Олифант Третий, ака Страшная месть: Вопль десятый
Три кольца - зеленым духам леса Бросельянского
семь колец - подгорным карлам края Теллианского
девять - людям из железа для напора мощного
и для силы оберучной ведьмака полнощного
а одно всесильное - властелину гордому...
"Это что еще за бред полкового мерина?" - генерал Шарпантье никогда не учился подбирать слова, и начинать учиться этому сейчас не намеревался.
"Это шифр! - личный адъютант Бертье, главный аджюдан Жан Валь д'Жан светился от радости, как глазированный пряник на солнце. - Три кольца для духов - это три батальона вольтижеров, которые как бы егеря, то есть лесной народ..."
"Но они же в синем? А егеря - всегда в зеленом, чтобы в лесу видно не было", - Шарпантье не имел никогда особого воображения, и нынче заводить не собирался.
Валь д'Жан поморщился с видом человека высокой культуры, мечущего бисер.
"Ну это поэтический язык!"
А потом добавил, видя, что морщина на лбу у Шарпантье не разглаживается:
"И у них же султаны зеленые, и эполеты!"
"А, ну да", - буркнул генерал.
Воодушевленный адъютант продолжал:
"Теллианцы - это народ Вильгельма Телля, то есть швейцарцы, девять батальонов. "Железные люди императора" - это кирасиры, Вы сами прекрасно знаете это прозвище, десять эскадронов. А всесильное кольцо - это батарея тяжелой артиллерии..."
Шарпантье осклабился:
"А властелин гордый - это я, что ли?"
Валь д'Жан мстительно улыбнулся.
"Нет, генерал, для командования операцией будет прислан другой командир. Ваша задача - удерживать переправу до подхода его отряда".
Шарпантье покачал головой с видом человека, утомленного предсказуемостью мира.
"И кто всю эту лабуду у вас там сочиняет?"
"Есть один немец при штабе... Болкин, Долкин... Так и шпарит шифровки в стихах, и всё про что-то сказочное, необычное... И чтобы Вы понимали важность операции - отряд обозначит движение на Берлин. Оберганген - ближайшая переправа через Эльбу, тут гораздо ближе, чем если идти с юга, через Денневиц или Гросс-Беерен. Если союзники поверят, то отвлекут часть своих сил от Дрездена..."
"А если не поверят?"
"Тогда на готове стоят корпуса Удино для настоящего броска на Берлин. Гениальный план императора - мы приобретаем стратегическое преимущество при любом исходе".
Шарпантье приствистнул, заставив лощеного штабного щеголя вздрогнуть.
"У русских есть поговорка - гладко было на бумаге, да забыли про овраги, а по ним ходить... Ну да, как говорят они же, моя хата с краю - ничего не знаю. Так кто будет командовать этой экспедицией?"
Валь д'Жан еще раз улыбнулся.
"Генерал Шарпантье. Флоримон Шарпантье - Ваш однофамилец".
Шарпантье слишком хорошо знал однофамильца и его репутацию, чтобы удостоить их обоих хотя бы слова.
"Ну, раз так, то до завтрашнего вечера мы ему Оберганген-то удержим..."
В кабинет без стука ввалился адъютант генерала Мальмарше, с выпученными глазами и всклокоченной шевелюрой, и с порога прокричал:
"В казарме Средиземноморского батальона заваруха! Поднимают красный флаг!"
семь колец - подгорным карлам края Теллианского
девять - людям из железа для напора мощного
и для силы оберучной ведьмака полнощного
а одно всесильное - властелину гордому...
"Это что еще за бред полкового мерина?" - генерал Шарпантье никогда не учился подбирать слова, и начинать учиться этому сейчас не намеревался.
"Это шифр! - личный адъютант Бертье, главный аджюдан Жан Валь д'Жан светился от радости, как глазированный пряник на солнце. - Три кольца для духов - это три батальона вольтижеров, которые как бы егеря, то есть лесной народ..."
"Но они же в синем? А егеря - всегда в зеленом, чтобы в лесу видно не было", - Шарпантье не имел никогда особого воображения, и нынче заводить не собирался.
Валь д'Жан поморщился с видом человека высокой культуры, мечущего бисер.
"Ну это поэтический язык!"
А потом добавил, видя, что морщина на лбу у Шарпантье не разглаживается:
"И у них же султаны зеленые, и эполеты!"
"А, ну да", - буркнул генерал.
Воодушевленный адъютант продолжал:
"Теллианцы - это народ Вильгельма Телля, то есть швейцарцы, девять батальонов. "Железные люди императора" - это кирасиры, Вы сами прекрасно знаете это прозвище, десять эскадронов. А всесильное кольцо - это батарея тяжелой артиллерии..."
Шарпантье осклабился:
"А властелин гордый - это я, что ли?"
Валь д'Жан мстительно улыбнулся.
"Нет, генерал, для командования операцией будет прислан другой командир. Ваша задача - удерживать переправу до подхода его отряда".
Шарпантье покачал головой с видом человека, утомленного предсказуемостью мира.
"И кто всю эту лабуду у вас там сочиняет?"
"Есть один немец при штабе... Болкин, Долкин... Так и шпарит шифровки в стихах, и всё про что-то сказочное, необычное... И чтобы Вы понимали важность операции - отряд обозначит движение на Берлин. Оберганген - ближайшая переправа через Эльбу, тут гораздо ближе, чем если идти с юга, через Денневиц или Гросс-Беерен. Если союзники поверят, то отвлекут часть своих сил от Дрездена..."
"А если не поверят?"
"Тогда на готове стоят корпуса Удино для настоящего броска на Берлин. Гениальный план императора - мы приобретаем стратегическое преимущество при любом исходе".
Шарпантье приствистнул, заставив лощеного штабного щеголя вздрогнуть.
"У русских есть поговорка - гладко было на бумаге, да забыли про овраги, а по ним ходить... Ну да, как говорят они же, моя хата с краю - ничего не знаю. Так кто будет командовать этой экспедицией?"
Валь д'Жан еще раз улыбнулся.
"Генерал Шарпантье. Флоримон Шарпантье - Ваш однофамилец".
Шарпантье слишком хорошо знал однофамильца и его репутацию, чтобы удостоить их обоих хотя бы слова.
"Ну, раз так, то до завтрашнего вечера мы ему Оберганген-то удержим..."
В кабинет без стука ввалился адъютант генерала Мальмарше, с выпученными глазами и всклокоченной шевелюрой, и с порога прокричал:
"В казарме Средиземноморского батальона заваруха! Поднимают красный флаг!"