Сага об Олифанте: Прядь последняя
Странную и пеструю кавалькаду возглавлял адъютант Мальмарше, косолапящий, сопящий и постоянно спотыкающийся. Как видно, его взяли лишь потому, что никто из вышестоящих офицеров не хотел тащить белый флаг, гордо реявший над беспорядочными кудрями француза. За ним шел надутый, как фарфоровый индюк, полковник Баггесен, ни ухом, ни бровью не давая понять, что знаком с теми, к кому приближался. Следующим выступал Шарпантье, но не гордо расправив плечи и печатая шаг, как старый гренадер и победитель, а сутулясь и шаркая потертыми сапогами. А завершал шествие тот, чье присутствие так удивило Олифанта и его офицеров - собственной персоной хеер Нюбю, точнее, кронпринц Датский Кристиан, в парадном красном мундире и при всех орденах и регалиях. Его лицо светилось на весеннем солнце, как медное блюдо.
«Добрый день, бригадир, добрый день, риттмайстер, добрый день всем вам, господа офицеры. Наконец-то мы с вами можем общаться, не скрывая свои чины и звания. Ну, на самом деле это касается в основном меня», - хохотнул кронпринц, стрельнув глазами в сторону Штирлица. Тот отвечал милой безмятежной улыбкой во весь рот.
«Не знаю, чем обязан чести, но рад вновь повидаться с Вашим Высочеством», - осторожно, словно ступая по хрупкому льду, произнес Олифант.
Кристиан немного помолчал, сохраняя портретное выражение лица, а потом громогласно расхохотался:
«Хватит церемоний, друзья - ибо вам я обязан и честью, и свободой, так что считаю всех вас моими друзьями. Большая европейская политика откинула очередное коленце - наша славная Дания вернулась к союзу с императором Франции, и сейчас я представляю авангард армии принца Гессенского, которая двигается на Гамбург. А посему готов принять вашу капитуляцию на условиях, которые ничем не повредят вашей чести. Бригадир Олифант и все офицеры его батальона, как и сержанты и рядовые, сохраняют оружие и получают свободный проход до расположения ближайших аванпостов неприятеля. Шаушпиленбург объявляется оккупированным войсками Его Величества короля Фредерика Датского».
Олифант переглянулся с Мюнхгаузеном и майором Пендрагоном.
«Гм, условия в нашем положении просто царские, тем паче, что я получил только что приказ оставить город. Долго раздумывать не буду - я принимаю Ваше предложение, Ваше Высочество».
Кронпринц засиял дополнительными лучами.
«И славно. А то вот этот господин, мсьё генерал Шарпантье, очень не хотел Вас отпускать. Но увы - ему не повезло не родиться принцем. Посему просто будьте знакомы - кажется, у вас были какие-то общие дела в прошлом».
«Угу, были», - Шарпантье готов был провалиться сквозь землю от того, что не знал, что сейчас нужно сказать. Поэтому разговор продолжил Олифант:
«Рад случаю выразить свое восхищение Вашей отвагой и распорядительностью в Португалии, в чем лично имел счастье убедиться!».
«Угу, и я тоже… Рад. Случаю… Прошу извинить - меня отзывают в штаб-квартиру императора, он ждать не любит. По всем вопросам обращайтесь к Мальмарше, он уполномочен… Честь имею!»
«Надеюсь встретиться с Вами при более подходящих приятному общению обстоятельствах!» - выпулил в спину быстро ретирующемуся французу Олифант.
«Надеюсь, что никогда более не увижу твою хитрую английскую морду!» - буркнул себе под нос Шарпантье.
А кронпринц подошел прямо к Олифанту и достал из-за пазухи какую-то коробочку, из которой извлек широкую синюю ленту, на каковой висела покрытая бриллиантами и белой эмалью фигурка слона.
«Бригадир Андрей Олифант, имею честь от имени короля Дании произвести Вас в кавалеры ордена Слона. Обычно им награждают лишь особ королевской крови, но за спасение таковой особы мой кузен решил сделать исключение. Как говорится, заслужили - носите».
А в качестве салюта новоиспеченному кавалеру майор Пендрагон, капитаны, лейтенанты и сержанты бывшего батальона ополчения Шаушпиленбурга дружно грянули троекратное «гип-гип-ура!», разогнавшее в округе всех чаек, ворон и воробьев…
«Добрый день, бригадир, добрый день, риттмайстер, добрый день всем вам, господа офицеры. Наконец-то мы с вами можем общаться, не скрывая свои чины и звания. Ну, на самом деле это касается в основном меня», - хохотнул кронпринц, стрельнув глазами в сторону Штирлица. Тот отвечал милой безмятежной улыбкой во весь рот.
«Не знаю, чем обязан чести, но рад вновь повидаться с Вашим Высочеством», - осторожно, словно ступая по хрупкому льду, произнес Олифант.
Кристиан немного помолчал, сохраняя портретное выражение лица, а потом громогласно расхохотался:
«Хватит церемоний, друзья - ибо вам я обязан и честью, и свободой, так что считаю всех вас моими друзьями. Большая европейская политика откинула очередное коленце - наша славная Дания вернулась к союзу с императором Франции, и сейчас я представляю авангард армии принца Гессенского, которая двигается на Гамбург. А посему готов принять вашу капитуляцию на условиях, которые ничем не повредят вашей чести. Бригадир Олифант и все офицеры его батальона, как и сержанты и рядовые, сохраняют оружие и получают свободный проход до расположения ближайших аванпостов неприятеля. Шаушпиленбург объявляется оккупированным войсками Его Величества короля Фредерика Датского».
Олифант переглянулся с Мюнхгаузеном и майором Пендрагоном.
«Гм, условия в нашем положении просто царские, тем паче, что я получил только что приказ оставить город. Долго раздумывать не буду - я принимаю Ваше предложение, Ваше Высочество».
Кронпринц засиял дополнительными лучами.
«И славно. А то вот этот господин, мсьё генерал Шарпантье, очень не хотел Вас отпускать. Но увы - ему не повезло не родиться принцем. Посему просто будьте знакомы - кажется, у вас были какие-то общие дела в прошлом».
«Угу, были», - Шарпантье готов был провалиться сквозь землю от того, что не знал, что сейчас нужно сказать. Поэтому разговор продолжил Олифант:
«Рад случаю выразить свое восхищение Вашей отвагой и распорядительностью в Португалии, в чем лично имел счастье убедиться!».
«Угу, и я тоже… Рад. Случаю… Прошу извинить - меня отзывают в штаб-квартиру императора, он ждать не любит. По всем вопросам обращайтесь к Мальмарше, он уполномочен… Честь имею!»
«Надеюсь встретиться с Вами при более подходящих приятному общению обстоятельствах!» - выпулил в спину быстро ретирующемуся французу Олифант.
«Надеюсь, что никогда более не увижу твою хитрую английскую морду!» - буркнул себе под нос Шарпантье.
А кронпринц подошел прямо к Олифанту и достал из-за пазухи какую-то коробочку, из которой извлек широкую синюю ленту, на каковой висела покрытая бриллиантами и белой эмалью фигурка слона.
«Бригадир Андрей Олифант, имею честь от имени короля Дании произвести Вас в кавалеры ордена Слона. Обычно им награждают лишь особ королевской крови, но за спасение таковой особы мой кузен решил сделать исключение. Как говорится, заслужили - носите».
А в качестве салюта новоиспеченному кавалеру майор Пендрагон, капитаны, лейтенанты и сержанты бывшего батальона ополчения Шаушпиленбурга дружно грянули троекратное «гип-гип-ура!», разогнавшее в округе всех чаек, ворон и воробьев…