Черная альтернатива (Гаитянская "революция") - 5
Сеньоры негры и доны генералы
Остальные негритянские "генералы" не отличались "интеллигентностью" Туссена, но тоже были личности вельми примечательные. Особо выделялись трое - Жан Франсуа Папильон, Жорж Биассу и Жанно Буллет. Папильон, беглый марон с севера, был из них наиболее здравомыслящ (точнее, менее кровожаден) и иногда думал головой, почему после смерти Букмана и смог постепенно добиться положения "главнокомандующего" среди восставших негров. Биассу был наиболее колоритной личностью, в основном потому, что являлся страстным поклонником вуду. Вот что о нем пишет "очевидец" (несомненно, сгущая краски): "Его шатёр был наполнен африканскими фетишами, ночью вокруг огромных костров в его лагере танцевали обнажённые женщины, скандирующие заклинания, известные только на Африканском побережье. Когда всеобщее возбуждение достигало апогея, Биассу провозглашал во имя Бога, что каждый убитый в бою раб возродится у себя на родине в Африке". А еще Биассу был подозрителен, вспыльчив, мстителен, любил женщин, дорогую одежду и хороший алкоголь. В 1792 году разногласия его с Папильоном таки выплеснулись наружу, и Биассу провозгласил себя вице-королем Санто-Доминго - теперь среди негров был вице-король и главнокомандующий, что не добавляло понимания того, кто же из них главный. Ну а Буллет был "простым садистом", чьи изощренные жестокости и пытки по отношению к белым и мулатам шокировали не только колонистов, но и его чернокожих соратников, которые, естественно, не были против убийств белых вообще - их не устраивала чересчур жестокая "организация процесса". Жанно не останавливался даже перед убийством соратников-негров, которые, с его точки зрения, "мешали" издеваться над пленными или пытались оказать им какую-то помощь.
Жорж Биассу
Такие вот "кадры" предводили толпищами заполнивших горы и леса повстанцев. Всё-таки сил для окончательной победы у них не было, и тот же Биассу, например, в 1792 году вел переговоры с французами насчет радикального облегчения труда на плантациях и всяких плюшек взамен прекращения восстания. Но два события подлили масла в огонь "революции". Во-первых, чернокожие повстанцы весьма негативно восприняли казнь Людовика XVI в январе 1793 года - король есть король, он всегда хороший и добрый "всемотец", а плохие - злые бояре, скрывающие от него правду про "черных детей". А во-вторых (хотя, на самом деле, тесно связанное с во-первых), в марте1793 года Франция объявила войну Испании. А на Эспаньоле это было "вот тут, рядом" - за горами находилась испанская колония Санто-Доминго. Особых войск, конечно, у ее губернатора не было, но хитроумные идальги придумали "ход конем" - они предложили всем чернокожим повстанцам перейти на службу королю Карлосу IV. Папильон, Биассу, Буллет и Лувертюр стали "марискаль дель кампо" (генерал-майоры), получили по синему мундиру с шитьем и превратились в "донов генералов". Ну и, естественно, Санто-Доминго стало их ресурсной и операционной базой.
А в Сан-Доминго тем временем события переходили в стадию "снежный ком". В преддверии войны с Испанией на остров был прислан с войсками новый генерал-губернатор Гальбо. Но он оказался "гнилым аристократом" и стакнулся с плантаторами - их отряды при его поддержке захватили Кап-Франсэ, и комиссары Сонтонакс и Польверель бежали в другой город, О-де-Кап. Откуда сделали свой "ход лошадью" - обратились к восставшим неграм с призывом перейти на сторону республики взамен личного освобождения. На это откликнулись два "генерала" средней руки, Пьеро и Макайя, которые ворвались в Кап и учинили там резню. Гальбо и 10 000 белых бежали из города, едва успев сесть на корабли.
В июле бедлам усилился - немногочисленные испанцы и полчища "испанизированных" негров начали наступление на Сан-Доминго. На их сторону перешли некоторые плантаторы, военные и даже "генерал" Макайя. У Сонтонакса и Польвереля для обороны оставалось немного солдат во главе с генералом Лаво, ополчение мулатов и отряды Луи Мишеля Пьеро (кстати, его женой стала ведьма Сесиль Фатиман, одна из участниц церемонии в Буа-Кайман). И тут Сонтонакс решился на то, чего так долго добивались повстанцы - 29 августа 1793 года издал декрет о полном и безусловном освобождении всех рабов.
Эффект не замедлил себя ждать - 19 сентября белые плантаторы впустили в Порт-о-Пренс английские войска и флот (революционная Франция "до кучи" объявила войну еще и Великобритании) с Ямайки. Так что к зиме 1794 года политическая и военная ситуация на Сан-Доминго была следующей: на севере остатки французских войск Лаво и отряды Пьеро держались в Кап-Франсэ, на юге в Лё-Кайе оборонялся мулатский генерал Антуан Риго, на западе в Мирэбале действовали свободные негры и мулаты генерала Бовэ. Остальные районы контролировали англичане с колонистами, а также "черно-испанские" войска.
