Сто дней позора - 42
Окрестности Парижа, 30 июня - 1 июля: Есть ли у нас план?
Вечером 29 июня 1815 года Веллингтон и Блюхер встретились - старый план приказал долго жить, требовался новый. Французы окопались за каналом Сен-Дени, и попытка взломать их позицию привела бы к большому кровопролитию, чего сильно не хотелось. И потому было решено одну армию оставить напротив канала, а другую двинуть на Париж в обход, с запада. Существовал риск, что французы атакуют одну из армий и даже смогут ее разбить, но в случае успеха столица была бы отрезана от Нормандии и всех западных и южных департаментов (а северные и восточные уже были оккупированы союзниками, либо же "находились в процессе"), к тому же с этой стороны ее вряд ли успели сильно укрепить.
Фридрих фон Коломб и Николя Бекер
Плюс к этому, у генерал-фельдмаршала имелась эксклюзивная инфа и пара козырей. 28 июня, прознав от комиссаров Временного правительства про то, что Аполион в Мальмезоне, старый упрямец решил-таки исполнить свою "светло-синюю" мечту - поймать и повесить ампиратора (на полном серьезе). Посему был послан спецотряд из 8-го гусарского полка и двух батальонов пехоты под командой майора Фридриха Аугуста Петера фон Коломба, чтобы захватить мост в Шату и одним броском оттуда набежать на Мальмезон. Однако продвижение пруссаков не осталось незамеченным - маршал Даву приказал дивизионному генералу Николя Леонару БекЕру (ака БагЕру) разрушить мост, что тот и сделал. С захватом Аполиона в Мальмезоне обломилось (а ведь дворец находился в 750 метрах от моста!), но деятельный фон Коломб проследовал далее по правому берегу Сены и успел занять мосты в Сен-Жермен-ан-Ле и Мезон-Лаффите, которые неприятель уничтожить не успел.
Так что союзники имели две переправы через Сену к западу от Парижа, что играло на руку их только что сочиненному плану. Потому было решено, что Фландрская армия останется сдерживать французов, а Армия Нижнего Рейна двинется в обход Парижа. В Сен-Жермен-ан-Ле в качестве авангарда была отправлена кавалерийская бригада подполковника Фридриха Георга Людвига фон Зора (3-й Бранденбургский и 5-й Померанский гусарские полки), чтобы оттуда по Орлеанской дороге следовать на Версаль, отрежая Париж от юга Франции. На Мезон-Лаффит двинулся прусский I корпус, III корпус пошел на Сен-Жермен-ан-Ле, IV корпус должен был ложно атаковать Сен-Дени (пока на смену прусским войскам прибывали англо-голландские), а потом следовать на соединение с I и III корпусами. Во исполнение приказа командир IV корпуса фон Бюлов велел полковнику Аугусту Хиллеру фон Гетрингену выдвинуться утром 30 июня к Сен-Дени с шестью батальонами пехоты, кавалерийским полком и 5 орудиями.
Прусские артиллеристы (кликабельно)
В 15.00 Хиллер увидел, что ему ничего делать не надо - французы сами прут на него большими колоннами из Сен-Дени и уже сбили аванпосты. Оставив основные силы в Стене, вперед выдвинулись два батальона, расыпавшиеся в стрелковую цепь, полк кавалерии для их поддержки и артиллерия. Однако весь бой при Сен-Дени свелся в итоге к перестрелке, хоть и оживленной. Атаки французов на Стене, Эпине-сюр-Сен и Пьерфит-сюр-Сен тоже были отбиты. Но из-за всего этого IV корпус весь день 30 июня простоял на своих позициях в Ле-Бурже, опасаясь возобновления и усиления неприятельских атак. Фландрская армия к вечеру 30 июня дошла до Водерлана, Лувра (не дворца, а города в 24 км от Парижа), Люзарша и Санлиса.
