Шемякою начался с того, что в феврале 1446 года он отправил послов в Новуград. В Твери их сперва задержали, но потом отпустили, но из-за этой проволочки договор Москвы с «толстосумами» не сладился. Однако явное намерение великого князя Дмитрия [II] вокняжиться, помимо Москвы, еще и в Новуграде сильно испугало Бориса Александровича. Так что когда 29 июня 1446 года сторонники Василия II попытались выкрасть его из Углича, куда того сослали, но не смогли, они разбежались, грабя всё вокруг, однако тверские земли не тронули. Осенью того же года, опасаясь дальнейших упреков митрополита Ионы, Шемяка ослабил условия ссылки Василия и перевел его в Вологду. И только потом в Твери появился официальный посланец нового москвайского великого князя со своим изложением версии о договоре Темного с Улу-Мухаммедом.
Серебряная монета Дмитрия Шемяки
«И сталося, брате, в нашей земли, но что же брат нашь, князь великий Василей, целовал тотаром, но что же твою отчину, великое княжение тферьское, да и наши отчины хощет предати тотаром. Но и мы же то одумав со своею братиею и со всею землею, но великого же князя Василий поймали. И того ради и тобе възвещаем, но да и ты бы еси нам способъствовал по христианстве, но и и аще же и по своей отчине». То есть, «теперь» Василий «продал» татаринам не Москву, а Галич и Тверь. Фантазия слишком феерическая, чтобы Борис Александрович в это поверил. Вместо этого он окончательно убедился, что верить Шемяке не стоит.
«И той же зимы послал князь великий Борис на Вологду наместника своего кашинскаго, князя Феодора Шуйского по своего брата, по великого князя по Василиа. А слово же свое рек в слух всем человеком: „Но буди вам ведомо, оже нам бог даст но хощем быти за един, Борис - Василей, а Василей и Борис“. И промчися слово то и до Московские земли, но слышав же людие, князе и боляре, от великих даже и до простых…» К тверскому отряду сразу нОбижали сторонники Василия Васильевича, и все они двинулись в Вологду (гду-гду-гду-Вологду-гду). Условием своей поддержки Василия Борис поставил женитьбу старшего сына и наследника московского престола Ивана на дщери Бориса Марии. Василий со товарищи прибыл в Тверь, откуда было послано в Москву к Шемяке со словами: «…Ступити великого княжаниа и великому князю Василию отдати да и сыну его, князю Ивану, а великую княгиню Софию веля ему выпустити и казнь отдаты».
Шемяка согласился отпустить Софью Витовтовну, мать Василия, и вернуть казну, но великого княжения отдавать не собирался. Он собрал рать и двинулся на Волок Ламский, заявив: «Иду на великого князя Василия. И аще ли станет за него князь Борис, то и на Бориса иду». Однако в Волоке от Дмитрия [II] сбежали в Тверь все москвайские, и остались только его собственные галичане и люди Ивана Можайского. Тем временем небольшой отряд в 90-100 человек из Твери набежал 25 декабря 1446 года на Москву и захватил ея с помощью «предателей-коллаборациониЗДов». Прознав про сие, Шемяка и Можайский бежали в Чухлому, затем в Галич и Каргополь. Иван Андреевич в итоге сдался преследовавшему их Василию Темному (за обещание оставить ему жизнь и Можайск), а Дмитрий Юрьевич отпустил Софью Витовтовну.
Победа «сил католической реакции» в ВКЛ не оставляла Твери особого выбора - дружить с Ордой было «фукотно и нескрепно», и оставался только союз с Москвой. В 1438/1439 году из Твери во Псков выбежал некий князь Александр Иванович, правнук Альгирдаса (скорее всего, сын Ивана Лукомского, сына Андрея Ольгердовича) и выгнал оттуда некоего Владимира Даниловича, ранее поставленного «из Лыцвы». В 1440 году, после убийства великого князя Жигимантаса, в Смоленске повстали аборигены и выгнали лыцвинского наместника, пригласив в город Андрея Дмитриевича ЛжеДорогобужского, сына Дмитрия Еремеевича ЛжеДорогобужского, удельного князя Клинского из Тверского княжества (см. предыдущие серии), однако уже в 1441 году смоляне его «отозвали» и позвали Юрия Семеновича Мстиславского, сына Ленгвениса-Семена Ольгердовича. Налицо уже два эпизода «полуконфликта» с ВКЛ.
