(no subject)
Момент, который эта война не создала, но очень ярко подсветила: формальное право вооруженных конфликтов драматически уехало в сторону от реальной практики. Понятно, что куртуазия "прекрасной эпохи" тоже функционировала через раз. Но вот сейчас какие-то вещи выглядят уже несбыточным прекраснодушием. Например, медперсонал спокойно атакуют. Фактически приравнены к комбатантам действующие на стороне противника журналисты. С точки зрения солдат на поле боя - не говорю о всех, но можно уже говорить о тренде - враг, деятельно отстреливавшийся и сдавшийся, исчерпав боеприпасы или после ранения - уже не может рассчитывать на плен как таковой. Вообще, пожалуй, в наше время сам факт службы в вооруженных силах враждебной державы уже рассматривается противником как военное преступление и нравственная низость.
Я не хочу никого обвинять, искать, кто виноват, или всплескивать там руками, ах, как же докатились. Просто факт: норма наполеоновской эпохи, или такие принципы, которые даже не рефлексировались специально где-нибудь в Русско-Японскую, сейчас для большинства реально воюющих солдат и офицеров (и речь вообще не только о наших) - это бессмысленное рыцарство, а то и вредное для дела молодечество. (c)
У Макиавелли было помнится что-то вроде того, что итальянцы во внутренних войнах привыкли относится друг к другу довольно мягко. Можно было спокойно сдаться в плен (по крайней мере знатным людям): поживешь у приличных людей сколько-то, потом тебя выкупят. Причина этого понятна: все в общем свои, ну сегодня ты меня захватил. а завтра я тебя, дело-то житейское. Понятно дело города ссорятся, но нам-то жить надо, а если резать всех, то это вечная кровная месть, ну невыгодно. Но это сильно аукнулось, когда массово пришли иностранные войска. Швейцарцы те же, как я понимаю, пленных не брали, да и в целом все было гораздо ожесточеннее. То есть что раньше было разборками соседей/своих, пусть кровавыми, но все же соседей, то сейчас соседей и тем более своих нет, а есть враги.