Тем временем Временное правительство продолжало свои попытки заключить перемирие. Маршал Даву отправил письма Веллингтону и Блюхеру, сообщив, что маршал Сюше на юге уже заключил перемирие с австрийским генералом Фримоном (либо врал, либо выдавал желаемое за действительное - перемирие там было заключено лишь 11 июля, см. предыдущие серии), а Аполион отрекся, и "надо перемириваться". Веллингтон ограничился отпиской о том, что передаст свои условия позже, а Блюхер решил на сей раз разразиться посланием на родном немецком (несмотря на то, что все дипломатические переговоры велись тогда на французском, "языке международных отношений"), требуя гарантий того, что никто из Бонапартов не окажется на троне Франции, а также сдачи Парижа, обещая в противном случае отдать его солдатам на разграбление.
Блюхер придет - новый порядок наведет!
Даву, как и Фуше, уже определился с тем, что нужно сдавать Францию на милость прибывшего в обозе союзников короля Луи XVIII. Однако совсем не все депутаты парламента и, что самое печальное, генералы придерживались этой позиции. Многие призывали "биться до конца", что было зафиксировано на собранном вечером в штаб-квартире командующего в Ля-Вилетте совещании высших армейских командиров - генералитет высказался за "стоять насмерть против Бурбонов", и даже сочинил и отправил на сей счет обращение в Палату представителей. Вдохновленные сим шагом депутаты приняли 1 июля прокламацию, составленную в громких, но осторожных выражениях - признавая, что Аполион II "согласно конституции именуется ампиратором", в то же время представители делали акцент на невозможности принятия правителя, который не будет согласен с хартией 1814 года... То есть, если будет согласен, то "это не невозможно" - особенно в свете того, что в своей прокламации Луи XVIII ранее уже обещал сохранять верность ей.
Война же продолжалась. 1 июля 1815 года прусский IV корпус снова попытался двинуться направо, в сторону Аржантёя, но французы тут же напали на отвоеванную у них накануне деревню Обервилье. Пришлось оставлять 14-ю бригаду, чтобы она держала позицию до прихода авангарда Фландрской армии, шла оживленная ружейная и артиллерийская перестрелка. Как только британские части начали прибывать, три легкие роты из 4-й дивизии были направлены в Обервилье под командой подполковника Нила Кэмпбелла. Они выбили французов из той часть села, которую те захватили, и заставили заключить на остаток дня перемирие, которое было на руку Фландрской армии, части каковой прибывали "пакетами" и нуждались в выводе на позиции и закреплению там.
Французские драгуны (кликабельно)
Однако же 1 июля 1815 года таки стал "днем воинской славы французской армии". Превосходящим силам французов во главе с дивизионным генералом Эксельманом удалось подловить возле Роккенкура отряд подполковника фон Зора, отважно скакавшего по приказанию Блюхера на Версаль. Пруссаков было не более 700 человек (два гусарских полка), а в распоряжении Эксельмана оказались 5-й, 15-й, 20-й драгунские и 6-й гусарский полки, а также 2-я кавалерийская дивизия Пире (1-й и 6-й конноегерские, 5-й и 6-й шволежерские полки), плюс три батальона 33-го пехотного полка, всего около 5000 человек. Неудивительно, что он смог искусными маневрами окружить ничего не подозревающих кавалеристов фон Зора и, в окнце концов, атаковать их. Пруссаки были опрокинуты и бежали в Версаль, откуда фон Зор, собрав бригаду, двинулся Роккенкуру.
Около 19.00, накануне выступления, фон Зор получил данные разведки, что путь отступления перехвачен. Отважный подполковник решил пробиваться силой - опрокинув полк конных егерей, сильно пострадав от огня французской пехоты, остатки (человек 150) гусар кинулись в деревню Ля-Шене, где и были окончательно окружены. Отказавшись капитулировать и снова попытавшись пробиться, фон Зор был тяжело ранен выстрелом из пистолета, после чего оставшиеся на ногах его подчиненные таки сдались в плен. Практически весь отряд был уничтожен - 10 офицеров и 400-500 солдат были убиты, ранены и взяты в плен. Впрочем, эпилог остался за пруссаками - не успев помочь фон Зору, 9-я бригада пехоты из III корпуса под командой генерал-майора фон Борке лихой атакой захватила Роккенкур, выбив оттуда французов.
