Россия, которую нам потеряли - 9
Протопопы и послежопы (окончание)
После смерти Алексея Михайловича Никон отказался прощать его «как патриарх» (он настаивал, что сан с него сняли незаконно), «только как человек», за что его перевели из одного монастыря (Ферапонтова) на Белом озере в другой (Кириллов), на более строгий режим. Однако в 1678 году Федор III посетил основанный опальным иерархом Воскресенский Новоиерусалимский монастырь, бывшую резиденцию и любимое место Никона, и «загорелся великой идеей», которую увидел в замысле и его воплощении - за короткую жизнь царь исчо два раза посетит сию обитель. Монастырь был не достроен, и государь повелемши продолжить работы, а также вернул ему часть отобранных ранее земель. К тому же, постепенно портились отношения с действующим главой РПЦ Иоакимом - тот не скрывал «небобра» к цареву учителю Симеону Полоцкому, а исчо у них с Федором III оказались разные взгляды на одно конкретное место из Блаженного Августина…
ИоакимЪ патриархЪ
Царь предложил «епархиальную реформу»: 1) разделить существующие епархии на много мелких, чтобы епископы стали «ближе к народу» и могли «общаться с ним напрямую»; 2) для «ерархии субординаций» объединить кафедры в 12 метрополий во главе с митрополитами, подчиняющимися непосредственно патриарху. Всё это резко снижало доходы епископов, которых становилось раза в два больше, но в целом «бабло оставалось в кассе», а иерархи из пузатых бояр превращались в «эффективных манагеров», «утешающих норот у ворот». А также власть патриарха «недосякивала» до низшего уровня, ограничиваясь помыканием митрополитами. Помогали царю с проектом реформы думный дьяк Илларион Иванов и боярин (титло) дворецкий (чин) князь Василий Одоевский, глава приказов Большого дворца, Денежного сбора, Хлебного и Судно-дворцового, а также Оружейной, Золотой и Серебряной палат (дворцовых мастерских).
В 1681 году проект передали патриарху - созывай собор и принимай давай. Тот устроил «сказку про белого бычка» и «волынил волыну» до зимы 1682 года, когда разродился поправкою - сократить, нах, число епархий, введя всего 11 новых кафедр (а создали в итоге аще всего четыря), а «повышение» митрополитов до «старших над епископами» аще похерить. Инбо некера царю в церковныя дела лезть - исчо приохотиться, и палками тогда не выгонишь! Царь обиделся, тем более что накрывался медным унитазом исчо один его тонкий план, предложенный Симеоном Полоцким - учредить в царстве… ажно пять патриархий (Новгород, Владимир, Казань и «Крутицкий», почетное титло главы не существовавшей уже давно Сарайской епархии - а Московский над ими всеми главный). На роль «папы Московского» Федор III и хотел выдвинуть Никона (а Иоакима услати в Новуград). В самый разгар «жопы», которую выкатил Иоаким, царь «невшутку» осерчал и повелел ссыльного экс-иерарха вернуть в Новый Иерусалим, поближе к Москве… ХЗ, чем бы воно усё закончилося, но 17 августа 1681 года Никон скончамшись в пути напротив Ярославля. Похоронили его в Новом Иерусалиме 26 августа, царь лично молитвы читал и даже плакамши.
Новоиерусалимский монастырь (кликабелен)
Еще одним «гнойным местом» церковных дел оставался раскол. Одним из «святых мест старого обряда» стал град Пустозерск (тот самый исчезнувший, в 20 км от Нарьян-Мара - о нем уже шла речь, туда сослали «Артемона» Матвеева). Причем «сам по себе», без особых усилий его постоянных жителей - просто именно туда 17 июля 1667 года отправили под конвоем четверых «апостолов раскола», наиболее «аутоимунных ауторитетных старцев» - протопопа Аввакума Петрова, попа Лазаря, дьякона Федора Иванова и монаха Епифания Соловецкого. Все они «отличились» на соборе 1666 года в Москве, на котором «извергали» из патриаршества Никона, и «за речи их поносные» всех и послали в тьму тараканскую, сидеть в земляной яме, причем Лазарю, Федору и Епифанию исчо и «языки урезали». Однако и там ушлые «старцы» не пропали - сидя в яме, умудрялись производить в товарном количестве литературу, рассылаемую через приверженцев во все уголки России. Сам протопоп Аввакум, как известно, также сочинил второе в истории России «Житие, им самим написанное».