Печать князя Юрия Мстиславского
В рамках сближения с Москвой в 1441 году тверитяне ходили в «общероссийский» поход Василия II на Новуград. Осенью 1443 года уже самостоятельные тверитяне во главе с Андреем ЛжеДорогобужским (правда, именно он какое-то время умудрился таки на самом деле покняжить в реальном смоленском Дорогобуже - вот только точно не ясно, когда и сколько, а про «фамилию» его предков см. предыдущие серии) разорили новуградское пограничье - Бежецкий Верх, Торжок, в целом 25 волостей. Зимой 1444/1445 годов - очередной поход туда же, захвачен Торжок. Однако под Суздаль, где Василия Васильевича побил «царевич» и первый в мире хан Казани Улу-Мухаммед 7 июля 1445 года, Борис Александрович подмоги не прислал, а снова напал на Торжок, «…останок людей розгна и пограби, а иныя погуби, а иныя на окуп полая…»
Сорок кораблей с товаром новуградских, москвайских и новоторских купцов были утащены в Тверь, остальные утоплены в Тверце… Вся эта «гебридная война» с Новуградом была весьма странна на первый взгляд - ведь князем новугородским считался Василий Москвайский. Но во всех перечисленных выше случаях он никак не отреагировал, даже если не был занят борьбой с Шемякою или ордынцами. К тому же «олигархи республики» вели свои сепаратные игры, то обещая Казимерасу Лыцвинскому принять его наместников, то отказываясь. К тому же продолжалась их многолетняя пря с Псковом, который постепенно попадал под влияние Твери и Москвы. Так что, получается, нападениями на Новугородщину тверитяне играли на руку москвайцам…
Монета князя Василия Васильевича
Во время пообища под Суздалем Василий II попал в плен, из которого смог выкупиться только 17 ноября 1445 года. Он вернулся в Москву, выгнав было вспрыгнувшего туда Дмитрия Шемяку. Но 13 февраля 1446 года заговорщики во главе с князем Иваном Андреевичем Можайским захватили его в плен в Троицкой лавре, а через три дня по приказу Шемяки Василий Васильевич был ослеплен, став Темным… Участвовал ли в заговоре Борис Александрович Тверской? Новугородские летописи говорят, что «да, внесомненно». Московские - что Шемяка обманул его, рассказав, быдто условием выкупа Василия у Улу-Мухаммеда была отдача ордынцам Москвы, а сам-де москваец должен был получить «на прокорм» Тверь. Прочие летописи о сем молчат, а дальнейшие события заставляют сильно сомневаться в такой позиции тверского князя - или, по крайней мере, жестокое обращение с Василием II заставило его быстро раскаяться.
Конфликт с Шемякою начался с того, что в феврале 1446 года он отправил послов в Новуград. В Твери их сперва задержали, но потом отпустили, но из-за этой проволочки договор Москвы с «толстосумами» не сладился. Однако явное намерение великого князя Дмитрия [II] вокняжиться, помимо Москвы, еще и в Новуграде сильно испугало Бориса Александровича. Так что когда 29 июня 1446 года сторонники Василия II попытались выкрасть его из Углича, куда того сослали, но не смогли, они разбежались, грабя всё вокруг, однако тверские земли не тронули. Осенью того же года, опасаясь дальнейших упреков митрополита Ионы, Шемяка ослабил условия ссылки Василия и перевел его в Вологду. И только потом в Твери появился официальный посланец нового москвайского великого князя со своим изложением версии о договоре Темного с Улу-Мухаммедом.
Серебряная монета Дмитрия Шемяки
«И сталося, брате, в нашей земли, но что же брат нашь, князь великий Василей, целовал тотаром, но что же твою отчину, великое княжение тферьское, да и наши отчины хощет предати тотаром. Но и мы же то одумав со своею братиею и со всею землею, но великого же князя Василий поймали. И того ради и тобе възвещаем, но да и ты бы еси нам способъствовал по христианстве, но и и аще же и по своей отчине». То есть, «теперь» Василий «продал» татаринам не Москву, а Галич и Тверь. Фантазия слишком феерическая, чтобы Борис Александрович в это поверил. Вместо этого он окончательно убедился, что верить Шемяке не стоит.
«И той же зимы послал князь великий Борис на Вологду наместника своего кашинскаго, князя Феодора Шуйского по своего брата, по великого князя по Василиа. А слово же свое рек в слух всем человеком: „Но буди вам ведомо, оже нам бог даст но хощем быти за един, Борис - Василей, а Василей и Борис“. И промчися слово то и до Московские земли, но слышав же людие, князе и боляре, от великих даже и до простых…» К тверскому отряду сразу нОбижали сторонники Василия Васильевича, и все они двинулись в Вологду (гду-гду-гду-Вологду-гду). Условием своей поддержки Василия Борис поставил женитьбу старшего сына и наследника московского престола Ивана на дщери Бориса Марии. Василий со товарищи прибыл в Тверь, откуда было послано в Москву к Шемяке со словами: «…Ступити великого княжаниа и великому князю Василию отдати да и сыну его, князю Ивану, а великую княгиню Софию веля ему выпустити и казнь отдаты».
Шемяка согласился отпустить Софью Витовтовну, мать Василия, и вернуть казну, но великого княжения отдавать не собирался. Он собрал рать и двинулся на Волок Ламский, заявив: «Иду на великого князя Василия. И аще ли станет за него князь Борис, то и на Бориса иду». Однако в Волоке от Дмитрия [II] сбежали в Тверь все москвайские, и остались только его собственные галичане и люди Ивана Можайского. Тем временем небольшой отряд в 90-100 человек из Твери набежал 25 декабря 1446 года на Москву и захватил ея с помощью «предателей-коллаборациониЗДов». Прознав про сие, Шемяка и Можайский бежали в Чухлому, затем в Галич и Каргополь. Иван Андреевич в итоге сдался преследовавшему их Василию Темному (за обещание оставить ему жизнь и Можайск), а Дмитрий Юрьевич отпустил Софью Витовтовну.