Вечером 29 июня 1815 года Веллингтон и Блюхер встретились - старый план приказал долго жить, требовался новый. Французы окопались за каналом Сен-Дени, и попытка взломать их позицию привела бы к большому кровопролитию, чего сильно не хотелось. И потому было решено одну армию оставить напротив канала, а другую двинуть на Париж в обход, с запада. Существовал риск, что французы атакуют одну из армий и даже смогут ее разбить, но в случае успеха столица была бы отрезана от Нормандии и всех западных и южных департаментов (а северные и восточные уже были оккупированы союзниками, либо же "находились в процессе"), к тому же с этой стороны ее вряд ли успели сильно укрепить.
Фридрих фон Коломб и Николя Бекер
Плюс к этому, у генерал-фельдмаршала имелась эксклюзивная инфа и пара козырей. 28 июня, прознав от комиссаров Временного правительства про то, что Аполион в Мальмезоне, старый упрямец решил-таки исполнить свою "светло-синюю" мечту - поймать и повесить ампиратора (на полном серьезе). Посему был послан спецотряд из 8-го гусарского полка и двух батальонов пехоты под командой майора Фридриха Аугуста Петера фон Коломба, чтобы захватить мост в Шату и одним броском оттуда набежать на Мальмезон. Однако продвижение пруссаков не осталось незамеченным - маршал Даву приказал дивизионному генералу Николя Леонару БекЕру (ака БагЕру) разрушить мост, что тот и сделал. С захватом Аполиона в Мальмезоне обломилось (а ведь дворец находился в 750 метрах от моста!), но деятельный фон Коломб проследовал далее по правому берегу Сены и успел занять мосты в Сен-Жермен-ан-Ле и Мезон-Лаффите, которые неприятель уничтожить не успел.
Так что союзники имели две переправы через Сену к западу от Парижа, что играло на руку их только что сочиненному плану. Потому было решено, что Фландрская армия останется сдерживать французов, а Армия Нижнего Рейна двинется в обход Парижа. В Сен-Жермен-ан-Ле в качестве авангарда была отправлена кавалерийская бригада подполковника Фридриха Георга Людвига фон Зора (3-й Бранденбургский и 5-й Померанский гусарские полки), чтобы оттуда по Орлеанской дороге следовать на Версаль, отрежая Париж от юга Франции. На Мезон-Лаффит двинулся прусский I корпус, III корпус пошел на Сен-Жермен-ан-Ле, IV корпус должен был ложно атаковать Сен-Дени (пока на смену прусским войскам прибывали англо-голландские), а потом следовать на соединение с I и III корпусами. Во исполнение приказа командир IV корпуса фон Бюлов велел полковнику Аугусту Хиллеру фон Гетрингену выдвинуться утром 30 июня к Сен-Дени с шестью батальонами пехоты, кавалерийским полком и 5 орудиями.
Прусские артиллеристы (кликабельно)
В 15.00 Хиллер увидел, что ему ничего делать не надо - французы сами прут на него большими колоннами из Сен-Дени и уже сбили аванпосты. Оставив основные силы в Стене, вперед выдвинулись два батальона, расыпавшиеся в стрелковую цепь, полк кавалерии для их поддержки и артиллерия. Однако весь бой при Сен-Дени свелся в итоге к перестрелке, хоть и оживленной. Атаки французов на Стене, Эпине-сюр-Сен и Пьерфит-сюр-Сен тоже были отбиты. Но из-за всего этого IV корпус весь день 30 июня простоял на своих позициях в Ле-Бурже, опасаясь возобновления и усиления неприятельских атак. Фландрская армия к вечеру 30 июня дошла до Водерлана, Лувра (не дворца, а города в 24 км от Парижа), Люзарша и Санлиса.