Подвело «пустозерских старцев» то, что, собственно, и сделало их лидерами раскола - гордыня паче чаяния и неумение держать язык, даже «урезанный», за зубами («на всякий кряк - свой особый квак»), а также абсолютная неполиткорректность в выражениях - в XVII веке считалось обязательным врагов своих лаять матерно, даже если они были цари или патриархи. За что, собственно, а не за некрасивые глаза, трем «старцам» укоротили языки. Однако пальцы оттяпать не додумались, к тому же за Аввакума заступилась царица Мария Милославская, и ему даже язык не отрезамши. Так что в 1682 году протопоп написал очередное «лаятельное» послание, адресовав его сразу царю, в котором поносил «привычными словами» Алексея Михайловича и Никона. В Пустозерск, естественно, последние новости из Москвы о вызове бывшего патриарха из ссылки не залетали, но отца царева зачем было материть? По приказу Федора III всех четверых «старцев» сожгли в Пустозерске 24 апреля 1682 года, и они стали «мученики старообряда». Пытр, не Пытр, а в гневе Ляксеич становился непокобелим и не мимомолим…
После смерти Алексея Михайловича Никон отказался прощать его «как патриарх» (он настаивал, что сан с него сняли незаконно), «только как человек», за что его перевели из одного монастыря (Ферапонтова) на Белом озере в другой (Кириллов), на более строгий режим. Однако в 1678 году Федор III посетил основанный опальным иерархом Воскресенский Новоиерусалимский монастырь, бывшую резиденцию и любимое место Никона, и «загорелся великой идеей», которую увидел в замысле и его воплощении - за короткую жизнь царь исчо два раза посетит сию обитель. Монастырь был не достроен, и государь повелемши продолжить работы, а также вернул ему часть отобранных ранее земель. К тому же, постепенно портились отношения с действующим главой РПЦ Иоакимом - тот не скрывал «небобра» к цареву учителю Симеону Полоцкому, а исчо у них с Федором III оказались разные взгляды на одно конкретное место из Блаженного Августина…
ИоакимЪ патриархЪ
Царь предложил «епархиальную реформу»: 1) разделить существующие епархии на много мелких, чтобы епископы стали «ближе к народу» и могли «общаться с ним напрямую»; 2) для «ерархии субординаций» объединить кафедры в 12 метрополий во главе с митрополитами, подчиняющимися непосредственно патриарху. Всё это резко снижало доходы епископов, которых становилось раза в два больше, но в целом «бабло оставалось в кассе», а иерархи из пузатых бояр превращались в «эффективных манагеров», «утешающих норот у ворот». А также власть патриарха «недосякивала» до низшего уровня, ограничиваясь помыканием митрополитами. Помогали царю с проектом реформы думный дьяк Илларион Иванов и боярин (титло) дворецкий (чин) князь Василий Одоевский, глава приказов Большого дворца, Денежного сбора, Хлебного и Судно-дворцового, а также Оружейной, Золотой и Серебряной палат (дворцовых мастерских).
В 1681 году проект передали патриарху - созывай собор и принимай давай. Тот устроил «сказку про белого бычка» и «волынил волыну» до зимы 1682 года, когда разродился поправкою - сократить, нах, число епархий, введя всего 11 новых кафедр (а создали в итоге аще всего четыря), а «повышение» митрополитов до «старших над епископами» аще похерить. Инбо некера царю в церковныя дела лезть - исчо приохотиться, и палками тогда не выгонишь! Царь обиделся, тем более что накрывался медным унитазом исчо один его тонкий план, предложенный Симеоном Полоцким - учредить в царстве… ажно пять патриархий (Новгород, Владимир, Казань и «Крутицкий», почетное титло главы не существовавшей уже давно Сарайской епархии - а Московский над ими всеми главный). На роль «папы Московского» Федор III и хотел выдвинуть Никона (а Иоакима услати в Новуград). В самый разгар «жопы», которую выкатил Иоаким, царь «невшутку» осерчал и повелел ссыльного экс-иерарха вернуть в Новый Иерусалим, поближе к Москве… ХЗ, чем бы воно усё закончилося, но 17 августа 1681 года Никон скончамшись в пути напротив Ярославля. Похоронили его в Новом Иерусалиме 26 августа, царь лично молитвы читал и даже плакамши.
Новоиерусалимский монастырь (кликабелен)
Еще одним «гнойным местом» церковных дел оставался раскол. Одним из «святых мест старого обряда» стал град Пустозерск (тот самый исчезнувший, в 20 км от Нарьян-Мара - о нем уже шла речь, туда сослали «Артемона» Матвеева). Причем «сам по себе», без особых усилий его постоянных жителей - просто именно туда 17 июля 1667 года отправили под конвоем четверых «апостолов раскола», наиболее «аутоимунных ауторитетных старцев» - протопопа Аввакума Петрова, попа Лазаря, дьякона Федора Иванова и монаха Епифания Соловецкого. Все они «отличились» на соборе 1666 года в Москве, на котором «извергали» из патриаршества Никона, и «за речи их поносные» всех и послали в тьму тараканскую, сидеть в земляной яме, причем Лазарю, Федору и Епифанию исчо и «языки урезали». Однако и там ушлые «старцы» не пропали - сидя в яме, умудрялись производить в товарном количестве литературу, рассылаемую через приверженцев во все уголки России. Сам протопоп Аввакум, как известно, также сочинил второе в истории России «Житие, им самим написанное».
Подвело «пустозерских старцев» то, что, собственно, и сделало их лидерами раскола - гордыня паче чаяния и неумение держать язык, даже «урезанный», за зубами («на всякий кряк - свой особый квак»), а также абсолютная неполиткорректность в выражениях - в XVII веке считалось обязательным врагов своих лаять матерно, даже если они были цари или патриархи. За что, собственно, а не за некрасивые глаза, трем «старцам» укоротили языки. Однако пальцы оттяпать не додумались, к тому же за Аввакума заступилась царица Мария Милославская, и ему даже язык не отрезамши. Так что в 1682 году протопоп написал очередное «лаятельное» послание, адресовав его сразу царю, в котором поносил «привычными словами» Алексея Михайловича и Никона. В Пустозерск, естественно, последние новости из Москвы о вызове бывшего патриарха из ссылки не залетали, но отца царева зачем было материть? По приказу Федора III всех четверых «старцев» сожгли в Пустозерске 24 апреля 1682 года, и они стали «мученики старообряда». Пытр, не Пытр, а в гневе Ляксеич становился непокобелим и не мимомолим…