Карта Гаити (тыц)
Остальные негритянские "генералы" не отличались "интеллигентностью" Туссена, но тоже были личности вельми примечательные. Особо выделялись трое - Жан Франсуа Папильон, Жорж Биассу и Жанно Буллет. Папильон, беглый марон с севера, был из них наиболее здравомыслящ (точнее, менее кровожаден) и иногда думал головой, почему после смерти Букмана и смог постепенно добиться положения "главнокомандующего" среди восставших негров. Биассу был наиболее колоритной личностью, в основном потому, что являлся страстным поклонником вуду. Вот что о нем пишет "очевидец" (несомненно, сгущая краски): "Его шатёр был наполнен африканскими фетишами, ночью вокруг огромных костров в его лагере танцевали обнажённые женщины, скандирующие заклинания, известные только на Африканском побережье. Когда всеобщее возбуждение достигало апогея, Биассу провозглашал во имя Бога, что каждый убитый в бою раб возродится у себя на родине в Африке". А еще Биассу был подозрителен, вспыльчив, мстителен, любил женщин, дорогую одежду и хороший алкоголь. В 1792 году разногласия его с Папильоном таки выплеснулись наружу, и Биассу провозгласил себя вице-королем Санто-Доминго - теперь среди негров был вице-король и главнокомандующий, что не добавляло понимания того, кто же из них главный. Ну а Буллет был "простым садистом", чьи изощренные жестокости и пытки по отношению к белым и мулатам шокировали не только колонистов, но и его чернокожих соратников, которые, естественно, не были против убийств белых вообще - их не устраивала чересчур жестокая "организация процесса". Жанно не останавливался даже перед убийством соратников-негров, которые, с его точки зрения, "мешали" издеваться над пленными или пытались оказать им какую-то помощь.
Жорж Биассу
Такие вот "кадры" предводили толпищами заполнивших горы и леса повстанцев. Всё-таки сил для окончательной победы у них не было, и тот же Биассу, например, в 1792 году вел переговоры с французами насчет радикального облегчения труда на плантациях и всяких плюшек взамен прекращения восстания. Но два события подлили масла в огонь "революции". Во-первых, чернокожие повстанцы весьма негативно восприняли казнь Людовика XVI в январе 1793 года - король есть король, он всегда хороший и добрый "всемотец", а плохие - злые бояре, скрывающие от него правду про "черных детей". А во-вторых (хотя, на самом деле, тесно связанное с во-первых), в марте1793 года Франция объявила войну Испании. А на Эспаньоле это было "вот тут, рядом" - за горами находилась испанская колония Санто-Доминго. Особых войск, конечно, у ее губернатора не было, но хитроумные идальги придумали "ход конем" - они предложили всем чернокожим повстанцам перейти на службу королю Карлосу IV. Папильон, Биассу, Буллет и Лувертюр стали "марискаль дель кампо" (генерал-майоры), получили по синему мундиру с шитьем и превратились в "донов генералов". Ну и, естественно, Санто-Доминго стало их ресурсной и операционной базой.
А в Сан-Доминго тем временем события переходили в стадию "снежный ком". В преддверии войны с Испанией на остров был прислан с войсками новый генерал-губернатор Гальбо. Но он оказался "гнилым аристократом" и стакнулся с плантаторами - их отряды при его поддержке захватили Кап-Франсэ, и комиссары Сонтонакс и Польверель бежали в другой город, О-де-Кап. Откуда сделали свой "ход лошадью" - обратились к восставшим неграм с призывом перейти на сторону республики взамен личного освобождения. На это откликнулись два "генерала" средней руки, Пьеро и Макайя, которые ворвались в Кап и учинили там резню. Гальбо и 10 000 белых бежали из города, едва успев сесть на корабли.
В июле бедлам усилился - немногочисленные испанцы и полчища "испанизированных" негров начали наступление на Сан-Доминго. На их сторону перешли некоторые плантаторы, военные и даже "генерал" Макайя. У Сонтонакса и Польвереля для обороны оставалось немного солдат во главе с генералом Лаво, ополчение мулатов и отряды Луи Мишеля Пьеро (кстати, его женой стала ведьма Сесиль Фатиман, одна из участниц церемонии в Буа-Кайман). И тут Сонтонакс решился на то, чего так долго добивались повстанцы - 29 августа 1793 года издал декрет о полном и безусловном освобождении всех рабов.
Эффект не замедлил себя ждать - 19 сентября белые плантаторы впустили в Порт-о-Пренс английские войска и флот (революционная Франция "до кучи" объявила войну еще и Великобритании) с Ямайки. Так что к зиме 1794 года политическая и военная ситуация на Сан-Доминго была следующей: на севере остатки французских войск Лаво и отряды Пьеро держались в Кап-Франсэ, на юге в Лё-Кайе оборонялся мулатский генерал Антуан Риго, на западе в Мирэбале действовали свободные негры и мулаты генерала Бовэ. Остальные районы контролировали англичане с колонистами, а также "черно-испанские" войска.
Карта Гаити (тыц)