Тем временем Временное правительство продолжало свои попытки заключить перемирие. Маршал Даву отправил письма Веллингтону и Блюхеру, сообщив, что маршал Сюше на юге уже заключил перемирие с австрийским генералом Фримоном (либо врал, либо выдавал желаемое за действительное - перемирие там было заключено лишь 11 июля, см. предыдущие серии), а Аполион отрекся, и "надо перемириваться". Веллингтон ограничился отпиской о том, что передаст свои условия позже, а Блюхер решил на сей раз разразиться посланием на родном немецком (несмотря на то, что все дипломатические переговоры велись тогда на французском, "языке международных отношений"), требуя гарантий того, что никто из Бонапартов не окажется на троне Франции, а также сдачи Парижа, обещая в противном случае отдать его солдатам на разграбление.
Блюхер придет - новый порядок наведет!
Даву, как и Фуше, уже определился с тем, что нужно сдавать Францию на милость прибывшего в обозе союзников короля Луи XVIII. Однако совсем не все депутаты парламента и, что самое печальное, генералы придерживались этой позиции. Многие призывали "биться до конца", что было зафиксировано на собранном вечером в штаб-квартире командующего в Ля-Вилетте совещании высших армейских командиров - генералитет высказался за "стоять насмерть против Бурбонов", и даже сочинил и отправил на сей счет обращение в Палату представителей. Вдохновленные сим шагом депутаты приняли 1 июля прокламацию, составленную в громких, но осторожных выражениях - признавая, что Аполион II "согласно конституции именуется ампиратором", в то же время представители делали акцент на невозможности принятия правителя, который не будет согласен с хартией 1814 года... То есть, если будет согласен, то "это не невозможно" - особенно в свете того, что в своей прокламации Луи XVIII ранее уже обещал сохранять верность ей.
Война же продолжалась. 1 июля 1815 года прусский IV корпус снова попытался двинуться направо, в сторону Аржантёя, но французы тут же напали на отвоеванную у них накануне деревню Обервилье. Пришлось оставлять 14-ю бригаду, чтобы она держала позицию до прихода авангарда Фландрской армии, шла оживленная ружейная и артиллерийская перестрелка. Как только британские части начали прибывать, три легкие роты из 4-й дивизии были направлены в Обервилье под командой подполковника Нила Кэмпбелла. Они выбили французов из той часть села, которую те захватили, и заставили заключить на остаток дня перемирие, которое было на руку Фландрской армии, части каковой прибывали "пакетами" и нуждались в выводе на позиции и закреплению там.
Французские драгуны (кликабельно)
Однако же 1 июля 1815 года таки стал "днем воинской славы французской армии". Превосходящим силам французов во главе с дивизионным генералом Эксельманом удалось подловить возле Роккенкура отряд подполковника фон Зора, отважно скакавшего по приказанию Блюхера на Версаль. Пруссаков было не более 700 человек (два гусарских полка), а в распоряжении Эксельмана оказались 5-й, 15-й, 20-й драгунские и 6-й гусарский полки, а также 2-я кавалерийская дивизия Пире (1-й и 6-й конноегерские, 5-й и 6-й шволежерские полки), плюс три батальона 33-го пехотного полка, всего около 5000 человек. Неудивительно, что он смог искусными маневрами окружить ничего не подозревающих кавалеристов фон Зора и, в окнце концов, атаковать их. Пруссаки были опрокинуты и бежали в Версаль, откуда фон Зор, собрав бригаду, двинулся Роккенкуру.
Около 19.00, накануне выступления, фон Зор получил данные разведки, что путь отступления перехвачен. Отважный подполковник решил пробиваться силой - опрокинув полк конных егерей, сильно пострадав от огня французской пехоты, остатки (человек 150) гусар кинулись в деревню Ля-Шене, где и были окончательно окружены. Отказавшись капитулировать и снова попытавшись пробиться, фон Зор был тяжело ранен выстрелом из пистолета, после чего оставшиеся на ногах его подчиненные таки сдались в плен. Практически весь отряд был уничтожен - 10 офицеров и 400-500 солдат были убиты, ранены и взяты в плен. Впрочем, эпилог остался за пруссаками - не успев помочь фон Зору, 9-я бригада пехоты из III корпуса под командой генерал-майора фон Борке лихой атакой захватила Роккенкур, выбив оттуда французов.